Всеобщая история государства и права. Учебник

Опубликовано 1 декабря 2012 · Обновлено 22 сентября 2022

Институт государства и права Российской академии наук
В. Г. Графский
Всеобщая история права и государства
Учебник для вузов
Рекомендован
Министерством общего и профессионального
образования Российской Федерации
в качестве учебника для студентов
высших учебных заведений, обучающихся
по специальности «Юриспруденция»
Издательство НОРМА Москва, 2003
У,
УДК 340 ББК 67.3
Г78
Сведения об авторе:
Владимир Георгиевич Графский — доктор юридических наук, профессор истории государства и права, ведущий научный сотрудник Института государства и права Российской академии наук, автор многих публикаций по истории права, государства и политических теорий, в числе которых «Федерализм в развивающихся странах» (1968, в соавтор¬стве), «Государство и технократия, историко-критическое исследование» (1981), «Бакунин» (1985), «История политических и правовых учений» (5 томов, 1985—1995, соавтор).
Предлагаемое учебное издание написано на основе курсов лекций, прочитанных в Академическом правовом университете при Институте го¬сударства и права РАН, на Юридическом факультете им. М. М. Сперан¬ского при Академии народного хозяйства при Правительстве Российской Федерации и на вечернем отделении юридического факультета Московс-в кого государственного университета.
Графский В. Г. Всеобщая история права и государства: Учебник для вузов. — М.: Издательство НОРМА, 2003. —I 744 с.
Учебник имеет целью содействовать приобретению систематизи¬рованных знаний в области всеобщей истории права и государства (исто¬рии государства и права зарубежных стран) как основополагающей дис¬циплины в современном юридическом образовании. Другой важной зада¬чей является ознакомление с лучшими образцами законодательного искус¬ства и творчеством выдающихся политических реформаторов. Каждая тема снабжена контрольными вопросами для повторения и сведениями о лите¬ратуре для углубленного изучения наиболее важных проблем и событий в истории права.
Для студентов, аспирантов и преподавателей юридических факультетов, а также для читателей, интересующихся прошлой и современной историей права разных народов и стран.
© В. Г. Графский, 2000 ISBN 5-89123-408-4 (НОРМА) © Издательство НОРМА, 2000

Предисловие
I
Всеобщая история права и государства — одна из самых вме¬стительных юридических дисциплин. Она изучает и обобщает про¬цессы возникновения, оформления и последующих изменений пра¬вовых обычаев и законов у разных народов мира на всем протяже¬нии истории — древней, средневековой и современной.
Правовое общение в отличие от лично-властных отношений являет собой пример справедливых индивидуальных и групповых взаимоотношений, которые обеспечены определенными гарантия¬ми — согласием относительно способов и процедур урегулирова¬ния возникающих споров, уважением к установившимся традици¬ям и нравам, другими элементами сложившейся культуры. Урав¬нение всех участников правового общения в пользовании права¬ми при помощи законов государства является ступенью в эволю¬ции и развитии права от правового обычая к правовому закону. Эта ступень стала одной из самых важных закономерностей во всеобщей истории права. Парадокс правовой эволюции состоит в том, что и на самых высших ее стадиях сосуществование право¬вого обычая и установленного человеческой властью закона не прекращается, а приобретает лишь новые разновидности и харак¬теристики.
Самое характерное в социальной истории правового обычая и закона состоит в том, что правовой обычай гораздо древнее зако¬на, устанавливаемого государственной властью, и, таким образом, право гораздо старше государства. Сегодня эта истина снова сде¬лалась общепризнанной. Ее первыми восстановителями стали ав¬торы учебных курсов теории права и государства. В связи с этим вполне понятной и оправданной становится предлагаемая здесь мо¬дификация названия учебной дисциплины — «всеобщая история права и государства» вместо привычных «всеобщая история госу¬дарства и права» и «история государства и права зарубежных стран».
История права не сводится ни к хронологическому изложе¬нию событий и процессов, ни к историческому сопоставлению не¬ких обобщенных типов правовых систем (традиционное право — современное право, буржуазное право — социалистическое пра¬во и др.). Право в гораздо большей степени, чем государство, предстает устойчивой и преемственной социальной традицией. Оно всегда пронизано традицией своего усвоения и применения во
внутрисемейном и ином родственном общении, в религиозных об¬рядах и светских церемониях, в повторяющихся по аналогии су¬дебных решениях, в конституционном праве и в конституционно-правовых обычаях.
В современном правосознании как составной части цивилиза-ционной культуры присутствует гораздо больше представлений о правовых конструкциях, отдельных юридически значимых поступ¬ках и устойчивых подразделениях отраслей законоведения, сохра¬няемых от предшествующих исторических эпох, чем в политичес¬кой культуре. Однако для историка становится вполне очевидным, что подчеркивание традиционности, преемственности в праве должно уравновешиваться признанием прерывности и наличием характерных особенностей. То же самое, с известными оговорка¬ми, относится и к восприятию политической истории, представлен¬ной сведениями о государственном устройстве, конституционном праве, политических институтах. Состояния беззакония и анархии встречаются в истории довольно часто, но занимают обычно не¬продолжительный период и нетипичны для государств благоустро¬енных и приобщенных к прочным социальным традициям.
Всеобщая история права есть наука об историческом опыте создания права в широком его социальном назначении и модифи¬кациях — первобытного родообщинного (догосударственного) пра¬ва, затем права цивильного (гражданского), права частного, пуб¬личного, международного и т.д. Она предстает прежде всего как история права разных народов и наций, включая историю права народов России. Она обозревает при этом опыт конструирования некоторых общечеловеческих (общих для самых разных народов) правовых обыкновений, институтов и ценностных ориентации (справедливых и полезных принципов), которые под различными названиями — международное право, естественное право — при¬сутствуют также в современном правовом общении.
Всеобщая история права предстает, таким образом, истори¬ей не только самобытной, но также универсальной, многоединой. Право в этом смысле, вопреки некоторым устойчивым представ- , лениям, может и должно восприниматься явлением универсаль¬ным, а не только западным, общеевропейским. Еще одним очевид¬ным примером универсального подхода к изучению права можно считать историю политических и правовых учений, а также общую теорию права.
Предлагаемое учебное издание подготовлено в соответствии с обновленной вузовской программой и написано на основе курсов лекций, прочитанных в Академическом правовом университете при Институте государства и права РАН, на Юридическом факультете им. М. М. Сперанского при Академии народного хозяйства при Пра¬вительстве Российской Федерации и на вечернем отделении юри-
XII
Предисловие
дического факультета Московского государственного университета. Оно имеет целью содействовать приобретению упорядоченных зна¬ний в области всеобщей истории права и государства как осново¬полагающей дисциплины в системе современного юридического образования. Другой важной задачей является ознакомление с луч¬шими образцами законодательного искусства и творчеством выда¬ющихся политических реформаторов. Каждая тема снабжена кон¬трольными вопросами и сведениями о литературе для углублен¬ного изучения наиболее важных проблем и событий в истории права. Ссылки на цитируемые источники даны в самом тексте лекций.
Самой общей задачей этого учебного курса является оказа¬ние помощи в выработке навыка восприятия права как неотъем-* лемого в прошлом и настоящем элемента культуры высокой ре¬зультативности и пользы. Наряду с традиционным обзором истории права стран Европы и Америки особое внимание уделено таким странам как Япония, Корея, Китай, Иран, Турция и др. Курс нацелен также на развитие у студентов интереса к кризисным периодам в развитии учреждений государства и законодательного регулирования и к особой роли права и реформаторских усилий в преодолении таких тенденций.
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства
Что изучает история права? — Всеобгцая история права и госу¬дарства как наука и предмет преподавания. — Источники права и источники исторических сведений о праве. — Методы изучения права в его истории. — История права в системе юридического об¬разования. — Задачи учебного курса и его особенности.
Что изучает история права?
История есть область размышлений человечества о самом себе и результатах своей деятельности, утверждал русский исто¬рик П. Г. Виноградов в конце XIX в., названного им также веком становления социальной истории как науки. История права в та¬ком случае предстает одновременно областью размышлений о все¬возможных конфликтах людей на почве права, а также об их уча¬стии в обеспечении общего блага, справедливости и заботах о под¬держании мира, согласия и порядка. История права является так¬же частью социальной истории, которая изучает не только харак¬терное, особенное в правовой жизни разных народов и стран, но и черты сходства, элементы заимствований и подражаний в мо¬ральном, культурно-нравственном или хозяйственном общении и регулировании.
В этом смысле история права больше, чем другая юридичес¬кая дисциплина, нацелена на сравнение ценностей правового об¬щения в разных культурах, причем такое сравнение имеет одно¬временно познавательное и практическое значение. История сбли¬жает на твердой почве сравнения самые отдаленные на первый взгляд островки смысла юридических терминов (право, правовой обычай, закон, учреждение законодательной власти) или их прак¬тической пользы. Проникая сквозь покров, отделяющий невиди¬мое, внутреннее назначение юридических институтов и норм от сферы явленного, историк-юрист конкретизирует их глубинный смысл через восприятие их актуального, «сегодняшнего» или же более длительного, одновременно «прошлого» и преемственного с ним «сегодняшнего» смысла, назначения.
Роль сравнения и анализа вполне очевидна в таком восприя¬тии — они изображают любую культуру более гибкой и более вое-
Всеобщая история права и государства
приимчивой к внешним влияниям, причем сравнение образует еще один канал взаимосвязи культур, который в то же время состав¬ляет важную гарантию того, что смысл правовой культуры будет понят правильно и точно. Задача историка в этом плане сродни задаче переводчика: историк также выполняет функцию умелого проводника по лабиринту образов и смыслов. Подобно тому как поэты и писатели не смущаются существующими языковыми ба¬рьерами и берутся за переводы друг друга, так и законодатели, а вслед за ними историки права отваживаются рассуждать о выго¬дах заимствований из области права и политических институтов близких и отдаленных культур.
Такая задача значительно облегчается сравнительно неболь¬шим числом основных форм права в его устойчивых и фиксирован¬ных разновидностях (правовой обычай, закон). То же самое мож¬но отнести и к государству с его двумя основными устройствами в виде монархии или республики. Подобные сопоставление и обоб¬щение институтов становятся возможными благодаря известному параллелизму (синонимичности) некоторых основополагающих по¬нятий, например понятий права и закона в русском языке и в других языках — латинском, английском, французском, немецком и др. (ius et lex, right and law, droit et loi, Recht und Gezetz).
История права призвана хранить и передавать достоверные знания и сведения об историческом опыте народов и стран в обла¬сти обеспечения справедливого разрешения конфликтов личного или имущественного характера, об организации и разнообразной деятельности властных учреждений государства, о регламентиро¬вании участия граждан и отдельных социальных групп в делах общества и государства.
Правовой опыт соседних народов всегда был объектом повы¬шенного внимания не только законодателей и политиков, но и людей «подвижных» сословий —торговцев, дипломатов, военных, моряков, путешественников. В современных условиях насыщенного и интенсивного международного торгового и культурного общения! этот интерес усилился еще больше. Для сегодняшних законодате-‘ лей и реформаторов уже недостаточно знания одного отечествен-! ного законодательства в его исторической эволюции и преемствен-| ности, поскольку право в основных принципах и институтах лучин всего обозревается в общей картине истории права разных наро-1 дов и государств данного исторического региона (Европа, Азия,’ Ближний Восток) или группы регионов.
Человек, будучи по своей природе существом политическим («мой адрес не дом и не улица, мой адрес — Советский Союз», как небезосновательно утверждалось в популярной песне не столь уж далекого от нас периода наибольшей политизации российской об¬щественной жизни) и правовым (добра и справедливости ради
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства 3
живущим), вместе с тем является существом историческим, т.е. пребывающим хронологически также в роли семьянина, профес¬сионала или заинтересованного и активного политически гражда¬нина в конкретный период истории своей страны, общества и со¬циальной группы. Подобно другим своим соотечественникам, он может впадать в иллюзии относительно состояния общественного и политического устройства своей страны и может заблуждаться относительно своеобразия переживаемого исторического момента или направленности исторического процесса.
«Существует две истории, — писал классик французской ре¬алистической прозы О. Бальзак, — история официальная, которую преподают в школе, и история скрытая, в которой скрыты истин¬ные причины событий».
История права и государства предстает сегодня как самый вместительный исторический раздел современного правоведения — российского, иностранного и всеобщего правоведения и государ-ствоведения. Она частично включает анализ особенностей склады¬вающихся или обновляющихся политических режимов властвова¬ния, их эволюции и основных перемен.
Всеобщая история права и государства как наука и предмет преподавания
Вся история права может быть представлена двумя основны¬ми различающимися периодами (между ними, однако, существу¬ет преемственная связь) — правом в догосударственном обществен¬ном состоянии и правом в государственно сплоченном обществе. В догосударственном состоянии это первобытное право, зарожда¬ющееся в родо-общинном сообществе людей, живущих родами и семьями, а также племенами и союзами племен. Первобытное пра¬во как совокупность правил разрешения личных и групповых кон¬фликтов на основе обычаев и связанных с ними ритуалов (напри¬мер, в родственных, поземельных или договорных отношениях) можно считать догосударственным правом. Возникновение государ¬ства сопровождается усилением роли законов как велений государ¬ственной власти, и это состояние можно назвать периодом суще¬ствования права в государственно организованном и государствен¬но сплоченном обществе.
История права может быть также представлена как история права отдельной страны (например, история права России) и не¬скольких или всех стран мира. Тогда мы будем иметь дело с ис¬торией права и государства отдельного региона (Западная Евро¬па, Арабский Восток, Латинская Америка) или же с всемирной историей права. Всемирная история предполагает изучение исто-
Всеобщая история права и государства
рии права каждого народа и каждой страны, что представляет собой задачу весьма трудную и вряд ли реализуемую в рамках го¬дичного учебного цикла.
Долгое время дисциплина существовала под названием «все¬общая история права» (с первой половины XIX в.) и «история права» (учебник Капустина М. Н. История права. 1872 г.). В со¬ветский период появилось название «история государства и права зарубежных стран», а также сохранялось название «всеобщая история государства и права». Название «история государства и права зарубежных стран» при буквальном его восприятии доста¬вит столь же много хлопот в процессе учебного истолкования и изучения, как и «всемирная история права», поскольку россий¬ское зарубежье не является стабильным и меняется значитель¬ным образом на протяжении не только столетия, но даже не¬скольких десятков лет.
В современных условиях назрела потребность в освещении истории права стран ближнего зарубежья — от Финляндии до Турции и Китая. История права России является такой же состав¬ной частью всеобщей истории права, как и история права стран ближнего и дальнего зарубежья. С учетом сказанного можно счи¬тать «историю права и государства зарубежных стран» в какой-то мере оправданным, но не вполне точным названием для одного из разделов всеобщей истории права. Еще одним назревшим уточне¬нием следует считать то обстоятельство, что право является бо¬лее древним институтом, нежели государство, и потому общее название дисциплины должно получить такой вид — всеобщая история права и государства.
В качестве рабочего определения можно предложить следу¬ющее: всеобщая история права и государства (история права и государства зарубежных стран) изучает в избранных образцах возникновение, оформление и функционирование правовых обы¬чаев и законов, а также их последующие изменения у разных народов мира в отдельные периоды от древности и средних ве¬ков до современной эпохи. Это обособленное направление изуче¬ния и преподавания, имеющее свой предмет — историю правовых правил и процедур в их взаимосвязи с властными учреждениями государства, общества или цивилизационной культуры (язык, об¬ряды, мировосприятие, а также одежда, жилище, технические знания и умения, произведения искусства).
История права — это хранительница и проводник правовой культуры. Она более всего содействует пониманию истоков право¬вого миросозерцания и опыта, она же является связующим звеном между другими историческими и теоретическими дисциплинами, изучающими общество, государство, нравы и тенденции соци¬альных перемен (теория права, уголовное и гражданское право и
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства 5
судебное разбирательство, а также право конституционное, адми¬нистративное и др.).
История права вместе с тем тесно взаимосвязана с историей культуры и цивилизации. Право и государство являются постоян¬ным компонентом, а в некоторых обществах (в восточной теокра¬тии или христианизированной Европе) — своеобразным ядром ци¬вилизационной культуры. Однако их соотношение в каждой отдель¬но исторической цивилизации не всегда остается полностью про¬ясненным.
Культура и цивилизация — это то, что поддерживает воспро¬изводство и распределение материальных и духовных благ в об¬ществе при помощи власти, традиции (привычки) или реформатор¬ских усилий правящего класса. Культуру образуют ценностные убеждения и ориентации (мир, согласие, справедливость, равно-законие), а цивилизацию — то, что дает средства существования или потребления (пища, одежда, жилище, способы передвижения, производящая техника и др.).
Для культурного роста и развития весьма важным благопри¬ятным условием является не только экономическое благосостояние общества и взаимовыгодный торговый обмен, но и наличие средо¬точий обмена идеями и мыслями (раньше ими были по преимуще¬ству храмы, затем города, а также центры просвещения и распро¬странения культуры). Для здорового политического и социального организма весьма существенно также индивидуальное или коллек¬тивное пользование правом на свободное и творческое высказы¬вание и распространение новых идей и культурных новшеств. Так было во времена Сократа и Иисуса, так продолжалось во време¬на Махатмы Ганди и Андрея Сахарова.
Цивилизация, по одному из разъяснений А. Тойнби, есть не¬которая «умопостигаемая область изучения, сравнений, сопостав¬лений и т.д.», такая, например, как «некое общее основание, объе¬диняющее соответствующие области человеческого существова¬ния, как поведение некоторого числа различных людей» (Пости¬жение истории. Лондон, 1977. С. 46, англ. изд.).
С момента появления государства история права предстает историей национального законодательства в его взаимосвязи и взаимозависимости с управляющей и регулирующей деятельнос¬тью государства — его административными и судебными учреж¬дениями, а также с организацией и деятельностью армии, по¬лиции, тюремных учреждений и т.д. Изучение истории права со¬действует более четкому уяснению наиболее типичных и, сле¬довательно, наиболее общих для многих народов обстоятельств и факторов возникновения и эволюции правовых и политических идей и институтов, позволяющих им жить мирно и плодотвор¬но, избегая произвола и обеспечивая закон и порядок путем доб-

Всеобщая история права и государства
ровольного и устойчивого подчинения своим законам и обычаям. Всеобщая история права сохраняет и поддерживает этот понят¬ный интерес организованных в государство индивидов и соци¬альных групп к самобытным, особенным чертам своей политичес¬кой и правовой культуры и одновременно к сходным (всеобщим) чертам культуры, которые делают возможным взаимопонимание и взаимоотношения между разными народами и странами на почве торгового и культурного обмена и иных форм сотрудни¬чества.
Еще одно важное направление исторического анализа права и государства сосредоточено сегодня на изучении законченных цик¬лов их возникновения, расцвета и последующего упадка в хроноло-& гических и культурологических рамках отдельных цивилизаций^ например египетской, вавилонской и др. В анализе и обобщении истории права в пределах длительных исторических периодов, ис¬торических эпох или отдельных исторических цивилизаций и реги¬онов мира определенный интерес представляют обобщения относи¬тельно особенностей заимствований и подражаний, выявление эле¬ментов преемственности и новизны в становлении и последующей эволюции отдельных национальных правовых систем, конкретных отраслевых юридических институтов, процедурных принципов и норм. При таком подходе правовая культура воспринимается как часть, неотъемлемый компонент цивилизации, цивилизационной культуры. В этом смысле правовая культура разделяет историчес-i кую судьбу культуры цивилизационной: поскольку сохраняет СВОР главные элементы цивилизационная культура (язык, письменность этические нормы и т.д.), постольку сохраняет свое значение и пра¬вовая культура. Однако последняя может испытывать сильное вли¬яние заимствований (рецепции права) или подражаний. В современ-‘ ных условиях так складывается культурный контекст во многих странах Азии и Африки, испытывающих различную степень вли¬яния западной цивилизации и глобальных социально-культурных перемен. Некоторые страны и народы этих регионов, прежде все¬го Китай и Индия, сохранили многие элементы своих древних ци-вилизационных культур. По обобщению К. Ясперса, «Индия и Ки¬тай всегда продолжали в своей жизни свое прошлое».
Общественные союзы возникли еще в глубокой древности — родовые, племенные, а с появлением земледелия — территориаль¬ные (община, государство). Все эти союзы на протяжении тысяче¬летий наделялись совокупностью общих признаков: определенны¬ми интересами, наличием объединяющего общественного начала (ему подчинены личные интересы), неких норм, указывающих приемы и средства поддержания внутреннего порядка в рамках общественного союза, и, наконец, наличием власти, которая при¬меняет эти нормы и средства. И хотя государство представляет со-
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства 7
бой общественное явление, оно в то же время включает три не¬обходимейших элемента — власть, территорию и население. По¬скольку политика государства в той или иной степени руководству¬ется общественным мнением страны, последнее становится также представителем или выразителем единства и индивидуальности народа, населяющего данную территорию.
Древнегреческий философ Платон, обобщавший практику со¬временных ему городов-государств, подметил несколько важных объединительных задач государственной власти- «Законодателю следует позаботиться о браках, о рождении и воспитании детей… надзирая за всеми их скорбями, наслаждениями, страстями и стремлениями… о всех состояниях, которые бывают с людьми во время болезней, войны, бедности… стоять на страже достояния граждан и их расходов» (Законы, 631Е—632В).
Государственная власть простирается в пределах территории данного государства, а также в отношении некоторых лиц, пользу¬ющихся в иностранном государстве правом экстерриториальности (посольства, военные отряды и др.). Вместе с тем государственная власть в отличие от власти семейной или общинной, а также цер¬ковной чаще всего опирается на принуждение, включающее силу, волю и принуждение. Государственная власть в отличие от простых властей в семье или общине действует постоянно даже в случае смены лиц, ее осуществляющих. Кроме того, государственная власть является неотчуждаемой — ее нельзя, к примеру, продать или заложить. Известная безответственность государственной вла¬сти фиксируется в понятии суверенитета власти (монархический, народный, национальный и др.).
«Новое государство нужно всячески скрепить, не упуская, по возможности, ни великого, ни малого из того, что называет¬ся законами, обычаями или обыкновениями» (Ялатон. Законы, 793С).
История права относится к разряду фундаментальных обще¬образовательных дисциплин в юридическом обучении и просвеще¬нии, она содействует правильному юридическому мышлению и выработке профессионального кругозора.
Источники права и источники исторических сведений о праве
Право, закон и правовой обычай (обычное право). Право ис¬торически предстает в нескольких разновидностях своей внешней фиксации (источники права) или областей регулирования (отрасли ‘права). Источник Права в данном случае следует понимать и как
8
Всеобщая история права и государства
способ возникновения (формообразования) права (из обычая, из установлений верховного правителя), и как совокупность требо¬ваний правового характера, обнаруживаемых в текстах законов или в правилах и процедурах, отвечающих требованиям давней об¬щепризнанной традиции.
Право в его реальном, практическом проявлении предстает прежде всего как определенное требование или правило полез¬ного и справедливого разрешения конфликта двух или больше¬го числа заинтересованных в его разрешении сторон. Право вклю¬чает в качестве требований или правил определенную меру свобо¬ды в мирном или состязательном, конфликтном поведении сто¬рон — поведении добровольном, доверительном или основанном на взаимном согласии. Оно включает также взаимное осознание пользы (общей или частной) и справедливости в процессе удовлет¬ворения правовых ожиданий участников правового общения.
Закон в отличие от права есть письменно фиксируемое фор¬мальное предписание (правило, приказ) верховной власти в госу¬дарстве, которое применимо лишь в пределах этого государства и подвластных ему территорий. Все лица (подданные, граждане) государства, подпадающие под формальные и абстрактные требо¬вания закона, становятся связанными его требованиями. Государ¬ственный аппарат власти и управления располагает возможностями для принудительного исполнения требований закона, если одного убеждения становится недостаточно.
Однако сам закон может быть справедливым или несправед¬ливым, что тем не менее не является формальным препятствием для его исполнения. Его исправление или отмена традиционно является делом самого законодателя (монарха, парламента) или, в иных и более редких случаях, полномочием высшей (конститу¬ционной) судебно-надзорной инстанции.
Обычное право (правовые обычаи) — это основанные на ча¬стом употреблении широко известные правила правового назна¬чения, регулирующие в догосударственном (родо-племенном) об¬ществе такие типичные отношения, как бракосочетание, обязан¬ности мужчины и женщины, стариков и детей, главы рода и жре¬цов, права и обязанности родственников по линии мужа и жены, а также кары за обиды и причиненный вред. На ранних стадиях первобытное (родо-племенное) право предстает болыпесемейным правом, основанным на реальном или предполагаемом родстве и семейных преданиях относительно способов разрешения тех или иных конфликтов между родственниками.
Первобытное право характеризуется следующими особеннос¬тями существования и употребления: оно казуистично (опирает¬ся на былые сходные случаи конфликтов и способов их урегули¬рования), оно требует соблюдения ритуалов, иногда с использо-
Тема 1 Введение в изучение всеобщей истории права и государства 9
ванием элементов игры с определенными социальными ролями. Судебное разбирательство носит обвинительно-состязательный характер, когда участвующие стороны равны перед требованиями справедливого и мудрого обычая, существующего с незапамятных времен. Судебное рассмотрение конфликта проходит с участием судей-посредников, которые также имеют определенные обязан¬ности по исполнению обычая восстановления справедливости, во имя примирения сторон и общего блага конкретного семейства, рода или племени.
Таким образом, история права содержит сведения не только о возникновении и эволюции индивидуального и группового (со¬словного) права, кодифицированного законодательства, так или иначе взаимодействующего с правовыми обычаями, но и о взаи¬модействии такого сводного состава правовых норм и институтов с другими социальными институтами и областями жизнедеятель¬ности — экономикой, политикой, идеологией, техникой, искусст¬вом, письменным и устным речевым общением.
Источники права — это способы возникновения и фикса¬ции правил и требований правового назначения. Самыми распро¬страненными и типичными среди них были и остаются правовые обычаи и законы, принятые и поддерживаемые государственной властью. Гораздо реже и не у всех народов правовые требования и принципы входят в священные религиозные тексты, такие, как Веды, Библия и Коран. Чаще всего, особенно на первых стадиях общественного коллективизма, мифы и предания включали эти требования. Позднее таковым вместилищем сделались ученые ком¬ментарии к священным текстам и преданиям, а также соответству¬ющие разъяснения и комментарии к сборникам законов. Русский ученый Л. И. Петражицкий в своем капитальном труде под назва¬нием «Теория права и государства в их связи с нравственностью» (2-е изд., 1910) насчитал 15 разновидностей источников права, включив в их число пословицы и поговорки на темы законов и правосудия.
Кроме того, знание о праве можно получить из юридических документов, сообщающих о правовой, главным образом судебной, практике (решение дел, размеры взысканий, мера наказания и др.). Из всей многовековой истории Древнего Египта не сохранилось полностью ни одного сборника законов, однако имеются разрознен¬ные и многочисленные свидетельства о судебной и административ¬ной практике в отдельные исторические периоды правления неко¬торых из тридцати с лишним династий, правивших страной на протяжении почти трех тысячелетий.
В средние века наряду со сборниками обычного (народного) права, которое передавалось от поколения к поколению в устной форме, появляются письменные документы королевского или по-
10
Всеобщая история права и государства
местного назначения (дарственные надписи с пожалованиями име¬ний или должностей, судебные частные имущественно-правовые акты или же общие установления — королевские ордонансы, хар¬тии, ассизы, указы, статуты).
В этих установлениях содержались нормы, принципы и тре¬бования, регулировавшие отдельные стороны государственной и частной жизни: налоги, содержание войска, вопросы престолонас¬ледия, обязанности уважать и обеспечивать права и вольности от¬дельных общин или сословий — знатных и простолюдинов, рыца¬рей и горожан, купцов и ремесленников, лиц духовного звания (епископы, капитулы, монахи).
В современную историческую эпоху особое значение приобре¬тают акты, в которых фиксируются важные принципы обществен¬ного и государственного строя, обладающие характерными при¬знаками конституций, т.е. основных общеустроительных законов, и потому часто не изменяемые или изменяемые только при опре¬деленных и, как правило, перечисляемых условиях. Таковыми по замыслу были и некоторые средневековые акты — Великая хар¬тия вольностей Англии 1215 г., Семь партид в Испании и др. В Новое время документами такого рода стали Конституция США 1789 г., Конституция королевства Франции 1791 г. или несколько ранее Билль о правах 1689 г. в Англии.
В Новое время все основные отрасли права, такие, как уго¬ловное (карательное), гражданское, а также судебное право, под¬верглись кодификациям — собиранию в отдельные книги, более удобные в обращении, чем разрозненные законы. Это значитель¬но облегчило не только пользование ими, но и научное их изу¬чение и комментирование.
Историк, в отличие от практикующего юриста, работает с го¬раздо большим кругом исторических источников сведений о пра¬ве, чем традиционные для практика обычай, закон и комментарии к ним. Поскольку право, бесспорно, входит в область культуры на¬рода и нации (государства), постольку оно оказывается практичес¬ки взаимосвязанным со всеми составными элементами культуры и, что важно для историка, с множеством свидетельств о культуре прошлых эпох. Поэтому в аналитическом обзоре историка почетное место занимают не только сборники законов и судебных прецеден¬тов, но и исторические хроники, мифы и легенды, литературные произведения, данные языкознания или особенности календаря об¬рядов.
В оценке исторических сведений юридического характера, сообщаемых различными источниками, историка права интересу¬ют прежде всего два обстоятельства — восприятие этих фактов и событий глазами участников и очевидцев, например восприятие процедуры передачи земельного надела на правах рыцарского
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства 11
держания, и восприятие этого же события и факта в пределах бо¬лее широкого исторического процесса, который уже не подвлас¬тен ни взгляду, ни воображению участников этого события. Напри¬мер, это событие и факт может обсуждаться в рамках общей темы об эволюции поземельной собственности в античном и средневеко¬вом европейском обществе на протяжении определенного истори¬ческого времени уже с современной точки зрения, с учетом совре¬менных данных исторического и сравнительного изучения этих пе¬ремен в какой-либо конкретной стране — Англии, Франции, Ис¬пании, Италии или Греции.
При этом важно соблюсти историческую дистанцию и извест¬ную объективность — не приписывать давним участникам право¬вого события и общения современных мыслей и переживаний, не ошибиться в его оценке в силу посторонних влияний и не перепу¬тать век и час происходившего, т.е. Реформацию с Ренессансом, держание с собственностью, собственность с владением, револю¬цию с реформой, реформу с обещанием реформы и т.д.
В истории государственного устройства существенное значе¬ние имеют свидетельства эволюции или радикальной смены фор¬мы правления (изменение способов организации и распределения правительственной власти в центре и на местах, связь чиновного состава властных учреждений с социальной структурой правящей элиты и остальной части населения и т.п.). Подобные сведения мож¬но найти, во-первых, в официальных документах — программных заявлениях политических партий и движений, в документах учре¬дительных собраний или текстах новых конституционных законов и т.д., во-вторых, в воспоминаниях участников событий. Особым измерением политического режима может стать документация о роли партий и заинтересованных групп в выработке отдельных за¬конов и законодательной политики в области обороны, охраны правопорядка, свободной конкуренции, социального страхования, образования, науки и проч.
Методы изучения права в его истории
Право как сложный комплекс правил, принципов и устойчи¬вых межличностных отношений, а также взаимоотношений лиц и учреждений изучается многими путями (методами), но самыми употребительными являются приемы практического и познаватель¬ного назначения. То же самое можно сказать и об области изуче¬ния истории институтов государственной власти, ее устройства, Функционирования и перемен. Здесь наиболее употребительными являются познавательные методы социально-структурного и струк-
12
Всеобщая история права и государства
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства
13
турно-функционального анализа, т.е. анализа в статике или пере¬менах, динамике.
В прошлом веке методы научного исследования права, напри¬мер в англосаксонском правоведении, представлялись в двух ос¬новных разновидностях: в методе дедуктивного и методе индук¬тивного анализа. Метод дедуктивного анализа основывался на базе абстракций (отвлеченных понятий), почерпнутых из современного состояния идей и правил. Метод индуктивного обобщения базиро¬вался на основе исторических и этнографических наблюдений. В области индуктивной юриспруденции право представало одним из проявлений социальной истории, а история бралась в широком смысле всего знания о социальной эволюции человечества. По¬скольку каждой науке присуще стремление к обнаружению тен-денций и даже законов (закономерностей), которые в правоведе¬нии имеют вид общих принципов, управляющих определенными со¬бытиями, исторический метод юриспруденции является по необхо¬димости сопоставляющим и сравнивающим. Так трактовал особен¬ности английской юриспруденции конца XIX в. и ее методологии в работах основателя сравнительного правоведения английского ис¬торика права Г.С. Мэна русский историк права П.Г. Виноградов (1901 г.). Сегодня представления о методах сильно изменились, хотя между старыми и новыми имеется определенная преемствен¬ная связь.
Формально-юридический метод. В центре правоведения как исторического, теоретического и практического изучения права традиционно был и остается формально-юридический анализ со¬бытий и фактов, имеющих правовое значение и подлежащих истолкованию при помощи юридических терминов, конструкций и логики. Например, все основные стадии взросления человека и соответствующие события его личной жизни так или иначе попа¬дают в сеть юридических дозволений, запретов и требований — рождение, взросление, вступление в брачный союз, обзаведение домашним имуществом, приобретение профессии.
Совокупность приемов узнавания и исследования юридических фактов, их оценка и истолкование по определенной схеме и с использованием специальных терминов, определений и конструк¬ций (юридических фикций, принципов) называют также юридичес¬кой догматикой. Эта манера изучения и обобщения предполагает умение выстроить с помощью специальных терминов или конструк¬ций особую логику восприятия событий и фактов, а также их опи¬сания или классификации, их конкретного социального проявле¬ния, имеющего юридические последствия.
Такой прием предполагает выработку умения пользоваться юридическими терминами и конструкциями (например, термины «фиктивный брак», «договорные обязательства юридического
лица» и др.), выстраивать с их помощью логическую цепочку до¬водов и выводов из отдельных положений законов, из формулиро¬вок договорных обязательств и т.д.
философ И. Кант заметил по поводу этой «юриспруденции оп¬ределений», что задача юриста-догматика заключается и в том, чтобы рассуждать о самом законодательстве, и в том, чтобы ис¬полнять предписания действующего закона.
Этот метод изучения и толкования права (главным образом юридических фактов или юридических текстов) назывался в рус¬ском правоведении конца XIX в. формально-догматическим, по¬скольку он в значительной мере обусловлен пониманием того, что есть правовой закон (предписание, требование) и как он возник, как используется или прекращает свое действие. В современной зарубежной юриспруденции такой метод именуют аналитическим (ГЛ. Харт) или юристическим (К. Ллевелин).
Формально-юридический метод есть по сути дела техника об¬ращения с законодательными предписаниями и требованиями, с источниками правил правового назначения в широком смысле. На практике он предстает совокупностью приемов исследования юридических фактов (событий, документов, вещественных и иных доказательств) с их оценкой и истолкованием по определенной схе¬ме, в определенной логической последовательности и с использова¬нием специальных терминов и конструкций — юридических правил и принципов, юридических фикций («юридическое лицо») и акси¬ом. Среди последних можно назвать следующие: воздавать каждому должное (причитающееся ему по праву); договоры должны соблю¬даться; один свидетель не свидетель. Аксиомы всегда четко и не¬двусмысленно сформулированы во избежание возможных недора¬зумений. Причиной недоразумений может стать даже несоблюдение правил грамматики, как это имело место в легендарной резолюции древнекитайского императора из трех слов «казнить нельзя поми¬ловать», где не проставлен знак препинания.
«Задача юриста-догматика подобна задаче анатома или задаче ботаника, ставящего себе конкретную цель описания флоры дан¬ной страны — так представлял этот вид изучения права Н.Н. Алек¬сеев. — Различие заключается только в том, что перед юристом стоят не физические предметы, не мускулы и кости, не растения, а юридические нормы, институты и правоотношения. Описание их заключается в описании их смысла» (Основы философии права. Прага, 1924. С. 2).
Еще более разительное сходство такая классификационная и оценочная работа имеет с работой врача, ставящего диагноз паци¬енту на основании собственных знаний либо справочных сведений. Точно так же юрисконсульт проделывает классификационную ра-
14
Всеобщая история права и государства
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства
15
боту по определению того, в какой мере поведение его клиента подпадает под нормативное регулирование законопослушного или отклоняющегося поведения и как следует квалифицировать его правонарушающее действие согласно предписанию законов, суще¬ствующему обособлению (специализации) отраслей законодатель¬ства или способам судебного разбирательства и вынесения обще¬обязательных оценок и решений.
Например, в случае изучения совершенного преступления юрист делается похожим на врача еще и потому, что он помимо классификации данного события имеет заинтересованное отноше¬ние к результатам отклоняющегося поведения (можно даже ска¬зать — к социальной болезни клиента), к его протеканию и про¬гнозированию (диагностированию) результатов. Недаром римляне называли юристов своего рода жрецами права, имея в виду, и, по всей видимости, небезосновательно, эту прогностическую функцию знатоков права.
Таким образом, характерной особенностью формально-юриди¬ческого метода является совокупность приемов, нацеленных на изучение обязательных требований, которые включены в право¬вые обычаи и законы. Этот метод помогает выработать умение от¬личать юридические факты и события от всех иных, а также на¬вык законно (законопослушно) использовать правовые дозволения и запреты на практике. В Законах вавилонского царя Хаммурапи, жившего 36 веков назад, есть положение, которое не утратило своего формального значения и сегодня: «если человек возьмет жену и не заключит письменного договора, то эта женщина — не жена» (§ 128). Этот же метод помогает отличать юридические за¬коны от других законов и правил (природных, моральных, техни¬ческих, спортивных, ритуальных и т.д.).
Для него характерно употребление специальных терминов и особой логики рассуждений, применяемой по отношению к тем или иным фактам возникновения, нарушения личных или имуществен¬ных прав, а также законов об общественном порядке и спокой¬ствии. Такой навык изучения и применения права приобретается долговременными упражнениями. Большими мастерами в пользо¬вании этими приемами были римские юристы, которых отличала «последовательность умозаключений из данных исходных принци¬пов» (Гегель). История права также предоставляет возможность для совершенствования этого навыка.
Для формально-юридического метода характерно мышление дефинициями (определениями) и юридическими конструкциями (физические лица, юридические лица, наследование по закону или по завещанию), владение юридической логикой, для того что¬бы уметь толковать и исполнять (применять) законы. А это умение предполагает овладение такими приемами логических умозаклю-
чений, как индукция и дедукция, а также рассуждение по ана¬логии.
Этот метод весьма практичен и употребляется не только юри¬стами-профессионалами, но и всеми заинтересованными в пра¬вильном понимании юридических текстов людьми — от историков до политиков-практиков или участников судебного разбиратель¬ства, от истца и ответчика до свидетелей и зрителей. Умение от¬личать житейские события от юридических и обычную логику от юридической весьма существенно в делах не только лично-семей¬ных (цепочка: человек родился — родился наследник с такой-то законной долей и т.д.), но и в договорных лично-имущественных, лично-властных, добрососедских и иных.
Таким образом, формально-юридический метод помогает уяс¬нить, как тем или иным правом пользовались при разрешении вне¬запных споров и затяжных конфликтов, какие принципы (исход¬ные начала) имели при этом наивысший авторитет и получали свое применение в ходе изучения и толкования требований, установ¬ленных законами государства, или требований неписаных законов (требований обычая, обычного права).
Из толкований и выяснения внутренних смыслов законов в их взаимной логической взаимосвязи возникает то, что называют дог¬мой права или догматической юриспруденцией. В области истори¬ческого или теоретического изучения догматическая юриспруден¬ция имеет целью выявить единичные, но повторяющиеся юриди¬ческие факты, их сходства и различия, их описания и классифи¬кации по отдельным родовым признакам и т.д. Так изучается рим¬ское право, английское прецедентное право, американское консти¬туционное право и др. «В описании цельной системы данного права разрозненный исторический материал становится логически проду¬манным, целым и в котором логические и иные связи установле¬ны, противоречия вскрыты и объяснены, общие принципы найде¬ны и из них извлечены частные требования к их применению» (Я.Я. Алексеев). Кроме того, из правил, которые созданы для кри¬тики и интерпретации закона, образовалась со временем наука, названная юридической герменевтикой, которая сосуществует с историей и теорией права и с формально-логическим приемом ана¬лиза.
И все же формально-юридический метод не является исчер¬пывающим в силу своей специализированности и ограниченнос¬ти логикой юридического анализа и обобщений. Именно эту осо¬бенность юридического мышления юристов подразумевал наш знаменитый историк В.О. Ключевский, когда писал: «Историки-юристы, не принимая в расчет совокупность условий жизни, вращаются в своей замкнутой клетке, решая уравнения с тремя неизвестными». Они, добавлял историк, замечают только след-
16
Всеобщая история права и государства
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства
17
ствия, не видя причины (Ключевский В.О. Письма. Дневники, Афоризмы и мысли об истории. М., 1968. С. 305, 357). Вероятно, эту же особенность юридического мышления в масштабах всего общества имел в виду американский просветитель Б. Франклин, заметивший, что в этом мире можно быть уверенным только в смерти и налогах.
Современные критики известной узости формально-юридичес¬ких выводов и обобщений утверждают, что правовая доктрина и связанная с ней законодательная политика могут стать предметом такого манипулирования, что окажутся в состоянии оправдать едва ли не бесконечный спектр юридического законодательствования и регулирования. При этом в оправдание подобной практики могут быть извлечены аргументы из самых общеупотребительных юриди¬ческих конструкций и категорий. Этот взгляд на использование пра¬вовой доктрины и формально-юридического метода анализа находит свое отражение в некоторых социологических и прагматических кон¬цепциях авторитетных ученых или практиков. В этом плане выде¬ляется суждение американского юриста, судьи Верховного суда О.В. Холмса, который парадоксальным образом развел юридическую логику и жизненный опыт: «Жизнь права никогда не была жизнью логики, а была жизнью опыта» (Holmes O.W. Common Law. 1881).
Структурно-аналитический и системный методы. Структур¬но-аналитический подход к изучению права предполагает уяснение структурных элементов и особенностей институтов права или госу¬дарства, а в некоторых случаях — своеобразия политических си¬стем в их синхронном либо диахронном измерениях (например, правовые и социально-политические основы проведения крестьян¬ской реформы в России и Японии в 60-е годы XIX в.). Поскольку право может быть представлено особой совокупностью установив¬шихся социальных институтов, постольку приемы структурного анализа (структурно-функциональный, структурно-типологиче¬ский, структурно-системный) применимы и в историческом анализе организации, типологии и функционирования правовых институ¬тов, отраслей права, учреждений государственной власти, режи¬мов правления и т.д.
Например, структурно-функциональной характеристике мо¬жет быть подвергнут режим абсолютной монархии времен Рише¬лье и Кольбера. Этот режим можно сопоставить с режимом якобин¬ской диктатуры времен Французской революции. Такая характери¬стика способна выявить дополнительные свойства и черты этих исторических способов организации и осуществления государствен¬ной власти в ее определенной взаимосвязи с использованием пра¬вовых принципов и законодательных установлений.
Возникший в социологии структурно-функциональный метод содействует более реалистичному восприятию права и его инсти-
тутов в их практическом повседневном употреблении. Он, таким образом, изучает живое право (право в действии) в отличие от права книжного, т.е. права в текстах законов, которые могут и не действовать, ибо, согласно афоризму, есть законы, которые «гла¬сят», и есть законы, которые «не гласят».
Подобно другим методам, структурно-функциональный не яв¬ляется всеобъемлющим, хотя его часто используют как достаточ¬ный и исчерпывающий. Дело в том, что в изучении права или го¬сударства вполне очевидна сильная целевая (телеологическая) на¬правленность этого метода, помогающего досконально уяснить, как функционирует тот или другой институт, но не отвечающего на вопрос, зачем он нужен или каково его происхождение. Неко¬торые критики считают, что этот метод настолько суживает ана¬лиз, что ведет к своего рода слепоте по отношению к очевиднос-тям. Анализируя функции государства, исследователь не всегда осознает, что любое государство существует рядом с другими и многие его функции так или иначе отражают это сосуществова¬ние нескольких государств с разными интересами и политически¬ми ориентациями. Здесь существенна также взаимоувязка резуль¬татов анализа при помощи других методов анализа и синтеза, вы¬являющих природу государства как некой совокупности институ¬тов политической власти, обладающих монополией на легитимное применение принуждения по отношению к согражданам либо рас¬сматривающих государство как машину и орудие господствующего класса (марксистский подход) или как «конденсат равновесных властей» (Н. Пуланцас) и т.д.
В зависимости от конкретных (частных) целей исследования структурно-функциональный анализ может сочетаться со струк¬турно-генетическим (выстраивание родословной понятия или тер¬мина, института или юридической его конструкции), а также со структурно-органическим (системным) и структурно-типологичес¬ким анализом. Достаточно вспомнить, к примеру, что слово «де¬мократия» и связанная с ним лексика, обозначающая институты власти и управления, употребляется уже свыше 25 веков, одна¬ко в каждую историческую эпоху само слово «демократия» и со¬ответствующая политическая практика имеют свои особенности, и эти особенности так или иначе передаются во фразеологии и сло¬воупотреблении.
Можно упомянуть и другие методы, более привычные для нашей повседневной практики рассуждений и выводов: анализ, син¬тез, метод конструирования типичных характеристик и классифи¬каций (конструирование понятий, терминов, моделей) и т.д. Упомя¬нем лишь об одном — о так называемом междисциплинарном под¬ходе, который состоит в учете результатов, полученных в смежных и отдаленных областях человеческого знания (философия, полит-
18
Всеобщая история права и государства
Тема 1- Введение в изучение всеобщей истории права и государства
19
экономия, социология, психология, этнография, языкознание). По¬добный учет результатов может состоять и в прямом заимствова¬нии — в виде заимствования терминов (структура, функции, роли) или объяснительных схем и теорий (модернизация, революция и др.).
Таким образом, структурно-аналитический метод наря¬ду с уяснением социальной структуры общества и иерархии его социальных и политических институтов содействует изучению норм права, отдельных его институтов в их фун¬кционировании, изменениях и взаимодействии с моральными, политическими, экономическими и другими учреждениями, нормами, крупными системами мировосприятия и социаль¬ной активности (религия, государство, гражданское общество с его группами и классами, политические партии и др.).
Культурологическое изучение права предполагает различе¬ние права и закона (см. об этом: Нерсесянц B.C. Право и закон: Из истории правовых учений. М., 1983) и обособленное рассмотре¬ние и восприятие права как необходимого элемента социального общения и регулирования высокой результативности и пользы на¬ряду с моралью, религиозными заповедями, этическими требова¬ниями профессионального долга или ремесла и т.д. Марксистская традиция рассматривает право как элемент политической над¬стройки в ее детерминированной зависимости от базиса (способа организации производительных сил и производственных отноше¬ний). Историко-цивилизационный подход (Гегель, Данилевский, Шпенглер, Тойнби) фиксирует каузальную связь между цивилиза¬цией и правом в таких характеристиках, которые вызывают сомне¬ние, особенно в тех вариантах истолкования такой связи, которые объявляют эту связь необходимой и закономерной.
По мнению немецкого философа К. Ясперса, у Гегеля, Мар¬кса и Шпенглера подобное истолкование закономерного и необхо¬димого отмечено стремлением соблазнить нас обманчивым знани¬ем, используя слова и термины широкого общественного употреб¬ления. «Очевидный обман заключается в том, что постижимые связи ошибочно понимают как каузальную необходимость. Но они суть только идеально-типические конструкции, относительно ко¬торых всегда следует спрашивать, насколько отвечает действи¬тельность этим в себе очевидным понятностям. Допускающие вы¬явление исторические причинные связи всегда частны, многооб¬разны и никогда не определяют необходимость события в целом. Забывают случайность в событии, не допускающем ни предвиде¬ния, ни последующего постижения. Нельзя больше рассматривать с безответным удивлением скачкообразные творения нового в ис¬тории… Всего этого не понять через необходимость, и здесь всегда! остается надежда на будущее» (пер. А.С. Богомолова).
В мирообъяснительных религиозных и философско-религиоз¬ных системах, таких, как христианство или буддизм, человечес¬кое законотворчество всецело подчинено предопределенному по¬рядку вещей и благодаря посредничеству носителей и передатчи¬ков божественного разума становится приобщенным и доброволь¬но подчиненным велениям божественного закона, воплощенного в природе вещей и в природе человеческого общения. В христиан¬стве, а до него в римском правоведении и космологии такому ми¬ровосприятию соответствует различение права божественного и человеческого, при котором право божественное не зависит от человеческих интересов и желаний. В буддизме это соотношение представлено в концепции космического разума, с которым стре¬мятся слиться его почитатели и последователи. В даосизме роль верховного (божественного ранга) закона выполняет дао (Путь) — первооснова всех вещей; познав ее законы, человек становится со¬вершенным.
В конфуцианстве — светской религии Китая на протяжении двух с лишним тысячелетий — почитание божественного веления завуалировано приверженностью традиции (ритуалу) как преем¬ственно сохраняемому элементу от времен золотого века. Ритуал властвует не только в обществе, но и в природе. «Почтительность без ритуала приводит к суете. Осмотрительность без ритуала пре¬вращается в боязнь. Смелость без ритуала выглядит грубостью». Личное право или закон в европейском смысле не имеют в тра¬диционном Китае такого назначения — там право (справедливость) целиком ориентировано не на разрешение конфликта враждующих или соперничающих сторон, а на восстановление нарушенной гар¬монии человеческих отношений. Отсюда непреходящее уважение к неизменной, освященной веками и авторитетом уважаемых деяте¬лей традиции («Излагаю, но не создаю. С любовью отношусь к древности») и лояльное отношение только к богам племенным и локальным («Богов я почитаю, но держусь’от них подальше»). И все же авторитет верховной власти государства в лице прави-теля-вана недвусмысленно и сильно подкреплен божественным ав¬торитетом: начиная с шань-инского периода (сер. 11-го тысячеле¬тия до н.э.) китайские верховные правители стали получать бла¬гословение на правление от имени Неба — небесный мандат.
Наиболее изученной в области истории права является хрис¬тианская культурологическая ориентация, представленная в кано¬ническом праве католиков и церковном праве православных хри¬стиан. Многовековые традиции существуют также в изучении древ¬нееврейского права (талмудическая традиция), мусульманского права (четыре школы исламского законоведения, оформившиеся к х в.). Наиболее важными составными частями религиозной доктри-
20
ны права являются истолкование права божественного и челове¬ческого, концепции праведного правителя, соотношение права и морали и др. В христианской традиции соотношение права и мо¬рали наиболее удачно определил Августин Блаженный, епископ Гиппонский (нач. V в.), который говорил: «Мораль просит того, чего
закон требует».
К разновидности культурологического изучения права следу¬ет отнести также социально-философский (этический) подход к ис¬тории права как воплощению одновременно разумных и справедли¬вых правил и требований к разрешению лично-имущественных и социально-групповых конфликтов, нацеленных в итоге на достиже¬ние общего блага (или, по Аристотелю, «благой и счастливой жиз¬ни»). Таковыми были по своему назначению примиряющие право¬вые обычаи и обыкновения в первобытном обществе, таковыми ста¬ли правовые обычаи и законы в государственном сплоченном обще¬стве древности, средних веков и длящейся современности.
Для надлежащего восприятия роли и значения (ценности) правовых обычаев и законов весьма существенна сложившаяся или складывающаяся иерархия ценностей, которые характеризуют не только содержание самого права, но и характер взаимосвязей ценностей с человеком. Согласно более поздним классификациям философов (М. Шелер, Н.О. Лосский), иерархия ценностей начина¬ется с чувственных ценностей (ценности «приятного—неприятного» выражаются чувствами боли и удовольствия), над ними возвыша¬ются жизненные (витальные) ценности типа «благородного прошло¬го» данного человека, рода и племени. Над ними возвышаются духовные ценности, в которые входят эстетические («прекрасное— безобразное»), гносеологические («истинное—ложное знание»), и сюда же относятся морально-правовые ценности («справедливое— несправедливое», «правомерное—неправомерное»). Высшими при¬знаются ценности святости, которые именуются также религиоз¬ными («праведный—грешный»).
Сравнительно-исторический юридический метод анализа и обобщения. Сравнительный метод изучения истории права более всего содействует упорядочению наших знаний и представлений о наиболее общих или наиболее характерных особенностях возник¬новения, функционирования или последующих изменений права в его взаимосвязи с деятельностью учреждений государства. Данный метод используется для изучения опыта естественного (стихийного) или искусственного создания и применения общеобязательных го¬сударственных установлений (законов) и правовых обыкновений у разных народов в разные исторические эпохи. Наиболее характер¬но его применение в анализе правовых институтов (устойчивых разновидностей пользования правами и правового общения, напри¬мер, права дарения и завещания), существующих одновременно в
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства 21
разных странах (синхронный анализ) либо существовавших в двух или нескольких исторических эпохах в одной стране или группе стран (диахронный анализ).
Кроме того, сравнительный метод может быть использован при сопоставлении характеристики или действия какого-либо одного правового института (например, усыновления) у разных народов в разные исторические периоды (микросравнение) либо при сопостав¬лении целых отраслей права (гражданского, уголовного) нескольких стран, что следует уже относить к разряду макросравнения.
К этому разряду, по всей видимости, следует отнести свод¬ную историю правовых институтов, норм и идей в одном регионе мира, например в Европе. Как отмечается в учебнике Э. Аннерса «История европейского права» (М., 1994), правотворчество в Ев¬ропе — в географическом плане всего лишь небольшом участке евразийской территории — оказало «значительное влияние на мотивацию создания правовых норм, их формы и содержание по¬чти во всем мире. Как правило, это влияние имело решающее значение для каждой страны. За этим процессом цивилизованно¬го развития лежат тысячелетние усилия людей, которые разра¬батывали законы в канцеляриях, залах суда и в рабочих кабине¬тах ученых» (Введение. С. 4).
Макросравнение может иметь еще одну методологическую ориентацию — на выявление родословной (происхождение) и пос¬ледующих видоизменений отдельных правовых институтов и норм. Кроме того, один и тот же факт юридической жизни может ока¬заться рассмотренным в нескольких макросоциальных или макро-исторических ситуациях (контекстах). Представляет интерес мне¬ние на этот счет известного арабиста и знатока истории мусуль¬манской культуры Г.Э. Грюнебаума. Изучая мусульманскую куль¬туру в сопоставлении с другими близкими ей культурами, Грюне-баум определил свой методологический подход в таких словах: «Строго говоря, для того, чтобы выявить в полной мере значение каждого отдельного факта, необходимо установить его место по отношению к всемирной или даже к вселенской истории. Однако присущее ученому чувство меры заставляет его по чисто практи¬ческим соображениям ограничить рамки исследования только не¬посредственно наблюдаемыми отношениями (с учетом доминирую¬щих интересов своего времени). Так, он может ограничить иссле¬дование пределами той культуры, к которой принадлежит изуча¬емое явление. Искусственность подобного самоограничения можно с успехом компенсировать включением наблюдений в контекст сравнительного обществоведения и религиеведения. Оборотная сто¬рона этого метода (равно и необходимости дополнить его) состоит в том, что исследователь должен стремиться извлечь из каждого отдельного факта указание на то, с какими контекстами он орга-

22
Всеобщая история права и государства
нически связан» (Грюнебаум Г.Э. Основные черты арабо-мусуль-манской культуры. М., 1981. С. 7).
Можно выделить следующие направления использования сравнительно-исторического метода:
• изучение общего и особенного в истории правовой культуры отдельных народов и стран в прошлом и настоящем — в правовых понятиях, нормах и принципах, в способах организации или регу¬лирования деятельности государственных учреждений; содействие пониманию других правовых культур — древних и новых;
• изучение родословной отдельных правовых принципов (на¬пример: «нельзя быть судьей в собственном деле», «договореннос¬ти должны соблюдаться») либо отдельных правовых институтов (личных прав, вещных прав и др.) и учреждений государства (ми¬нистерская власть, организация гражданской службы). Эту разно¬видность сравнительного метода можно назвать методом сравни¬тельно-генетическим. «Среди цивилизации XIX века, — отмечал в том же XIX в. русский историк А.Н. Стоянов, — задержалось в области права и нравственности гораздо более остатков из перво¬бытной эпохи, чем представляется это многим мудрецам» (Стоя¬ков А.Н. Исторические аналогии и точки соприкосновения новых за¬конодательств с древним миром. Харьков, 1883. С. 18);
• комплексное изучение истории правовой культуры соб¬ственной страны в сопоставлении с опытом других стран и народов (сравнительно-типологический метод анализа и обобщений);
• изучение опыта других народов и стран с целью выявления достоинств и несовершенств их правовых и политических институ¬тов, особенно необходимого в случаях частичного и полного заим¬ствования этих институтов (разновидность сравнительного струк¬турно-функционального исследования права);
• более целостное и упорядоченное освоение основных дис¬циплин в системе юридического образования — теории права, те¬ории государства, теории и истории отраслей права и отдельных институтов;
• уяснение элементов преемственности и новизны в развитии отдельных правовых институтов, принципов и доктрин, улучшен¬ное понимание связей между прошлым и нынешним состоянием общества, государства правовой системы. «Историческое изучение данного учреждения в течение всей его долговременной эволюции всегда может разъяснить очень многое и в юридическом строе, и в социальном значении ныне действующего правового института» (Стоянов А.Н. Там же. С. 2).
Бесспорными знатоками и умельцами в области сравнительно¬го изучения опыта разных народов были многие древние философы и политики. Так, в Древней Греции, начиная с Пифагора с его прин¬ципом «все есть число» (т.е. все имеет структуру с элементами либо i
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства
ритм и т.д.), и многих историков, начиная с Геродота и его классифи-1 кации форм правления (монархия, олигархия, аристократия) на материале соседней Персии, установилась прочная традиция срав-| нительно-сопоставительного анализа политических и правовых яв¬лений. Вершинными достижениями в этой области стали труды Пла¬тона и Аристотеля, которых следует считать бесспорными классиками на все времена, поскольку многие их философские обобщения и ти¬пологии правовых и политических явлений имеют важное познаватель¬ное значение вплоть до наших дней. Известно, что Аристотель со своими учениками изучил исторический опыт государственного уст¬ройства 158 древних государств; до нас дошла только одна такая ра¬бота, получившая в русском переводе название «Афинская полития»; в других переводах она именуется «Афинская конституция» (англ, пер. 1896 г.) либо «Афинская политейа» (англ. пер. 1987 г. с комм.).
Весьма содержательной остается также его классификация форм правления: три правильные, где правители не забывают о благе сограждан, — монархия, аристократия и полития, и три неправильные, где правители больше озабочены собственными интересами и страстями, — тирания, олигархия и демократия.
Сравнивая научные заслуги Аристотеля с вкладом своих совре¬менников, русский историк Ф. Тарановский писал в конце XIX в.: «За тридцать три века до Фримэна (английский правовед. — В.Г.) этот великий мыслитель классического мира читал лекции по срав¬нительной политике. Но, к сожалению, почти две тысячи лет оста¬вался он в этом направлении одиноким, без подражателей и продол¬жателей. Средние века не давали сравнительному правоведению никакого простора. Средневековая юриспруденция знала право римское и каноническое, видела в них нечто совершенное, даже откровенное свыше и никакого сравнения их с варварскими зако¬нами на началах равноправности не допускала» (Тарановский Ф.В. Сравнительное правоведение в конце XIX века. М., 1900. С. 9).
Сам Тарановский классифицировал существующие варианты пользования сравнительным методом в такой последовательности: 1) использование его в целях фактического заимствования или произвольной (неполной) рецепции права; 2) признание в этом ме¬тоде анализа и обобщения обособленной и вполне самостоятельной отрасли юридической догматики (отрасли все той же формально-догматической юриспруденции); 3) признание сравнительного пра¬воведения единственной формой положительной науки о праве (уже как части социологии) (Тарановский Ф.В. Там же. С. 21). Од¬нако в дроблении функций сравнительного метода при его первой ориентации — на практическое рецепирование — ученый видел лишь смешение теоретического изучения с вопросами практичес¬кой политики и потому считал его с методологической точки зре¬ния малополезным. Две другие ориентации взаимодополняют друг
24
Всеобщая история права и государства
друга и в своей совокупности разъясняют истинное положение дела (т.е. работают в духе социологического изучения и обобщения конкретных фактов). Тарановский допускал также существование сравнительного метода и как метода, и как науки (Тарановс-кийФ.В. Там }ке. С. 21). В настоящее время сравнительно-истори¬ческое изучение правовых институтов или форм правления, их эволюции, смены и обновлений предстает как основной прием по¬знания в рамках всеобщей истории права и государства — позна¬ния наиболее общих черт и характерных особенностей их возник¬новения и последующих изменений, а также как способ обсужде¬ния особенностей технических и культурных основ национальных правовых систем в их сосуществовании друг с другом и во взаим¬ных влияниях в рамках отдельных исторических регионов (Ближ¬ний Восток, Европа, Азия, Латинская Америка и др.).
Сравнительно-исторический юридический метод более всего содействует восприятию истории права как истории многоединой (универсальной) и в то же самое время несущей в себе черты пре¬емственности и новизны во все периоды своего становления и эво¬люции, в каждом своем конкретно-историческом состоянии, вклю¬чая и современное.
Для того или иного варианта использования всех ранее пере¬численных методов весьма существенное значение имеет тип пра-вопонимания — философский (право как мера свободы, как спра¬ведливое правило), позитивистский нормистский (право как сово¬купность норм, принятых или одобренных высшей властью), соци¬ологический (драво как средство социального контроля и регули¬рования). Такям образом, история права пребывает в тесной свя¬зи и зависимости с теорией права. И это характерно не только для правоведения. «Без истории предмета нет теории предмета, но и без теории предмета нет даже мнения о его истории, потому что нет понятия о предмете, его значении и границах» (Чернышев¬ский Н.Г. Поли- собр. соч. Т. 2. М., 1949. С. 265—266, 313). Беспомощ¬ная теория беспомощна и перед историей, которая, к большому удивлению некоторых теоретиков, входит в современную обще¬ственную практику, а следовательно, и в предмет науки об обще¬стве, или государстве, или праве.
История права в системе юридического образования
До своего обособления в отдельную дисциплину история пра¬ва, равно как и история государства, изучалась в рамках общей истории, представлявшей собой повествование (греческая история) о памятных событиях и участниках. Здесь родоначальником следует
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства
25
считать Геродота (V в. до н.э.), являющегося автором первой клас¬сификации форм, обсужденной им на примере Персии (монархия, олигархия). Авторство термина «всеобщая история» принадлежит греку Полибию, который назвал так историю Рима и покоренных им народов в пределах Римской империи. Всеобщая история пра¬ва возникает как отрасль правоведения в европейских университе¬тах в XVII в. в результате отпочкования от всеобщей истории, которая со временем стала всемирной историей, а не только ис¬торией греко-римского и варварского (восточного), а затем и хри¬стианского миров.
В университетском преподавании история вначале входила в состав энциклопедии законоведения, у истоков которой стоит не¬мецкий философ Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646—1716), сочи¬нивший в самом начале своего научного пути трактат «Новый метод изучения и обучения юриспруденции» (1668), в котором он провел деление юридических наук на главные и вспомогательные (по аналогии с богословскими дисциплинами). К главным наукам он отнес догматику и полемику, а к вспомогательным — историю и эк¬зегетику (искусство толкования законов). После издания труда Лейбница и под влиянием его классификации в Германии проис¬ходит значительное расширение законоведческих дисциплин. Из числа положительных законодательств помимо римских, лан-гобардских, ленных и церковных законов, охватываемых общим термином «немецкие законы», сделались предметом специального изучения следующие дисциплины: философия законодательства (или так называемое естественное право), законы государственные (право публичное), законы гражданские (право частное), законы уголовные и право народное (право народов, общенародное пра¬во, ставшее впоследствии международным правом),
В 1748 г. французский философ, литератор и знаток законов Ш.Л. Монтескье в трактате «О духе законов» вслед за Аристотелем и более близкими ему по времени авторами обобщил исторический опыт разных народов в сравнительном обозрении и привлек внима¬ние к взаимосвязи форм правления и законодательства не только с духом и нравами народов, с военным устройством и политической свободой, с торговлей, религией и численностью жителей, но и с географическим положением территории государства, с климатом и свойствами почвы и с уровнем просвещенности. После общего рас¬смотрения законов как некоего целого, согласного со всеми своими частями, он приложил открытые им общие начала к частным слу¬чаям, в том числе к римским законам о наследстве, к гражданским законам франков и к законам ленным, регулирующим владельчес¬кие права держателей феодальных наделов (ленов).
В 1757 г. Стефан Пюттер дал вводной науке законоведения название «энциклопедия законоведения». Оно было в то время
26
Всеобщая история права и государства
весьма распространенным и типическим для сочинений, излагав¬ших общие сведения из области известной науки или круга наук (существовали и преподавались энциклопедии наук богословских). Они обычно ограничивались обозначением предмета изучения, составных частей (отдельных наук) и метода (методы), т.е. спо¬соба изучения и преподавания. В 1761 г. Неттельблатт, профес¬сор из Галле, внес в энциклопедию законоведения историческое обозрение источников законодательства (впоследствии эту часть станут называть историей права). Рейтемейер, профессор из Геттингена, стал с 1785 г. излагать историческое обозрение со¬вместно с характеристикой внутреннего содержания законов (так называемую внутреннюю историю права). В 1848 г. Карл Пют-тер в работе «Введение в науку о праве, или Юридическая энциклопедия и методология» впервые включил «всеобщую историю права» в курс энциклопедии.
Всеобщая история права преподавалась в России под различ¬ными названиями: вначале — «права знатнейших древних и ны¬нешних народов» (по Университетскому уставу 1805 г.), затем по отдельным правовым «семействам» (К.А. Неволин) — славянское право, мусульманское право и др.
Впервые всеобщая история права стала преподаваться с 1842 г. в Киевском университете, и преподавание это велось по фунда¬ментальному труду КА. Неволина «Энциклопедия законоведения» (1839 г.), в котором всеобщая история законоведения составляла «особенную часть» энциклопедии. Сама всеобщая история законов и законоведения подразделялась на древнюю и новую, к которым, по мнению Неволина, можно было присовокупить и историю бу¬дущего времени. В частности, он имел в виду то обстоятельство, что поскольку славянские народы позже выступили на поприще истории и позже начали образовываться, чем германские народы (второе вместе со славянами «семейство народов… особенно дей¬ствующих в новой истории»), постольку нельзя с такой же яснос¬тью определить характер эпохи истории славянских народов, а по¬тому, может быть, «их назначение простирается за пределы но¬вой истории».
Первая кафедра всеобщей истории права была организована в 1872 г. в Демидовском юридическом лицее г. Ярославля, который был приравнен к статусу университетского учебного заведения. Здесь же в 1872 г. вышла первая учебная книга по этому курсу под названием «История права», принадлежащая перу ректора лицея М.Н. Капустина (1848-—1894).
Законы человеческого существования непознаваемы, считал Капустин в противоположность модным социологическим веяни¬ям своего времени, «все попытки отыскать законы, которым под-
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства
27
чиняется история права и которые управляют судьбами народов, не имеют строгого научного обоснования». Право он толковал вслед за представителями исторической школы права как выра¬жение творчества человеческой личности, а следовательно, ис¬тория права есть часть истории человеческого сознания. Само право есть сила консервативная и примирительная. Наука всеоб¬щей истории «дает смысл жизни, предохраняет от мечтательно¬сти и односторонности, воспитывает уважение к непреложным явлениям общественного порядка и к их постепенному измене¬нию». Вместе с тем эта наука раскрывает элемент постепеннос¬ти в праве, снимает с права налет «произвольного и случайно¬го явления», укрепляет связь между прошедшим и настоящим в юридической жизни народа и предостерегает законодателя от увлечения отвлеченными началами и от разрыва с тем, что со¬здано долгою историей и потому «не может быть уничтожено мгновенно, без тяжких потрясений всего общественного организ¬ма» (История права. Ч. 1. С. 4).
Другой позиции придерживался профессор А.Н. Стоянов из Харьковского университета (1830—1907), который считал прило-жимым к истории права общее учение о прогрессе в истории. Эмбрионы права, по его толкованию, можно усматривать в част¬ной (кровной) мести и самосуде. Кроме того, не в античности, а на Востоке сокрыты «корни всемирной цивилизации и зародыши мно¬гих из тех учреждений, которые мы привыкли считать делом но¬вого времени». Право есть прежде всего продукт цивилизации. Оно же является средством выработки национального самосознания и культуры.
В истории права действуют следующие эмпирические законы:
• возникновение частной собственности на землю из коллек¬тивной, общей поземельной собственности, а также установление права собственности на движимые вещи;
• происхождение государственных учреждений арийских на¬родов из институтов первобытного общинного быта;
« обычай как источник положительного права предшествовал закону, причем усиление законодательной деятельности способ¬ствовало укреплению государственной власти и ослаблению влас¬ти общины;
• вещное (имущественное) право и некоторые другие отрасли обусловили (вплоть «до подчиненности») право брачно-семейное;
• в древних кодификациях нормы уголовного права преобла¬дают над нормами гражданского права;
• нормы гражданского права больше зависят от нравствен¬ных, экономических и социальных причин, нежели от причин по¬литических (Научное значение всеобщей истории права // Юри¬дический вестник. 1879. Кн. X. С. 633—634).
28
Всеобщая история права и государства
В советский и постсоветский периоды (вплоть до настоящего времени) учебники и учебные пособия существуют и издаются под двумя названиями — «Всеобщая история государства и права» (труды С.Ф. Кечекьяна, И.С. Перетерского, З.М. Черниловского, К.И. Батыра, Э.В. Лисневского, О.А. Омельченко и др.) и «История государства и права зарубежных стран» (труды П.Н. Галанзы, B.C. Громакова, О.А. Жидкова, Н.А. Крашенинниковой и др.).
С учетом внесенных недавно уточнений и дополнений в пред¬мет теоретического правоведения и признания за аксиому положе¬ний о том, что право гораздо старше государства и государствен¬ных законов и что право не есть только одномерно детерминиро¬ванное проявление базиса и «воли господствующего класса, воз¬веденной в закон», историю права следует называть всеобщей ис¬торией права и государства и считать ее именно всеобщей, т.е. уни¬версальной (многоединой), без искусственного и неоправданного обособления России и пограничных с нею стран (стран ближнего и дальнего зарубежья). Это новое, уточненное название становится особенно логичным и оправданным, если принять во внимание, что рубежи России-государства значительно отличались от нынеш¬них не только 20, но и 200 и особенно 1000 лет назад.
Этой позиции в историческом и теоретическом правоведении придерживался в свое время историк и социолог права П.А. Соро¬кин. Он объявил, в частности, о явной «ошибочности мнения, гла¬сящего, что право обязано своим существованием государству, что оно появляется только с возникновением государства, что правом являются только нормы, изданные государством, и т.д. …Подобные теории ставят дело вверх ногами» (Сорокин П.А. Эле¬ментарный учебник по общей теории права в связи с теорией го¬сударства. Ярославль, 1919. С. 130—131).
В узком значении всеобщая история права — это сравнитель¬ная история законодательств (Я.М. Коркунов). Однако с учетом того обстоятельства, что право, как язык, искусство и даже нравы на¬рода, составляющие индивидуальность его культуры, представляет собой «продукт бесчисленных воздействий и заимствований» (Новго¬родцев П.И. Из лекций по общей теории права. Часть методологичес¬кая. М., 1904. С. 46), всеобщая история права предстает также исто¬рией правовых обычаев и законов в их взаимосвязи и взаимозависи¬мости с управляющей и регулирующей деятельностью властных уч¬реждений государства, с общественными нравами, моралью и т.д. Ее можно назвать в этом случае историей права и социально-полити¬ческих институтов и традиций, что не вполне точно передается выражением «всеобщая история права и государства».
Периодизация истории. Периодизация истории права в боль¬шинстве учебных изданий все еще строится в соответствии с мар¬ксистской традицией в обществоведении: рабовладельческое госу-
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства
29
дарство и право, феодальное государство и право, социалистичес¬кое государство и право с добавлением разделов о постсоциали¬стическом праве и государстве. Заслуга К. Маркса в области изу¬чения истории общества связывается с введением понятия обще¬ственно-экономической формации как совокупности данных произ¬водственных отношений, воспринимаемых в качестве фундамен¬тальных, базисных отношений, которые детерминируют все дру¬гие области социальной жизни, в том числе государство, право, законы. Марксистское учение о смене и функционировании фор¬маций как естественно-историческом процессе по сути дела состав¬ляет учение о единой общечеловеческой цивилизации с присущими ей вполне определенными закономерностями возникновения и из¬менения.
В марксистской социологии, т.е. в учении об общих закономер¬ностях возникновения и развития социальных институтов, струк¬тур и коллективных форм существования, включая государство и общество, одним из основополагающих постулатов стало утверж¬дение, что право не имеет своей истории, что оно пассивно сле¬дует за изменениями способа производства и политической над¬стройки, частью которой оно, собственно, и является.
Однако такая позиция не учитывает элементов преемственно¬сти в использовании правовых институтов и конструкций у отдель¬ных народов или в опыте нескольких государств на протяжении нескольких исторических эпох. Так, например, римское право до сих пор в своих основных конструкциях и определениях входит в понятийный аппарат таких отраслей, как современное гражданс¬кое право, а также конституционное право, и в некоторые кон¬струкции и определения канонического права.
Существуют попытки принять во внимание периодизацию истории мировых цивилизаций А. Тойнби и других историков, но на этом пути встречается немало трудностей, поскольку одних цивилизаций необходимо учесть около трех десятков. Однако в отличие от марксистской традиции, ориентированной на истолко¬вание закономерностей истории как смены общественно-экономи¬ческих формаций и на обнаружение черт сходства в политическом и правовом опыте разных народов и государств, цивилизационная версия исторического процесса в большей мере способствует вы¬явлению специфических и характерных черт в этом опыте. Одна¬ко и здесь не учитывается в должной степени, что право, подобно многим образцам художественного, архитектурного или словесного творчества, может распространяться в территориальном простран¬стве в процессе культурных, торговых и иных контактов в виде частичного или полного заимствования, «в случае же военных столкновений и соперничеств эти заимствования могут быть не только добровольными, но и принудительными. Вот почему одина-
30
Всеобщая история права и государства
ковые юридические институты и конструкции встречаются у древ¬них вавилонян и евреев, у римлян — народов весьма непохожих, имеющих разный религиозный опыт и уровень хозяйственного раз¬вития.
К. Ясперс в отличие от Тойнби предпочел воспринимать исто¬рию как историю культуры, обозреваемую на протяжении около 5 тыс. лет. От истории земли и истории жизни на земле (в после¬днем случае около полумиллиона лет) история духовная отлича¬ется тем, что это всегда ясное для человека прошлое: когда есть осознание истории, когда есть традиция, есть документы, есть осознание своих корней и традиций.
Цивилизация, согласно определению американского истори¬ка С. Хантингтона, есть некая культурная общность наивысшего ранга и одновременно самый широкий масштаб или уровень куль¬турной самоидентификации людей. Обращаясь к современному представлению о цивилизациях, он пишет: «Люди разных цивили¬заций по-разному смотрят на отношения между Богом и человеком, индивидом и группой, гражданином и государством, родителями и детьми, мужем и женой, имеют разные представления о соотно¬сительной значимости прав и обязанностей, свободы и принужде¬ния, равенства и иерархии. Они не исчезнут в обозримом будущем. Они более фундаментальны, чем различие между политическими идеологиями и политическими режимами».
И Тойнби, и Хантингтон, а также отчасти и Ясперс верно фиксируют главную характерную черту цивилизаций прошлых и современных — тип религиозного мировосприятия. Единая история человечества, таким образом, распадается на множество отдель¬ных и замкнутых цивилизаций. В таком восприятии истории оче¬виден отказ от линейного (прогрессистского) истолкования истори¬ческого развития как движения однонаправленного и детермини¬рованного прогрессом разума, производства или технических средств. Этот же подход противоположен в ряде существенных черт и другой версии истории — о трех основных стадиях: аграр¬ном (традиционном), индустриальном (современном) и постиндус¬триальном (информационном, технотронном и в какой-то мере постсовременном) обществах. Однако эти характеристики не вклю¬чают в достаточно полной мере опыт политических новаций XX в. с его двумя мировыми войнами, с разделом мира на два противоборствующих лагеря — социалистический и капитали¬стический и возникновением движения за искоренение всех форм колониальной и неоколониальной зависимости слаборазвитых стран.
По этой версии Запад является создателем индустриальной цивилизации (т. е. современного общества и современной секуляри¬зованной цивилизации), тогда как Восток (прежде всего Азия и
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства
31
Африка) смог создать только относительно развитое аграрное общество и соответствующие религиозные и политические инсти¬туты. По этой логике Запад универсален не в силу своей религи¬озности, а в силу индустриальной цивилизации с ее формально-юридической и политической (административной) рациональностью и более эффективной организацией производства и товарного об¬мена. Последним словом этого истолкования истории стало утвер¬ждение американского футуролога Ф. Фукуямы о том, что запад¬ная (либеральная) демократия является последней и окончательной формой правления, на которой призвано успокоиться человечество в своих поисках и экспериментах. Такое обобщение было сделано после развала мировой социалистической системы и окончания «холодной войны» между США и СССР в начале 90-х годов.
Наиболее предпочтительной в этой ситуации была и остается периодизация, принятая в науке всеобщей истории: древность, средние века и современность (период новой и новейшей истории). Именно этой периодизации мы и будем придерживаться в дальней¬шем изложении. Разумеется, в тех случаях, когда существующая ( историография и сведения об эволюции права позволяют предста-1 вить право и государство как культурно-функциональные един-1 ства (культурно-исторические типы), в анализе этих явлений и! тенденций перемен вполне уместным будет использование резуль-[ татов исторической социологии в лице таких ее выдающихся пред-1 ставителей, как П.А. Сорокин, К. Ясперс, А. Тойнби и др. Культуры! (цивилизационные культуры) представляют собой более сложные! типы взаимодействий и взаимосвязей, чем общественные форма-! ции. Так, по толкованию Сорокина, внутри культурных систем! можно выделить три взаимосвязанных уровня, представленных! идеологическими, поведенческими и материальными системами/ Каждая из этих уровневых систем распадается на отдельные куль-1 турные системы — языка, искусства, этики, политики, экономики! и, разумеется, системы права, которые в совокупности создают в! процессе взаимодействия единую идеологию надсистемы (суперси-1 стемы), последняя же в свою очередь формулирует предельные и| всеобщие ценности, истины и доктрины.
Задачи учебного курса и его особенности
Своеобразие истолкования правовой истории во второй поло-| вине XX в. во многом обусловлено политическим опытом стран со-1 циализма и тех европейских стран, которые пережили кризис! либерально-демократического режима правления и в которых де-| мократический режим уступил место тоталитарному режиму (на-| Цистскому, фашистскому и фалангистскому). Последний в свою оче-1
32
Всеобщая история права и государства
редь обнаружил значительное сходство с режимом властвования древних деспотий с их завоевательными и поработительскими ус¬тремлениями в отношении ближних и дальних народов и стран, а также собственного народа. Этот опыт, а также опыт социалисти¬ческого переустройства позволяет по-новому взглянуть на ход истории и на ее объяснение с точки зрения исторического про¬гресса.
Кроме того, известная автономность и неизменность неко¬торых употребительных юридических конструкций или принци¬пов государственного устройства и регулирования позволяет представить все основные исторические периоды и даже эпо¬хи не как замкнутые и завершенные (эти акценты можно об¬наружить в цивилизационном и формационном подходах), а, напротив, как отмеченные нередкими воспоминаниями о про¬шлом и «забеганиями в будущее». Каждая эпоха и крупный ис¬торический период обязательно включают и прошлое, и намет¬ки на будущее и тем самым предстают в виде некоего непрек¬ращающегося исторического процесса с элементами преемствен¬ности и новизны. Все это дает возможность по-иному взглянуть на рубежные периоды истории права — первобытное догосудар-ственное право, право первых городов-государств, право фе¬одального общества и право современного индустриального об¬щества.
При этом дальнейший рост и увеличение исторического зна¬ния во многом продолжает оставаться зависимым от знания, ему предшествующего, с которым он скреплен нитями понятийных, логических и фактических конструкций и сведений. Кроме того, историю права можно считать историческим введением в такие учебные дисциплины, как теория и философия права, конститу¬ционное, гражданское и уголовное право, социальное законода¬тельство, законодательство о государственной службе.
Беспомощная в своих объяснительных возможностях теория беспомощна и перед историческими тенденциями, которые, к ча¬стому неудовольствию теоретиков, пронизывают современную практику и тем самым усложняют истолкование предмета науки о праве, теории права и т.д. История права — это также часть ис¬тории общества, истории политической организации и способов вла¬ствования, она участвует в выстраивании «родословной» многих со¬временных понятий, институтов и правовых требований.
Предлагаемый курс лекций имеет целью содействовать при¬обретению более глубоких, чем в школе, и упорядоченных знаний в области всеобщей истории права и государства, изучающей опыт зарубежных стран как основополагающую дисциплину в системе современного юридического образования. Главное внимание будет уделено изучению наиболее общих черт истории права и одновре-
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства 33
менно характерных особенностей возникновения, функционирова¬ния и последующих изменений правовых обычаев и законов от¬дельных народов и стран в их взаимосвязи с властной деятельно¬стью государства. Поскольку право древнее государства, это об¬стоятельство подчеркнуто и в самом названии дисциплины, кото¬рая именуется всеобщей историей права и государства, т.е. исто¬рией права и государства стран мира, за исключением России; материалы из истории России будут привлекаться по мере необ¬ходимости в качестве иллюстрации общих или характерных осо¬бенностей становления правовых и государственных институтов и норм.
Другую важную задачу курса составляет ознакомление с луч¬шими образцами законодательного искусства и творчеством выда¬ющихся реформаторов и законодателей. Часть материала из этого наследия станет предметом семинарских обсуждений и самостоя¬тельного изучения студентами. Самой общей задачей курса мож¬но считать также оказание помощи студентам в выработке навыка восприятия права как неотъемлемого элемента культуры социаль¬ного общения и относительно мирного и справедливого разреше¬ния конфликтов, возникающих на лично-имущественной почве, с причинением вреда здоровью, имуществу, общественной нрав¬ственности и т.д.
Наряду с приобщением к историческому опыту народов и государств и выработкой умения понимать складывающиеся тен¬денции в правовых и государственно-властных отношениях боль¬шое внимание уделено также способам обнаружения элементов сходства в историческом опыте отдельных народов и государств, в том числе тех, которые складываются под воздействием гло¬бальных тенденций и перемен, таких, как социальное законода¬тельство, защита прав человека, становление регионального международного права (история европейского права и институ¬тов) и др.
Всеобщая история права исключает опасность чрезмерной спе¬циализации, а также не позволяет игнорировать внешние условия возникновения и эволюции институтов права и государства. Она помогает выработке ориентации в окружающем мире народов и наций, проходящих в разное время те или иные стадии коллек¬тивной общественной жизни — родо-племенной, государственной, Цивилизационной и др. Вот почему и сегодня можно согласиться с мнением русского историка середины XIX в. Т.Н. Грановского о том, что «образованность (в том числе, добавим от себя, правовая образованность. — В.Г.) сделалась необходимым условием могуще¬ства для государств и созидательно-нравственной жизни для от¬дельных лиц» (Грановский Т.Н. Полн. собр. соч.: В 2 т. Т. 1. СПб., 1905. С. 398). .
34
Всеобщая история права и государства
Тема 1. Введение в изучение всеобщей истории права и государства
35
История права и современность. Освоение исторического опыта пользования основными правовыми конструкциями (лично-имущественные права и обязанности, преступление и наказание, право на участие в делах общества и государства), а также по¬литическими и правовыми идеями (верховенство власти законов, а не людей) нередко производится в его мысленном сопоставле¬нии с опытом современным. Это сравнение и сопоставление воз¬можны с учетом трех позиций. Во-первых, сегодняшнее состояние и функционирование любого правового института есть лишь ча¬стичный результат всей его предшествующей эволюции. Во-вто¬рых, всякий институт представляет собой известный продукт од¬ной или нескольких цивилизационных правовых культур, совре¬менное состояние которых также является лишь частичным ито¬гом предшествующей эволюции. Наконец, некоторые разновидно¬сти правового опыта могут быть унаследованы современными пра¬вовыми культурами от прошлого в той или иной степени преем¬ственности или обновления, например опыт кодификации, наве¬янный опытом времен Юстиниана, Наполеона или «нового курса» в США.
Овладение навыками предметного и методологического обсуж¬дения истории права гарантирует от вольного или невольного впа¬дения в две крайности постижения истории — в позитивистскую (следует изучать факты, одни только факты ушедшего периода и не поддаваться какому-либо влиянию современности) и в крайность презентизма (история есть-всего лишь современность, перенесен¬ная в прошлое). Того и другого труднее всего избежать в обще¬ственных науках, поскольку здесь в отличие от ботаники или хи¬мии объект и субъект изучения до известной степени совпадают. В итоге общественная наука становится иной раз невольной «автоби¬ографией общества», а соблюдать объективность в составлении та¬кой автобиографии — трудноразрешимая задача. И хотя всякое новое знание многими нитями связано с предшествующим знанием об обществе, государстве и праве, сходство прошлых и современ¬ных ситуаций лишь в крайне редких случаях имеет одинаковые причины и следствия. Таковыми скорее будут не политические и законодательные ситуации с выработкой и принятием решения, не ситуации выбора между законным и незаконным или между закон¬ным и целесообразным (они более вариативны и случайны), а мо¬ральный выбор между добром и злом. Вместе с тем следует счи¬тать, что историческая память, включающая память о прошлом правовом опыте, формирует вместе с моралью тот нравственный климат, в котором живет данный народ, данная нация или, что более характерно для современной эпохи, народы данного истори¬ческого региона (Европа, Ближний Восток, Дальний Восток, Ла¬тинская Америка и др.).
Контрольные вопросы
Что изучает история права?
Какие методы используются при изучении истории права и государства?
Кого следует считать классиками науки истории права и го¬сударства?
Что такое цивилизационная культура и какое отношение к ней имеет исторически сложившаяся правовая и политическая культура?
Какие задачи ставятся перед студентами и преподавателями курса истории права?
Литература
Полибий. Всеобщая история. Кн. 1. Разделение истории. Польза всеобщей истории // Всеобщая история: В 3 т. Т. 1. СПб., 1994. — Тойнби А. Постижение истории (Введение. Сравнительн. Исследо¬вание цивилизаций). М., 1992. — Сорокин П.А. Человек. Цивилиза¬ция. Общество / Пер. с англ. М., 1992. (Мыслители XX века). — Ясиерс К. Смысл и назначение истории / Пер. с нем. М., 1991. (Мыслители XX века). — Анкере Э. История европейского права / Пер. со шведск. М., 1994. — Потестарность: генезис и эволюция. СПб., 1997 (Гл. 2. Потестарность как архаическое лидерство (стар¬шинство, предводительство, вождество). — Неволин К.А. Разделе¬ние истории законов и законоведения по времени // Энциклопе¬дия законоведения /1839/. СПб., 1997. С. 107 и ел. —Емельяно¬ва И.А. Всеобщая история права в русском дореволюционном пра¬воведении. XIX век. Казань, 1981.
Часть первая. История права и государства в древности и в средние века
Раздел первый. Право и государство в древности
Тема 2. У истоков права и государства
Первобытное (догосударственное) право. — Изменения в праве с возникновением государства.
Первобытное (логосуларственное) право
Французский историк Люсьен Февр, один из обновителей со¬временного исторического знания, обращал внимание на особую притягательность сегодня начальных периодов социальной истории, которая в конце XX в. вновь, как и во второй половине XIX в., стала объектом повышенного интереса благодаря очередному подъему этнографических исследований. Он, в частности, писал: «Сколько в них тайн, ждущих открытия, сколько забытых истин, жаждущих воскрешения. Это необозримые пустыни, среди кото¬рых так и хочется —были бы только силы —-отыскать подземные источники и посредством упорного труда породить, вызвать из не¬бытия оазисы новых знаний» (Бои за историю. М., 1991. С. 14).
Начальный пункт в выстраивании дальней ретроспективы со¬циальной истории может быть (и часто бывает) самым разнообраз¬ным: история семьи, история профессий, история взаимоотноше¬ний между властью и знанием и др. Возможны и другие, нетради¬ционные ракурсы восприятия опыта прошлого, например опреде¬ление того, откуда берется на полотенцах орнамент с изображени¬ем солнца или с растительным узором. Возможны и построения лин¬гвистической направленности: как соотносятся термины «право» и «правда» в истории русской общественной мысли? когда впервые стали употребляться слова «монархия» и «демократия»?
Тема 2. У истоков права и государства
37
По замечанию американского историка начала века Дж. Виг-мора, история человеческой семьи и брака могла бы уместиться в тексте на одну-две страницы, если ее описать и изобразить схе¬матически в основных разновидностях и этапах эволюции, либо она должна занять несколько объемистых томов, если последовательно обобщать опыт разных народов и стран во всех районах обитаемого мира. Точно так же можно подходить к истории права, отдельных его институтов, таких, как кровная месть, дарение, обмен и др.
Эволюция права, согласно Вигмору, напоминает не движение по линии прогресса, а скорее движение (сдвиги и перемены) толь¬ко в абстрактных характеристиках правового поведения. Описание правового поведения может включать причинно-следственные объяснения (по схеме: причина и ее последствия), однако, как выясняется в ходе исторического изучения, перемены в описаниях законопослушного поведения состоят в переходе от менее абстракт¬ных к более абстрактным описаниям. Такому описанию благопри¬ятствует фактор постоянства в законопослушном поведении, кото¬рый обнаруживается у самых разных народов на протяжении оп¬ределенных эпох и фиксируется различными правовыми школами в тех или иных правовых системах — в системе германского, гре¬ческого, европейского, вавилонского, египетского, японского или славянского права.
Согласно обобщению самого Вигмора, эволюция (сдвиги и пе¬ремены) права происходит в следующих направлениях: от судей¬ского правотворчества к стадии законодательственной деятельно¬сти, от неписаного права к писаному, от патриархальной семьи к индивидуальной (Вигмор Дж.Г. Проблемы права. Его прошлое, на¬стоящее и будущее. Литлтон, 1988. 1-е изд. — 1920).
Для понимания особенностей правового регулирования в дого-сударственном и на начальной стадии государственно-сплачиваемо¬го общества существенны также переход от правового обычая к упорядочивающему и уточняющему письменному закону, от кулач¬ного права (права силы) к примирительным и согласованным про¬цедурам гражданского права и процесса. Г. Кельзен, известный австрийский правовед, автор «Общей теории права и государства» (1945 г.), различает три разновидности права — догосударственное (первобытное), государственное и надгосударственное (междуна¬родное).
В последние десятилетия отечественная и зарубежная лите¬ратура по истории культуры обогатилась новыми глубокими обоб¬щениями, касающимися первобытного общества, социальной и политической эволюции древних обществ. Значительное место в этих исследованиях занял сравнительно-исторический метод, по¬зволяющий обозревать обширнейшую картину развития ранней государственности, моральных и правовых институтов и обычаев
38
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
и т.д. При этом становится возможным выявлять не только чер¬ты отличия социальных процессов в разных исторических регио¬нах Древнего Востока и Запада, но и не менее существенные для их осмысления черты и элементы сходства и повторяемости.
Характерно, к примеру, что значение греческого слова «те¬ория» и древнеиндийского слова, обозначающего ум, можно пе¬редать с помощью одного и того же слова «смотрение», а цент¬ральным понятием в нескольких религиозно-нравственных филосо¬фиях является слово «путь» как обозначение ориентации помыс¬лов, побуждений и повседневного образа жизни для религиозно-праведных людей (буддизм, даосизм, христианство, ислам).
Важную роль в уяснении происхождения права и государства выполняет современная наука о религиозно-мифологических воз¬зрениях и социальных функциях мифа в первобытном обществе. Миф обычно излагает сакральную историю, повествует о событи¬ях, происшедших в достопамятные времена «начала всех начал», о деяниях сверхъестественных существ и проявлениях их сверх¬могущества, которые становятся образцом для подражания в лю¬бом значительном проявлении человеческой активности. «Миф рас¬сказывает, каким образом реальность благодаря подвигам сверхъ¬естественных существ достигла своего воплощения и осуществле¬ния, будь то всеобъемлющая реальность, космос, или только ее фрагмент: остров, растительный мир, человеческое поведение или государственное установление» (Элиаде М. Аспекты мифа. М., 1995. С. 15—16).
П.А. Сорокин, русский социолог, один из крупных знатоков истории культуры, утверждает, что каждая культура имеет некий ряд деления человеческих поступков и событий в оппозиционных категориях, таких, как «правый и неправый», «рекомендуемый и запрещаемый», «святой и дьявольский», «моральный и немораль¬ный», «законный и незаконный».
Это деление прослеживается еще в примитивных обществах, затем в греко-римской и западной культуре и далее до наших дней. Оппозиционные компоненты могут принимать градации меры или степени, например правильный — более правильный — са¬мый правильный. В оценках неправильных поступков также име¬ется своя градация: преступление — проступок — нарушение (во французском и русском дореволюционном праве), фелония — мис-диминор (в англосаксонском праве). Правильные и неправильные поступки могут принять и более усложненный классифицирован¬ный вид. Например, поступок может характеризоваться как геро¬ический, праведный, священный или дурной, святотатственный (Сорокин Я. Социальная и культурная динамики. Т. 2. Нью-Йорк, 1962. С. 524, англ. изд.).
Тема 2. У истоков права и государства
39
Право — один из важных структурных элементов первобыт¬ной социальной культуры, куда помимо права входят язык, род¬ственные связи, социальная организация, магия, религия и искус¬ство (Леви-Строс Кл. Структурная антропология. 1951).
Общие черты первобытного права. Для права, действовав¬шего в первобытном обществе, характерны две особенности, ко¬торые частично будут унаследованы и на стадии перехода от правового обычая к законоустановлениям государственной влас¬ти. Это, во-первых, казуистичность права, или регулирование по принципу «если — то — иначе», и, во-вторых, объективизм, или стремление к точному уяснению того, что произошло, с по¬мощью вещественных доказательств и словесных подтверждений. Эволюция (изменение) права совершает движение в следующих направлениях и в следующих формах правового регулирования и контроля: от неписаного права к писаному, от патриархальной семьи к индивидуальной и моногамной, от судейского посредни¬ческого миротворчества к стадии законодательной и судебной ак¬тивности государственной власти или правителей племен и про-тогосударственных властных образований. Преемственными эле¬ментами в переходе от обычного права к закону можно считать нацеленность того и другого на поддержание мирного социаль¬ного общежития, порядка и справедливое разрешение возника¬ющих конфликтов личного или имущественного характера, на¬казание за нарушение запретов различного назначения — быто¬вого, обрядового и т.д.
Обычное право поначалу — это орудие поддержания порядка без участия государственно-властного администрирования.
К основным мерам и санкциям в первобытном обществе можно отнести осуждение со стороны общественного мнения рода-племе¬ни в лице соплеменников. В случае измены человек превращался в изгоя, в «вольную птицу» (Fogelfrei), однако в человека «без роду, без племени», и потому его можно было убить, как дико¬го зверя, по собственной воле и безнаказанно. Существовали так¬же месть и примирительные процедуры и, наконец, штрафы («тариф поранений»).
Одна из наиболее мощных потребностей в правовом регулиро¬вании возникла в процессе совместного общинного землепользова¬ния — коллективного, соседско-семейного и т.д. С ростом производ¬ства продуктов потребления и продуктообмена надлежащее регу¬лирование получает также имущественный статус и другие лич¬ные права членов семьи (в том числе жен и детей), имуществен¬ное и священно-начальственное положение носителей обществен¬ных функций — организационных, распределительных, военных, судебных, священнических и др.
40
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Если правила поземельного пользования или внутрисемейно¬го разделения труда и его продуктов составляют древнейшие пра¬вила — регуляторы правового общения на основе традиции и обы¬чая, то в области наказания за преступления их образует, по всей видимости, принцип равного возмездия, или возмещения причи¬ненного личного и имущественного вреда (талион).
Вначале этот принцип признавал взаимные права на месть, которые затем трансформировались в обычай принимать денежное вознаграждение (выкуп), во многом зависевшее от воли обеих сторон и не связанное с каким-либо принуждени¬ем. В некоторых случаях право личной мести трансформирова¬лось в религиозно-культовый обычай обязательной мести по образу и подобию обычая жителей Древней Палестины «мстить за кровь».
Переход от мести к композиции (букв, возмещение, т.е. выкуп) как альтернативе кровной мести произошел не без помо¬щи публичной власти. Вот как его объясняет Максим Ковалев¬ский. В древности месть грозила личности и имуществу обидчи¬ка. Когда обидчик скрывался, мститель ограничивался тем, что захватывал его имущество. Со временем вместо фактического захвата имущества стало практиковаться добровольное согласие об уступке мстителю части имущества обидчика. Затем в какой-то период государственно-организованного быта представители власти начинают считать необходимым и желательным ограни¬чить право обязательного участия в мести и в композиции (воз¬мещение ущерба выкупом). Не решаясь сразу отменить стародав¬ний обычай, в силу которого родственники считают себя соли¬дарными с обиженным, они делают из обязательной мести и за¬меняющей ее платы месть необязательную, по выбору самих родственников (Ковалевский М. Первобытное право. М., 1880. Вып. 1. С. 80). Возникает для расчетов в таких случаях целый «тариф поранений» (Р. Дарест). Он сосуществует с разновидно¬стями расчетов, которые были у древних кельтов-ирландцев, — «цена крови», «покупка жен» и др.
Согласно ст. 5 академического списка Русской Правды, если кто повредит руку и она отпадет или усохнет, то плата составит 40 гривен, а если будет повреждена нога и она начнет хромать, то дело примирения, происходящего между детьми виновного и детьми потерпевшего (на них лежит обязанность мести) предостав¬лялось друзьям («тогда чада смирять»). По обычному праву бре-тонов, а также по законам англосаксов в правление Этельберта, если сломят бедро, то платят 12 шиллингов, а «если хромать начнет, то друзья решат» (см.: Черри К. Развитие карательной власти в древних общинах / Пер. с англ, и примеч. П.И. Люблин¬ского. СПб., 1907).
Тема 2. У истоков права и государства
41
История происхождения наказаний. Наказания в первобыт¬ном обществе носят скорее моральный, чем правовой, характер и тесно взаимосвязаны с религиозными дозволениями и запретами, а также общественным контролем за их соблюдением. По обобще¬нию немецких историков Штейнмеца и Оппенгеймера, наказания эти имели следующую градацию по мере их тяжести и опасности (степени страха, который они вызывают у соплеменников): изме¬на, чародейство, святотатство и другие преступления против ре¬лигии, преступления против половой нравственности, отравления и родственные преступления, нарушения охотничьих правил.
Измена воспринималась как самое опасное преступление, ко¬торое грозит гибелью для общины, и потому вызывала единодушное всеобщее негодование. По сообщению Тацита об обычаях древних германцев, «изменников и перебежчиков вешают на деревьях, ма¬лодушных, не участвующих в битве и позорных телом (а болезнен¬ное тело считалось вместилищем нечисти), топят в болоте, наложив сверху хворост». Даже по римским понятиям гражданин, учинивший измену, терял право гражданства и рассматривался как внешний враг, которого можно убить при встрече без посредства суда.
Чародейство, вероятно, самое первое по времени и самое распространенное из всех первобытных преступлений (Оппенгей-мер Г. Историческое исследование о происхождении наказания // Новые идеи в правоведении. Сб. 3: Эволюция преступлений и на¬казаний. СПб., 1914. С. 1—84). Наказания вызывались страхом пе¬ред тайными силами, которые колдуны могут вызвать и затем не в состоянии остановить или направить. За причинение осознанно¬го вреда чародейными средствами колдуну полагалась кровная месть или наказание смертной казнью. Даже за предсказание смерти у индейцев племени куна тоже полагалась смерть. Колду¬нов также обвиняли и наказывали за простое заболевание (сгла¬зил, навлек дурную чару), за причинение эпидемии, но его же могли благодарить за отсрочку дождя и другие аналогичные бла¬годеяния в нужный момент.
В римскую древность, по свидетельству юриста Павла, «зна¬комые с тайным искусством подвергались казни посредством остав¬ления на растерзание зверей или распятия на кресте. Сами же маги сжигались живьем. Никто не мог иметь у себя магических книг» (книги подлежали конфискации и сожжению, а сам человек ссылался на остров, людей низшего звания казнили). «Не только осуществление этой профессии, но даже знакомство с нею было воспрещено».
Святотатство подразумевало убийство и употребление в пищу мяса священного животного, в котором воплощалось племен¬ное божество. Аналогично воспринимались разбитие камня-фети¬ша, загрязнение колодца, в котором обитает дух, повреждение де-
42
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
рева, служащего ему жилищем, разрушение могилы, вокруг ко¬торой витает душа, и др. Иногда наказанию подвергали тех, кто нарушал запрет вкушать определенную пищу.
Самыми распространенными преступлениями против половой нравственности были кровосмешение и прелюбодеяние. Кровосме¬шение, по существующим поверьям, оскорбляет духов и навле¬кает бедствия на всю страну, если в этом повинен царь, либо оскверняет всю деревню. Оно является причиной появления уро¬дов, которые воспринимались носителями и накопителями вре¬доносной магической энергии. Алеуты считали кровосмешение причиной неурожая.
Прелюбодеяние не везде считалось предосудительным, если оно добровольное (добровольная проституция девушек и женщин, храмовая проституция). Один из юридических терми¬нов, которым его охарактеризовали древние римляне, звучит как кража пользования (furtum usus). Соблазнение девушки вос¬принимали как уменьшение рыночной стоимости ее при вступ¬лении в брак (за это деяние полагалась месть либо денежное возмещение отцу). Любопытный обычай, связанный с умыкани¬ем невесты, существовал у древних славян. Девушку можно было похитить, если она в момент похищения находилась у воды: вода считалась священным местом и делала этот просту¬пок дозволенным.
Отравление было разновидностью действий, связанных с осу¬ществлением первобытной магии, и также подлежало наказанию. Нарушение охотничьих правил вело к отлучению от племени. Если кто-то спугнул животных до начала охоты, это считалось свято¬татством.
Поскольку первобытное право выступает преимущественно в роли правил по примирению конфликтующих родов и семей, су¬дейские функции в таких конфликтах чаще всего выполняли су¬дьи из числа посредников, которых выбирали сами конфликтую¬щие стороны. В описании обязанностей и процедуры суда посред¬ников у горцев Кавказа (сванов) М. Ковалевский выделил следую¬щие черты. Посредники-примирители (медиаторы) приносили клят¬ву в том, что они отнесутся к делу как к своему собственному. Эта клятва давалась в ответ на вопрошание родственника потерпевше¬го: «Клянетесь рассмотреть дело по справедливости, не отвлека¬ясь родством, не искажая смысла фактов, точь-в-точь, как если бы оно было вашим собственным? В случае же нарушения вами этой клятвы пусть род ваш будет несчастным до светопреставле¬ния и идет затем в ад». Затем выслушивалась присяга сторон уже в ответ на требование судей: «Мы заставляем вас принять прися¬гу в том, что наше решение будет исполнено вами: если вы не подчинитесь ему и не выполните его в точности, пусть падет на
Тема 2. У истоков права и государства
43
вас ответственность за нарушение присяги, как за себя, так и за нас». Приговор посредников был окончательным и обжалованию или пересмотру не подлежал.
Ковалевский обратил также внимание на еще одну характер¬ную особенность обычного права горцев — множественность куль¬турных влияний, которые получили отражение в обычном праве. Он перечисляет восемь различных семейств религиозных и куль¬турных влияний, среди которых упоминает древнеиранское вли¬яние, греческие и римско-византийские влияния, «влияние хри¬стианства, канонического и Моисеева права», влияние арабов и принесенного ими шариата, а также — из наиболее поздних — русское влияние (Закон и обычай на Кавказе. Т. II. М., 1890).
В истории права различают иногда две основные стадии, две социально-культурные эпохи развития — дозаконного и законоус-тановленного права. Первую эпоху называют эпохой кулачного права (Faustrecht), вторую — эпохой цивилизованного частного и публичного права.
Законы, как и правовой обычай, служат преградой (ср. огра¬да закона) для произвола держателей власти и соотечественников в их взаимных правовых притязаниях и необходимом общении. Они являются также средством защиты слабых (вдов, сирот) против сильных, соплеменников (сограждан) против чужеземцев и т.д. В то же время законы как орудие контроля и регулирования с самого начала были средством закрепления социально-группового неравен¬ства и господства правящего меньшинства над остальным большин¬ством.
Вместе с тем законы со временем стали выполнять следую¬щие необходимые социально полезные функции:
поддержание и охрана порядка, защита сограждан от физи¬ческого насилия, воровства и грабежей;
регламентация пользования и передачи собственности; опре¬деление разновидностей преступления и наказания, а также от¬ветственности за нарушение договоренностей;
упорядочение организации и деятельности судов, министер¬ской власти, полномочий законодательных учреждений и отдель¬ных носителей государственной власти.
Изменения в праве с возникновением государства
Право и государство возникают не одновременно и не оди¬наково во всех районах обитания человека, поэтому история права вынуждена следовать тому течению событий и перемен в пользо¬вании правом или аппаратом власти, которое имело место в ис¬тории древней и отчасти средневековой.
44 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Шесть тысяч лет до н.э. на Земле проживало всего 5— 6 млн человек и не могло проживать более 10 млн: это число определяли охота и собирательство Если бы население было большим, это привело бы к истощению источников жизнеобес¬печения. Лишь с переходом к агрикультуре эти источники уве¬личились и начался бурный рост населения. К I в. н.э. население достигло уже 250 млн, а в первой половине XIX в. оно возрос¬ло до 1 млрд человек. По некоторым подсчетам, благоприятные условия для разделения и профессионализации труда, для воз¬никновения цивилизации и государства как ее атрибута сложи¬лись к 5-му тысячелетию, когда уже научились мореплаванию, изобрели колесо, металлургию, горшечное производство и появи¬лись зачатки письма (Тойнби А. Человечество и Мать-Земля. Лондон, 1978. С. 589—591, англ. изд.).
Вместе с общественным разделением труда возникло деление населения на различные классы, профессии, а также различие в образе жизни. Среди этих разделений самым важным оказалось разделение на «правящее меньшинство и производящее большин¬ство» (Тойнби А. Постижение истории. Лондон, 1977. С. 26, англ, изд.). Тойнби считает подобное разделение первым результатом организованного труда, который в свою очередь стал первым ша¬гом на пути к возникновению цивилизации. Более последователен историк Р. Редфилд, автор работы «Примитивное общество и его трансформация» (1953 г.), приравнивающий возникновение циви¬лизации к возникновению городов-государств, в которых сложились «административная элита», «грамотное духовенство» и «професси¬оналы искусств».
Вся история социальных общностей (коллективностей) рас¬падается на два больших периода — период племенной жизни и период национальных государств. Соответственно и право, ко¬торое сосуществовало с родо-племенным или государственным устроением, может быть представлено, как мы в этом убежда¬емся, в двух разновидностях — как первобытное право и ко¬дифицированное право государственно-организованного обще¬ства.
Уже на стадии родо-общинных отношений большое значение придавалось первоначалам (истокам) обычаев, ритуалов и других коллективных человеческих установлений. По мнению современных антропологов, изучающих эти процессы и явления, концепция сверхъестественной власти и связанные с ней правила этикета выполняли функцию санкционирования власти и освящения проис¬ходящего социального расслоения первобытного общества. Этой же, цели содействовали первичные обязательные правила поведения, в которых еще не дифференцированы различные заповеди соци¬ального регулирования, такие, как правовые, нравственные, мо-
Тема 2. У истоков права и государства
45
ральные, религиозно-культовые, процедурные и иные нормы и правила. Таковы, например, некоторые нормы Свода законов Хаммурапи о морально-предосудительных и общественно опасных преступлениях, направленных против нравственности и нормаль¬ного проведения судебного разбирательства (нормы о наказаниях за лжесвидетельства).
С возникновением крупных надплеменных общностей и затем государства отношения кровного родства ослабевают, однако и в этих условиях миф об общем происхождении длительное время удерживается, особенно в небольших и замкнутых городах-госу¬дарствах. С упрочением государственной власти, с новым упорядо¬чением отношений зависимости и подчинения в расслаивающемся родо-племенном сообществе (расслоение на знать и незнатных со¬племенников, разделение функций вождя на периоды мира и вой¬ны, обособление функций жреца-целителя от функций пророка-ми¬стика и др.) происходит интенсивная разработка правил распреде¬ления и пользования землей и продуктами совместного либо раз¬дельно-группового труда (собиратели, охотники, скотоводы, зем¬ледельцы).
Надлежащее регулирование получает имущественное положе¬ние членов семьи, в особенности женщин и детей, а также иму¬щественный и сакрально-начальственный статус носителей обще¬ственных обязанностей — организационных, распределительных, воинских, судебных, культово-обрядных. Видоизменяются или уточняются санкции за отклонение от требований обычая, закона, административного распоряжения чиновного представителя госу¬дарственной власти.
Изменяется система принуждения. В родо-общинных коллек¬тивах оно опиралось на моральные санкции, поддержанные обы¬чаем и ритуалом (высмеивание, предостережение, угроза сверхъ¬естественной карой, общественное осуждение и нередко изгнание из племени). Роль физического наказания повысилась позднее, с появлением специального аппарата насилия и потребности в уве¬личенном наборе приемов и средств принуждения. Большое значе¬ние имело также возвеличение сакрального авторитета общинного и надобщинного лидера (старейшины, вождя), которое стало бла¬гоприятным сопутствующим фактором в переходе от родо-общин¬ных связей к административно-территориальным и в переработке традиционных социальных и моральных норм в духе новых, над¬племенных религиозно-этических доктрин, которые оправдывали приспособление старых норм к новой социально-политической об¬становке.
Преобладание традиционных, опирающихся на обычай и ав¬торитет давности социальных, моральных и правовых норм вело к устойчивой солидарности участников родо-общинной жизни
46 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
‘даже в конфликтных ситуациях. Сакральное возвеличение прави¬теля позволяло искусственно возвысить его авторитет в одном или сразу нескольких племенах, усилить его посреднические воз¬можности при разрешении конфликтов, поскольку его слово и ре¬шение преподносились как непосредственное выражение высшей воли, которую уже нельзя было оспорить (подробно об этом см.: Васильев Л.С. Проблемы генезиса китайского государства. М., 1983. С. 52 и ел.).
Промежуточным итогом подобных изменений становится организация, названная чифдом, или вождество (от англ, chief-dom) — территориальное объединение родов и племен под на¬чалом одного правителя, в котором различные общины иерархи¬чески соподчинялись этому правителю и группировались вокруг некоего центра, поначалу бывшего, как правило, и местом осу¬ществления общих религиозно-обрядовых действий. Здесь же вокруг храмового комплекса проживало основное население про-тогосударства, с помощью которого правитель подчинял себе пе¬риферийные поселения и устанавливал в ходе завоевательных походов вассально-зависимые отношения с соседними протогосу-дарствами.
Создание государственно-властных учреждений (законода¬тельных, административных, судебных, военных, налоговых, ка¬рательных), равно как и централизованное административно-ко¬мандное регулирование лично-имущественных и политических прав сограждан при помощи законов и незапрещаемых и неотме¬няемых обычаев, следует отнести, по всей видимости, к разряду социальных изобретений длительного действия. Лишь в Новое вре¬мя возникла задача преобразования государства административно-командной законности в правовое государство — государство обо¬собленных и равновесных ветвей власти и гарантий в пользовании правами человека и гражданина.
Мысль о законе как своеобразном изобретении дошла до нас от древних греков в формулировке софистов. Следует иметь в виду, что именно в Греции зародилось представление о том, что все право, которым мы пользуемся, можно подраз¬делить на естественное и искусственное и что закон прави¬теля или народного собрания также подлежит проверке на его соответствие природным или разумным человеческим законам, а потому законодательство предстает делом творческим и обя¬зывающим его творцов к соблюдению определенных требований и правил.
Согласно новейшим историческим воззрениям на происхож¬дение государства, оформление государственной властной орга¬низации на базе родо-племенной не создает само по себе ради¬кального обновления ни в системе общественно-властного уп
Тема 2. У истоков права и государства
47
I
равления, ни в процессе социально-группового и профессиональ¬ного расслоения. Дело в том, что феномен социального рассло¬ения и иерархического соподчинения известен и примитивному общественному устройству, как в этом можно убедиться с уче¬том ранее обсуждавшихся фактов и обобщений. Первобытное об¬щество может выглядеть не только эгалитарным, но и в опре¬деленной степени иерархизированным (взрослые — молодежь, вождь племени — старейшины — народное собрание), специали¬зированным (охотники и их семьи, остающиеся в месте оседло¬го проживания).
Обобщая социальную историю права в его связи с истори¬ей государства, П.А. Сорокин отмечает, что право возникло вме¬сте с человеческим обществом, но задолго до возникновения государства и что еще до возникновения государства появились «основные правовые явления — закон, власть, суд и регулировка всех важнейших взаимоотношений членов общества». И далее он заключает: «Государство, как определенная форма общежития, важно для истории права тем, что в эпоху государственной жизни право сделало огромные шаги в своем развитии; за этот период отдельные виды права весьма отчетливо отдифференци-ровались, правовые институты приобрели отчетливые формы, официальное право и государство и технически и по содержа¬нию прогрессировало» (Сорокин П.А. Элементарный учебник об¬щей теории права в связи с теорией государства. Ярославль, 1919. С. 131).
В современных дискуссиях относительно достоинств и несо¬вершенств эволюционной трактовки социальной истории (Л. Мор¬ган, Г. Спенсер) утверждается, что мнение о роли разделения тру¬да как движущей силе перемен не более истинное, чем другие со¬ображения, например о роли социальной солидарности (О. Конт, Э. Дюркгейм, П. Кропоткин), о способах регулирования власти и чувства эксплуатации (К. Маркс, М. Вебер), о легитимации влас¬ти или о социальной активности и взаимодействии. Заслуживает самого пристального внимания также ряд аспектов жизнедеятель¬ности государства в период его становления, таких, как учрежде¬ния по сбору ресурсов и способ их последующего распределения между различными социальными группами, зависимость этих про¬цессов от сложившегося разделения труда, характерного для дан¬ной общности. Не менее существен также вопрос о способах вы¬явления элит, которые сформировались в определенный момент и осуществляют определенную организацию, и различении интере¬сов основных групп, возникающих под воздействием разделения труда. Наконец, весьма большое значение имеет происхождение коллективных представлений и общего миропонимания, опять же
48
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
формирующихся теми элитами, которые ведают ориентациями и «кодексами» социального поведения.
С учетом сказанного было бы неоправданным упрощением сводить процесс возникновения государства только к структур¬ной дифференциации политических функций, или к символичес¬кой дифференциации космоса, или к автоматической взаимоза¬висимости между видоизменениями общественного разделения труда и формами функциональной деятельности властвующих группировок.
Сложность взаимоотношений между общими целями госу¬дарства и задачами правящего слоя была хорошо известна древним философам. Так, Платон замечает в этой связи, что «если обозначить одним именем способность того искусства, которое правит всеми прочими и печется как о законах, так и вообще о всех делах государства, правильно сплетая все во¬едино, то мы по справедливости назовем его политическим» (Политик, 305е).
Существенна в таких взаимоотношениях действенность (дей¬ствительность) права, правовых установлений и требований. И дело не сводится только к тому, что некто из власть имеющих в опре¬деленное время и в определенном месте устанавливает норму за¬кона. Более существенной является норма, которую Г. Кельзен на¬звал «молчаливой». В данном случае имеется в виду согласие, ко¬торое дается согражданами на то, что, собственно, должно испол¬няться (законы, 10 заповедей, заповеди Христа о любви к ближ¬нему и к врагам своим и т.д.). Эту норму Кельзен отнес к разряду высших и назвал ее «основной» как общий источник действеннос¬ти и действительности всех норм, принадлежащих к одному поряд¬ку, их общего основания действительности (Келъзен Г. Чистое уче¬ние О праве Ганса Кельзена: Сб. переводов. Вып. 2. М., 1988. С. 67— 70, 102).
Еще одной разновидностью новых истолкований ранних эта¬пов социальной и политической истории можно считать крити¬ку европоцентризма в истории права и государственности. Име¬ется в виду традиция, утверждающая, что все великие евро¬пейские монархии являются наследницами городов-республик Греции и Рима. Именно эта традиция впервые в лице Аристо¬теля противопоставила западные режимы восточным, как демок¬ратические и либеральные — деспотическим. Однако современ¬ные исторические исследования демонстрируют, что и восточ¬ные государства имеют в ряде случаев договорный и автоном¬но-обособленный характер, даже пребывая в рамках больших империй. Полисное общество по сути дела существовало задолго до Греции и создало традиции, из которых мог развиваться и сам классический полис. Что касается средневековых европейс-
Тема 2. У истоков права и государства
49
ких государств, то социальное и правовое общение здесь в зна¬чительно меньшей степени было продуктом античной договорной традиции, чем местного обычного права, основанного на имму-нитетных привилегиях, полученных от королевской власти.
Традиция возводить начало свободы и равноправия только к торговой по происхождению практике греческих городов стала се¬годня оспариваемой, поскольку аналогичная практика и аналогич¬ное начало обнаруживаются в опыте древних городов-государств Месопотамии. Наследие последних четко прослеживается в ислам¬ских и левантийских обществах и лишь изредка в европейских юридических традициях (например, в римском праве, выросшем в земледельческом обществе).
Само слово «свобода» впервые зафиксировано, по свидетель¬ству С. Крамера, автора книги «История начинается в Шумере», в городе Лагаш в 3-м тысячелетии до н.э. Именно сравнительное изучение общественных и правовых институтов нескольких исто¬рических регионов позволяет выйти за рамки региональных и ло¬кальных цивилизаций и культур «во имя больших синтезов», если употребить для такого случая выражение исследователя полити* ческой истории народов мира Г. Моска. В результате цивилизаци-онные культуры и отдельные учреждения будут рассматривать¬ся не как случайные сочетания учреждений, правил, техниче¬ских достижений и результатов усилий творческого меньшинства, а как весьма устойчивые способы социальной организации и пра¬вового общения, которые появляются в определенный историче¬ский момент — с ростом городов, появлением письменности и но¬выми трансформациями в организации средств и орудий произвол-, ства и т.д.
В ходе становления и оформления науки всеобщей истории в прошлом веке ее создатели видели одну из главных ее задач в содействии более основательному пониманию существующих обще¬ственных учреждений и отношений, прежде всего семейных, об¬щинных и государственно-властных. Для этого и пришлось заново изучать происхождение и обстоятельства перемен тех правовых и политических учреждений, которые составляли и продолжают со¬ставлять структурные элементы общества и цивилизационной культуры. Самым очевидным и бесспорным примером такой много¬вековой культуры долгое время считалась европейская цивилиза¬ция и культура. Однако богатство и многосторонность влияний древних цивилизаций так называемого Востока — египетской, ме-сопотамской — на европейскую склоняло многих исследователей к рассмотрению исторического опыта человека в более широких гео¬графических и цивилизационных характеристиках и в границах всего обитаемого мира.
50
Часть I. История права и государства в древности и в средние века

Большую помощь в воссоздании средствами науки картины учреждений и нравов первобытной и последующих эпох в прошлом веке оказывали достижения исторической и юридической этногра¬фии, а также данные археологии, языкознания; можно добавить еще и смело заявившую о себе на рубеже веков генетическую (историческую) социологию, вобравшую основные результаты пе¬речисленных выше социальных наук. Основательность выводов и обобщений юридико-этнографических исследований Г. Спенсера, Р. Маурера, М. Ковалевского, А. Поста оказалась настолько впе¬чатляющей, что была поставлена задача «уяснения высших зако¬нов и условий для всей прошедшей и для всей настоящей жизни целого человечества» (Стоянов А.Н. Исторические аналогии и точ¬ки соприкосновения новых законодательств с древним миром. Харь¬ков, 1883. С. 2).
Изучая быт и нравы горцев Кавказа в конце XIX столетия, М. Ковалевский обратил внимание на родственность их правовых обычаев и начальных политических форм с другими весьма отда¬ленными народами. Так, например, сваны жили в то время рода¬ми и нераздельными семьями в так называемой Вольной Сванетии под началом избираемых старейшин. В другой части населенной сванами территории, именуемой Княжеской Сванетией, они пре¬бывали еще под началом князя. Главный доход князя составляли штрафы с преступников (за убийство — 300 руб., за воровство — 200 и за ранение — 100 руб.), а также приношения с поминок, с празднеств и угощения крестьян.
Преступления влекли за собой двоякого рода последствия — частное вознаграждение и публичную пеню. «Невольно перено¬сишься мыслью в ту отдаленную эпоху, — замечает в этой свя¬зи исследователь, — когда одинаково в Германии, Англии и Франции сверх виры взимался еще так называемый fredus… или когда в России, согласно Русской Правде, годовщина, или воз¬награждение роду убитого, не устраняла «виры», или «прода¬жи», в пользу князя» (Закон и обычай на Кавказе. Т. П. М., 1890. С. 20).
Самыми значительными результатами в создании всемирной истории общественных, политических и правовых учреждений стали исторические теории О. Конта, К. Маркса, Г. Спенсера, Н. Данилевского, а в следующем столетии — концепции О. Шпенглера, А. Тойнби, П. Сорокина и К. Ясперса. Среди пра¬воведов можно назвать исторические концепции Г.С. Мэна, М. Ковалевского, П. Виноградова, которые обозревали право и государство от возникновения до современного их состояния и тенденций перемен.
О связи первых стадий первобытной истории человечества с современностью удачно высказался К. Ясперс в предисловии

Тема 2. У истоков права и государства
51
1948 г. к работе «Истоки истории и ее цель»: «Между в сотни раз более длительной доисторией и неизмеримостью будущего лежат 5000 лет известной нам жизни, ничтожный отрезок необозримого существования человечества. Эта история открыта и в прошлое и в будущее. Ее нельзя ограничить ни с той, ни с другой стороны, чтобы обрести тем самым замкнутую картину, полный самодовле¬ющий ее образ. В этой истории находимся мы и наше время. Оно становится бессмысленным, если его заключают в узкие рамки се¬годняшнего дня, сводят к настоящему. Цель моей книги — содей¬ствовать углублению нашего осознания современности».
Первобытное право, изначальное право догосударственного общения было переплетением правил и требований социалъно-об-щежителъного (обрядового, культового) назначения с требовани¬ями биологического (кровнородственного, половозрастного и т.д.), а также космического и природно-климатического назначения, и в этом своем качестве оно унаследовано государственно-органи¬зованным обществом позднейших исторических периодов и эпох, где подвергается не только необходимой рецепции и перетолко¬ваниям, но также новой адаптации к меняющимся потребностям и обстоятельствам управленческой и нормоустановительной дея¬тельности.
Право на этой стадии включает некое древнее правило, от¬меряющее границу дозволяемого и запрещаемого, а также проце¬дуру его осуществления и предстает неким общепризнанным воп¬лощением справедливости, даже если эта справедливость несет на себе родимые пятна нравов семейных, родовых и местных терри¬ториальных. Право это может быть при этом правом сильного, но и оно предстает в некоем балансе уравновешенности с правилами обряда, обычая, которые всегда нацелены на успешное выжива¬ние рода и общины со всеми его участниками — сильными и сла¬быми, взрослыми и детьми и т.д.
Следующей исторически возникающей формой правового об¬щения становится общение на основе индивидуализируемых по сословному или по профессиональному принципу прав и привиле¬гий. Таков по преимуществу быт древних и средневековых госу¬дарств. На смену ему приходит политическое и правовое общение в условиях провозглашенного всесословного равенства и верховен¬ства власти народа. В этом общении все граждане равны перед за¬коном. Здесь за каждым индивидом признается определенный набор прирожденных и неотчуждаемых прав, которые и задают новый исторический контур пониманию и обеспечению правовой .(законной) справедливости и свободы. Это справедливость, кото¬рая в процессе своей реализации так или иначе соотносится с Цравнозаконием, свободой и заботами по достижению и обеспече-|нию общего блага.
52 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Контрольные вопросы
Что такое первобытное право?
Что происходит с первобытным правом после возникновения
государства?
Какие обычаи правового назначения являются наиболее жи¬вучими на протяжении ряда исторических эпох?
Литература
Ковалевский ММ. Первобытное право. Вып. 1—2. М., 1886. —• Васильев Л.С. Проблемы генезиса китайского государства. М., 1983’ (Гл. 1). —Аннерс Э. История европейского права / Пер. со шведск. М., 1994 (Гл. 1. Примирительное право родового строя). — Обыч¬ное право и правовой плюрализм / Отв. ред. Н.И. Новикова, В.А. Тишков. М., 1999. — Рулан Н. Юридическая антропология. М., 1999 (Гл. 1. Традиционная юридическая система).
Те/via З. Древние цивилизации. Города-государства Месопотамии
Древнейшие цивилизации Востока. — Древнейшие города-государ¬ства Месопотамии. — Законы вавилонского царя Хаммурапи: ис¬тория создания, структура изложения, основные институты и нормы, культурное значение.
Древнейшие цивилизации Востока
В историографии древних цивилизаций существует несколь¬ко самобытных и долговременных традиций изучения древних культур. Помимо известных западных историков культуры — О. Шпенглера, К. Ясперса, А. Тойнби — в установлении этих тра¬диций активное и небезуспешное участие приняли российские ученые и философы — Н. Данилевский, Л. Мечников, П. Сорокин, Л. Гумилев и др.
По мнению русского историка последней трети XIX в. Л.И. Мечникова, первыми в истории великими культурами (он предпочитал цивилизации именовать культурами) стали следую¬щие четыре: египетская, ассирийская (ассиро-вавилонская, или Сирия двух рек, Двуречье), индийская и китайская. Здесь, по его словам, имело место ни с чем не сравнимое развитие деспотиз¬ма и обоготворение его притеснительных функций. Лишь в отдель¬ных моментах этот деспотизм может быть обнаружен у жесточай¬ших Цезарей Рима, Людовика XI и Ивана Грозного: «…народы сто¬нали и не имели ни ценности, ни права, ни значенья».
И далее: «Власть абсолютного повелителя, бюрократическая в стране фараонов, грозная и величественная в Месопотамии, мрачно-величественная и мистическая в Индии, наконец, патри¬архальная и тщательно уравновешенная в Китае — она, и толь¬ко она, глядит отовсюду из-под обломков древних культур, сре¬ди которых лишь с трудом можно различить зачатки обществен¬ных подразделений и классовых оттенков, залитых общей массой всеобщего рабства». Река во всякой стране, рассуждал Мечников, есть выражение живого синтеза всей совокупности физико-геогра¬фических условий климата, почвы, рельефа и т.д. Исторические реки (Нил, Тигр и Евфрат, Инд и Ганг, Хуанхэ и Янцзы) отлича¬ются от всех других тем, что они обращают орошаемые ими об-
54
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
ласти «то в плодородные житницы, питающие миллионы людей за труд нескольких дней, то в заразные болота, усеянные трупами бесчисленных жертв».
Характеристика Мечникова, как мы потом сможем убедиться, при всей ее красноречивости весьма схематична и не вполне со¬ответствует историческим данным. Обратившись к важной роли воды (речных и морских бассейнов) в становлении и эволюции мно¬гих древних и современных обществ, Мечников выстроил следую¬щую периодизацию человеческой истории период древних речных культур (от начального этапа до VIII в. до н.э.), затем первые сближения четырех исторических народов, начавшиеся с войн Египта и Ассиро-Вавилонии и заканчивающиеся выходом на аре¬ну пунических федераций (среднеземноморских держав), имевшим место около 800 г. до н.э. — года основания Карфагена. Средние века названы Мечниковым среднеземноморским периодом, который длился после основания Карфагена около 15 веков вплоть до об¬разования империи Карла Великого — прообраза североевропей¬ской Священной Римской империи. Мечников различал три круп¬ные эпохи в развитии цивилизации: речных, морских и океаничес¬ких цивилизаций. Эти идеи перекликаются с некоторыми геополи¬тическими теориями взаимоотношений и конфликтов различных народов, рас или исторических регионов (атлантизм, евразийство
и др.).
Новое время — это время выхода европейских народов на контакт с заморскими и заокеанскими странами: вначале оно пе¬реживает атлантический период (с открытия Америки), затем ве¬ликую эпоху океанического периода.
Цивилизация в истолковании историка — это все совершен¬ные открытия и изобретения, а также сумма идей, находящих¬ся в обращении, затем сумма употребляемых в обществе приемов деятельности, степень совершенства науки, искусства и промыш¬ленности, а также данное состояние семейного и общественного строя и вообще всех существующих учреждений.
В современной историографии цивилизаций и культур сосу¬ществуют два основных подхода, которые толкуют историю либо кате историю локальных культур и цивилизаций (8 культур не¬мецкого историка и философа О. Шпенглера, 27 цивилизаций в мировой истории по подсчетам английского историка А. Тойнби), либо как движение по одному пути в силу наличия единых исто¬ков, «всеобщей основы». В последнем случае имеется в виду прежде всего весьма длительный период доистории, которая почти не проясняется или еще недостаточно проясняется «тщетным светом нашего знания».
Наибольший вклад в обсуждение этой «всеобщей основы» вне¬сен немецким философом К. Ясперсом, автором трактата «Истоки истории и ее цель» (1949 г.), главной целью которого он считал со-
Тема 3. Древние цивилизации Города-государства Месопотамии
55
действие «углублению нашего осознания современности». В обсуж¬дении этой темы он выделил особый период — 1-е тысячелетие до н.э., особенно VIII—II вв. до н.э., когда в разных районах мира возникли религиозные верования, продолжающие существовать по настоящее время. Эти религии проповедуют веру в трансцендент¬ного Бога (иудео-христианство, буддизм, зороастризм, конфуци¬анство). В этот же период возникает философия с ее критицизмом и скептицизмом, т.е. с рациональным способом мышления вообще, что составило предпосылки и необходимейшее условие для появ¬ления науки (путь от мифа к логосу).
Этот период формирования мировых религий и рационально¬го философствования, представленный также жизнью и деятель¬ностью Моисея, Зороастра, Будды, Пифагора, Конфуция, Сократа и Христа, философ назвал осевым временем человечества, посколь¬ку именно с этого периода мифическая история сменяется транс¬цендентной. Постижение осевого времени, которое доступно так¬же эмпирическому постижению, определяет, по мнению Ясперса, наше осознание современной ситуации и хода «исторического раз¬вития… Речь идет о том, как мы понимаем конкретное единство человечества».
Ясперс, в отличие от Тойнби, предпочитает воспринимать историю как историю культуры, длящуюся около 5 тыс. лет. В от¬личие от истории земли или истории жизни на земле история культуры как история духовная всегда представляет для челове¬ка ясную картину, когда есть осознанное прошлое, есть традиция, есть документы, есть осознание своих корней и традиций. Имен¬но в таком виде и предстают все великие исторические культу¬ры: шумеро-вавилонская, египетская или эгейского мира, доарий-ская культура Индии (связанная с Шумером), культуры Мексики и Перу (майя, ацтеки, инки).
Какие события и обстоятельства ведут к началу культурной истории? Ясперс выделяет несколько факторов: задача организа¬ции ирригационных сооружений, их регулирование в долинах Нила, Тигра и Евфрата, Инда и Хуанхэ, с необходимостью ве¬дущее к централизации управления и созданию автократического (самодержавного, деспотического) государства, открытие пись¬менности (Шумер, Египет, Китай, финикийцы); возникновение городов и монументальной архитектуры, ускоривших формирова¬ние социальных объединений и властное их регулирование со стороны государства; возникновение народов, осознавших свое единство, с общим языком, общей культурой и общими мифами, позднее — возникновение мировых империй как способ защиты от вторжений кочевых народов (ассирийцы, египтяне, затем государ¬ство нового типа у персов и, возможно, по их образцу у китай¬цев и индийцев).
56
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Согласно новейшим данным, первые свидетельства существо¬вания человека, прямоходящего и умелого, находят в период 70— 40-тысячелетней давности и только на протяжении последних 8— 7 тыс. лет человек проживает в государственно-организованном обществе, в частности в первых очагах цивилизаций в Двуречье, по течению Нила, Инда и Хуанхэ. Согласно этой же периодиза¬ции всемирной истории, человечество насчитывает примерно 55 веков древней истории (до падения Римской империи), 10— 12 веков средней и 2—3 века современной истории.
Многие цивилизации были разрушены военными походами греков, римлян, средневековых европейцев (в Латинской Амери¬ке). Так, самая древняя цивилизация Двуречья (месопотамская) датируется 6000—300 гг. до н.э. и включает следующие периоды и вариации этой цивилизации: 1) убайдский период, 5900—4000 гг. (согласно данным раскопок в Тель-аль-Убайде, где обнаружены 12 храмов и следы торгового обмена); 2) урукский период, 4300— 3000 гг. (для него характерным является выращивание зерновых, изготовление кирпича, пива и появление примерно в 3300 г. пись¬менности); 3) раннешумерский период, 3000—2350 гг. (возвышение городов-государств Ура, Лагаша и других с памятным правлени¬ем деспота и сторонника уравнительности Уруинимгины около 2400 г.); 4) аккадский период, 2350—2150 гг., на который приходит¬ся объединение Шумера и Аккада царем Саргоном I, не шумер-цем; 5) неошумерский период, 2150—2000 гг., который прославлен правлением Ур-Намму, основателя 111-й династии (правил 18 лет с 2112 г.), и его сына Шульги, правившего 48 лет и ставшего со¬здателем свода законов, которые на 300 лет старше Законов Хам-мурапи.
Эта многовековая история предстает сегодня в такой последо¬вательности цивилизационных периодов: шумеро-аккадская циви¬лизация, ассиро-вавилонская и хеттская. Вавилонская держава после смерти Хаммурапи (1750 г.) стала ареной междоусобиц и до¬бычей воинственных соседей. Вначале ее покоряют хетты, создав¬шие империю в Малой Азии, затем сюда вторгаются племена кас-ситов. В XI—IX вв. до н.э. здесь возникает новая ассиро-вавилон¬ская держава, которая становится преемницей культурных дости¬жений шумеров и вавилонян, в том числе законодательных тради¬ций времен Хаммурапи.
После развала ассирийской державы Вавилон на время при¬обретает политическую самостоятельность (конец VII в. до н.э.) и становится местом возникновения так называемого Нововавилон¬ского царства. Его самым известным, по библейским источникам, правителем был царь Навуходоносор, строитель Вавилонской баш¬ни. В 528 г. до н.э., после заключения мира с Египтом, Навуходо¬носор женился на египетской царевне и привез в страну египетс-
Тема 3. Древние цивилизации. Города-государства Месопотамии 57
ких строителей, по совету которых в междуречье Тигра и Евфрата был сооружен новый оросительный канал. В результате значитель¬но увеличилась площадь орошения и одновременно произошло сильное засоление почв. Вода в Евфрате стала течь медленнее, и это привело к увеличению осадков в других оросительных систе¬мах, которые выходили из строя. Так после очередной «победы над природой», замечает Л.Н. Гумилев, был окончательно загублен этот великий древний город. Территория Нововавилонского царства была завоевана вначале персами, затем греками и вошла в состав державы Александра Македонского и его преемников.
Египетская цивилизация датируется 5500—300 гг. до н.э., она, так же как и месопотамская, была разрушена греками. Инд¬ская (хараппская) цивилизация существовала с 3500 по 1500 гг. до н.э. и была разрушена ариями. Ее сменила индуистская цивилиза¬ция. В Китае также обнаруживают смену двух цивилизаций — циньской (2000—400 гг. до н.э.), разрушенной гуннами, и собствен¬но китайской (400—2000 гг.), попавшей под господство маньчжу¬ров, европейцев и японцев. Перечисленные цивилизации относятся к разряду независимых (не испытавших внешних влияний). К ним относят также критскую (эгейскую) цивилизацию (3000—1100 гг. до н.э.), циньскую, а также цивилизации ацтеков (1000 г. до н.э.— 1500 г. н.э.) и инков (1500—1600 н.э.).
Вавилонскую, индуистскую, западно-христианскую и право¬славно-христианскую (в России) относят к зависимым цивилизаци¬ям. Есть также разряд цивилизаций застывших (эскимосская, ко¬чевая, оттоманская, спартанская).
После многих тысячелетий жизни в условиях первобытной правовой регуляции в 4-м—3-м тысячелетиях до н.э. в нескольких районах мира возникают высокоразвитые земледельческие цивили¬зации с использованием ирригационной техники, письменности, крупной храмовой и городской архитектуры. В результате интенсив¬ного межплеменного общения здесь возникли протогосударственные и затем развитые государственные структуры с законодательными установлениями, создаваемые и поддерживаемые административ¬ным, судебным и военным аппаратом древних государств.
Древневосточное право •— египетское, вавилонское, иудейс¬кое, индуистское, китайское и некоторые другие — представля¬ет интерес прежде всего как устойчивые правовые системы, пре¬бывающие в определенной взаимной зависимости с религиозными верованиями и культурой торгового и иного правового общения своего времени и одновременно в преемственной связи с предше¬ствующими институтами обычного права. Первое тысячелетие до нашей эры, в промежутке между VIII и II вв., отмечено появле¬нием и распространением мировых религий, названных, таким об¬разом, в силу действительно глобальных цивилизационных мае-
58
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
штабов их распространения или влияния. Основателями таких ре¬лигий стали Моисей в Палестине (XII в., канонизация — в VI в. до н.э.), Зороастр в Персии (VI в.), Будда в Индии (VII в.) и Кон¬фуций в Китае (VI в.). На этот же или близкий ему период при¬ходится деятельность выдающихся мыслителей и законодателей — реформаторов-царей в Древнем Израиле (Давид и Соломон, X в.), фараона Бокхориса (VIII в.), царя Ашшурбанипала в Ассирии, фи¬лософов Пифагора и Сократа в Греции.
Лревнейшие города-государства Месопотамии
История Древнего Двуречья, точнее Междуречья (Месопота¬мии) Тигра и Евфрата, отмечена наиболее ранним и высоким уров¬нем развитости земледельческой и управленческой культуры. В кон¬це 4-го тысячелетия сюда пришли шумеры. До сих пор неясно, от¬куда они появились -—• из Египта, Малой Азии или Индии, вытес¬нив местных жителей (протошумеров). Пришельцы освоили болоти¬стую, но весьма плодородную почву долины двух рек, научились ус¬мирять нерегулярные и временами катастрофические разливы Ев¬фрата с помощью разветвленных ирригационных сооружений. Они создали — задолго до греков и римлян — города-государства, такие, как Киш (на севере), Ур и Урук (на юге) во главе с военным вождем. Вождь именовался энси («господин сооружений»), поскольку имел наряду с военными также строительные и иные полномочия и обязан¬ности. Кроме того, в городах имелись народные собрания (в Лагаше в период правления Уруинимгина в XXIV в. было 1600 граждан).
Шумерский период охватывает около полутора тысяч лет. В XXI в. до н.э. здесь уже появляются (за 300 лет до Законов Хам-мурапи) обстоятельные законодательные установления правителя Ура по имени Шульга, древнейшие из сохранившихся. По данным историков, здесь уже в XXIV в. до н.э. обычное право действова¬ло только в земледельческих селениях-общинах, а в государствен¬ном секторе хозяйства возобладали законы. Это было вызвано от¬части значительным возвышением сектора царского и храмового хозяйствования, введением обязательной военной службы, сильной централизацией управления. Обычное право частично фиксирова¬лось в нравственных поучениях, в которых наряду с пониманием и освоением смысла жизни, наиболее типичными переживаниями и устремлениями содержались призывы поступать надлежащим образом. Так, в поучениях мудреца Шуруппака, датируемых XXV в. до н.э., можно встретить такие слова: «Не кради — себя не гу¬би /В дом не врывайся, на сито чужое не зарься / Вор-то — лев, а схватили — раб» (пер. В.К. Афанасьевой).
Во втором тысячелетии происходит возвышение Вавилонской империи и ее политической и духовной культуры. Вавилоняне —
Тема 3. Древние цивилизации. Города-государства Месопотамии
59
народ, говоривший по-аккадски и образовавшийся из слияния шу¬меров и аккадцев, — стали, таким образом, народом двуязычным. Наивысший расцвет империи приходится на шестого царя вавилон¬ской династии по имени Хаммурапи (1792—1750). Вавилонская ма¬териальная (техническая, измерительная, астрономическая, язы¬ковая и др.) и духовная культура имела непосредственное влияние на регион Передней Азии (хетты, греки, впоследствии турки), Кав¬каза и, возможно, влияние или взаимовлияние с народами харап-пской культуры Индии, народами бассейна Каспийского моря, рек Урала и Средней Волги (древнее название последней — Ра, затем Атал) («могущественная родина отцов» — чуваш, яз.).
Шумеры, вавилоняне, как и египтяне, делили год на 12 ме¬сяцев. Вавилоняне ввели еще 7-дневную неделю, которая была за¬тем заимствована всеми европейскими народами. Отсюда же до нас дошло деление часа на 60 минут, а минуты на 60 секунд.
Исследователи культуры рассматривают шумеро-вавилонское и египетское наследие в качестве источника множества мифов и политических идей, которые впоследствии проникли в другие древние культуры и оказали влияние на иные цивилизации. На¬пример, рассказ Библии об исходе евреев из Египта под началом Моисея, который при содействии божества «разделил» воды Крас¬ного моря и по суше, т.е. по дну моря, провел свой народ к дру¬гому берегу, напоминает сюжет одного папируса, в котором еги¬петский жрец подобным же образом «разделяет» воды пруда. Сю¬жет сражения вавилонского верховного божества Мардука со злой богиней Маат, по оценкам некоторых историков, впоследствии был преобразован и перекочевал в древнерусскую былину, повествую¬щую о сражении Ильи Муромца с Соловьем-Разбойником.
Имеются разительные совпадения структуры, стиля и содер¬жания некоторых притч царя Соломона с египетскими поучениями. «Книга Экклезиаста», вобравшая значительный объем характерной для древневосточного общества житейской мудрости, имеет ряд почти дословных совпадений с месопотамским «Эпосом о Гильгаме-ше» и некоторыми египетскими поучениями. Например, в поучении из Экклезиаста «Не торопись языком и в сердце своем не спеши слово вымолвить, предстоя перед Богом» легко узнается мотив одной из заповедей «Книги мертвых» (Поэзия и проза Древнего Востока. М., 1973. С. 643. Пер. ИМ. Дьяконова).
Письменность, зародившаяся, по некоторым данным, впер¬вые в Шумере около 3300 г. до н.э. (в 3000 г. — в Египте, в 2000 г. — в Китае), является прежде всего могущественным сред¬ством в деле организации эффективного государственного сплоче¬ния и контроля, но также важным средством торгового, диплома¬тического и иного общения. Среди документов Ближнего Востока наибольшее хождение имеют ритуальные и хвалебные надписи, научные сборники (описание примет, рецепты лечения, астроло-
, 60 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
гические предсказания, двуязычные шумеро-аккадские словари) и литературные тексты (сказания, поучительные истории, басни, сказки). Особый жанр составили юридические записи и сборники законов (надписи на камне — самые долговечные, на глиняных табличках в глиняных же конвертах, иногда в двух последователь¬ных упакованиях с последующим обжигом в печах).
Рубежную эпоху составило включение в законы и обычаи принципа древней справедливости, который в законах одного из правителей, по имени Урунимгина (2318—2312), был выражен сле¬дующим образом: «Пусть сильный не обижает вдов и сирот» (ср. соответствующие положения в древнеегипетской Книге мерт¬вых и в Законах Хаммурапи).
Периодизации истории. История месопотамской цивилизации укладывается в следующие хронологические рамки: 6000—300 гг. до н.э. (последняя империя в этом районе — Персидская, а разру¬шителями ее стали войска Александра Македонского). Месопотам-ская цивилизация относится английским историком А. Тойнби и его последователями к разряду самостоятельных (самобытных). В этом же районе получила развитие зависимая цивилизация, названная ассиро-вавилонской (2100—300 гг. до н.э.), вобравшая вавилонскую | и ассирийскую культуры и частично древнешумерское культурное | наследие.
Первые города-государства возникают в этом регионе на ру- ! беже 3-го—2-го тысячелетия до н.э. Они управлялись верховны¬ми правителями двух видов — военными вождями (энси) и жреца¬ми (лугалями), которые вначале избирались собранием горожан или советом старейшин. Подобным же образом — путем собраний и выборов — решали свои дела и боги, которые исчислялись де¬сятками, но группировались при одном верховном. Непрерывный характер войн сделал должность энси постоянной, в его компетен¬цию стали входить дела судебного разбирательства, забота о куль¬товых сооружениях и городском хозяйстве. В его распоряжении на¬ходилось также дворцовое имущество и казна.
Чиновники в городах-государствах древнего Шумера и затем древнего Аккада (на севере Двуречья) создали надежную систему учета и контроля за налоговыми и иными поступлениями. Все де¬ловые документы сохранялись в архивах, и часть из них дошла до нас. Как и в древнеегипетском государстве, в Шумере был очень высок престиж профессии писцов. Они были озабочены не только ведением деловой переписки и составлением документов. В силу особой сложности чтения и толкования клинописного письма — один знак имел по 8—10 смыслов и значений — на писцов нередко возлагалась роль чтецов и истолкователей текстов, переводчиков на дипломатических переговорах и т.д.
О чиновниках Вавилонского царства дошли весьма скудные сведения. Правитель дворца (нубанда) выполнял многочисленные и
Тема 3. Древние цивилизации. Города-государства Месопотамии
61
очень важные общегосударственные функции (роды деятельности) и управленческие задачи: контролировал публичные службы, со¬действовал организации земледельческих и ирригационных (осуши¬тельных и обводнительных) работ, управлял дворцовым хозяйством царя, считался «всеобщим нотариусом», ведал сбором налогов и надзирал за выполнением всех повинностей. Под его началом ве¬лось строительство каналов, храмов и дворцов, он же участвовал в организации и проведении военных походов.
Управление на местах осуществляли наместники (исакку), областные правители (гиакканаку) и вожди родо-племенных общин. Судьи нередко совмещали свои специальные миротворческие фун¬кции с административными. Царь считался в этой иерархии верхов¬ным правителем и верховным судьей с правом помилования. В слу¬чае неразыскания виновного в преступлении в обязанности общины входило возмещение ущерба от грабежа. Земля была объектом купли-продажи, но с рядом ограничений. В виде исключения она продавалась купцами только тем, кто уже имел служебный надел (илку) от царя. Возможна была и покупка земли, находящейся в собственности общины. Имеются также свидетельства, что в Ме¬сопотамии задолго до римского императора Диоклетиана были попытки регулировать рыночные цены. Первые царские указы от¬носятся к XXIV в. до н.э. Законы Хаммурапи появились за 13 ве¬ков до первой римской кодификации права.
Социальная структура общества была типично древневосточ¬ной — жрецы, воины, земледельцы — с небольшими вариациями. Самым привилегированным был класс авилумов (авилум — сын свободного человека), которые во многом сходны по статусу с эвпатридами греков (эвпатрид — сын благородных родителей) и патрициями в Риме (потомки знатных родов). Следующий класс, сильно приниженный по статусу, именовался мушкенумы (муш-кенумов прозвали также «падающие ниц») — в основном это цар¬ские слуги, возможно, из числа покоренных племен и народов. Рабы (вардумы) находились преимущественно в домашнем хозяй¬стве авилумов или на царских работах и в храмовых хозяйствах. В последних имелись разветвленные иерархии жрецов, жриц и иных храмовых служителей.
Законы вавилонского царя Хаммурапи: история создания,
структура изложения, основные институты и нормы,
культурное значение
Законы Хаммурапи (фактически судебник) были составлены, по некоторым предположениям, в конце его правления и вобра¬ли законы предшествующих правителей, обычное право и соб-
62
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
ственные установления Хаммурапи — его указы и типичные ре¬шения судебных дел. Обычное право здесь, как и в других райо¬нах мира, представляло собой собрание хранимых в народной памяти правил решения имущественных споров или взаимных лич¬ных обвинений при общей для заинтересованных сторон уверенно¬сти в справедливости и высшей мудрости этих правил.
Хаммурапи был удачливым военачальником, администратором и дипломатом. Значительная часть подвластной ему территории была присоединена путем дипломатических усилий, а не военных захватов. Он продолжил украшать столицу империи город Вавилон, расположенный на берегу Евфрата. Впоследствии на протяжении двух тысячелетий это был самый знаменитый из городов Между¬речья и всего Древнего Востока. Он как бы оправдывал свое на¬звание «Баб-Илу», что означает «врата Бога». По его многокило¬метровой крепостной стене могли проехать несколько конных по¬возок. От покрытых синей лазурью ворот, посвященных богине Иштар, дорога вела к храму главного бога и покровителя Вавилона по имени Мардук. Девятисотметровая ступенчатая башня храма Мардука, известная также под именем Вавилонской башни, обрела популярность — вместе с висячими садами, расположенными вдоль крепостной стены, и оранжереями царицы Семирамиды — далеко за пределами страны и упоминается в Библии.
Законы Хаммурапи были составлены с учетом распространен- I ных мифологических представлений о путях достижения «истин- I ного счастья и доброго правления» (слова из торжественного Про¬лога к Законам Хаммурапи). Текст Законов был выбит на каменном столбе с изображением восседающего на троне бога Солнца, пра¬восудия и предзнаменований по имени Шамаш, который считал¬ся строгим блюстителем справедливости на Небе («судья богов») и на Земле. Считалось, что все живые существа он «направлял на I верный путь». Хаммурапи изображен на этом же камне стоящим перед Шамашем в почтительной позе и дотрагивающимся до ре¬галий высшей власти — жезла и магического кольца. Из-за плеч восседающего на троне Шамаша поднимаются языки пламени, они свидетельствуют о его всемогуществе. Называя себя «царем спра¬ведливости», Хаммурапи утверждал в заключительной части Свода законов: «Слова мои изысканны, нет ничего равного моей мудро¬сти, нет соперника у моих деяний». Его мудрость была нацелена на обуздание произвола власть имущих, безмерной жадности богатых и сильных по отношению к тем, кто платил налоги в царскую | казну и поставлял воинов на царскую службу.
Сохранившиеся документальные свидетельства о деятельно-‘ сти Хаммурапи-царя характеризуют его как талантливого прави¬теля-самодержца, высоко ценившего начала законности и справед¬ливости во взаимоотношениях правящих и подвластных. Он усовер-
ТемаЗ. Древние цивилизации. Города-государства Месопотамии 63
шенствовал всю систему управления империи, которая была не¬сколько меньшей по размерам, чем империя легендарного Сарго-на I, объединившего Шумер и Аккад в XXIV в. до н.э., и меньше империи династии Ура (XXII—XXI вв.). Хаммурапи умело позабо¬тился о том, чтобы были сохранены существующие водные каналы и прорыты новые. Он изображен также удачливым воителем и гро¬зой взяточников и ростовщиков. Последние ставили своих соотече¬ственников на грань выживания и обращали многих в рабство за долги. В источниках времени его правления упоминаются «указы о восстановлении справедливости», которые были направлены на противодействие разорению и обезземеливанию общинников, воз¬мещение ущерба от стихийных бедствий, а также социальных бед¬ствий. Французский историк Ж. Эллюль назвал Хаммурапи «гением законодательного искусства».
Хаммурапи усовершенствовал календарь ради удобств в со¬бирании налогов, заботился об устранении неисправностей водо¬регулирующих механизмов, расположенных вдоль течения реки Евфрат. Благодаря службе у царя был создан особый класс охот-1 ников (баиру) и воинов-солдат (реддумов), получавших от царя за службу поземельные участки с особым режимом пользования. Воинская повинность и постоянное войско уже существовали в то время.
Цари, начиная с Саргона I, носили титулатуру «царя четырех I стран света», царя Вселенной, а в самом имени Саргона содержит¬ся титул «истинный царь». В древности, как и в последующие вре¬мена, существовали две основные разновидности правовых систем | страны или царства: первая опиралась на обычаи, прецеденты, мнения авторитетных знатоков и в незначительной степени на ус¬тановления верховной власти, вторая — на письменные законы, более или менее исчерпывающие круг правовых проблем (Египет, Месопотамия, Финикия с ее кодексом морских правовых обычаев, Афины времен составления законов Солона, просуществовавших около восьми веков, Законы XII таблиц в Риме, также действовав¬шие на протяжении многих веков).
Полный титул Хаммурапи, заимствованный через тысячу лет нововавилонским царем Навуходоносором, имел следующий вид: «Прославленный, покорный великим богам, могучий царь, солнце Вавилона, любимец богини Иштар, вынуждавший к послушанию четыре страны света». О главном итоге своей законодательной де¬ятельности Хаммурапи повествует в Прологе в следующих словах: «…заботливый, покорный великим богам… вечное семя царства, могучий царь, солнце Вавилона, давший свет стране Шумера и Аккада… Когда Мардук направил меня, чтобы справедливо руко¬водить людьми и дать стране счастье, тогда я вложил в уста стра¬ны истину и справедливость и улучшил плоть народа».
64
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Тема 3. Древние цивилизации. Города-государства Месопотамии
65
Законы Хаммурапи состояли из Пролога, текста законов и Эпилога. Всего из сплошного текста, выбитого на камне, перевод¬чиками выделено 282 параграфа, или статьи, причем около 37 ста¬тей оказались уничтоженными (соскобленными). Дело в том, что каменная стела из базальта была в свое время вывезена из Вави¬лона в соседнее царство Элам (территория нынешнего Ирана), где по приказу местного правителя и было выскоблено место для традиционной хвалебной надписи о подвигах покорителя Вавило¬на. Этот камень нашли в 1901 г. французские археологи в районе города Сузы, бывшей столицы Элама.
Первые статьи, помещенные после Пролога, посвящены на¬казаниям за клятвопреступления и наговоры в суде, а также за незаконный пересмотр судебного решения (ст. 1—5). Затем следуют статьи о защите дворцовой, храмовой и частной собственности от воровства со следующими градациями: статьи о краже собствен¬ности (ст. 6—14), о продаже без свидетелей и заключения соответ¬ствующего договора (ст. 7), о наказании за содействие беглому рабу (ст. 15—20), о грабеже (ст. 21—23), о воровстве на пожаре (ст. 25).
Следующая группа статей регулирует удельные имуществен¬ные права состоящих на царской военной службе (ст. 26—37). Да¬лее следуют статьи об аренде земли и правилах водопользования (ирригационными сооружениями). Здесь же перечисляются условия и меры по обеспечению возврата долгов (ст. 38—107), обращения в долговую кабалу. Определенный интерес представляют способы возмещения вреда вследствие небрежного пользования обводными каналами, а также содержание запрета на самовольное изъятие невозвращаемого долга (ст. 53, 113 и др.).
Особую группу составляют статьи, требующие наказания за причинение вреда общественному миру и согласию — непротиво¬действие заговорщикам (ст. 108), обман соседей с мнимой кражей, а также статьи об отработке долга домашней кабалой у кредито¬ра, о лжесвидетельстве против соседей, против жрицы или про¬тив жены свободного человека (ст. 102—103, 114—117, 120—127).
Самыми крупными из последующих разделов являются раздел о семейственном праве — о личных и имущественных правах в брачно-семейных отношениях (ст. 128—163), о наследовании (ст. 165—182), о личных отношениях правового характера в семье между родителями и детьми — законными и приемными (ст. 185— 195).
Защита от причинения вреда здоровью, имуществу, личному достоинству (оскорбления, телесные повреждения и т.д.) регулиру¬ется ст. 196—214. Последнюю группу статей образуют правила и регулирование ответственности за пользование движимым имуще¬ством, за совершение торговых операций и предоставление раз-
I
личных услуг или средств труда (ст. 215—282). Здесь регулируются обязательственные отношения в связи с услугами по излечению болезней, снятием клейма с раба, производством строительных работ, арендой движимого имущества, наймом и продажей рабо¬чей силы и средств труда.
На основе знакомства с политикой и Законами Хаммурапи возникает картина большого культурного государства с обществом, уже прошедшим все начальные стадии своего формирования. В центре власть уже не имеет соперников из местных городских династий, в аппарате управления чиновники вытеснили знать, кровная месть уступает выкупу на основе тарифа поранений. Го¬сударство через своих служителей заботится о благосостоянии на¬рода, о подъеме земледелия, торговли, прокладывании и поддер¬жании в надлежащем режиме водных сообщений и каналов. Госу¬дарство придерживается мирной позиции, нет привилегий у тех или иных национальностей (вавилонян, эламитов и др.). Социальная структура в значительной мере дифференцировалась на основные и неосновные группы и слои (например, в жречестве имелось не¬сколько категорий и классов служителей, служба царю выдвину¬ла классы баиру (охотники), ридсабе (служилые люди, солдаты). Хаммурапи в части документов предстает вдумчивым и гуман¬ным правителем. Однако в сборнике законов, где очень простым и понятным языком говорится о браках, собственности, долгах, ворах, наемных работниках, а также о договорах, банковско-кредитном деле и общественной морали, наказания выглядят жестокими и про¬извольными. Относительная жестокость этих наказаний связана с самим фактом создания Вавилонского царства вторгшимися с запада племенами амореев, которым и пришлось вводить дополнительные меры по установлению мира и порядка, в том числе меры устраше¬ния, с тем чтобы удержать свое господство в этом районе.
Долгое время Законы Хаммурапи считались самыми древни¬ми из дошедших до нас и хорошо сохранившихся древних сборни¬ков. Однако в 1952 г. обнаружена была глиняная табличка с частью свода шумерского правителя города Ура (царствовал около 2050 г. до н.э.), которая донесла до нас сведения о характерных для этого правителя социальных и этических реформах. Он отстранил от вла¬сти и лишил доходов взяточников и обманщиков, учредил справед¬ливую и неизменную систему мер и весов, позаботился о том, чтобы «сирота не становился жертвой богача», «вдова — жертвой сильного» и «человек шекеля (мелкая денежная единица) — жер¬твой человека мины».
Собственность и обязательственные отношения. Вавилония была страной интенсивного земледелия, существовала собствен¬ность на землю (царя, царских людей, храмов, общины, частных владельцев). Земля обрабатывалась с помощью рабов или самосто-
66
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
ятельно либо сдавалась внаем (аренду). В области имущественных отношений законы четко подразделяют имущественные права соб¬ственника, арендатора и наемных работников и разграничивают меры ответственности за утерю, хищение, невозврат собственно¬сти или причинение вреда имуществу.
Большое внимание уделялось договорной фиксации различ¬ных сделок. Наиболее важные из них запечатывались в двойной конверт из глины в нескольких копиях и обжигались для надежной сохранности. Некоторые из таких документов, запечатленных на обожженных глиняных табличках, сохранились до нашего времени.
Договором оформлялся брак. Договор был необходим для фик¬сации займа, аренды (поля, сада), найма (скота, судна, раба). Если во время найма и аренды происходила порча имущества, законы учитывали радивое или нерадивое отношение нанимателя. Вина последнего сильно смягчалась, если порча происходила по «Божь¬ей воле» (стихийное бедствие и т.п.).
Если пастух похитит доверенный ему скот, заменив тавро, и продаст его за серебро, он в случае разоблачения обязан возмес¬тить хозяину скота его стоимость в десятикратном размере. Если скот поразила чесотка по вине пастуха, то он обязан восстановить поголовье полностью. Однако в случае эпидемии или если на ста¬до нападал лев, пастух приносил клятву в своей невиновности и убытки брал на себя хозяин. Если приглашенный лекарь проводил лечение заболевшего скота удачно, его вознаграждали серебром, если же лечение приводило к потере вола или осла, то сам ле¬карь должен был заплатить владельцу четверть стоимости покале¬ченного лечением животного.
Земледелие было основной хозяйственной деятельностью в стране, и законы уделяют ему самое пристальное внимание. Самым распространенным видом этого хозяйствования было мелкое зем¬левладение. Крупные землевладельцы прибегали к использованию труда низшей категории царских служилых людей (мушкенов) либо сдавали землю мелкими участками в аренду за фиксирован¬ную долю в треть или половину урожая, а также за фиксирован¬ную плату, вносимую заранее (ст. 45). Крестьянин-общинник мог менять, закладывать и сдавать в аренду свой участок, а кроме того, передавать его по наследству вместе с другой недвижимой собственностью (ст. 39—47, 60—65). Все эти правомочия утрачива¬лись, если он выходил из общины. Жена беглеца из общины мог¬ла отказаться от него (ст. 136). Отчуждение земли воспринималось как несчастье, покупка земли — как несправедливость.
Каждый земледелец обязан был поддерживать в исправности оросительные сооружения и нести ответственность за нерадивое или неумелое с ними обращение перед соседями, которые понес¬ли вследствие такой нерадивости ущерб (ст. 53—56).
ТемаЗ. Древние цивилизации. Города-государства Месопотамии 67
Арендатор земли должен вносить плату в 2/3 урожая и воз¬вращать землю обработанной (ст. 42—43). Наемные сельские работ¬ники получали плату серебром или хлебом. За невыращенный хлеб полагался штраф, равно как за кражу семян или изнурение ско¬та. Штраф выплачивался зерном. Неуплата штрафа влекла за со¬бой наказание смертью: неплательщика разрывали на части при помощи тяглового скота (быков) (ст. 256).
Должник вынужден был отдавать свою землю в обеспечение долга либо отдавать в кабалу детей, других членов семьи. В зас¬лугу Хаммурапи ставится ограничение ростовщического процента по займам и возможность в некоторых случаях отсрочить уплату долга (ст. 48). Так, торговый агент (тамкар), выдавший кредит, не мог брать больше 20% при займе серебром и свыше 33,5% при займе зерном (ст. 89). В случае завышения этого процента тамкар рисковал не получить всю долговую сумму. Устанавливался запрет забирать в покрытие долга поле или сад (ст. 49 и 66).
Работа по найму практиковалась очень широко, и свободные люди участвовали в этом наряду с рабами. Нанимали, как прави¬ло, на короткий срок — на время посевных работ или жатвы. Оп¬лата в основном была поденной, но в таком размере, чтобы наем¬ный работник был в состоянии прокормить свою семью в течение всего периода работы по найму.
Особое регулирование получила работа профессионалов (лю¬дей высокой квалификации) — врачей, строителей, корабельщи¬ков. Услуги были дифференцированы в оплате в зависимости от категорий потребителей услуг, например, хирург получал разную в кратном отношении плату за операцию для авилума, для муш-кенума и раба.
Договоры поручения (что-либо вывезти и продать) оформля¬лись письменно. Нарушение этого ритуала и формы было сопря¬жено с ответственностью для обеих сторон.
Характерными были отношения между крупными и мелкими торговыми агентами — между тамкарами и шаммалумами соответ¬ственно. Последние были партнерами-помощниками тамкаров и несли определенную ответственность за недополучение торговой прибыли. Если прибыль не получена, шаммалум возмещал ее там-кару в трехкратном размере. Если продажа была удачной и при¬быль получена, шаммалум обязан был передать прибыль с надле¬жащими документами тамкару. В случае непредставления докумен¬та сделка считалась недействительной, прибыль утаенной и шам¬малум обязывался возмещать прибыль в трехкратном размере. В случае несправедливости обвинения в утаивании прибыли шам-малумом, тамкар обязывался компенсировать несправедливое об¬винение в размере, превышающем размер прибыли в 6 раз.
68
Часть I История права и государства в древности и в средние века
Брак и лично-имущественные отношения в семье. Брак зак¬лючался по договору жениха и отца невесты. Отец невесты после предварительного согласия на брак дочери и получения выкупа обязывался выдать дочь замуж. Если он нарушал свое обязатель¬ство, то принуждался оплатить жениху двойную сумму выкупа. Если дочь, будучи замужем, не приносила наследника и умирала, муж имел право востребовать свой выкуп за невесту с отца, но к отцу возвращалось приданое дочери Выкуп выплачивался частя¬ми, вначале предоставлялся задаток. Жена могла потребовать включений в договор оговорки, лишающей мужа права продавать ее за свои долги (ст. 151).
Развод был упрощенным только для мужа. Жену, изме¬нившую мужу, бросали в реку связанной вместе с любовником, если муж ее не прощал (в случае ее прощения царь мог поми¬ловать и любовника) Бесплодную жену муж был вправе поки¬нуть, дав ей выкуп и вернув приданое. Только длящаяся изме¬на мужа, который уходит из дома и «очень позорит жену», да¬вала последней право на развод, она уходила в дом отца со сво¬им приданым.
Отец не имел права жизни и смерти над своими детьми.
Женщина в Вавилонии, по Законам Хаммурапи, имела бо¬лее высокий и привилегированный статус по сравнению с более поздними кодификациями (например, Кодексом Наполеона 1804 г.). Если муж избивал жену, унижал ее и изменял ей, то она могла забрать свое приданое и вернуться к родителям. Нару¬шение брачного договора влекло утрату задатка и выкупной платы. Ни возраст, ни рабское положение не служили мужу препятствием для брака (ст. 175—176). Рабыня, родившая детей своему хозяину, не могла быть проданной после этого «за се¬ребро», а после смерти хозяина-отца отпускалась на свободу (ст. 171). Если муж попадал в плен или пребывал в безвестном отсутствии и оставлял жену без надлежащего материального обеспечения, то она имела возможность выйти замуж вторично с условием вернуться к первому мужу после его возвращения домой.
Считался возможным брак свободного человека и рабыни, причем дети от такого брачного союза становились свободными Равным образом с рабом могла жить в браке и свободная женщи¬на, ее дети также считались свободными Только в случае смер¬ти мужа-раба половина нажитого имущества переходила хозяину раба, а другая половина оставалась жене, от которой она потом пе¬реходила по наследству ее детям. Запрещались кровосмесительные браки между близкими родственниками и свойственниками (напри¬мер, между мачехой и пасынком).
Тема 3 Древние цивилизации Города-государства Месопотамии
69
«Если жена возненавидит своего мужа и скажет ему «не ка¬сайся меня», то следует исследовать ее дело среди ее соседей. Если она целомудренна и беспорочна, а ее муж ходит из дома и очень позорит ее, то эта женщина невиновна; она может взять свое приданое и уйти в дом своего отца» (ст. 142). Если она не це¬ломудренна и «ходит из дома, разоряет свой дом, позорит своего мужа, то эту женщину должно бросить в воду».
Если авилум берет себе жену, которая рожает ему детей, а потбм умирает, то ее приданое принадлежит только ее детям (ст. 162).
В семье сохранялись многие патриархальные порядки. Отец мог отдать детей в долговую кабалу, дочь в жрицы или блуд¬ницы, сына лишить наследства «за тяжкие грехи». Жене он мог подарить сад, поле, а ставшая затем вдовой его жена могла все это подарить «любимому сыну» (ст. 150). Наследование про¬исходило в основном по закону. Все сыновья уравнивались, даже от рабыни, если того пожелал отец. Жена владела вдо¬вьей долей только пожизненно, затем она переходила детям. Сыновья рабыни могли быть признаны законными наследника¬ми в том случае, если их отец признавал их наследниками в определенном порядке В любом случае сыновья от рабыни счи¬тались свободными.
Преступления и наказания. Законы не проводили различия между преступлением и гражданским правонарушением. Более четко обособлялись некоторые формы виновности — различные виды недоносительства, укрывательства. К числу отягчающих об¬стоятельств отнесены посягательства на личность или имущество представителей высших сословий, дерзость рабов по отношению к хозяевам или детей по отношению к родителям. Возможны нака¬зания без вины. Строитель дома, в котором обрушилась крыша, по¬губившая сына хозяина дома, наказывался смертью собственного сына. Такой вид наказания — редкая форма талиона — равновоз-мездного наказания, которое вслед за ветхозаветным библейским текстом иногда называют правилом «око за око» Э. Аннерс назы¬вает этот принцип зеркальным талионом.
Наиболее употребимым было наказание в виде денежного штрафа Выработан своего рода тариф поранений, согласно кото¬рому повреждение в драке или по злому умыслу кости авилума, мушкенума и раба влечет за собой различные виды компенса¬ций — либо по принципу «око за око» (для авилумов), либо в виде денежной компенсации. Некоторые разновидности штрафов имели явно завышенный размер, равносильный приговору к смерт¬ной казни. Например, похититель вола или ладьи из царского двор¬ца или ,храма обязывался уплатить штраф в размере 30-кратной стоимости похищенного.
70
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Разновидности описываемых и перечисляемых преступлений можно сгруппировать следующим образом: преступления против личности, против собственности, против семейных устоев, а так¬же должностные и государственные преступления.
Наиболее суровыми были наказания за лжесвидетельства и клятвопреступления, особенно в случаях несправедливых обвине¬ний в убийстве. К смерти приговаривали того, кто после продажи своего товара обвинял покупателя в том, что тот украл у него товар.
В числе преступлений против личности перечислены убий¬ство мужа женой, неудачная операция лекаря, телесные повреж¬дения в драке, оскорбление словом и действием, ложные обвине¬ния. Большое значение имело социальное положение обвиняемо¬го и потерпевшего, которое способствовало возникновению особого тарифа поранений и иных форм причинения вреда здоровью или имуществу. Если авилум («сын человека») ударил равного ему, то с него брали штраф 10 сикле серебра. Если раб авилума ударил сына человека, то ему отрезали ухо. Если человек ударил по щеке человека, высшего по положению, он должен был быть подверг¬нут бичеванию плетью в количестве 60 ударов (ст. 202—205).
Смертью карали того, кто крал ребенка у свободных родите¬лей с целью превратить его в раба. Сурово наказывалось снятие клейма с раба (ст. 226). Если бык, идя по улице, забодает человека и причинит ему смерть, то это не было основанием для претен¬зии к хозяину быка (ст. 250).
В числе преступлений против собственности чаще всего встречаются кражи и грабеж, повреждение чужого имущества, а также многочисленные посягательства на чужих рабов: кража и укрывательство раба, снятие с раба знака его рабского состояния. Особо выделены некоторые составы мошеннических проделок — мошенничество корчемницы, тамкара и др.
Если вор признавался до собирания свидетельских показаний, то ему дозволялось в качестве наказания оплатить стоимость ук¬раденной вещи в 10- или 30-кратном размере. Если у него не было такой суммы денег, его уличали при свидетелях и убивали (ст. 7— 8). Если человек осмеливался украсть имущество из царского двор¬ца или из храма, убивали его самого и того, кто купил краденое.
Преступления против семейных устоев включают кровосме¬шение, неверное и распутное поведение жены, похищение и под¬мену ребенка.
В разряде совершающих должностные преступления упомя¬нуты судьи, меняющие вынесенный приговор на другой, солдаты, младший командный состав. Не упомянуты государственные пре¬ступления в виде измены или мятежа, как полагают, в силу их об¬щеизвестной и безусловной наказуемости.
Тема 3. Древние цивилизации Города-государства Месопотамии
71
Наказания были дифференцированными и весьма строгими по сравнению с некоторыми образцами предшествующего законода¬тельства в древних государствах Шумера и Аккада. Смертная казнь осуществлялась путем утопления, сожжения или сажания на кол. Широко применялись также устрашающие членовредительные наказания: отсечение руки, пальцев рук, отрезание уха, языка и иные формы наказания по принципу талиона. Задолго до римлян принцип талиона, т.е. равновозмездности, был определен в Библии как принцип «око за око», а в законах Вавилонии и других древ¬них государств он получил вид конкретного предписания: «если человек повредит глаз какого-либо из людей, то должно повредить его глаз» (ст. 196 Законов Хаммурапи).
Преступников обращали в рабство, изгоняли из страны поми¬мо обычных наказаний в виде штрафов и членовредительных дей¬ствий. В Законах Хаммурапи можно обнаружить три разновидно¬сти наказаний по принципу талиона: наказание по типичному (простому) талиону «око за око» для авилума, по правилу симво¬лического талиона (сыну, ударившему отца, отрубали руку; лека¬рю, неудачно удалившему бельмо, отрубали кисть руки и др.) и по правилу так называемого зеркального талиона (наказание смертью сына строителя дома, если обвалилась крыша построенного им по заказу дома и загубила жизнь сына хозяина дома).
Судебное разбирательство. Судебное решение воспринималось как акт справедливости, который совершался и при помощи зако¬нов, а иногда и с участием богов, например бога Реки в случае испытания водой. Проверяемых бросали связанными в реку, и не¬виновным считался тот, кто после этого всплывал. Этот редкий вариант истолкования невиновности контрастирует с обыкновениями древних индийцев и средневековых европейцев, у которых всплы¬вал во время испытаний человек виновный, нечистый, греховный.
Судебный процесс был устным и состязательным, а также единым по делам уголовным и гражданским. Истец сам приводил ответчика в суд, а преступника приводили царские слуги, которые находились в подчинении и распоряжении наместников. Практико¬валось разбирательство с учетом алиби и вещественных доказа¬тельств. Большое значение придавалось клятвам свидетелей и су¬дебным испытаниям с участием местных богов (ордалии). Отсроч¬ка в представлении свидетельских показаний могла предоставлять¬ся до 6 месяцев (ст. 13). Приговоры о смертной казни и членовре¬дительстве приводились в исполнение немедленно и публично.
Суды были нескольких уровней и разных юрисдикции: на уров¬не общины, храмовые и царские суды. Часть разбирательств начи¬налась принесением клятвы в стенах храма, здесь же заверялись некоторые свидетельства для предъявления в суде. Богиней спра¬ведливости считалась Китту, дочь бога Солнца, справедливости и
72
Часть I История права и государства в древности и в средние века
предсказаний Шамаша. Китту посвящались многие храмы на тер¬ритории царства. Верховные судебные полномочия принадлежали суду царя. Царские суды разбирали дела в отношении авилумов и «царских людей» (мушкенумов), осуществляли помилование по некоторым категориям дел, в том числе могли помиловать любов¬ника жены, если согрешившая жена была прощена своим мужем. В противном случае обоих ожидала смертная казнь через утопление.
Очень важную роль в судебном разбирательстве играли пись¬менные свидетельства. Письменная фиксация документов, в том числе юридических (торговых, брачных и др.), имела большое значение в сохранении и воспроизводстве политической и право¬вой культуры древнего общества. По замечанию известного восто¬коведа Дж. Брестеда, широкое распространение письменности в государственном делопроизводстве, в религии и коммерции созда¬вало во все времена классовое различие между неграмотными и образованными, — различие, которое создает проблему и в совре¬менном обществе.
Таким образом, сборник Законов Хаммурапи в целом был про¬дуктом зрелой стадии эволюции древнего общества, в котором сло¬жились устойчивая классовая структура, упорядоченные отноше¬ния между социальными группами жрецов, воинов и земледельцев. Рабы воспринимались интегральной частью социальной структуры, и значительная часть законов регулировала их правовой статус, который исключал конкретные права, но предполагал возможность женитьбы раба на свободной, что было его относительной свободой.
Справедливость в суде гарантировалась ордалиями на взаим¬ной основе для истца и ответчика, а также дифференцированной системой штрафов. Самое тщательное регулирование торговли сви¬детельствует о большом хозяйственном значении городского насе¬ления страны, заинтересованного в товарах и торговом обмене со всем окружающим миром. Характерно также, что по некоторым преступлениям высшие классы подвергались более суровому нака¬занию, чем низшие (например, тамкары по отношению к шамма-лумам, командиры по отношению к солдатам, авилум по отноше¬нию к не равному себе по статусу и др.).
Контрольные вопросы
Как долго просуществовала цивилизация в Древней Месопо¬тамии?
Какие есть основания считать Хаммурапи выдающимся адми¬нистратором и законодателем?
Каковы структура и характерное содержание Законов Хам¬мурапи?
Тема 3. Древние цивилизации Города-государства Месопотамии
73
Литература
Законы вавилонского царя Хаммурапи // Хрестоматия по истории Древнего Востока. Ч. 1. М., 1980. С. 173—186 (полный пе¬ревод текста с Прологом и Эпилогом). — Волков М.И. Законы вави¬лонского царя Хаммурапи. М., 1914. —Крамер С. История начи¬нается в Шумере / Пер. с англ. 2-е изд. М., 1991. —Мечников Л.И. Цивилизации и великие исторические реки: Географическая тео¬рия развития современных обществ. 1898 / Пер. с фр. 1996. —Лам-берг-Карловски К., Саблов Дж. Древние цивилизации. Ближний Восток и Мезоамерика / Пер. с англ. М., 1992.
Тема 4. Древний Египет
Тема 4. Древний Египет
75
Периодизация истории Древнего Египта. — Организация государ¬ственной власти. — Древнеегипетское право.
Периодизация истории Древнего Египта
Приблизительно 5 тыс. лет назад на территории современно¬го Египта сложилось единое государство, ставшее важным элемен¬том древнеегипетской цивилизации, которая просуществовала 3 тысячелетия, т.е. дольше, чем вавилонская или шумеро-аккадс-кая. Здесь, как и во всякой другой цивилизационной культуре, были свои периоды подъема, благоденствия, затем слома и упад¬ка, а также редкие периоды социальных потрясений и т.д.
Еще одной важной особенностью египетской цивилизации яви¬лось то, что она была детищем одного этноса. Об этой ее особенно¬сти удачно сказано в фундаментальном труде Л.Н. Гумилева «Эт¬ногенез и биосфера земли» (2-е изд., 1989):
«В Древнем Египте объединенные хаттские племена сложи¬лись в могучий этнос и создали разветвленную социальную систему. Там были фараоны и советники, князья номов и воины, жрецы и писцы, торговцы, земледельцы и нищие батраки. Система услож¬нялась по мере столкновений с иноземцами. Завоевания в Нубии и Сирии производили профессиональные войска, договоры с Вави¬лоном (и хеттами) заключали опытные дипломаты, а каналы и дворцы строили специалисты-инженеры, обучавшиеся с детства. Разветвленная система пережила вторжения гиксосов и возроди¬лась… обновленной мощью. Но с XI в. до н.э. пошел процесс упро¬щения и сопротивляемость системы упала. С 950 г. до н.э. власть над Египтом попала в руки ливийцам. В 715 г. до н.э. господство пере¬шло к эфиопам, которые проиграли войну с Ассирией, и азиаты оккупировали Египет, который сам уже перестал защищаться. Са-исская династия освободила страну и держалась на копьях эфио¬пов и ливийцев. В 550 г. до н.э. пала и она, после чего в Египте пос¬ледовательно господствовали парсы, макеДоняне, римляне, арабы, берберы, мамлюки и турки. И из всех социальных групп уцелели к I в. н.э. только земледельцы-феллахи. И небольшая кучка элли¬низированных горожан-коптов» (Гумилев Л.Н. Там же. С. 117—118).
Для политического устройства египетского общества, как и мно¬гих других древневосточных обществ, характерны следующие черты:
• политическая власть сосредоточена в одном центре;
• права и собственность разных общественных групп опреде¬ляются центральной властью;
• сам принцип собственности слабо гарантирован властью;
• в обществе и государстве преобладает произвол, суть ко¬торого в том, что властвует облеченный властью человек, а не су¬ществующий закон (деспотизм фараона).
Централизованный деспотизм характеризуется с точки зрения административной тремя главными областями правительственного властного регулирования: финансовой, военной и строительной. По характеристике К. Маркса, восточная деспотия имеет три ве¬домства: финансовое (ведомство по ограблению собственного на¬рода), военное (ведомство по ограблению других народов) и ве¬домство общественных работ (ирригация, храмы, зрелищные по¬стройки).
Социальная иерархия, состоявшая из чиновников, стражей, земледельцев (общинников) и рабов, имела на вершине своей пи¬рамидальной организации слой высших вельмож, а также жрецов во главе с фараоном — сыном Ра, бога Солнца. Сам титул фара¬она иногда возводят к слову Ра-Фра (сын Ра). Его считали также двойником бога и величали иногда добрым богом и господином. Бли¬жайшим помощником фараона был главный управитель и распоря¬дитель чатти, для удобства именуемый в учебной литературе ве-зиром.
Общественные институты включали общину, патриархальную семью, различные управляющие сословия: чиновников, жрецов, писцов, контролеров. В хозяйствах вельмож трудились их люди, состоявшие помимо надсмотрщиков из подневольной «челяди» и домашних рабов.
Формами землевладения были царское, храмовое, общит пожалованное за службу («дом номарха»), а также наследственнъ земли («дом отца моего»).
Главными сословиями считались жрецы и воины, второсте пенными — земледельцы, ремесленники и пастухи. Геродот yno-j минает еще о кастах торговцев, толмачей и корабельщиков. Бра¬ки между членами второстепенных сословий и рабами не были зап¬рещены. Принадлежавшие к военному сословию владели вместе со своими семьями земельными участками, которые предоставлялись им взамен жалованья, оружием их снабжали с казенных складов. Число воинов при Рамзесе II доходило до полумиллиона обучен¬ных военному делу людей.
Жрецы были самой почитаемой частью населения за их образ жизни, соответствующий строгим правилам, что касается чисто¬ты и пищи, а также за их знания и многочисленные умения, включая вычисление периодов разлива Нила, строительство хра-
76
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Тема 4. Древний Египет
77
мовых комплексов, создание других произведений искусства стро¬ительного, живописного и словесного. Именно жрецам Египет был обязан устройством и развитием своего богослужения и понятий религиозного мировосприятия, составлением и изданием законов (которые, к сожалению, до нас не дошли), созданием письменно¬сти. В качестве людей образованных и искусных в письме они имели предпочтение перед другими в занятии административных и судейских должностей.
История страны и правящих династий. Историю Древне¬го Египта подразделяют на периоды, совпадающие со временем существования отдельных царств и правящих династий. Таких пе¬риодов насчитывают пять: Раннее царство (додинастический Еги¬пет), Древнее, Среднее, Новое и Позднее, а правящих династий на протяжении почти 3 тысячелетий — всего 31.
Раннее царство (3200—2778 гг. до н.э.) существовало в усло¬виях общинного землепользования: верховным собственником зем¬ли считалось номовое государство (во главе с номархом и своим религиозным центром), в пользу которого взималась часть доходов с этой земли. В додинастическом Египте существовал также сек¬тор царского хозяйства со своими вельможами, чиновниками, по¬датным населением и рабами из числа пленных.
Вначале, после преодоления раздробленности, это царство состояло из двух частей — Верхнего Египта с центральным горо¬дом Фивы и Нижнего Египта с городами Мемфисом и Саисом, ко¬торые со временем под влиянием личной заинтересованности пра¬вившего царя Верхнего Египта Менеса (или Нармера) и ряда уси¬лий в направлении централизации привели к созданию единого го¬сударства. Объединение не было прочным, но сыграло важную роль в заботах об орошении земель.
Примером гидротехнических сооружений может считаться канал, проведенный от одного из рукавов Нила до лежащего на другом краю пустынного оазиса Эль-Файюм, который затем стал самой плодородной областью в стране. Для проведения канала по¬требовалось в определенном месте расширить горное ущелье.
С древнейших времен земледельцы, а затем астрономы вели наблюдение за восходом на небе звезды Пса (Сириуса), который совпадал с поднятием вод Нила и началом нового календарного года. Со временем был изобретен сельскохозяйственный календарь, который подразделялся на три времени года с такими различени¬ями: половодье, выхождение и сухость. Календарный год включал 365 дней. Специальные чиновники наблюдали за уровнем подъема вод Нила. Высоту паводка отмечали в разных местах реки. Резуль¬таты наблюдений сообщали верховному сановнику и затем помеща¬ли в летописи. Данные замеров позволяли заблаговременно пре¬дусмотреть размеры паводка и отчасти предсказать будущий уро-
жай. Известие о подъеме вод Нила разносилось гонцами по всей стране.
В период Древнего царства (2778—2260 гг. до н.э.) возни¬кает централизованное государство с упорядоченной администра¬тивной, судебной, военной и финансовой иерархией. Много вни¬мания уделяется заботам об орошении и организации обществен¬ных работ. Члены царского дома занимают многие высшие ад¬министративные и культовые должности — верховных сановни¬ков, военачальников, хранителей сокровищ, верховных жрецов. Первым сановником в системе централизованного бюрократиче-i ского управления был везир (чатти), ведавший судом, местным управлением, государственными мастерскими и хранилищами. По некоторым данным, чатти одновременно состоял в родстве с верховным правителем. Хозяйственная деятельность концентриро¬валась на уровне земледельческих общин и царских и храмовых владений.
На период 2260—2040 гг. до н.э. выпадает много волнений со¬циального и политического характера, и его именуют периодом переходным.
Среднее царство (2040—1786 гг. до н.э.) становится временем расцвета, называемым также веком строительства пирамид. Про¬исходит рост рабовладельческих и частных хозяйств, расслоение общины с обособлением мелких собственников. Возникают крупные поселения, становящиеся городами-государствами и названные греками номами. Иероглиф, обозначавший ном, изображал землю с кусочком реки и прямоугольной сетью отводных каналов. Возрос¬шее со временем соперничество номов привело к ослаблению стра¬ны Верхнего и Нижнего Египта, и она на время стала добычей вторгшихся племен гиксосов.
С 1770 по 1580 г. до н.э. — второй переходный период.
Новое царство (1580—1085 гг. до н.э.) отмечено возвышени¬ем жречества и оформлением теократической деспотии, управля¬емой бюрократизированным жречеством и наместниками в номах. Чатти становится первым и высшим администратором, управляю¬щим из столичной канцелярии всем земельным фондом страны, всей системой водоснабжения. Он осуществляет верховный судеб¬ный надзор и организует контроль над всем податным населени¬ем. В этот период при фараоне Тутмосе III (XV в. до н.э.) Египет¬ское государство простирается от нильских порогов до Средизем¬ного моря и до Северной Сирии на востоке.
Позднее царство (1085—332 гг. до н.э.) становится временем упадка, соперничества жречества и вельмож и одновременно пе¬риодом борьбы с частыми внешними агрессиями. Последним и ре¬шающим событием для древней цивилизации стало завоевание Египта Александром Македонским.
78 Часть I История права и государства в древности и в средние века
Организация государственной власти
Название «Египет» (страна бога Птаха, главного в пантеоне девяти богов в Мемфисе, столице Нижнего царства) этой стране дали греки, однако сами жители называли ее Кемет, что в пере¬воде означает Черная земля. Каждый год в начале июня главная река Хапи (Нил) разливалась и поднималась на высоту 10 метров, затопляя всю долину. В ноябре вода спадала и оставляла после себя черный слой плодородного ила, с чем и связано название страны.
Свои общественные учреждения и порядки египтяне считали изначально созданными богами. Согласно хронологии жреца Ма-нефона, основанной на священных текстах, до земных правите¬лей Египтом вначале правили боги, затем полубоги. В «Мемфис-ском богословском трактате» — творении жрецов Птаха, датиру¬емом периодом Древнего царства, говорится «Умиротворился Птах, создав все вещи и божественные слова. Он породил богов, создал города, основал номы, поместил богов в их святилища, учредил жертвоприношения, основал храмы, сотворил их тела ради умиротворения их сердец». Боги-творцы уничтожают изна¬чальный хаос в созданном ими человеческом сообществе и выс¬тупают при этом в роли восстановителей всеобщей гармонии в виде Maam, т.е. особого общественного Порядка и Истины на месте беспорядка. Подобно богам, фараон также должен был -стремиться утвердить Маат на месте беспорядка («Тексты пира¬мид»). Маат со временем воспринимается также принципом спра¬ведливости, на котором строятся правильные человеческие отно¬шения. В пантеоне богов появляется богиня справедливости с именем Маат.
Боги и земные правители выступают при этом одновременно властелинами и учредителями законов. Египетские визири — глав¬ные помощники царей — начиная с Древнего царства выступают в роли жрецов Истины, что соответствовало возложенным на них судейским обязанностям наряду с административными и жрече¬скими.
Когда-то в древности страна состояла из небольших храмо¬вых городов-государств, имевших своих богов и управлявшихся по своим законам. В этих городах поклонялись разным богам богу Солнца Ра, богине небес Нут, символу плодородия и одно¬временно земному воплощению души Осириса быку Апису, доб¬рожелательному богу воды, заботившемуся о душах умерших, богу-крокодилу Себеку. Богами плодородия были Исида и Осирис. По преданию, Осирис, красивый и добрый бог, был убит своим братом и злым богом пустыни Сетом, а затем воскрешен своей
ЩИ
Тема 4. Древний Египет
79
1
женой и сестрой Исидой (Изидой). Когда первый фараон Менее объединил Верхнее и Нижнее царства в единое государство, он провозгласил себя Гором, сыном Осириса. Его стали изображать с мотыгой в руках, главным благодетелем крестьян-земледель¬цев, строителем дамб вдоль нижнего течения Нила и осушите¬лем болот.
Долгое время Верхний Египет, расположенный вдоль узкой долины реки в южной части до первого из четырех порогов Нила, и Нижний Египет с его расширяющейся к северу доли¬ной (дельтой) реки осваивались неодинаково. В письменном обо¬значении Верхний Египет изображался иероглифом в виде ра¬стения, произрастающего на полоске земли. Нижний Египет с его многорукавной заболоченной дельтой обозначался кустом папируса.
Приблизительно 52 века назад после продолжительного су¬ществования многих мелких и враждующих царств на территории современного Египта сложилось единое государство, которое ста¬ло важным элементом древнеегипетской цивилизации. Сама эта цивилизация отмечена печатью напряженной, богатой и многосто¬ронней в своих проявлениях духовной жизни — религиозной, ска¬зочной, поэтической, эстетической (скульптура, живопись, архи¬тектура и др.). Ее хронологические рамки исчисляются почти тре¬мя тысячелетиями, на протяжении которых она пережила пери¬оды расцвета, надлома и упадка, а также периоды застоя, замед¬ленных перемен или небольших социальных потрясений. Во вре¬мя одного из таких потрясений, о которых мы узнаем из «Рече¬ний Ипусера» (XVIII в. до нэ.), восставшие не просто прогнали царя и не просто растащили богатство привилегированных сло¬ев населения, они упразднили старую администрацию и суды вме¬сте с их архивами и финансовой документацией. В оценке этих событий Ипусер использует метафору переворота — все перевер¬нулось, отмечает современник восстания, подобно гончарно¬му кругу: те, кто были внизу, стали наверху. Этой метафоре в описании социальных перемен суждено было возродиться в евро¬пейской социально-радикальной публицистике последних трех сто¬летий
Своды египетских законов до нас не дошли, о них дошли только предания: о законах Менеса, о реформах Бокхориса и не¬которых других событиях. Однако на основании косвенных исто¬рических свидетельств — мифов, поучений и хвалебных надпи¬сей — можно утверждать, что для древнеегипетского законода¬тельства и правосудия характерными были ориентация на провоз¬глашение и реализацию принципов соразмерности наказания тя¬жести совершенного преступления, принципов истины и справед-
80
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
ливости, которые открывали новые возможности в регулировании конфликтов наряду с казуистическим изложением законодатель¬ных установлений и требований. Наличие развитой письменности позволяло осуществлять более строгий и надежный учет и конт¬роль в делах административных, налоговых, повинностных и ка¬рательных. Все это позволяет считать в известной мере обосно¬ванным утверждение надписи о деяниях Рамсеса IV о том, что «боги смилостивились и решили направить страну на правильный путь в соответствии с законным порядком» (XII в. до н.э.). Египет¬ские жрецы рассказывали Геродоту о тех временах, когда хоро¬шие законы содействовали процветанию страны. Законный поря¬док предполагал, согласно мифологическим разъяснениям относи¬тельно общественного устройства и обычаев, гармонию и соответ¬ствие порядков божественного (небесного) и земного (царственно¬го) правления.
Характерной особенностью внутриполитической жизни была борьба за власть и влияние между фараонами, жрецами и крупными вельможами. Фараон чаще всего воспринимался как сын и наместник бога на земле, пользующийся его непререка¬емым авторитетом, но в то же время послушный его воле и символическим указаниям. При этом напоминать ему о боже¬ственных велениях были вправе только люди определенного сословия и религиозно-культового ранга, т.е. верховные жрецы храмов. Поскольку владыка страны • был особой священной, то обращение к нему могло быть только иносказательным. Его именовали символическим титулом «высокий дом», который про¬износился по-египетски «пер-о», с чем связано и слово «фара¬он». Статусная власть фараона обреталась в сложной борьбе между представителями различных фракций и слоев господству¬ющего класса, и прежде всего представителей жреческого и бюрократического сословий (сановники, наместники, советники, писцы и др.).
Во внешних атрибутах фараон отчасти повторял титулату-ру божества (как сын бога) — он тоже был владыкой Верхнего и Нижнего Египта, но вдобавок еще носителем многих необык¬новенных и полезных способностей: он «владыка познания чело¬веческого», олицетворение истины и справедливости. В одном из обращений к фараону его приравнивают к весам — характерно¬му символу справедливого правосудия, уже существовавшему в юридической мифологии страны. «Ты весы… Твой язык — стрелка весов, твое сердце — гири, твои уста — коромысло» (Тураев Б.В. История Древнего Востока: В 2 т. Т. 1. М., 1936. С. 244).
И все же способность богов в решении дел по осуществлению власти над людьми, их судьбами была неизмеримо большей. Оси-
Тема4. Древний Египет
81
рис, верховное божество эпохи Нового царства, величался влады¬кой Двух Истин (для земного и для загробного миров одновремен¬но). Он председательствовал, согласно мифологии, в загробном су¬дилище, в своем дворце, именуемом Двором Двух Истин. Здесь со¬биралась коллегия из 42 богов (вероятно, по числу номов), каждый из ее участников заведовал определенным грехом. Умерший чело¬век переносился в загробный мир и представал перед коллегией Осириса с оправдательной речью. Его речь содержала перечень всевозможных и весьма добродетельных воздержаний — привыч¬ные способы добропорядочного и законопослушного поведения: «не крал», «не грабил», «не убивал» (в этом речь умершего во мно¬гом сходна с 10 заповедями Ветхого Завета), «не убавлял от меры веса», «не святотатствовал», «не совершал прелюбодеяний», «не подавал знаков в суде», «не оскорблял царя», «не оклеветал бога в городе своем». В такой речи имелись и весьма тонкие различе¬ния добропорядочного поведения, которые характерны для высо¬кой культуры повседневного общения: «не был глух к правой речи», «не был несносен», «не был тороплив в сердце своем», «не шумел», «не надменничал» и др. (125-я глава «Книги мертвых», Вторая оправдательная речь умершего. Пер. И.М. Дьяконова // По¬эзия и проза Древнего Востока. М., 1973. С. 72—73).
Таким образом, в круг необходимых познаний добропорядоч¬ного египтянина входило знание забот 42 богов, «сопутников ве¬ликого бога», и конкретных заповедей (требований), олицетворя¬емых этими богами. По мнению многих историков, в Египте су¬ществовал обычай, согласно которому после смерти фараона со¬зывалось собрание для решения вопроса, достойно ли он правил в отпущенный ему земной срок. Частное обвинение против фара¬она было правом каждого гражданина, и, если правитель был признан виновным в злоупотреблении, он был лишаем погребения.
Древний Египет обладал развитой письменностью с двумя ос¬новными видами письма — иероглифическим (рисуночным) и иера¬тическим (скорописным). Знатоки и умельцы этого рода заня¬тий — писцы — были в большом почете. Прославление писца как человека знающего и умеющего и к тому же мудрого было тра¬диционным для древневосточной лирики и официальной педагогики. «Нет писца, лишенного пропитания от достояния царского дома» («Поучение Хети для сына знатного вельможи»). «…Книга лучше расписного надгробия и прочной стены, — говорится в папирусе конца II в. до н.э. — Написанное в книгах возводит дома и пира¬миды в сердцах тех, кто повторяет имена писцов, чтобы на устах была истина». И еще одно суждение: «Человек угасает, тело его становится прахом, все близкие его исчезают с земли, но писа-
82
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
ния заставляют вспоминать его устами тех, кто передает это в устах других» (пер. АЛ. Ахматовой).
Раннее изобретение письменности послужило не только делу рационализации учетно-административнои и инженерно-строитель¬ной деятельности, но и стимулом к высокому уровню образован¬ности. Первые школы появляются еще во времена Древнего цар¬ства, это были школы при храмах и школы писцов. В эпоху Сред¬него царства появились школы второй ступени, где стали изучать математику, астрономию, медицину, географию, письмо, мифы и предания, а также делопроизводство, землеустройство и строи¬тельное дело. В школах писцов учили чтению иероглифов, письму и счету. Занятия продолжались с утра до позднего вечера. Писа¬ли черной краской с помощью тонкой тростниковой палочки, каж¬дый новый абзац начинали красной краской (отсюда название «красная строка»). Тексты состояли из типологизированных поуче¬ний житейской и профессиональной мудрости, славословий богам, фараонам и вельможам, религиозных преданий. Для политической мифологии Древнего Египта характерно подчеркивание взаимоза¬висимости и «взаимоотражение» космоса и устройства государства, т.е. зависимости природной и социальной деятельности. «Вселенная представлена как хорошо налаженная машина, где все управля¬ется царем богов (отцом фараона!). Однако эта вселенная-государ¬ство описывается не в политических терминах (как, например, в Китае), а в природных» (Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. «М.., 1970).
Большое внимание уделялось воспитанию послушных и уме¬лых чиновных администраторов. В «Поучениях Птахотепа» (в ре¬дакции Среднего царства, XXI—XVII вв. до н.э.) говорилось по это¬му поводу следующее: «Если ты начальник, отдающий распоряже¬ния многим людям, стремись ко всякому добру, чтобы в распоря¬жениях твоих не было зла. Велика справедливость, устойчиво все отличное» (здесь приводятся предостережения вельможи своему сыну от жестокости в обращении с подчиненными и от нарушений законов).
В другом месте этого же обращения говорилось: «Если ты приближенный царя, заседающий в совете господина владыки сво¬его, будь осмотрительным и молчи — это полезнее, чем… Говори лишь после того, как ты осознал, что ты понимаешь суть дела. Это умелец, говорящий в совете. Труднее умная речь, чем любая из работ…»
Египтяне, как и многие другие древние народы, были солн¬цепоклонниками. В эпоху Среднего царства верховным божеством становится фиванский бог Амон, который отождествляется с более древним богом солнца Ра и начинает именоваться Амоном-Ра, а
Тема 4. Древний Египет
83
фараон объявляется сыном этого бога. Амон-Ра был царем богов и одновременно царем Верхнего и Нижнего Египта. Люди вышли из очей его, боги из уст его. Он не только царь обоих Египтов, но «владыка всего, что обегает диск солнца», «владыка неба и влады¬ка земли», «начало жизни». Лучи его кормят все пашни: установ¬ленный им ход времени, в том числе сезонные циклы, предназна¬чен для того, чтобы вновь и вновь рождалось сотворенное этим бо¬жеством (Гимн богу Амону / Пер. и коммент. М. Коростовцева // Поэзия и проза Древнего Востока. М., 1973. С. 68—70).
Аревнеегипегское право
Древние египтяне, как и другие народы, выводили свое за¬конодательство из божественных установлений, и поэтому нормы древнеегипетского права были в то же время нормами религиоз¬ного происхождения и назначения. Легитимации власти и управле¬ния содействовали характерные для мифологии представления о божественном первоисточнике всех правил человеческого общения, включая правовое общение. Олицетворением справедливости в ка¬ком-либо конфликте, связанном с нарушением прав и моральных заповедей, выступали также отдельные божества (бог Осирис как «владыка справедливости», богиня порядка и справедливости Маат — ее символическое изображение в виде «Пера Истины» противостояло в загробном суде Осириса на чаше Весов правосу¬дия сердцу — душе умершего).
Представление о должном и справедливом со временем ста¬ли связывать не только с наличием противоположностей между небесными и земными порядками, не только с деятельностью кон¬кретных богов (Осирис и Маат у египтян, Шамаш у вавилонян, Дике, Фемида, Немезида у греков), но и с надлежащим путем (об¬разом поведения, нравами, бытом). В египетской древности сведе¬ния о путях обретения справедливости, о надлежащем обществен¬ном устройстве и об образе жизни содержались главным образом в мифах и основанных на мифах текстах, преданиях и художе¬ственно-изобразительном творчестве. Правовые идеи и ценности, таким образом, отражались и воплощались как в законах, судеб¬ных решениях и принципах деятельности властных учреждений, так и в многочисленных формах устного и письменного творчества: настенных надписях, поучениях искусству жизни, в стандартных школьных поучениях, жизнеописаниях и преданиях о «сердце и словах» (о мыслях и приказах) богов и фараонов.
Для статусных отношений весьма характерным было равно¬правие мужчины и женщины в частных и публичных сферах жиз¬ни, подчиняющихся требованиям закона. Женщина могла владеть
84
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
и отчуждать собственность, быть стороной в договоре, вести дело в суде, изготовлять завещание. При содействии отца или мужа она могла выступать свидетелем.
Брак был моногамным, но делались исключения для царей и вельмож. Фараоны и чиновники нередко женились на своих сест¬рах (по современным подсчетам, до 5% браков вместо 1—2% в большинстве остальных случаев в среде других сословий). По пре¬данию, фараон Рамзес II (XIII в. до н.э.) прожил около 90 лет, из которых 67 правил страной. От своих жен и наложниц он имел свыше 200 детей; 12 сыновей-наследников умерли еще при его жизни.
О разводе и его последствиях не существует свидетельств вплоть до Позднего царства. Наследование осуществлялось по за¬кону: собственность обычно переходила старшему сыну. Были вре¬мена, когда дети получали равные наследственные доли. В отсут¬ствие детей жена становилась единственной наследницей. У древ¬них египтян была также возможность обойти предписания закона путем составления особого завещания, официально регистрируе¬мого в пользу тех или иных своих детей, в том числе и дочерей.
На детей как наследников возлагались расходы по захороне¬нию своих родителей, даже если об этом ничего не говорилось в завещании. Дети традиционно обязывались также ухаживать за могилами родителей. С этой целью кто-то из членов семьи назна¬чался ответственным по уходу за могилой и наделялся постоянным или временным материальным фондом, которым он обладал и пользовался только .по назначению и который не мог распределять между своими детьми.
Собственность и договорные отношения. Наряду с царскими и храмовыми хозяйствами ведущее положение занимали хозяйства вельмож. Они состояли из центральной усадьбы и владений (дво¬ров и поселений). У каждого вельможи был «домоправитель», ко¬торый отвечал за управление хозяйством. Ему были подчинены писцы, хранители ведомостей, мерщик и счетчик зерна. Домопра¬вители осуществляли верховный надзор за хозяйством и подвер¬гали наказанию битьем палками всех провинившихся. Особенно ве¬лика в этих заботах была роль писцов — они были нужны при уче¬те полевых работ, при перегоне стад, в производственных мастер¬ских. Отчетность была регулярной и включала записи в простран¬ных ведомостях и хозяйственных книгах за весь календарный год.
Договоры и условия купли-продажи излагались письменно с необыкновенной точностью и подробностями и скреплялись затем подписями многих свидетелей. Проценты под занятые суммы не должны были превышать сумму долга.
Вначале собственность передавалась на основе устной догово¬ренности и в присутствии официальных лиц (местных или столич-
Тема 4 Древний Египет
85
ных), а затем оформлялась при помощи писца особой записью (и все это делалось за плату). Впоследствии передача собственности стала сопровождаться особым ритуалом: помимо составления до¬говора и подтверждения его принесением клятвы необходимо было совершить обряд ввода покупателя во владение.
Некоторые новации были предложены фараоном Бокхорисом, правителем из XXIV династии (720—715 гг. до н.э.), который вошел в историю как крупный социальный реформатор. Он ввел запрет на обращение подданных в рабов за долги, запретил взимание дву¬кратной суммы за предоставление займа. Наконец, он установил правило, согласно которому в случае заключения договора без записи доказательством могла служить клятва. Некоторые из этих реформ послужили, по всей видимости, образцом для подражания афинскому законодателю Солону (594 г. до н.э.). Сходны с ними так¬же реформы китайского императора У-ди (П в. н.э.), но это сход¬ство носит уже случайный характер.
Суд и процесс. Главной целью судебного разбирательства и выносимых решений было пресечение возможности повторного преступления. Так, фальшивомонетчикам отрубали обе руки, ви¬новных в выдаче государственной тайны лишали языка, подделы¬вателю документов или мер и весов отрубали одну руку.
Судебные инстанции претерпели известную эволюцию. В древ¬ности важную роль выполняли суды в рамках общинного самоуправ¬ления: они разрешали споры о земле, водопользовании и некоторые внутрисемейные конфликты. В номах функции судей выполняли номархи. Высший надзор за чиновниками осуществляли фараон и везир. Судебные функции выполняли также храмовые служители.
Судебный процесс носил обвинительный характер с устными выступлениями сторон и с письменными или устными свидетель¬ствами. В решении указывались его законные мотивы. Судебная иерархия установилась только в уголовных делах. Мелкие дела рассматривались чиновниками на местах, крупные слушались с участием фараона, либо великого везира. Идеалом судебного ре¬шения считалась «строгая справедливость», даже если речь шла о заговоре против фараона (реальный эпизод времен Рамзеса III после 1198 г. до н.э.). В одной из инструкций начала 2-го тысяче¬летия до н.э. фараон наставлял везира, чтобы тот судил все слу¬чаи в соответствии с законом, и это значило, что нужно уважать справедливость. В некоторых хвалебных надписях упоминается де¬ятельность фараона в качестве законодателя: он диктует, а при¬глашенный писец записывает его установление. Законность как атрибут правления упоминается в документах, а также в более поздних описаниях греческого историка Геродота. При этом земная законность, согласно преданию, полностью согласуется с закона¬ми, установленными богами.
86
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Тема 4. Древний Египет
87
Решению дел обычно предшествовало письменное производ¬ство: жалоба и ответ на нее, возражение на это, ответ и новое опровержение.
О судебной атмосфере можно составить представление по документу XIV в., описывающему судебную процедуру у вельмо¬жи, главного чиновника города Фивы, древней столицы государ¬ства. У самого вельможи седалище со спинкой, рядом с ним — жезл, под ногами и за спиной — кожаная подушка. По обе сторо¬ны от него разложены 40 кожаных свитков с законами. Его окру¬жают 10 вельмож, начальники и заведующий канцелярией по приему посетителей. Наказания выносятся «соответственно про¬ступку». Если спор идет о земельных участках (пашнях), то заве¬дующему пашнями дается трехдневный срок на представление документов.
Законодательные установления иногда оформлялись в отдель¬ные собрания и именовались «дневниками». Это были сборники указов и прецедентов для использования в судебной палате.
На технику изготовления законов в древнеегипетском государ¬стве проливает свет указ фараона Хоремхеба (сер. XIV в. до н.э.). В нем повествуется о том, как, «ища благое дело для Египта, ис¬следуя дела», фараон «самолично говорит в виде указа», а писец с прибором и свитком записывает «согласно всему тому, что ска¬зал его величество». В этом же указе перечислены критерии под¬бора на должность судей: «немногоречивые, благонравные, умею¬щие судить, слушающие речь царя и законы судебной палаты». Цель судейского участия в делах управления государством выгля¬дит очень древней по происхождению и назначению — умиротво¬рение конфликтующих и непослушных.
Все наказания отличались жестокостью — с телесными муче¬ниями (битье) и членовредительными действиями (нанесение рва¬ных ран), с обращением в рабство за совершаемые преступления. Умерщвление раба наказывалось смертью наравне с убийством египтянина. То же наказание угрожало клятвопреступнику. Дио-дор Сицилийский в своей «Истории» (I в. до н.э.) сообщает о прак¬тике осуждения за преступления в виде подневольной работы на рудниках по добыче золота в южных районах Позднего царства (район Напата и Мероэ).
Здесь преступники работали наряду с взятыми в плен или несправедливо оклеветанными, которых ссылали вместе с родней.
Их направляли в рудник для того, чтобы, по словам Диодо-ра, «одновременно и наложить наказание на осужденных, и полу¬чить доходы от использования работников. Отданные туда в огром¬ном числе, все заключенные в оковы, они непрестанно работают, не получая никакой передышки ни днем, ни ночью, абсолютно ли¬шенные всякой возможности побега, так как сторожами к ним при-
ставлены солдаты-варвары, говорящие на языках, отличных от их родного, так что никто не может ни обещаниями, ни любезной просьбой подкупить кого-либо из приставленных солдат… Нет та¬кого человека, который, увидев все это, не пожалел бы обездо¬ленных из-за чрезмерности их несчастья» (Диодор. История, 1, 13—14).
Контрольные вопросы
Какие основные периоды следует различать в истории древ¬неегипетского общества?
Как управлялось древнеегипетское государство?
В. чем своеобразие древнеегипетского права и правосудия?
Литература
Лурье ИМ. Очерки древнеегипетского права. XVI—X вв.: Па¬мятники и исследования. М., 1960. — Аннерс Э. История европей¬ского права. М., 1995 (Гл. 1).
Тема 5. Древняя Индия
Периодизация истории хараппской и ведической цивилизаций Ин¬дии. — Религиозные учения и общины. — Варно-кастовая соци¬альная структура и организация власти. — Наставления Ману в дхарме (Законы Ману). Власть и закон в трактате Каутилъи о политике (Артхашастра).
Периодизация истории хараппской и ведической цивилизаций Индии
История Древней Индии распадается на два крупных перио¬да -—• хараппскую и ведическую цивилизации. Первый из них вос¬принимают сегодня как период протоиндуистской культуры, воз¬никшей около 3000 г. до н.э. в северо-западной части современной Индии и протянувшейся вдоль реки Инд Она была названа харап¬пской по названию места раскопок 1922 г., которые обнаружили реликты однородной городской, а также письменной (морфемно-слоговой) культуры. К ней относятся два города, в которых произ¬водились раскопки, — Xapanna, древняя столица Пенджаба на берегу реки Рави, и Мохенджо-Даро, расположенный в 645 км от него, на берегу реки Инд, в штате Синд. Здесь сильны были пе-, режитки матриархата, что, по всей видимости, сказывалось и на сакральной характеристике царской власти: цари, подобно прави¬телям Египта или Шумера, считались сынами божества, а Мать-Богиня выступала одновременно символом созидания и продолже¬ния жизни. Существовало также изображение мужского бога с рогами и тремя лицами, вероятно символизировавшего священную | троицу — Тримурти, позднее воплощенную в союзе трех богов — Брахмы, Вишну и Шивы. Этот бог изображался в позе йога — | того, кто практикует йогу как путь самосовершенствования.
Второй период связан с экспансией и расселением в этом рай- I оне арийских племен с середины 2-го тысячелетия до середины | 1-го тысячелетия до н.э., когда были созданы несколько новых царств и распространились священные гимны и песнопения ариев под названием Веды (от слова с тем же корнем, что и русское «ве¬дать», т.е. знать).
Из четырех дошедших до нас Вед наиболее известна и почи¬таема самая древняя — Ригведа («знание гимнов»), состоящая из
Тема 5. Древняя Индия
8£
10 книг (мандал) и содержащая 1028 гимнов (10 462 стиха), обра¬щенных к различным божествам. По объему она превосходит «Или-] аду» и «Одиссею», вместе взятые. Именно в Ригведе индийская мифология представлена с наибольшей полнотой. Пантеон богов вс главе с царем богов Индрой (олицетворением молнии, грома и раз¬рушительных стихий) включает божества многих природных сти¬хий и космических сфер. Среди них бог Сурья (солнце), Ушас (заря), Варуна (божество вод и миропорядка), Агни (божество жертвенного огня), Сома (опьяняющий и дарующий бессмертие священный напиток), Ваю (бог ветра), Руда (бог грозы) и др.
Период оформления и распространения священных текстов на рубеже 2-го—1-го тысячелетий до н.э. становится периодом стаби¬лизации социальной и политической структуры, однако в конце своего тысячелетнего существования ведическая цивилизация ста¬ла иметь дело с возникающими новыми религиозными доктрина¬ми и культовой практикой, в частности с буддизмом и джайнизмом.
В этот же период Индия испытывает вторжение нескольких могущественных завоевателей. В 512 г. до н.э. персидский царь Да¬рий завоевывает провинции Гандахар и Синд. В 327—325 гг. до н.э. Александр Македонский предпринимает поход в Индию, но его движение было приостановлено рядом внутренних и внешних трудностей. В 321 г. до н.э. индийский правитель Чандрагупта ос¬новывает династию Маурьев, правившую почти полтора столетия. Ему же удается в 305 г. до н.э. приостановить вторжение Селевка Никатора, правителя династии Селевкидов. Около 272—231 гг.| до н.э. Ашока, внук Чандрагупты, объединяет большую часть Ин¬дии под своей властью и принимает буддизм. После его смерти им¬перия распадается. Греки из Бактрии, которая была частью импе-| рии Селевкидов, вторгаются в страну и основывают малые царства] в Пенджабе.
О хараппской цивилизации известно лишь из археологических* материалов. В ней насчитывалось 140 городов (3 из них были круп¬ными). Улицы прокладывались прямые и длинные — 34 фута в ширину и полмили в длину. Дома возводились из обожженного кир¬пича с комнатами, кухней и ванной. Имелись также сооружения с бассейнами, в которых совершались ритуальные омовения.
После вторжения индоариев центр переместился в бассейн» Ганга, откуда арии заселили центральную часть полуострова, ко-| лонизовали территорию острова Шри-Ланка и через Гималаи про-1 никли в Китай. Арии помимо вероятного включения местных бо-| гов в свой пантеон научились у местных жителей строительству ир-1 ригационных сооружений, приручению слонов, выведению новых! пород скота. Индия в этот период становится страной воинов и свя-i щеннической знати, страной искусных ремесленников, умелых купцов, менял и актеров. По некоторым сведениям, древние жи-
90
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
тели еще в хараппские времена имели торговые отношения с Ме¬сопотамией и Средней Азией.
Таким образом, в древнеиндийской истории можно выделить следующие периоды: протоиндийская, или хараппская, цивилизация (конец 4-го — середина 2-го тысячелетия до н.э.), ведическая циви¬лизация (1500—600 гг. до н.э.), последующий магадско-маурийский пе¬риод (V в. до н.э. — II в. н.э.). Последний период получил название от государства Магадха и империи Маурьев (основана в 321 г. до н.э. царем Чандрагуптой I в Северной и Центральной Индии).
Религиозные учения и обшины
Религии Индии отличаются большим многообразием и отсут¬ствием (за исключением постведических) единого пророка и осно¬вателя. Религиозная традиция, именуемая индуизмом, насчитывает пятитысячелетний период существования и развития, однако само это название появляется только в XII в. в связи со стремлением мусульманских завоевателей Индии провести различие между верованиями индийского народа и исламом.
Среди индуистских богов различают богов доарийского пери¬ода, богов ведического периода и более поздние религиозные те¬чения самого индуизма и соперничавших с ним течений (джайниз¬ма, буддизма). В союзе трех богов доарийского периода, почита¬емых до настоящего времени, Брахма предстает господином все¬го сущего. Он выходит за пределы всякого поклонения, и храмы, ему посвященные, не обнаружены. Супруга Брахмы по имени Са-расвати является богиней знаний, учения и истины. Судьбы лю¬дей, подобно вавилонскому Шамашу, контролирует Вишну-храни¬тель. По своей природе он добр и благожелателен. Устанавливать близкую связь с людьми ему помогают его 10 воплощений (аватар): он исполняет роль рыбы во время великого потопа для предупреж¬дения людей, черепахи, которая спасала богатства от потопа, а также Рамы, благородного героя «Рамаяны», и Кришны (одновре¬менно и бог, и герой многих мифов, выступающий в роли любов¬ника, воина и царя). Одним из его воплощений считается Гаутама Будда, основатель буддизма. Супруга Вишну по имени Лакшми — это богиня удачи и красоты. Источником и добра и зла, который уничтожает жизнь и заново творит ее, является бог Шива-разру¬шитель. Его супруга Кали (другое имя — Дурга) олицетворяет суд и смерть и почитается «Великой Матерью».
Среди ведических богов чаще всего в Ведах упоминается Ин¬дра. Индра — изначально бог-воитель кочевых арийских племен — с помощью молнии одержал победу над драконом, пытавшимся за¬держать течение вод. Он победил солнце и освободил из его пле-
Тема 5. Древняя Индия
91
на рассветы. Агни, бог огня и жертвоприношений, считается жиз¬ненной силой внутри природы. Он тот, кто соединяет землю, небо и воздух между ними. Ригведа воспевает его как «возвращающего жизнь всем существам». Главой ведических богов является Вару-на (ср. греч. Уран), хранитель космического порядка. Его представ¬ляют облаченным в золотую мантию и отождествляют с Митрой (божество персов, покровитель и гарант соблюдения договоров). Он обладает властью наказывать или награждать. Он же следит за соблюдением правил обрядов (puma) и божественных установлений (дхарма). Таким образом, он управляет космическим порядком и следит за соблюдением законности на небесах и на земле.
В ведический период многие из религиозных гимнов стали считаться откровением Брахмы (всеобъемлющий источник всего живого), полученным в форме словесного откровения вдохновен¬ными мудрецами (риши). Считалось, что именно мудрецам даро¬вана возможность постижения того знания, которое считалось бес¬смертным (оно обозначалось термином санатана — «вечная» дхар¬ма). Позднее было проведено различие между знаниями, получен¬ными в результате откровения (шрути), и теми, которые сохра¬нялись в памяти (смрити — запомненное). Законы Ману относятся к разряду «запомненного» из наставлений Ману — легендарного прародителя людей (по другим версиям, Ману — один из древних правителей-царей, который спасся, подобно библейскому Ною, во время вселенского потопа благодаря содействию божественной рыбы, в которую воплотился бог Вишну).
Создатель нового учения Сиддхарта Гаутама (563—483), став¬ший Буддой (Просветленным), отверг культ жертвоприношений и кастовую систему и проповедовал новый путь спасения: брахман¬ская концепция спасения «мокша» стала толковаться им как осво¬бождение. Освобождение он связывал с достижением нирваны (с «погашением» желания, которое является причиной мук и страда¬ний и которым отмечен человеческий удел). Освобождение не пред¬полагало ни аскетического отшельничества, ни впадения в экста¬тическое состояние. Его учение говорило о «Восьми Благородных Шагах» к достижению состояния нирваны. Восьмеричный Путь ак¬центирует внимание на следующем: моральности (праведная речь, праведное действие, праведное занятие), духовной дисциплине (праведное усилие, праведное сознание, праведное самообладание) и самосозерцании (праведное знание, праведное отношение).
Впоследствии буддизм разделился на два крупных идейных течения — ортодоксальное (суровая и элитарная школа старой мудрости, известная также как хинаяна — «малая колесница») и реформированное (более широкая трактовка учения, основываю¬щаяся на письменной и дополняющей ее устной традиции, восхо¬дящей к беседам Будды со своими верными учениками. Оно полу-
92
Часть I История права и государства в древности и в средние века
чило название «большая колесница», или махаяна). Существует также возникшая на базе махаяны в VII в. третья форма буддиз¬ма, соединившая в себе магические и мистические обряды, — так называемый тантризм, одним из хранителей и проповедников которого являются ламы Тибета. По мнению М Малерба, современ¬ного историка религий, тантризм своей предрасположенностью к мистике напоминает православие, тогда как «большая колесница» больше похожа на католицизм с его культом святых, а «малая ко¬лесница» ближе к протестантизму своей «пуританской» стороной догматики и практикуемых обрядов.
Буддизм разделяет также отказ от насилия — ахимса (иногда переводится как «непричинение вреда»), впервые сформулирован¬ный другим религиозным течением — джайнизмом, основателем которого считается Махавира (599—527). Позднее, уже в XX ст летии, ахимса в интерпретации идейного лидера национально-ос вободительного движения Махатмы Ганди стал основополагающи: принципом индуизма, а немецкий философ Альберт Швейцер на звал этот принцип «благоговением перед жизнью».
Наряду с ахимсой джайны относят к добродетели пять вечнь: моральных принципов: щадить любую жизнь, быть целомудрен¬ным, ничем не обладать, ничего не приобретать, никогда не лгать. В буддистской хинаяне подобные моральные заповеди группиру¬ются в несколько разновидностей — 5, 8, 10, 200 и 500 заповедей. Дифференциация заповедей является плодом комментаторской и упорядочивающей работы буддистских религиозных философов, подобно тому как дифференциация 10 заповедей и превращение их в несколько сотен дозволяющих или запрещающих правил стало делом ученых толкователей Торы и Мишны.
Пять буддистских заповедей имеют следующий вид: не уби¬вай, не кради, будь целомудренным (не совершай незаконных сек¬суальных сношений), не лги, не потребляй дурманящих яств (A Dictionary of Buddhist Terms and Concepts. Tokyo, 1990. P. 345).
Варно-касговая социальная структура и организация власти
Для Древней Индии, как и для многих других древневосточ¬ных обществ, характерна трехсоставная структура основных клас¬сов с небольшими модификациями — это классы, или сословия, жрецов, воинов и земледельцев. Подобную структуру можно уви¬деть и в египетских номах, и в городах-государствах Междуречья, и даже в Греции и Риме. Об этой структуре размышлял философ Платон при обсуждении варианта идеального устройства для афи¬нян (философы, стражи, земледельцы).
Тема 5 Древняя Индия
93
I
Уже Ригведа и другие тексты, письменно зафиксированные в IX в. до н.э., упоминают четыре сословные группы, именуемые варноми: варна жрецов (брахманы), воинов (кшатрии), земледель¬цев (вайшьи) и слуг (шудры). Веды проводят различие между понятиями «душа мира» (пуруша) и «сущность» (пракрити). Пер¬вое понятие отождествляется с космической жертвой, которая не¬обходима для поддержания порядка в жизни. Поэтому различные части «мировой души» служат поддержанию общественного поряд¬ка в человеческом обществе. Ее уста (брахманы) отвечают за духов¬ный порядок, руки ее (раджи, позднее названные кшатриями) управляют, бедра ее составляют земледельцев и купцов (вайшьи), а стопами ее служат крестьяне, ремесленники и работники (шуд¬ры). Слово «варна» означает цвет. Предполагают, что это назва¬ние вызвано было поначалу резким размежеванием между первы¬ми тремя группами и шудрами, которые состояли из населения по¬коренных ариями племен и выделялись цветом кожи (арии были светлокожими в отличие от темнокожих индийцев).
Варновое деление вполне согласуется с особенностями станов¬ления социальной структуры индоарийских племен в период воз¬никновения протогосударств с вождями-правителями. Вначале из среды соплеменников возвышаются жрецы-брахманы и военачаль¬ники-правители. Жрецы были хранителями ритуально-мифологи¬ческой памяти и организаторами культовых обрядов с немалой реальной властью. Военачальники и представители аристократии составили другой слой, названный кшатриями. Оба этих слоя про¬тивостояли общинникам-земледельцам (вайшьям). Четвертую груп¬пу составили представители покоренных племен, исполнявшие роль слуг (варна шудр).
Варновое обособление и неравенство послужили дальнейше¬му делению населения на родовые группы (джати) и семьи, кото¬рые выполняли различные обязанности в жизни общины. Внешне они отличались больше образом жизни, одеждой и питанием. Кро¬ме того, первые три класса отличались «двойным рождением», или «посвященностью», поскольку именно им полагалось быть приоб¬щенными к знанию Вед.
Родовые группы, джати (позднее их назвали португальским словом «касты»), со временем разделились еще на «чистых» и «не¬чистых», причем последние составили самую низшую сословную группу, фактически пятую варну. Одним из первых источников по¬полнения каст были дети от неправильных браков, в результате которых смешивались представители разных варн. Особенно пре¬досудительными были браки высших варн с мужчинами, пребыва¬ющими на более низших ступенях. Порицалось также и смешение рода занятий разных варн, предписанных обычаем и религией. «От
94
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
мужей равных варн и жен равных варн рождаются в безупречных браках сыновья равного происхождения», — говорится в наставле¬ниях мудреца Яджнавалкьи (Яджнавалкья. I. 90). И далее уточня¬ется: «При перемене занятий происходит уподобление варн друг другу, и… они становятся более низкими или более высокими» (Яджнавалкья. I. 96 / Пер. A.M. Самозванцева).
В Законах Ману об этом сказано: «Брахманы, кшатрии и вай¬шьи — три варны дваждырожденных (санскр. «двиджати»), чет¬вертые же — шудры — рожденные один раз; пятой же нет» (X, 4). За рамками системы варн оказались особо притесняемые группы чандалов, швапачей и др., которые получили одно назва¬ние — неприкасаемые (парии). «Местожительство чандалов и шва¬пачей [должно быть] вне селения, утварь, используемая ими, должна выбрасываться [другими], имуществом их [должны быть только] собаки и ослы… одеждами — одеяния мертвых, пища [дол¬жна им даваться] в разбитой посуде, украшение [их должно быть] из железа, и они должны постоянно кочевать» (X, 51—52). Юри¬дический статус париев все же был чуть выше рабов (баса), ко¬торые низводились до положения домашних животных. Потомство рабыни считалось собственностью ее хозяина. Различались семь ка¬тегорий рабов в зависимости от способов их приобретения: захва¬ченные под знаменем, раб за содержание, рожденный в доме хо¬зяина, купленный, подаренный, доставшийся по наследству и раб в силу наказания (Законы Ману, IX, 48, 54—55).
В VI в. до н.э., во времена Будды, в долине Ганга существо¬вало не менее 16 царств. Наиболее могущественным и хорошо организованным было царство Магадха. Царь Магадхи Аджата Шатру принимает учение престарелого основателя новой религии. Тело Будды сжигают, а пепел собирают десять монастырей, в том числе из Санчи, где имеется большая ступа (захоронение).
После вторжения Александра Македонского в Индию здесь в ускоренном темпе возникла (после 327 г. до н.э.) империя Чандра-гупты, основателя династии Маурьев, который правил 21 год и значительно расширил свои владения. Империя Маурьев прости¬ралась от реки Брахмапутра до гор Гиндукуша и Герата. Соглас¬но традиции, этот правитель стал монахом-джайном и закончил свои дни в монастыре.
Внук Чандрагупты, император Ашока (268—232), стал пер¬вым объединителем Индии. Его борьба за трон сопровождалась кро¬вопролитными битвами, и после ее завершения Ашока провозгла¬сил отказ от насилия и обратился в буддизм. Одновременно он при¬нял меры по распространению буддизма на всей территории им¬перии. В его же правление началась миссионерская деятельность буддистов. До этого они занимались преимущественно личным са¬мосовершенствованием и не стремились обращать в свою веру пра-
Тема 5. Древняя Индия
95
вителей и их подданных. В середине III в. до н.э. на самых видных местах — на скалах, обелисках — были высечены надписи с буд¬дистскими наставлениями и изречениями, в которых содержались призывы жить в благочестии — с любовью и состраданием, с от¬казом от жестокости и лени. В правление этого императора было построено 84 тыс. ступ-захоронений с цилиндрическими обелисками/ После Ашоки произошел подъем индуизма с его учением о пере¬селении душ, происходящем в соответствии с законом воздаяния (карма) за добродетельное или дурное поведение. Однако индуизму в этот период приходилось соперничать с буддизмом, джайниз¬мом и еще несколькими разновидностями религиозных общин и те¬чений.
За пределами Индии судьба буддизма сложилась более бла¬гоприятно. Он распространился в двух своих разновидностях — ма-хаяны (Китай, Вьетнам, Япония, Тибет и Корея) и тхеравады (Шри-Ланка, Бирма, Камбоджа, Таиланд, Лаос).
Администрация в правление Маурьев была организована в виде военно-бюрократической пирамиды: страна поделена на 5 провинций с прямым административным управлением в виде на¬значенных чиновников, с использованием шпионов из числа торгов¬цев, бродячих актеров и других зависимых от правителей лиц. Чиновники были главными контролерами в сборе налогов. В распо¬ряжении этих провинциальных правителей были мелкие должно¬стные лица, осуществлявшие непосредственный контроль над ме¬стным населением. Каждый город управлялся комитетом из 30 че¬ловек, разделенным на шесть отделений (департаментов).
При Ашоке была проявлена забота о распространении торго¬вых связей по всей стране и построены хорошие дороги. Армия насчитывала свыше 600 тыс. воинов, в нее входила кавалерия и 9 тыс. боевых слонов.
При буддистском режиме снизился авторитет варны брахма¬нов и произошло возвышение варн кшатриев и вайшьев (торгов¬цев, ремесленников). Советники царя в Паталипутре, столице царства, стремились организовать миссионерскую деятельность в пределах страны и вне ее. Во второй половине I в. н.э. буддизм приобретает влияние в Китае в среде чиновников, ученых и крестьянства. По просьбе императора прибывшие из Индии мо¬нахи переводили священные тексты на китайский язык. Буддизм здесь более всего сближается с даосизмом и отчасти с конфуци¬анством.
Ревностным покровителем буддизма после этого становится кушанский царь Канишка. Его царство включало Северную Индию до Ганга, часть территории Афганистана, Ирана и китайского Туркестана. Кушаны — первый народ, появившийся в Индии из¬вне после начала новой эры. В Кушанском царстве жили привер-
96
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
женцы христианства, буддизма, индуизма и зороастризма, здесь же наличествовали культурные и религиозные влияния этих те¬чений, а также греческой культуры. Буддизм во многом содейство¬вал смягчению кастовых различий, столь необходимых в области регламентирования торговли.
Особенно высоким уровнем развития индийской культуры буд¬дизм отмечен в державе Гуптов, которая достигла наивысшего могущества к рубежу IV—V вв. Традиционную буддистскую лите¬ратуру дополнили записанные в этот период народные притчи — джатаки, дополнившие Дхаммаго1ду (Стезя благого закона), зна¬менитый сборник изречений Будды. Тогда же появился сборник на¬зидательных повестей Панчатантра (Пятикнижие). Наиболее изве¬стным поэтом и драматургом периода Гуптов был Калидаса.
Среди новых богов Будда, как и Кришна, считается одним из воплощений Вишну. Его начинают изображать в виде различных символов: Колеса благого закона (оно изображено сегодня на флаге Индийской республики), древа Просветления, скульптурных ком¬позиций со ступнями его ног, которым поклоняются, и чаще все¬го в виде полноразмерной фигуры с улыбающимся или строгим лицом.
Из афоризмов Будды заслуживают упоминания слова о соб¬ственности и о действии дхармы (благого закона). «Чувство соб¬ственности измеряется не вещами, но мыслями. Можно иметь вещи и не быть их собственником». Это пример нетрадиционной логики буддизма, которую в отличие от формальной логики Ари¬стотеля именуют иногда «логикой потаенного смысла». В этом мож¬но увидеть иллюстрацию к его учению о путях освобождения от страданий и связанных с ними бесконечных желаний богатства и удовольствий: можно улучшить свою жизнь, если всегда говорить правду, стремиться к добру, не брать чужого и ни к кому не чув¬ствовать ни злобы, ни зависти. Тогда царь и раб, брахман и «не¬прикасаемый» могут спастись, т.е. не будут более вновь и вновь рождаться на этой земле. Столь же богата возможными истолкова¬ниями следующая мысль учителя мудрости: «У того, кто почтите¬лен и всегда уважает старых, возрастают четыре дхармы: жизнь, красота, счастье и сила».
Наставления Ману в лхарме (Законы Ману). Власть и закон в трактате Каутильи о политике (Артхашастра)
Законы Ману (Манусмрити — запомненное от Ману, Мана-| вадхармашастра — наставление Ману в дхарме) представляют! собой сборник религиозно-моральных наставлений, изложенных в! стихотворной форме от имени легендарного прародителя челове-1
Тема 5. Древняя Индия
97
чества полубога Ману и относящихся в своей окончательной редак¬ции к середине II в. н.э.
Слово «дхарма» происходит от санскритского «то единое, что охватывает и поддерживает все вещи вместе» и означает вечный космический порядок или закон (Закон долга и благочестия, как формулировал его содержание Дж. Неру в книге «Мое открытие Индии»), включающий природные (естественные, в том числе кос¬мические) и моральные нормы, а также нормы обычного права и установления государства, не расходящиеся с первыми двумя раз¬рядами норм. Распространено также восприятие дхармы и как истинного закона индивидуальной и общественной жизни, и сле¬дование ему образует основную человеческую добродетельную обя¬занность.
Законы Ману состоят из 12 глав, в которых содержится 2685 стихов-шлок. Стихотворная, или, по крайней мере, ритмизиро¬ванная, форма изложения — характерная особенность многих древ¬них законодательных и в особенности религиозно-законодательных сводов и текстов. На главы и стихи подразделяются тексты Библии, ритмизированной прозой написаны Законы Хаммурапи и древнерим¬ские Законы XII таблиц. Многие законодательные положения древ¬них народов имеют также форму афоризма. Афористическая форма, как и стихотворная, имеет родственную близость с художественным творчеством и отчасти с творчеством научным (искусством упорядо¬ченного изложения определенных знаний). Афоризмы мы встречаем в гимнах «Ригведы», в комментариях к этим гимнам, которые име¬новались упанишадами. Многие буддистские тексты представляют собой литературу изречений, например Кхуддака-никая (Собрание кратких изречений), в которое входит переведенный на русский язык буддистский канон Дхаммапада. Насыщен многими афоризмами древ¬неиндийский эпос!Ув. до н.э.Махабхарата, включающий в качестве составной части знаменитую Бхагаватгиту. Помимо Законов Ману запоминающиеся изречения можно найти в таких ученых трактатах, как Артхашастра (Наука политики) Каутильи (IV в. до н.э.) и Кама-сутра (Наука любви) Ватсьяяны (ок.Ш в. н.э.).
Зафиксированное афоризмом правило (в том числе дхарма) юридическим становится не сразу, а только после составления прозаических комментариев к нему (Д. Деретт). Таким образом, текст дхармашастры, содержащий ритуальные предписания, ста¬новится текстом этическим (моральным) и юридическим лишь после «обрамления ритуальных предписаний этическими» (Самозван¬цев A.M. Книга мудреца Яджнавалкьи. М., 1994. С. 8). В этом про¬являет себя один из характерных (и типичных) для древних об¬ществ Востока и Запада способов возникновения правил этического и юридического назначения из обрядовых и ритуальных правил и соответствующих им способов праведного поведения.
98 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Афоризм, таким образом, выполняет ту же просветительскую роль в существующих правилах праведного и законопослушного поведения, что и тексты дхармашастр или артхашастр, перечис¬ляющие конкретные дхармы. При этом афоризм может охватывать правила и обыкновения не одной, а нескольких областей социаль¬ной жизни и деятельности в их добродетельном или греховном проявлении. «Злодею ученость служит для споров, деньги — для высокомерия, власть — для угнетения. Доброму же наоборот: уче¬ность — для увеличения знаний, деньги — для подаяния, власть — для защиты ближних». Нарушение законов и обычаев чаще всего связывается в них с проявлением какой-либо страсти и предосудительного влечения. «Пьяный, опрометчивый, безум¬ный, утомленный, разгневанный, голодный, жадный, робкий, торопливый и влюбленный — все не знают закона» (Древние ин¬дийские афоризмы / Сост. и пер. АЛ. Сыркина. М., 1999. С. 20, 22).
Структура Законов Ману. Глава I Законов Ману излагает све¬дения о мироздании и его Творце (божественном Самосущем), о происхождении основных четырех сословий (варн) и главенствую¬щей роли брахманов в охранении сокровищницы вселенского За¬кона, которому следуют и люди.
Глава II повествует о воспитании правоверного индуса путем приобщения к знанию Вед, в частности «того священного Зако¬на, которому следуют люди, изучившие Веды, и который запе¬чатлен в сердцах людей добродетельных, всегда чуждых ненави¬сти и страстей» (II, 1). После изучения Вед человек считался при¬уготовленным для новой духовной жизни — «дваждырожденным» (двиджати). В этой же главе говорится о роли обычаев, обрядов и ритуалов, а также «запомненной священной мудрости» дхарма¬шастр.
Глава III содержит нормы и требования к семейной жизни, правильному браку (анулома), а также повествует о последстви¬ях неправильных браков (пратилома) и требованиях к соответству¬ющим обрядам.
Главы IV, V и VI содержат сведения о способах сакрализа¬ции повседневной жизни: повседневные правила гигиены, распо¬рядка дня, перечисление запретных поступков, описание ритуа¬лов очищения и аскетических норм и образа жизни.
Глава VII рассказывает о дхарме царя, о роли наказания в правосудии, поддержании порядка и «защите всех творений»; в ней даются советы по делам административным, налоговым, воен¬ным и др.
Глава VIII посвящена 18 поводам для обращения в суд (нару¬шение договорных отношений, преступные деяния: кража, наси¬лие, клевета, оскорбление действием, игра в кости, прелюбодея ние, осквернение ложа духовного наставника-гуру, распити>
Тема 5. Древняя Индия
99
хмельных напитков и др.), а также роли закона и правилам судо¬производства и вынесения решения о наказании, освобождению от наказания в случае необходимой обороны (защита от насилия ре¬бенка, женщины и священника-брахмана).
Глава IX повествует о «вечном законе для мужа и жены» в их семейной жизни, о личных и имущественных правах и обязан¬ностях членов семьи, о наследовании, о наказаниях и роли царя в наложении наказаний.
Глава X содержит правила, общие для трех дваждырожден-ных варн; семь законных способов приобретения собственности; десять способов существования, дозволенных всем людям в бед¬ственном положении; дхармы, общие всем четырем варнам.
Глава XI посвящена регулированию образа жизни касты не¬прикасаемых (каста появляется вследствие заключения неправиль¬ных, смешанных, межварновых браков, нарушивших дхарму).
Глава XII дает предписания относительно культа, ритуалов и конкретных обязанностей их участников; говорит об ответственно¬сти человека за недостаточный контроль за своими мыслями, сло¬вами и своим телом.
Согласно толкованиям знатоков Вед, дхарма входит в состав риты (рты), основного справедливого закона, направляющего жизнь вселенной и всего, что в ней содержится. Дхармы имеют несколько разновидностей. Сакральные дхармы (учение, приноше¬ние жертв и раздача даров) входят в обязанности прежде всего брахманов.
Дхармы мирские включают уплату налогов (в шестую долю доходов), охрану всех живых существ (в том числе родственников, душевнобольных, неспособных к оплодотворению и др.). В обязан¬ности кшатриев входит исполнение наказаний (X, 70). Однако су¬ществуют дхармы для всех четырех варн одновременно.
В шлоке 63 гл. X говорится: «Ненанесение вреда, правди¬вость, неприсвоение чужого, чистота и обуздание органов — ос¬новная дхарма для четырех варн, — объявил Ману». И рядом, в шлоке 58, дается перечень запретных поступков и чувств: «Под¬лость, грубость, жестокость, неисполнение предписанных обязан¬ностей отличают в этом мире человека нечистого по происхожде¬нию». Таким образом, исполнение обязанностей и правильное по¬ведение с точки зрения морали порождают правильные послед¬ствия и сохраняют гармонию человека с вселенским порядком, с правилами (рта) и долгом (карма).
Веды и связанную с ними литературу создали пришлые пле¬мена ариев (вначале «арья» означало «земледелец», затем — «бла¬городный»). Они же участвовали в распространении уценил о вар-нах и четырех степенях земного совершенства (стадиях прохож¬дения земного пути):
100
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Тема 5. Древняя Индия
101
1. Отрочество и юность, период обучения, приобретения зна¬ний, воспитания, самодисциплины, самообладания, сдержанности;
2. Жизнь семьянина и мирянина;
3. Жизнь лесного отшельника. По другим версиям, более по¬зднего происхождения, — жизнь государственного деятеля, обла¬дающего известной уравновешенностью, объективностью и способ¬ностью посвятить себя общественной деятельности без корыстного желания извлечь из нее выгоду;
4. Последняя стадия — жизнь отшельника, отрешившегося от всякой мирской деятельности. Так примирялись две тенденции, часто живущие в человеке бок о бок, — приятие жизни во всей ее полноте и отрицание ее.
Имущественные отношения. Древняя Индия, как и многие древние общества, знает четыре вида собственности: царскую, священную (жертвенные дары, земля, рабы), общины (ганы) и частную. В состав собственности входили скот, зерно, инвентарь, рабы, земля.
Существовало семь законных способов приобретения имуще¬ства (X, 115): приобретение лица в рабство, наследование, полу¬чение в качестве дара или в виде находки, покупка, завладение, ростовщичество, исполнение работы, получение приношений (7-й способ приобретения — только для жрецов-брахманов).
После смерти отца и матери братья собирались и делили меж¬ду собой в равных долях отцовское имущество, на которое они не имели права при жизни родителей.
Имущество, приобретенное ученым трудом или в виде дара от друга, а также свадебный подарок считались неделимыми.
К числу законных способов пропитания и существования были отнесены следующие: ученый труд, механические ремесла, работа за плату, служба, скотоводство, торговля, сельское хозяй¬ство, довольство малым, милостыня, получение процентов на деньги. Государь по зрелом размышлении должен был всегда ус¬танавливать в своих владениях пошлины, налоги таким образом, «чтобы ему самому и человеку, который будет заниматься этим де¬лом, это было выгодно».
Различались следующие виды сделок: купля, заем, дарение, перевозка. Большой долг можно было отработать с помощью слуг или членов семьи. Представители высших варн могли отдавать постепенно. При заключении договора важнейшими условиями его действительности были вменяемость сторон, их честность. Другое важное требование к соглашению — его правомерность с точки зрения обычая или закона. «Соглашение, заключенное вопреки за¬кону или установленному обычаю, не имеет законной силы, хотя бы оно обосновывалось (доказательствами)» (VIII, 164).
^^К
Брак и семья. Различался брак торжественный (правильный), основанный на свободном согласии (без взаимных обязательств). Умыкание невесты воспринималось похитителем как военный тро¬фей. Выкуп за невесту осуждался как унижение человеческого достоинства.
Власть отца в семье была значительной и беспрекословной. «Жена, сын, раб, ученик и родной брат, совершившие проступок, могут быть биты веревкой или бамбуковой палкой» (VIII, 229). Осо¬бенно приниженным в таких взаимоотношениях было положение женщин, о которых сказано: «День и ночь женщины должны на¬ходиться в зависимости от своих мужчин (отца — в детстве, мужа — в зрелом возрасте, сыновей — в старости). Женщина никогда не пригодна к самостоятельности». В то же время в тек¬сте Законов Ману имеется такое положение: «Мать превосходит почтенностью отца в тысячу раз» (II, 145). Многоженство призна¬валось: например, у брахмана могло быть четыре жены. Потомство и скот считались самыми основными видами человеческого богат¬ства.
Организация суда. Существовали суды царские и внутриоб-щинные, в каждой из 10 деревень создавались судебные коллегии из трех человек для суда и надзора за ворами. В городе помимо су¬дебных коллегий имелись агенты судей с правом обыска и облав в мастерских, кабаках и частных домах. Общинные кастовые суды просуществовали неофициально вплоть до XX столетия.
Царский суд состоял из царя, брахмана и советников, либо по назначению царя заседала коллегия из назначенного брахмана и трех членов судебной коллегии (сабха). У царя имелось право на ежегодные амнистии.
Существовало 18 поводов для судебного разбирательства спо¬ров и конфликтов:
• «неуплата долга, продажа чужого, неотдача данного» (VIII, 4);
• «неуплата жалованья, нарушение соглашения, отмена куп¬ли-продажи, спор хозяина с пастухом» (VIII, 5);
• «дхарма в споре о границе, клевета, оскорбление действи¬ем, кража, насилие, а также прелюбодеяние» (VIII, 6);
• «дхарма мужа и жены, раздел наследства, игра в кости, би¬тье об заклад» (VIII, 7).
Допускалось самоуправство (кулачное право), однако при соблюдении некоторых правил. Кредитор мог употребить хитрость, принуждение (путем захвата сыновей, животных либо осады дома должника), силу. О последнем способе в сборнике говорится сле¬дующее: «…схватив должника, приводит его в свой дом и держит у себя, моря голодом и избивая до тех пор, пока тот не заплатит долг» (VIII, 176).
102 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Правила судопроизводства. Сборник содержит помимо переч¬ня поводов также некоторые характерные правила судопроизво-дительной (процедурной) и одновременно религиозно-этической де¬ятельности с элементами наставлений в тактике и технике судеб¬ного следствия. «Руководствуясь правилами судопроизводства, надо иметь в виду истину, предмет (иска), себя самого (не нару¬шать своей дхармы), свидетеля, место, время и обстоятельства» (VIII, 45). При равенстве голосов свидетелей предпочтение отда¬валось брахману либо голосам «наделенных выдающимися каче¬ствами» (VIII, 73).
На случай пробелов в законах имелось следующее наставле¬ние: «Что имеется в практике добродетельных и дваждырожден-ных, то, не противоречащее обычаям страны, семей и каст, надо устанавливать (в качестве закона)» (VIII, 46).
Об иерархии источников правил для судебного решения крас¬норечиво повествуется в Трактате о политике (III в. до н.э.), из¬вестном под санскритским наименованием Артхашастра. В нем го¬ворится: «Всякое спорное судебное дело решается на четырех ос¬нованиях, которые суть: 1) закон (т.е. дхармашастры); 2) судебное разбирательство; 3) обычаи и 4) правительственное распоряжение. Из них последнему отдается преимущество перед другими.
Закон основывается на истине, судебное разбирательство — на показаниях свидетелей, обычаи — на соглашении народа. Пра¬вительственное же распоряжение является приказом, издаваемым властями…» (Сартхашастра. III, 39—40, 46).
Далее разъяснялось, что если обычай или судебное разбира¬тельство не согласуется с требованием закона, то дело решается согласно требованию закона. Если закон сам находится в противо¬речии с правительственным распоряжением, то отдается предпоч¬тение распоряжению, а книга закона (дхармашастра) теряет силу. Правительственное распоряжение в другом месте практически отождествляется с указом. Таким образом, в иерархии источников законных требований самое высокое место и решающую силу име¬ет указ царя (правительственное распоряжение).
«Указом называется (правительственное) распоряжение. Ведь главное для царей — это указы, ибо состояние мира и войны за¬висит от них. Поэтому тот, кто одарен качествами министра и зна¬ком со всеми законами (и обычаями), кто способен быстро соста¬вить нужный документ, обладает красивым почерком и умеет ог¬ласить написанное, должен быть назначен главным писцом. Выслу¬шав внимательно решение царя, он должен составить документ, ясный и определенный по своему смыслу…»
«Достоинства хорошо составленного документа» включают, по толкованию Артхашастры, следующие свойства и особенности написанного текста: последовательность изложения фактов, их
Тема 5. Древняя Индия
103
логическую согласованность, полноту изложения, изящество сти¬ля, благородство слога, ясность языка.
Показания свидетелей учитывались при наличии их кастовой совместимости. Женщины должны были свидетельствовать о жен¬щинах, члены касты о равных себе по статусу. Клятвы имели раз¬личие в своем словесном оформлении: брахман клялся своей прав¬дивостью, иначе ему угрожал грех, распространяющийся на 100 последующих поколений; кшатрии клялись сохранностью колесниц и оружия, вайшьи — коровами, зерном и золотом, шудры — все¬ми тяжкими преступлениями. Если не было достаточных веще¬ственных доказательств, сборник советовал следить за тем, как от¬вечает на вопросы обвиняемый, — «по выражению лица, по дви¬жениям, по походке, жестам, речи» следовало улавливать его сокровенные мысли (Законы Ману. VIII, 25, 26).
Об ордалиях (судебном испытании с участием богов) было ска¬зано так: «…злодеи думают, что не видят их, но их видят боги» (VIII, 85).
В этом разделе имеется описание результатов божеского суда, которое сильно отличается от аналогичного истолкования в Законах Хаммурапи и ближе к толкованиям в христианизирован¬ной средневековой Европе. В случае возникновения такой потреб¬ности подозреваемый должен произнести клятву или «следует за¬ставить обвиняемого погрузиться в воду, взять огонь, прикоснуться к головам жены или сыновей в отдельности. Тот, кого пылающий огонь не обжигает, которого вода не заставит подняться вверх и с кем вскоре не случится несчастье, должен считаться чистым в клятве» (VIII, 114, 115). Законными видами ордалий были, соглас¬но наставлениям в дхарме в других аналогичных сборниках, по¬мимо огня и воды также весы (для женщин, детей и стариков, их взвешивали по специальной процедуре до и после принесения клятвы), а также яд («семь яв яда для шудры», — дхармашаст¬ра Вьявахарадхьяя, составленная в I—III вв.).
Преступления и наказания. Сборник различает четыре самых тяжких проступка: убийство брахмана, осквернение ложа гуру, кра¬жу золота брахмана, питье хмельных напитков (VIII, 349). К разряду тяжких преступлений относились нанесение вреда живым существам, вкушение недозволенной пищи, воровство, прелюбодеяние.
Ряд прегрешений преступного характера влек за собой лише¬ние варновой принадлежности и перемещение в низшие варны и касты — похищение собственности брахмана либо имущества на хранении, а также лжесвидетельства о земле. При наказаниях за лжесвидетельства учитывалось, что виновный как бы убивает тем самым 100 ближних людей и родственников и за это ему уготован ад — так оценивалось лжесвидетельство в делах об убийстве ло¬шади, высокоценимой в домашнем хозяйстве. Виновный убивает
104 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
1000 близких себе людей, когда речь идет об убийстве человека, и он же «убивает все», если речь идет о земле (дхармашастра Ба-удхаяна).
Законы Ману предусматривали освобождение от наказания за преступления, совершенные в ситуации вынужденной и необходи¬мой обороны: «…убивающий, защищая самого себя при охране жертвенных даров, при защите женщины и брахмана, по закону не совершает греха» (при этом не имело значения, убит ли гуру, ребенок, престарелый или «даже брахман, весьма ученый») (VIII, 350).
Публичные наказания в Древней Индии предусматривались за все серьезные преступления. Лестница наказаний была обшир¬ной — от легкого внушения до самой жестокой смертной казни (отдача на съедение собакам, разрезание на куски и др.). Пре¬дусматривались отсечения «виновных частей» тела, что было из¬любленным наказанием. Штрафы и конфискации, как правило, шли в пользу царской казны. Грань между грехом и преступле¬нием в ряде случаев проводилась. Искупление и наказание счи¬тались альтернативными средствами в деле погашения вины (IX, 236). В одном месте говорится также о наказаниях за преступ¬ления, которые «неудобно называть», при этом сообщается, что они «меньше, чем кровосмешение по прямой линии» (IX, 55). Общая оценка социальной роли наказания очень высока, особенно она важна в делах управления. «Весь мир подчиняется посред¬ством наказания». В этих условиях назначение власти состоит в том, чтобы «ревностно побуждать вайшьев и шудр исполнять присущие им дела».
Наказания предусматривались в следующих разновидностях: сожжение, утопление, сажание на кол, наложение клейма на лоб, на бедро. Так, у пьяницы на лбу выжигалось клеймо «знак продав¬ца спиртного», у вора — изображение собачьей ноги. Смертная казнь для брахмана не рекомендовалась. В ряде случаев от нака¬зания можно было откупиться. Выкуп за кшатрия оценивался в 1000 коров, за вайшью — 100, за шудру — 10 коров, причем на каждую партию коров полагался дополнительно один бык.
Денежный штраф назначался «за всякие заклинания, направ¬ленные против чьей-либо кармы, за наговоры над ядовитыми ко¬реньями и за колдовство всякого рода с целью убить, не достиг¬шие, однако, цели» (IX, 290). Если же колдовство оказалось ус¬пешным, jcapa назначалась как за убийство (дхармашастра Ядж-навалкья).
Несправедливый судебный приговор имел ряд последствий, в том числе духовного, морального значения. «Несправедливое на¬казание губит честь и разрушает славу среди людей, а в другом мире лишает неба…» (VIII, 127).
Тема 5. Древняя Индия
105
Для древнеиндийских политических текстов характерна свое¬образная апологетика наказания как средства управления (в этом смысле они во многом перекликаются с древнекитайскими леги-стскими текстами). «Наказание правит всеми людьми. Наказание бодрствует, когда все спят» (VII, 18). Особенно жестокими были кары за преступления против царской власти или за измену. В Артхашастре об этом говорится следующее: «Если кто пося¬гает на государственную власть, проникает в терем царя… уст¬раивает мятеж… то он должен быть казнен путем сожжения го¬ловы и рук (буквально: «его голова и руки должны быть сделаны факелами») <…> У того, кто порочит государя, выдает государ¬ственные тайны, строит козни против государя… должен быть вырван язык».
Другой, не менее характерной особенностью текста дхарма-шастр является культ законности — религиозной и правосудной, которые внешне выступают в нерасчлененном виде, поскольку и те и другие предстают реализацией дхармы царя. В Законах Ману об этом говорится следующее. Там, где закон гибнет от беззакония, а истина — от неправды на глазах судей, там и они гибнут. «За¬кон губит, когда его нарушают; закон охраняет, когда его соблю¬дают; поэтому закон нельзя нарушать, чтобы нарушенный закон не покарал нас» (VIII, 14 и 15). Единственный друг, который со¬провождает людей даже посмертно, есть правосудие (все другое гибнет вместе с телом). В одном месте гл. VIII говорится о своеоб¬разной иерархии законов, состоящей из священного закона, закона дхармы и закона для отдельного человека в конкретной ситуации. Эту иерархию должен хорошо сознавать либо выстраивать царь и соответствующим образом применять в своей судебной деятельно¬сти. «Царь, который знает священный закон, должен ознакомить¬ся с законами варн, областей, с правилами торговых обществ и семейств и таким образом установить соответственный закон для каждого» (VIII, 41).
Артхашастра — трактат о политике, в переводе с санскри¬та означающий «Трактат о науке об извлечении полезного». Автор¬ство приписывают Каутилье — другу, советнику и министру Чан-драгупты I династии Маурьев. Содержание трактата очень разно¬родно — от характеристики основных философских школ до пе-ц речня практических рекомендаций правителю и отдельным варнам! и кастам в их повседневном семейном, групповом и межсословном! общении. Особый интерес представляют характеристики правил и| принципов деятельности отдельных учреждений власти и управле-| ния государством.
В книге III, целиком посвященной области деятельности су-| дей, имеются следующие принципиально важные обобщения и рекомендации: штрафы следует назначать в зависимости от лич-
106
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
ности совершившего преступление человека и от характера пре¬ступления; судьи обязаны быть особенно заботливы и вниматель¬ны по отношению к тем, кто по тем или иным причинам «не име¬ют защиты и не прибегают к суду», — богам, брахманам, женщи¬нам, детям, старикам и больным. Этим лицам нельзя откладывать судебное разбирательство, «лживо отговаривать соображениями места, времени и пользы» (III, 21—22). Средства решения дела пе¬речислены в такой последовательности: «очевидная истина, соб¬ственное признание, честное рассмотрение показаний обеих сто¬рон, логика и клятва» (III, 39, 40, 46).
Законы Ману и Артхашастра — самые известные и самые комментируемые источники древнеиндийского законодательного и политического искусства, вполне сопоставимые по уровню разви¬тия юридических и политико-прагматических и социологических конструкций с образцами древнего ближневосточного и антично¬го политического искусства.
Контрольные вопросы
Как называются древнейшие индийские цивилизации?
Как возник и менялся варно-кастовый строй?
Как управлялось индоарийское государство?
Какие поводы для обращения в суд предусмотрены Закона¬ми Ману?
Какая иерархия источников права выстроена в «Артхашаст-ре»?
В чем своеобразие преступлений и наказаний в Древней Индии?
Литература
Законы Ману. М., 1960 (переизд. 1992 г.) (Гл. VIII, IX), — Ар¬тхашастра. М.-Л., 1959 (переизд. 1993 г.) (Кн. 3). — Самозванцев A.M. Правовой текст дхармашастры. М., 1991 (Введение). — Derett J.D.V. Dharmasastra and Juridical Literature. Wiesbaden, 1973.
Тема 6. Древний Китай
Периодизация истории. — Управление империей. — История за\ конодателъных установлений.
Периодизация истории
Хронологические рамки социальной (цивилизационной) исто¬рии Древнего Китая включают два крупных периода — цинъскую и китайскую цивилизации. Цинъская (она же древнекитайская, дальневосточная) цивилизация условно датируется 2000 г. до н.э. — 400 г. н.э. Древний летописец Китая по имени Сыма Цянь (145 — ок. 90-х гг. до н.э.) называл первым властелином из смертных Ху-анди (желтого царя), которому вместе с наследниками приписы¬вали все достижения древней цивилизации: организацию домаш¬него хозяйства и административного управления, изобретение компаса и письменности. Легендарному Юю, основателю династии Ся (2205—1766 гг. до н.э.), приписывали регулирование рек путем использования ирригационных сооружений. Политическая история древней цивилизации завершается созданием огромной Ханьской империи, частично разрушенной нашествием гуннов.
В эпоху становления первых династий — гаанъ-инъской, чжо-уской, цинъской и ханъской — объединяемый и сплачиваемый в единое государство с помощью военных захватов, сгона жителе* плодородных речных долин в горы и устройства военных поселе¬ний Китай, по аттестации древнего историка, «постепенно noe чужую территорию, как шелковый червь ест листья». В этот же период возникает представление о создаваемом государстве каг центре Вселенной. В правление чжоуской династии оно именует¬ся чжунго (срединное государство), а сами обитатели государства! именуют себя «людьми срединного государства» (чжунго-женъ)] Затем это самоназвание сменилось на хами, или «люди ханьские» (ханъ-женъ), — по имени династии, правившей во II в. до н.э. —| III в. н.э.
Китайская цивилизация (ее название оформилось в X в.) да-1 тируется условно 400—2000 гг. Она пережила военные нашествия! и длительное господство монголов (Чингисхан и более поздние! нашествия), маньчжуров, европейцев и японцев. Однако вплоть до! начала XX в. и в ходе социалистических преобразований второй!
108
Часть I История права и государства в древности и в средние века
половины этого столетия цивилизационные компоненты ее — пись¬менность, относительная политико-территориальная замкнутость и закрытость, традиционное преобладание сельскохозяйственного сектора в экономике — сохраняли свою преемственность с предше¬ствующими историческими эпохами.
Внутренний Китай орошается тремя крупными реками — Сыцзянь, Янцзы (голубая) и Хуанхэ (желтая), все они текут с за¬пада на восток, впадая в Тихий океан. Первые очаги цивилизации городского типа сложились в долине реки Хуанхэ, имеющей длину 3000 миль (от Тибета до океана), где проживали иньские племе¬на, руководимые племенными вождями — ванами.
Эта река, местами стремительная и своенравная, доставляла множество хлопот выносимыми на поверхность плодородными сло¬ями почвы. Вначале китайцы (это название произошло в средние века от названия племени киданей, самоназвание китайцев — хаки) жили обособленно в силу природных барьеров, что и способ¬ствовало формированию самобытной и продолжительной речной цивилизации.
Древнейшая документированная политическая история Китая начинается только с XVI в По мнению ряда историков, она начи¬нается с династии Шан, которая правила около шести веков на¬чиная с 1583 г. до н.э. Ее возвышение связывают с покорением соседнего племени. Правитель победившего племени стал имено¬ваться ваном (царем), управляющим всеми речными городами-го¬сударствами из своей столицы. Основными формами собственнос¬ти в этот период стали царская и общинная. Общинное землевла¬дение было организовано таким образом, чтобы распределять его плоды между разными секторами потребления — царским, общин¬ным и частным.
Земли делили на две категории — общественное поле и ча¬стное поле. Частные поля не являлись частной собственностью, и продукция с них шла на обеспечение свободных общинников и тех семей, которые их непосредственно обрабатывали. Общественное поле возделывалось совместно, и весь собранный урожай посту¬пал старосте общины для последующей переправки его самому царю.
Главными племенными божествами были Шан Ти и другие боги, которым поклонялись и приносили дары. Примерно в 1027 г. царство Шан попало под власть правителей царства Чжоу, кото¬рые жили вдоль западной границы. Чжоусцы создали династию и объявили своего царя Сыном Неба, а созданную ими империю —| Поднебесной империей. Отныне этот термин стал означать империи без четких границ и тем самым оправдывать любые аннексии.! Правитель империи не был связан мнением какой-либо сопер¬ничавшей за власть группировки, поскольку получал свой манда!
•I
Тема 6. Древний Китай
109
на управление империей по воле Неба без явного упоминания ее границ.
Чжоуская династия (1027—258 гг. до н.э.) просуществовала еще дольше, чем шаньская, и в несколько раз увеличила свою террито¬рию, хотя территориальный контроль был слабым вследствие возвы¬шения местных военно-феодальных владык (князей). Каждый из кня¬зей владел обычно укрепленным городом с прилегавшими землями. Население облагалось отработочными повинностями. В этот период по¬мимо феодализации и обособления местных управленческих структур происходят рост земледельческой и торгово-ремесленной активнос¬ти, а также важные перемены в области просвещения и идеологии.
Чжоуская династия закончила правление периодом смуты (эпохой «борющихся царств», V—III вв. до н.э.) и началом собира¬ния империи из семи царств.
Циньская династия начала правление около 258 г. до н.э. в ре¬зультате замещения чжоуского императора наиболее могуществен¬ным из феодальных владык. Самым знаменитым правителем из этой династии стал Ин Чжэн, правитель одного небольшого кня¬жества Цинь, подчинивший все соседние княжества и провозгла¬сивший себя Цинь Ши-хуанди (первый император династии Цинь). Он деспотическими приемами централизовал управление импери¬ей, разбитой на провинции, и заставил местных владык поселиться в столице, а на роль управителей провинций подобрал особо дове¬ренных и лояльных к нему лиц. Для защиты границ империи от на¬бегов варварских народов и племен (таких, как гунны и др.) он начал строительство крепостных укреплений, получивших назва¬ние Великой китайской стены (Ван ли чан чэн — Стена длиной 10 тыс. ли).
Его преемники продолжили эту работу и удлинили стену на 4 тыс. км при высоте от 6 до 10 м и примерно такой же ширине. На всем протяжении через каждые 200 м были возведены сторо¬жевые башни. Ширина стены позволяла проехать по ней рядом 5— 6 всадникам. Над сооружением стены трудились 2 млн. человек. Другим примером грандиозности строительных сооружений стала усыпальница Цинъ Ши-хуанди. Ее строили в течение 37 лет 700 тыс. человек. На месте горы вырыли глубокую яму, дно могилы выложили лакированными камнями и яшмой, на пол поставили мо¬дели священных гор и наполненные ртутью макеты морей и рек, по которым плавали золотые и серебряные птицы. Потолку при¬дали вид неба с различными светилами, и все это укрыли насып¬ным курганом, засадив его деревьями и кустами. Вместе с Цинь Ши-хуанди в могилу положили несколько сот девушек и 6 тыс. ка¬менных изваяний воинов на конях и с оружием для охраны особы императора в потустороннем мире. Захоронение случайно обнару¬жили в 1974 г. при рытье колодца.
110 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Некрополь китайского императора по масштабам может впол¬не конкурировать с «домами вечности» — египетскими пирамида¬ми.
Цинь Ши-хуанди настолько возвысил свою власть и произ¬вольные полномочия, что беспрепятственно обрушился на пропо¬ведников этического учения Конфуция, приказав однажды зако¬пать живьем около 300 проповедников и уничтожить их книги.
Он ввел единое законодательство для территории империи, единые меры и веса в торговле. Однако после его смерти на¬следники быстро утратили власть и влияние и уступили прави¬телям ханьской династии (206 г. до н.э.—221 г. н.э.). Именно в правление ханьских императоров была введена экзаменационная система испытаний для претендентов на государственные долж¬ности. Оживляется интерес к конфуцианскому учению, в I в. до н.э. сюда проникает буддизм, а в 124 г. до н.э. открывается императорский университет, который становится центром для подготовки чиновников-администраторов. В правление императора У-ди (140—87 гг. до н.э.) расширяются торговые связи с Инди¬ей, Сирией и Римской республикой. Для поощрения торговли У-ди ввел государственную монополию на торговлю железом, со¬лью и регулирование рыночных цен. Этот же правитель устано¬вил традицию обозначать годы правления императора определен¬ным призывом-девизом, который фиксиррвался в официальных документах и, как правило, не менялся в течение всего пери¬ода пребывания императора у власти.
Управление империей
Император (ван) располагал всей полнотой военной и законо¬дательной власти, а также высшей судебной власти. Он произво¬дил назначения на все высшие должности. Основными ведомствами имперского управления были финансовое, военное, контрольное, а также ведомство церемоний, императорского двора и дворцовой стражи. Самыми привилегированными были министерство финан¬сов (налоговое), военное и надзора, которые возглавлялись наибо¬лее могущественными из высших чинов и носили название гуны. Министр образования сочетал функции верховного жреца с заве¬дованием императорским университетом.
Еще в эпоху династий Шан и Западного Чжоу возникла боль¬шая потребность в грамотных чиновниках, что привело к созданию прослойки специально подготовленных людей помимо имеющихся слоев и классов, названной сословием ши (ученый-чиновник). При этом произошло перераспределение на лестнице чинов, насчиты¬вавшей впоследствии до 9 рангов и 18 степеней (для сравнения: в
Тема 6. Древний Китай
11]
Византии было 18 рангов, а петровская Табель о рангах насчиты-] вала 14 чинов). Превращение конфуцианской этической философии в светский вариант религии государства избавило страну от сопер ничества и борьбы между правителями и жрецами, которая при-1 водила к упадку многие другие цивилизации.
Функции жрецов поначалу исполняли чиновники из сословие ши. У чиновников по традиции и в силу сложившихся моральньи правил имелось право и возможность критиковать государя и ег нерадивых министров. Бывало и так, что чиновник, написав резн ко обличительный доклад, «спокойно готовился к смерти и неред-^ ко бывал казнен» (Л.С. Васильев).
Чиновники с самого начала стали мощной опорой для правим телей, стремившихся возвысить свою власть над знатью при помс щи централизации и профессионализации управления. Аналогич^ ную роль выполняли сборники законов и распоряжений. Первый сборник законов датируется ориентировочно X в., а в следующеа столетии царь Ли-ван вводит постоянные налоги и пытается сде¬лать главной опорой не знать, а чиновников. Его свергают в ходе восстания, однако сын его доводит реформу по ограничению на¬следственной знати до конца. Аналогичные мероприятия с некото¬рыми новациями приходятся на правление первого императора Цинь Ши-хуанди, о котором Сыма Цянь в своих «Исторических записках» отозвался весьма выразительно: «Он не доверял испы¬танным министрам, не поддерживал связь с достойными людьми и народом… и установил самовластие. Он запретил письменные тру¬ды и книги и ужесточил наказания и законы. Он сделал тирании фундаментом империи».
История законодательных установлений
В VI в. до н.э. появляется свод законов под названием Чэсоу-| ли, который стал основой регулирования вместо обычного права. Царь правил по мандату Неба, ему помогали министры, но реаль¬ная структура власти была другой в силу неограниченной власти князей.
В VI—V вв. до н.э., в самый критический период истории чжо-| уского Китая, здесь жили и творили такие учителя мудрости, как! Лао-цзы, Конфуций и Мэн-цзы. Конфуций (Кун-цзы, 551—479) пре-| бывал на разных должностях у правителей нескольких царств и| затем занялся преподаванием, обучив около 3 тыс. учеников, из ко-| торых 72 прославились.
Конфуций учил различать пороки современного ему обще-| ства — бедствия простого народа, продажность и алчность чинов-1 ников, междоусобные распри аристократов и правителей, отказ от!
112 Часть I История права и государства в древности и в средние века
древних традиций и моральных устоев. Идеалом провозглашался совершенный человек (цзюнъ-цзы), который должен обладать дву¬мя главными достоинствами — гуманностью и чувством долга. Гу¬манность (жэнъ) подразумевала сдержанность, скромность, ум, доброту, беспристрастность, чувство справедливости (любовь к лю¬дям). Гуманность есть то, чего не нужно искать, разъяснял муд¬рец, а стоит только захотеть. «Платите добром за добро, а за обиду воздавайте по справедливости».
На вопрос, что есть гуманность, Конфуций, по преданию, отвечал: «Не делай человеку того, чего не желаешь себе. И тогда исчезнет ненависть в государстве, исчезнет ненависть в семье». Характерно, что и древнеиндийские источники содержат рассказ о беседе молодого и нетерпеливого в жажде познаний человека, просившего людей просвещенных изложить содержание священ¬ных книг столь кратко, чтобы их мудрость можно было усвоить в самый короткий срок («стоя на одной ноге»). Учитель по имени Хилелу ответил ему, улыбнувшись: «Не делай никому того, что ты не хочешь, чтобы было сделано тебе». Это правило созвучно зна¬менитому золотому правилу из текста Нового Завета и наводит на мысль о том, что для древних обществ часть правил морально-этического и нередко сливающегося (переплетающегося) с ним юридического значения принимает форму легко запоминаемого афоризма. Таким образом, прав был Петражицкий, признававший источником права не только обычай или закон, но и пословицы, различные запоминающиеся изречения великих людей и про¬роков. /
Долг (и) предполагал моральное обязательство, которое чело¬век в силу своих добродетелей и совершенства сам накладывает на себя. «Благородный муж думает о долге, низкий человек заботит¬ся о выгоде».
«Благородный человек должен быть честным и искренним, прямодушным и бесстрастным. Он должен все видеть и все пони¬мать, быть осмотрительным в речах, осторожным в делах. В сомне¬нии — справляться, в гневе — обдумывать поступок, в выгодном предприятии — думать об опасности. В юности он должен избегать вожделения, в зрелости — ссор, в старости — скряжничества. Вы¬сокий человек безмятежен и свободен; он безразличен к еде, богат¬ству, жизненным удобствам и материальной выгоде. Всего себя он посвящает высоким идеям, служению людям, поискам исти¬ны. Постигнув истину утром, спокойно умереть вечером». (Пер. Л.С. Васильева.)
Учение Конфуция представляло с практической стороны так¬же компендиум учтивостей и церемоний на все случаи жизни. Его этическое учение пронизывает преданность старине, уважение к порядкам древности. Так были заложены основы конфуцианской
Тема 6. Древний Китай
113
политической идеологии с ее принципами верховенства ритуально-этического начала в делах управления, почитания старших в се¬мье или в отношениях государь — подданные: «Пусть отец будет отцом, сын — сыном, государь — государем, подданный — под¬данным». К кодифицированному законодательству Конфуций отно¬сился отрицательно, поскольку все необходимое можно было отыс¬кать в ритуалах и традиции. Можно в этой связи утверждать, что ритуально-этические нормы и требования и составили основу того официально поддержанного способа регулирования отношений властвующих — подвластных и рядовых граждан между собой, выполнив тем самым функцию законов с одновременной политичес¬кой и моральной санкцией за их неисполнение. Политический хаос есть следствие морального кризиса, и его можно преодолеть, сле¬дуя строгим правилам поведения. Основу общественной гармонии и порядка составляет, по Конфуцию, дисциплинированный человек в иерархии семейных отношений, где царит сыновняя почтитель-| ность и почитание старших. Контроль за соблюдением этих правил,! а также за честностью, послушанием и добронравием людей Кон-| фуций возлагал на держателей власти.
Наряду с этикетом Конфуций придавал большое значение! музыке, лучшему средству изменения плохих нравов и обычаев.! Исходной позицией мыслителя в обсуждении иерархии обязанно-! стей в обществе была концепция «выпрямления (исправления)! имен», т.е. приведения всех вещей в соответствие с их названием.!
Согласно более древним представлениям, изложенным в Кни-[ ге перемен, все существующее в мире пронизано взаимоотноше¬ниями двух основополагающих начал — мужского и женского. Мужское начало инъ — позитивное, светлое, небесное; женское начало янь — негативное, мрачное, земное. Вся сущность природ- j ного и общественного, и в том числе исторического, исчерпывается j их 64 возможными сочетаниями.
Важной модификацией древнего метафизического и детерми¬нистского учения стал даосизм. Его основателем был Лао-цзы — архивариус при чжоуском дворе, удалившийся затем в далекие края. Дао (тао) трактовался даосами как надлежащий путь, как «путь, существующий помимо воли людей» и воплощаемый в за¬конах природы и космоса, а также в обычном праве. Дао — это I путь природы и одновременно «путь мудрой жизни». Человек есть часть природы, но он сильно удалился от нее. Поэтому идеальный, совершенномудрый человек должен уйти из общества и затем в | молчании и простой жизни вновь обрести гармоник) покоя. Народ, утверждали даосы, необходимо заставить идти должным путем, но не следует объяснять почему.
Мораль, таким образом, возводилась конфуцианцами и дао¬сами на уровень первоосновы социальной и политической жизни. I
114 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
С этих позиций они предполагали и обосновывали ответственность монарха за бедствия, и это находило подтверждение в традиции. Если несчастья обрушивались на всю страну, должен был каять¬ся государь, если на область и уезд — местный начальник. Значи¬тельная часть этих покаяний и бичеваний совершалась публично, на людях в виде специальных обрядов. Эта традиция доказала свою живучесть и в XX столетии, в период проведения под руковод¬ством Мао Цзэдуна политики так называемого большого скачка, а затем культурной революции.
По Конфуцию, отношения в семье и государстве должны ос¬новываться на морали и человечности, выраженных в пяти добро¬детелях: взаимной любви, этикете, мудрости, нравственности и скромности, а также в трех беспрекословно соблюдаемых принци¬пах: подчинения сына отцу, народа — правителю и женщины — ^ужчине. «Мораль благородного мужа подобна ветру; мораль низ¬кого человека подобна траве. Трава наклоняется туда, куда дует ветер».
Наиболее известный последователь Конфуция мудрец по име¬ни Мэн-цзы (372—289) считал, что человек по своей натуре добр, добродетелен, но влияние внешней среды его портит, оно «недо¬брое». «Управлять государством нетрудно, — учил он. — Для этого нужно не обижать знатные фамилии». Мэн-цзы признавал право народа и чиновников на восстание против недобродетельного пра¬вителя. Когда об этом узнали европейские просветители «века ра¬зума», они были потрясены, однако на самом деле речь шла не о восстании против существующих принципов, а о защите попран¬ных прав и привилегий.
Более последовательными в отрицании мишуры власти и бо¬гатства были даосы. «Питаться грубой пищей и пить только воду, спать, подложив под голову локоть, — радость в этом! А богатство и знатность, добытые бесчестным путем, — для меня это словно парящие облака».
На IV—III вв. до н.э. приходится оформление школы китай¬ского легизма, ориентирующей на использование командной силы закона и жесткое подчинение дисциплине закона (Шан Ян, Хань Фэй-цзы и др.). Легисты (т.е. законники, от лат. lex — закон) на¬стаивали на том, чтобы управление опиралось на постоянно дей¬ствующие законы, которые правитель хорошо знает, а подчинен¬ные должны их беспрекословно выполнять. Суд творили админи¬страторы, совмещая его с административными заботами.
Легисты считали необходимым систематически обновлять чи¬новничество и назначать на должности за заслуги. Внутри чинов¬ничества должна существовать жесткая иерархия и действовать единый порядок присвоения рангов знатности, наград и поощрения. Легисты стали едва ли не первыми провозвестниками позитивист-
Тема 6. Древний Китай
115
ского истолкования природы и назначения законов в духе своеоб¬разного древнего утилитаризма.
«Закон не должен потворствовать знатным, отвес не должен подделываться под кривизну. Там, где действует закон, умный не может его обойти, храбрый не смеет ему противиться; наказания за проступки не минуют и сановников, награды за добрые дела не обходят и простолюдинов. Вот почему ничто не сравнится с зако¬ном, когда надо исправить проступки знати и показать преступле¬ния простолюдинов, усмирить мятеж и осудить заблуждение, из¬бавиться от излишеств и устранить нелепость, установить единые правила для всего народа» (Ханъ Фэй-цзы) // Из книг мудрецов: Проза Древнего Китая. М., 1987. С. 237).
Характерно, что китайские легисты в своей полемике с кон¬фуцианцами и даосами исходили из постулата о злой, порочной человеческой природе, которую не в состоянии исправить образо¬вание и культура. И чиновники должны восприниматься потенци¬ально бесчестными, поэтому каждого из них следует заставить контролировать других. Как только законы вводятся в действие, все должны им подчиняться. По мнению Хань Фэй-цзы, в государ¬стве мудрого правителя только законы служат учебником жизни. Не существует других книг, сопоставимых с этими целями и дос¬тойных их. Вероятно, эта позиция подсказала первому императо¬ру династии Цинь подвергнуть сожжению многие книги, в особен¬ности конфуцианские тексты.
В правление династии Хань конфуцианство вновь возоблада¬ло и затем выработало компромиссный вариант сосуществования с идеями легистов. Самым главным регулятором по-прежнему остает¬ся ритуал, опирающийся на обычаи и традиции. Приверженность традиции объяснялась тем, что она является хранительницей быта и нравов золотого века. Столь упорное почитание традиции привело к тому, что в Китае на протяжении 3 тыс. лет можно было встре¬тить в стихах один и тот же размер, одну и ту же мелодику.
Письменность была известна еще в шаньский период, однако письмо было не алфавитным, а иероглифическим (рисуночным) и потому оставалось уделом меньшинства.
Позиция Конфуция в области правил надлежащего общения сводилась к тому, чтобы поменьше изобретать, побольше восста¬навливать лучшие нравы прошлого. «Излагаю, но не создаю. С любовью и верой отношусь к древности». Отсюда его особое дове¬рие к ритуалу, этикету, церемониям. «Почтительность без риту¬ала приводит к суете. Осмотрительность без ритуала превращает¬ся в боязнь. Смелость без ритуала выглядит грубостью». Ритуалу подвержены не только люди, проживающие в семье и государ¬стве, но и природа. Ему подчинены времена года, а также расцвет и увядание в растительном мире.
116 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Конфуцианство со временем стало выполнять роль светской религии, т.е. официальной государственной доктрины морали и нравственности. Сам Конфуций однажды заметит: «Богов я по¬читаю, но держусь от них подальше». Влияние нравственной и политической философии Конфуция сохраняется на всем протя¬жении средневековой и новой истории, включая ее новейший период.
Полемизируя с Конфуцием, Шан Ян, основатель школы ле-гистов, писал: «Имеется не один способ управления миром, и нет необходимости в подражании древности… Средства, которыми пра¬витель вдохновляет народ, — это учреждения и должностные ран¬ги; средства, с помощью которых страну можно сделать процве¬тающей, — это сельское хозяйство и война». Учение легистов со¬действовало централизации власти и управления. Еще во време¬на «борющихся царств» Шан Ян в ходе первого тура своих реформ (356 г. до н.э.) строго регламентировал общинное землепользование и ввел круговую поруку в отношении государственных повиннос¬тей. Он возвысил также престиж военного ремесла, и отныне все, кто не имел воинских заслуг, пребывали под угрозой исключения из числа знати. В ходе второго тура реформ (350 г. до н.э.) была создана новая административно-территориальная структура с де¬лением уездов на пятидворья и десятидворья, связанные все той же круговой порукой. Эти реформы проложили путь для создания первой древнекитайской империи-государства в период правления циньской династии.
Законодательство, его возникновение и эволюция. Самым древним китайским кодексом, был уголовный, состоявший, по пре¬данию, из 3 тыс. статей и разработанный в X в. до н.э. Такое оби¬лие статей во многом объяснялось тщательностью классификации и дифференциации различных видов преступлений, которые еще в древности исчислялись 500 разновидностями.
Результативность управления с опорой на законы не всегда достигала желанных целей. Так, в документах периода династии Хань отмечалось, что в самом начале династии имелись необходи-^ мые законы, но при этом «через сеть закона могла проскользнут! рыба, заглатывающая корабли».
Подобную неэффективность пытались компенсировать жестов кими наказаниями. Так, одно из подобных наказаний состояло сочетании мучительной смертной казни (сначала татуирование! затем отрезание носа, отрубание левой и правой ноги и после это-г го забивание палками до смерти) с истреблением родственников г трех поколениях (отменено в начале II в. до н.э.). Вместе с те! признавалось, что закон — это основа управления страной, этс| орудие, при помощи которого «запрещается насилие и защищают-! ся хорошие люди».
Тема 6. Древний Китай
117
Подробной регламентации подвергался зависимый статус ра¬бов и рабынь. Регулировались пределы наказания для рабов (клей¬мение, отрезание носа за грубость), условия их продажи, наказа¬ние за их злодейское убийство (например, убийство рабыни из ревности).
Имеются сведения о том, что в правление императора хань-ской династии Гуана У-ди (25—56 гг.) все подданные, обращенные в государственных рабов и рабынь, должны были получить свободу и стать простолюдинами, если прежними законами не были пре¬дусмотрены наказания за совершенные ими какие-либо преступ¬ления. К этому же периоду относится издание рескрипта, дозво¬лявшего уходить от своих хозяев тем, кто продал себя в рабство из-за голода, или был насильно продан в рабство разбойниками, или отдан в наложницы. Те, кто будет пытаться силой воспрепят¬ствовать этому, подлежали наказанию по «закону о продаже лю¬дей».
Был введен также принцип, проложивший путь запрету на своевольное клеймение рабов. «Суть Неба и Земли заключается в том, что человек превыше всего, <поэтому> нельзя снижать наказание тем, кто убивает рабов и рабынь» (пер. И.В. Крю¬кова).
Традиционная система наказаний включала пять видов: тату¬ирование, отрезание носа, отрубание ноги, кастрация, смертная казнь. В начальный период (шань-иньский) пятичленная система наказаний (сяк) имела символический характер: татуирование за¬менялось черной повязкой, отрезание носа — раскраской одежды в красно-бурый цвет, отрезание ноги — покраской тушью колена, а смертная казнь — ношением холщевой рубахи без ворота.
Широко практиковалось наказание, нацеленное на перевоспи¬тание правонарушителя путем привлечения всеобщего внимания к его делу и наказанию. Согласно «Обозрению законов» династии Хань, написанному в I в., перечень пяти видов наказания был назван «ниспосланным Небом», однако был при этом дополнен уточненным перечнем орудий и способов реализации наказаний на практике: в процессе осуществления казни мятежников надлежа¬ло использовать доспехи и оружие военных отрядов, а для осуще¬ствления смертной казни всех остальных — топоры и секиры. Для среднего наказания (отрезание носа и конечностей) должны были применяться ножи и пилы; для удаления коленных чашечек и клеймения — долота и сверла. Тела преступников, подвергнутых большому (мучительному и позорящему) наказанию, выставлялись для публичного обозрения в открытом поле, а в особенных случа¬ях — на рынке или в пределах двора правителя.
Судебный процесс вначале, как и у многих других народов, был состязательным, а затем всецело розыскным. Расследование
118 Часть I, История права и государства в древности и в средние века
в циньском Китае поручалось особому чиновнику. Оно начиналось по жалобе либо по доносу. Последний поощрялся, и щедрость по¬ощрения зависела от тяжести преступного деяния. К такому доносу обязывался обычно глава семейства, в противном случае его на¬казывали самого. Важнейшим доказательством наряду с веществен¬ными считалась клятва. В ходе расследования прибегали к пыткам в том случае, если преступник оказывался изобличенным, но от¬казывался признавать вину либо если он менял свои показания в ходе дознания.
Самое главное отличие восприятия права и законов в Китае, начиная с глубокой древности, состояло в том, что строго очер¬ченные законом решения и способы поведения и связанное с ними принуждение встречают издавна крайнее неодобрение, поскольку социальный порядок и общая гармония космоса охраняются не че¬ловеческими, а неизменными космическими законами, которые скрыты от людей. Люди в силу их прирожденной способности са¬мостоятельно принимать решения или выбирать вариант поведе¬ния могут поддерживать гармонию и порядок лишь путем их под¬чинения естественному порядку, и это требование под силу испол¬нять как простым людям, так и правителям, только с правителей спрос больше и они должны быть примером. Самые важные каче¬ства правителей не столько их практические знания, сколько доб¬родетель и высокая мораль.
Поясняя генезис и причины незначительности авторитета зако¬нодательства в жизни восточных народов, Р. Давид обращает внима¬ние на легенду, согласно которой законодательство (фа) изобрел варварский народ, живший в XVIII в. до н.э. Бог впоследствии истре¬бил этот народ. Отсюда незначительная роль государственных зако¬нов и правовых начал в отношениях людей друг с другом. «В обще¬ственных отношениях на первом плане должны находиться идея со¬гласия, поиски консенсуса. Следует избегать осуждений, санкций, решений большинства. Несогласия должны как бы «растворяться», а не решаться. Предложенный выход должен быть свободно принят участниками, считающими его справедливым, и при этом никто не должен «потерять лицо». На переднем плане должны находиться воспитание и убеждение, а не власть и принуждение» (Давид Р. Основные правовые системы современности. М., 1996. С. 356). !
Самой развитой областью законодательства стало карательное законодательство. Хотя и здесь существовала особая иерархия норм: по традиции спор, или конфликт, интересов должен был ре¬шаться на основе чувства человеколюбия, затем на основе требо¬ваний ритуала (этикета), затем разума и только в самую после¬днюю очередь на основе обращения к требованиям права. Отрасль гражданского права все время оставалась недостаточно разрабо¬танной. Однако в области уголовного (карательного) законодатель-
Тема 6 Древний Китай
119
ства количество переходило в качество. Когда европейцы впервые стали знакомиться с многотысячными статьями уголовных кодек¬сов древности и последующих веков, они нередко приходили к выводу о том, что карательная политика и законодательство в Китае находились на более высоком уровне, чем в этот же пери¬од в странах Европы.
Контрольные вопросы
В чем своеобразие периодизации истории Китая?
Когда сложилась наиболее устойчивая структура управления государством?
В чем своеобразие законодательной политики в Древнем Ки¬тае и в чем ее сходство с другими государствами древности?
Литература
Васильев Л.С. История Востока: В 2 т. Т. 1. М., 1993 (Гл. 11_
12)- — Всемирное писание: Сравнит, антология священных текс¬тов / Пер. с англ. М., 1995 (Гл. 20). — Давид Р. Основные право¬вые системы современности / Пер. с франц. М., 1966. — От маги¬ческой силы к моральному императиву: категория дэ в китайской культуре. М., 1998. — Взгляды сторонников сочетания конфуциан¬ского и легистского подходов к закону // Антология мировой пра¬вовой мысли: В 5 ‘
Тема 7. Древние государства и законы народов Западной Азии
Цивилизации и государства древних хеттов, ассирийцев и сов. — Хеттская держава и ее законы. — Ассирийская держава. — Персидская держава. Обычай и закон у древних ариев согласно Авесте. — Древняя Палестина в правление Давида и Соломона. Правовые начала в Пятикнижии Моисея. — Правовые правила в Новом Завете.
Цивилизации и государства’древних хеттов, ассирийцев и персов
Древние цивилизации и государства хеттов, ассирийцев и персов расположены в той части Азиатского, а точнее, Средизем¬номорского региона, которую историки назвали землями Благодат¬ного полумесяца. Сюда территориально входили страны так назы¬ваемого Ближнего Востока, включая Египет, города-государства северной части Месопотамии и места обитания разрушителей Ва¬вилонской империи хеттов, обосновавшихся поначалу в Малой Азии. Сюда же входили местности, где оседали создатели самых могущественных империй 1-го тысячелетия до н.э. — ассирийцы и персы, и земля ханаанская — прародина многих больших и ма¬лых государств древности и средних веков. Ханаан (страна пурпур¬ной краски) вмещал земли Сирии, Финикии и Палестины. Фини¬кия — греческое название Сирии в ее приморской части, Пале¬стина — приморская область между морем и рекой Иордан.
В отличие от независимых (самозародившихся) цивилизаций в долинах Нила, Двуречья, Инда и Хуанхэ хеттская и ханаанская, а также иранская цивилизации отнесены Тойнби к разновидности зависимых цивилизаций. Цивилизация древних ассирийцев отнесе¬на им к разряду дочерних (родственных) цивилизационных се¬мейств, вобравших элементы шумеро-аккадской, египетской и эгейской (крито-микенской) цивилизаций, и потому получила обоб¬щенное название сирийской цивилизации.
Хронологические рамки перечисленных цивилизаций включа¬ют следующие упрощенно-символические даты: хеттская цивили-
Тема 7. Древние государства Западной Азии
121
зация датируется 2000—1000 гг. до н.э.; ханаанская — 2200— 1000 гг. до н.э., иранская (персидская) — 1000 г. до н.э. — 2000 г. н.э. Название «Иран» представляет собой сокращенную форму от слова «арианам» (страна ариев). .
Хеттская держава и ее законы
После смерти Хаммурапи его держава подверглась нашестви¬ям варварских народов, именуемых касситами. Касситы господство¬вали над Двуречьем в течение шести веков. После касситов этот район подвергся нападению хеттов, в то время жителей Малой Азии, которые в XXI—XV вв. до н.э. создали такую же мощную державу, какой были в тот период держава Хаммурапи и египет¬ская держава. Хетты принадлежат к индоевропейской семье наро¬дов, которые появились в Анатолии около 200 г. до н.э. из между-морья Каспийского и Черного морей и создали поначалу несколько государств. Они уже освоили секреты изготовления железных во¬енных доспехов — мечей и дротиков, сумели завоевать половину Ближневосточного региона и ввязались в длительную борьбу с Египтом, которая их истощила. Хетты были наследниками полити¬ческого опыта городов-государств Малой Азии, возникших еще в 3-м тысячелетии до н.э. и сумевших к началу 2-го тысячелетия создать развитую политическую структуру власти и управления. После завоевания Сирии и Вавилона они стали господствовать на территории от Средиземного моря до Персидского залива. Около 1200 г. до н.э. их империя рухнула под натиском «народов моря», которые жили на островах Средиземного моря, на побережье Ана¬толии и в Греции.
Помимо царя и собрания знати (панкус — собрание богов, а также должностных лиц, судебное собрание) большие властные полномочия были и у царицы, которая вершила суд в качестве соправительницы. Царь был многовластным правителем — хозяй¬ствующим, законодательствующим, командующим в войнах и от¬правляющим судейские и культово-обрядные обязанности. У царя хеттов было две столицы — летняя и зимняя. Он своими регуляр¬ными объездами страны из конца в конец олицетворял движение солнца и смену сезонов. В официальных текстах царь изображал¬ся наместником верховного бога по имени Гроза, а также вопло¬щением этого божества и гарантом периодического обновления в природе.
Земли делились на царские и общинные. Широко практикова¬лась раздача земель в виде служебных пожалований. Происходи¬ло это за столом царя, где раздача производилась вначале сим¬волически. Население завоеванных земель насильственно депорти¬ровалось и поселялось на новых местах обитания, где оно на три
122 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
года освобождалось от повинностей. Повинностями были выращен¬ные продукты питания либо услуги (участие в стройке). Своеобраз¬ным выглядит обычай «взаимных услуг», который предполагал обмен не только дарами или виеитами, но и жертвоприношения¬ми, брачными партнерами. Все это совершалось добровольно-при¬нудительно в силу обязательности возмещения оказанных услуг. Так, например, гостеприимство осуществлялось по формуле «Ешь хлеб и пей воду». Обязанностям царя по кормлению на условиях «обмена услугами» традиция предъявляла такие требования: «Смотри за больными, дай хлеб голодному, дай воду жаждущему, дай масло, дай одежду голому, дай обувь… Пусть подданные царя не мрут от истощения» (Генри О.Г. Хетты. М., 1987. С. 218).
Хеттские законы. В одной древнехеттской копии законов (ок. XVI в. до н.э.), найденной при раскопках древней столицы хеттов Хаттутас (совр. Богазкей в Турции), можно найти требования, сви¬детельствующие о сравнительно высоком уровне законодательной техники в регулировании мер наказания за типичные для древних обществ преступления и о гораздо большем внимании к путям и способам компенсации за причиненный ущерб.
Так, древние хетты различали в своеобразном варианте за¬конодательной фиксации умышленное и неосторожное причине¬ние вреда. В § 7 таблицы 1 упомянутых законов говорилось: «Если кто-нибудь во время ссоры ослепит свободного человека, <то> он должен дать 1 мину серебра. Если <при этом> рука <его> неумышленно совершит зло, <то> он должен дать 20 сик-лей серебра» (т.е. примерно в 12 раз меньшую сумму компенса¬ции). Оптимально справедливыми мерами возмещения вреда за¬коны предусматривали следующие: «Если кто-нибудь подожжет сарай, <то> он должен кормить его <пострадавшего> скот, а следующей весной он должен дать возмещение. Он должен так¬же дать назад сарай. Если в нем не было соломы, то он дол¬жен построить сарай» (§ 100).
Достаточно дифференцированным выглядит перечень наказа¬ний за кражу из дворца правителя. «Если кто-нибудь украдет эм¬блему… в воротах дворца, <то> он должен дать 6 сиклей серебра. Если кто-нибудь украдет бронзовое копье в воротах дворца, то он должен умереть. Если кто-нибудь украдет медный гвоздь (?), <то> он должен дать половину меры зерна. Если кто-нибудь украдет нити <в таком количестве, что из них можно соткать> один ку¬сок ткани, <то> он должен дать 1 кусок шерстяной ткани» (см.: Хеттские законы// Хрестоматия по истории Древнего Востока. Ч. 1. М., 1997. С. 271—284).
В законах более позднего периода понятия справедливого возмещения вреда обретают новые контуры. Так, в новохеттских
I
Тема 7. Древние государства Западной Азии
123
законах (после XV в.) говорится: «<Если> кто-нибудь убьет <во| время ссоры> мужчину или женщину, то он <должен> доставить! труп; 4 человек он должен дать <взамен> мужчины или женщи-1 ны соответственно, и в дом его <их> он должен отправить» (§ 1).1 «Если <какой-нибудь> человек <мужчина или женщина> умрет! насильственной смертью в другом <не в своем селении>, то! тот, на чьей земле он умрет, должен отрезать 100 гипассаров! (ок. 175 600 кв. м. — В.Г.) <от> своего поля, и он <наследник> дол-1 жен получить их» (Пер. В.В. Иванова// Хрестоматия по истории | Древнего Востока. Ч. 1. С. 205).
Правосудие у хеттов осуществлялось на основе судебных пре¬цедентов. Имело место также совмещение обязанностей начальни¬ка гарнизона и судьи. Обычно созывались все жители, имеющие жалобы и основания для иска, включая рабов, служанок и женщин. Решение выносилось на основе справедливости. Если дело было сложным, его передавали царю. Если кто-либо противился приго¬вору царя, то уничтожалось его хозяйство, если противился при-1 говору сановника-наместника, то отрубали голову.
Ассирийская держава
Ассирийцы относятся к семитской группе племен, осевших возле городов Ашшур и Ниневия на р. Тигр и расположившихся поначалу в северо-восточной части Месопотамии. Они жили непо¬далеку от хеттов и зарекомендовали себя народом воинственным и одновременно народом-строителем. Первое Ассирийское царство | возникает в конце XIX в. до н.э. и затем разрушается под натис¬ком вавилонян, а затем и миттанийцев. Следующее царство воз¬никло в XIV в. до н.э. и достигло наивысшего могущества и про¬цветания при Тиглатпаласаре I (1115—1077), когда была создана большая империя и собиралась значительная дань с покоренных на¬родов и территорий. Империя распалась под натиском пришлых племен — арамейцев (ок. 1047). Еще одно возрождение империи пришлось на X—VII вв. до н.э., когда возникла Новая ассирийская империя.
В период наибольшего могущества она включала Месопотамию, все плато к востоку, а также Сирию, Левант, Палестину и Ниж¬ний Египет. В 614 г. мидийцы и вавилоняне покончили с владыче¬ством ассирийцев и создали Нововавилонское царство, которое про¬существовало до похода Александра Македонского (323 г. до н.э.).
Культура Ассирии могла оказаться в забвении, если бы не библиотека клинописных текстов царя Ашшурбанипала. Его дер¬жава простиралась от Персидского залива до Египта. Столица Ни¬невия была доступна купцам со всего света. Здесь наряду с рын-
124 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
ками и торговлей возникали древние банковские учреждения. Правители создали надежную почтовую службу из многочисленных почтовых станций, расположенных на равноудаленных расстояни¬ях, измеряемых дневным бегом почтовых экипажей. Поощрялись также промыслы и привоз хлопка и пряностей из Индии. Ашшур-банипал стал одним из самых образованных ассирийских правите¬лей. Он упорно стремился освоить и освоил азы математики, но так и не осилил азы письменности. Его особые заслуги связывают с по¬ощрением наук и литературы.
После создания Нововавилонского царства ассирийская дер¬жава была поделена на две части. Набопаласар из Халдеи (южная часть империи) получил часть ее вместе с Месопотамией, Сири¬ей и Киаксересом. Он начал править из Вавилона, новой столицы. Столица затем была перестроена при его сыне Навуходоносоре, знаменитейшем из халдейских правителей. Это он победил египтян, завоевал земли финикийцев, разрушил Иерусалим и привел ты¬сячи семей в плен в свою столицу. Вавилон при нем стал самым красивым городом мира, с новым храмом бога Мардука, Висячи¬ми садами (на сильно укрепленных стенах города) и первым мос¬том через реку Евфрат. При нем процветали астрономия и астро¬логия, а местные лекари знали свыше 500 разновидностей ле¬карств. Вавилон был взят после долгой осады и затем разрушен персами в 539 г. до н.э.
О взаимоотношениях ассиро-вавилонян с покоренными наро¬дами сохранилось весьма любопытное свидетельство, датируемое VII в. до н.э. В протокольной записи переговоров послов Вавилон¬ского царства с ассирийским царем Ашшурбанипалом констатиро¬валась сравнительно высокая степень автономности Вавилона по отношению к центральной власти. «Вавилон — средоточие Вселен¬ной. Привилегии того, кто входит в него, незыблемы… Даже соба¬ка, вошедшая в него, не может быть убита» (Дандамаев М.А. в кн.: Государство и социальные структуры на Древнем Востоке. М., 1989. С. 5).
Ассирийские законы. Найденные в Ашшуре документы с ас¬сирийскими законами, датируемые 2-м тысячелетием до н.э., сви¬детельствуют о редкой жестокости в назначении наказаний за ма¬лейшие провинности. Женщин продавали, как скотину или как ра¬бов. Должников также продавали в рабство в чужую страну. Свое¬образие ассирийских (так называемых среднеассирийских) законов состояло в том, что они излагались в особой манере: каждая из глиняных табличек представляла собой своеобразный кодекс, ре¬гулировавший некую комплексную отрасль правовых отношений и требований. Так, в таблице, обозначенной в качестве первой и получившей обозначение А, говорилось о правовом статусе жен¬щины в древнеассирийском обществе.
Тема 7. Древние государства Западной Азии
1251
В § 4 давалась следующая квалификация недозволенного ва¬рианта передачи или продажи имущества хозяина: «Если раб ил* рабыня приняли что-нибудь из рук жены человека, то у раба и рабыни должны отрезать нос и уши, и краденое они должны пол-| ностью возместить, а муж может отрезать уши у своей жены. Но! если он освободил от наказания свою жену и не отрезал ей уши,| то рабу и рабыне также не следует отрезать нос и уши, и кра-| деное они могут не возвращать». В другой статье об уголовных на-| казаниях говорилось: «Если женщина подняла руку на мужчину и| ее в этом обвинили, то она должна заплатить 30 мин (около| 15 кг. — В.Г.) свинца и 20 раз ее должны ударить палками».
В поздневавилонских юридических документах, дошедших до! нас в довольно хорошей сохранности, имеется судебное решение, в| котором наказывается неправомерный истец. В суде в этот период занята целая судебная коллегия из шести судей с писцом-помощни¬ком, использующая письменные свидетельства по делу. Однако уго¬ловные и гражданские дела все еще не дифференцируются. Судеб¬ное решение гласило: «Белилибу, дочь Бел-ушезибу, дочь гонца,! заявила судьям Набонида, царя Вавилона (556—538), следующее:! «В месяце абу (июль—август), первого года Нергал-уцура, царя Ва-1 вилона (560—556), я продала своего раба Базузу за полмины, 5 сик-1 лей серебра, Набу-аххе-идрину, сыну Шуны, потомку Эгиби («де-1 ловой дом» в Вавилонии с рабами и многими постройками по всей! стране. — В.Г.), но денег он не уплатил, а составил долговую рас-[ писку».
Вызванный в суд ответчик предъявил документ, свидетель-! ствовавший об уплате денег матери истицы. Судьи посовещались! и постановили обратить против Белилибы весь ее иск и отдать! сумму иска ответчику. Решение подписали шесть судей. Они про-1 ставили свои печати, писец суда тоже проставил свою печать.[ Решение датировано 12-м днем месяца шабаду первого года вступ-| ления на престол Набонида, царя Вавилона.
Персидская держава. Обычай и закон древних ариев согласно Авесте
Персидская держава возвысилась при Кире II (550—529), ког¬да была одержана победа над ассирийцами (550 г. до н.э.), Лиди¬ей и греческими городами в Малой Азии (546 г. до н.э.) и Новова¬вилонским царством (539 г. до н.э.) Персидская держава — одна из крупных держав древнего мира. Сегодня Персия именуется Ира¬ном, этим именем она названа древними ариями. Об ариях вновь заговорили не так давно в связи с открытием города-храма и од-1 новременно обсерватории, оставленных ариями примерно 5 тыс. I
126 Часть I. История права и государства в древности и в средние века||
^
лет назад. Место этих сооружений обнаружили два школьника-тре->! тьеклассника в июне 1987 г. при слиянии речек Карабанки и Утя-ганки в урало-казахском регионе. Название древнего города Арка-им связывается с именем первого правителя ариев, правившего в то легендарное время, когда зло еще не успело овладеть умами людей. Всего насчитывают свыше дюжины ветвей арийского дре¬ва, а местом проживания древних ариев считают помимо Ирана также Персидскую державу, Индию и Китай.
В правление Камбиза II произошло завоевание Египта, но пришельцам долго там удержаться не удалось. Дарий I (529—486) взошел на трон после устранения своих соперников и подавления мятежей. Его восшествие красочно описано Геродотом, который в связи с этим событием впервые вводит классификацию форм прав¬ления; монархия — тирания — аристократия (Геродот. История. III).
Для эффективного управления разрозненными и разнородны¬ми областями Дарий I приступил в 519 г. до н.э. к административ¬но-финансовым и военным реформам. Он разделил державу на 20 административно-податных округов, которые именовались сат¬рапиями. Сатрапы были превращены в гражданских начальников, чьи властные функции были обособлены от власти военачальников. Они возглавляли территориальную администрацию, осуществляли судебную власть, следили за поступлением податей и выполнени¬ем повинностей. В наиболее обширных сатрапиях могли быть стра¬ны, которым предоставлялась большая автономия во внутренних делах. Центральное управление сосредоточивалось в Сузах, адми¬нистративной столице Ахеменидской державы. Официальным язы¬ком здесь был арамейский, который к тому времени получил ши¬рокое распространение в торговле и других областях социальной жизни. Для оперативного управления сатрапиями были организо¬ваны почтовые станции на крупных дорогах с постоялыми двора¬ми, расположенными на расстоянии дневного перехода, и охраня¬лись они государством. Срочные сообщения передавались с помо¬щью сигнализации огнем. Дарий ввел единую для всей державы денежную единицу — золотой дарик весом 8,23 г. Широко исполь¬зовался в торговле более древний по происхождению серебряный сикль весом 5,6 г.
Высшие посты в гарнизонах и на основных стратегических пунктах занимали персы. Главным оружием армии, которым снаб¬жались пешие воины, был лук. Кавалерию набирали из знати, остальных — из числа земледельцев. Главным войсковым форми-1 рованием были 10 тыс. «бессмертных» воинов, первую тысячу ко-| торых составляли исключительно из знати.
Дарий имел успех во всех предприятиях, за исключение бит- I вы при Марафоне (480 г. до н.э.). Его сын Ксеркс продолжил борьбу с греками и победил при Фермопилах. Дарий III уступил Александ-
Тема 7. Древние государства Западной Азии
127
ру Македонскому. Позже соперниками стали парфянский и саса-нидские цари. Возникшее затем царство Селевкидов (304—264 гг. до н.э.) поначалу контролировало Малую Азию, Персию, Месопо¬тамию и Индию, но постепенно уменьшалось в размерах. В 280— 247 гг. до н.э. Митридат I основывает на берегу Черного моря Пон-тийское царство. Кельты (галаты) создают в 279 г. до н.э. царство Галатия в Малой Азии.
С VII в. в Персии распространяется зороастризм, культ бога добра Ахурамазды (наилучший господин), который мудр, всемогущ и вездесущ, но пребывает в постоянной борьбе с богом зла Ари-маном. Ахурамазде молились, как солнцу, как «бессмертному све¬ту», от тепла которого сотни тысяч людей вбирают счастье и сча¬стье дарят земле, данной Ахурамаздой для мирного расцвета и для роста Истины. Молитва божеству, его почитание предполагали овладение всеми приемами — «и речи искусством и мыслью, и делом, и истины словом» (пер. И.М. Стеблина-Каменского).
Особое место в собрании богов древних персов занимает Митра — бог солнца и солнечного света, покровитель при заклю¬чении договоров, образец справедливого правителя в индоевропей¬ских религиях. Он изображался в облике быка — победителя сил зла и олицетворения мужества и мощи. Культ Митры пришел в Иран и затем в Индию вместе с иноземными завоевателями и затем распространился в Малой Азии и императорском Риме. У культа Митры много общего с культом Осириса и учением о загробной жизни, соблюдении постов, непорочном зачатии у ран¬них христиан. В Риме он стал покровителем солдат и воинских подвигов. Реформы Заратуштры привели к оттеснению культа Митры на задний план.
Правовые обычаи в Авесте. Авеста — главная священная книга зороастрийцев. В устной форме долгое время использовались древнейшие тексты, прежде всего Гаты (лаконичные стихотвор¬ные резюме проповедей), приписываемые Заратуштре. Затем идут Яшты, гимны отдельным божествам, которые относят к XII—X вв. до н.э. По другим данным, религиозный реформатор Заратуштра жил на рубеже VII—VI вв. до н.э. и был, таким образом, современ¬ником Солона. В основе мировоззрения зороастрийцев лежало уче-| ние о противоборстве двух взаимоисключающих сил.
Всеобщий моральный закон мироздания Арта, овеществленный в свете и огне, противостоял воплощению лжи, мрака, ритуаль-1 ной скверны — Другу. Эти образы близки ведийским представлен ниям о космическом законе (рта) и восходят к общим индоевро-] пейским прототипам. Для индоевропейских традиций характере* резкий дуализм добра и зла, добрых духов ахур во главе с Axy-j ра-Маздой (отсюда название древнеиранской религии — маздеизм)!
128 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
и дэвов (монстров) во главе с Ангро-Манью, принесшим в сотво¬ренный Ахура-Маздой мир прегрешения, болезни, смерть и стре¬мящимся уничтожить добро, которое, однако, неуничтожимо и в итоге одержит триумфальную победу над злом. Дуализм был при¬сущ также всему остальному миру: он подразделялся на земную (телесную) и духовную (потустороннюю) сферы, где также проис¬ходила борьба добрых и злых сил. В Гатах есть мольба Заратуш-тры «о поддержке в двух мирах» — телесном и духовном.
До нас дошли две редакции Авесты. В первой она предстает сборником молитв на так называемом сакральном авестийском язы¬ке и алфавите. Эти молитвы и сегодня читаются зороастрийскими (парсийскими) священниками при богослужении. Сборник имеет од¬ноименное с его основной частью название «Вендидад-садэ» (чис¬тый Вендидад), т.е. не сопровождаемый переводами и комментари¬ями. В него входят еще две части — Висперед и Ясна.
Вторая редакция включает те же части, но в ином располо¬жении — не для чтения, а для систематического изучения: «Аве¬ста и зенд» (текст и толкование). Она состоит из 5 частей: Венди¬дад («данное против дэвов»); Висперед («гении благих существ» — молитвенные песнопения, 24 главы); Ясна (от «почитать, покло¬няться» — молитвы, восхваления и литургические обращения, 72 главы), Яшт (22 хвалебных гимна и песнопения), Малая Авеста (краткие молитвенные тексты, жреческий и ритуальный кодексы).
Время создания Авесты относится к периоду перехода древ-неиранских племен к оседлому образу жизни, а также обособле¬ния иранских племен от индийских, скифо-сарматских и других индоевропейских народов. Еще до раздела индийских и иранских ариев сложился культ Митры (божества договора), сложилось понятие истинного порядка (авест. — аша, древнеперс. — арта, древнеинд. — рта), система обрядов (характерно, что римское по¬нятие ius имеет индоевропейские корни и означает не только «связь», но и «обряд, ритуал»). В Авестийском писании нашли выражение идеи необходимости обеспечивать мирные условия су¬ществования оседлого скотоводства и земледелия под началом сильной власти и путем решительной борьбы с соседями-кочевни¬ками, а также проповедь единобожия, необходимости и святости постоянной борьбы с врагами, борьбы добра со злом, правды с ложью.
Общинный земледельческий быт породил расслоение на вла¬дельцев движимого и недвижимого имущества, имущественный обмен дал жизнь договорным формам — устным, ритуальным (с рукопожатием) и др. За неисполнение договора полагалось телесное наказание ударами шипом (за обман в устном соглашении в два раза меньшее, чем в договоре с рукопожатием). Обязательства подкреплялись клятвой, договоренность почиталась высоко — она
Тема 7. Древние государства Западной Азии
129
обязывала к верности, которая одинаково признавалась не толь¬ко для праведника, подчиняющегося религиозному закону, но и для злодея (Яшт, 10).
Древние иранцы считали, что существует закон природы, согласно которому солнце движется равномерно, равномерно про¬исходит смена времен года и тем’ самым обеспечивается порядок в окружающем мире. Этот закон известен индоариям как рта (в аве¬стийском языке ему соответствует слово аша). Молитвы и жерт¬воприношения служили для воздействия на милосердных богов и> одновременно воспринимались как принадлежность естественного! порядка вещей и как мера по укреплению порядка в мире, насе-1 ленном людьми. Считалось, что аша руководит поведением чело-1 века; таким образом, аша воспринимался в двойном значении —Л как порядок в вещественном мире и как справедливость, истина и! праведность в добродетельном поведении людей. Добродетель счи-[ талась принадлежностью естественного порядка вещей, а порок и! зло, в том числе ложь (искажение истины), — нарушением тако-| го порядка.
В этом плане становится понятной та требовательная стро^| гость, которая была обращена на соблюдение однажды сделанно¬го обещания и возводившая данное человеком слово-обещание в степень святого слова. Такое слово считалось жизненно необходи¬мым и важным проявлением аша (естественного закона). Различа¬лись торжественная клятва (варуна — от индоевроп. «связывать»), по которой человек обязывался делать или не делать что-либо, со¬вершить поступок и т.д., а также соглашение или договор, имену¬емый митра (от индоевроп. «меняться»), по которому две сторо¬ны договаривались о чем-либо. В обоих этих случаях считалось, что в произнесенной клятве-обещании таится сила. «Эта сила счи- | талась божеством, которое будет содействовать и поддерживать человека, верного своему слову, но оно не поразит жестоко лже¬ца, нарушившего слово» (Бойс М. Зороастрийцы: Верования и обы¬чаи. М., 1988. С. 16).
Среди преступников различали виновников в приобщении веру¬ющего к другой вере, в причинении вреда побоями и поранениями, в мужеложстве, в действиях против собаки, охраняющей стада и дом. В последнем случае имелись специальные наказания за увечье и даже за плохое кормление собак (костями или слишком горячей пищей). Особо почтительное отношение проявлялось к огню, воде и j земле; полагалось оберегать их чистоту больше, чем чистоту соб¬ственного тела. В брак вступали по договору с 15 лет, возможен был также «брак внутри родни». Преждевременное прерывание беремен¬ности воспрещалось — наказывали мать и отца ребенка и бабку, сде¬лавшую аборт. Преследовались также и иные преступления против нравственности, сокращавшие рождаемость детей (мужеложство,
н
IL
130 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
проституция), и, напротив, проявлялась терпимость к кровосмеси¬тельным бракам с матерью, сестрой или дочерью.
Сурово преследовался отказ — по скупости или жадности — в справедливой просьбе. Скупого человека считали «вором испраши¬ваемой вещи». Судебное разбирательство было прерогативой общи¬ны, особую роль выполняли при этом учителя закона (жрецы), су¬дьи закона. Процедура разбирательства начиналась с произнесения формулы, которой признавалась существующая в законе обязыва¬ющая и справедливая сила предписаний (Ясна, XX, 3—4).
Разбирательство сопровождалось чтением молитв, произноси¬мых в определенном виде в следующих случаях: по делам лиц, подлежащих прошению; по делам подлежащих смертной казни; молитвенная формула при очищении оскверненного. Вендидад со¬держит пять глав о грехах и наказаниях и завершается мыслью о том, что «есть лишь один путь — это путь праведности, все ос¬тальное — беспутье».
Зороастризм оказал влияние на христианство, буддизм, ис¬лам, на Демокрита, его упоминают Платон и Аристотель. Заратуш-тра именовался греками Зороастром (золотая звезда), отсюда на¬звание зороастризм. Они же именовали Ормуздом Ахура-Мазду и Ариманом Ангро-Манью. Обычное название религии зороастриз¬ма — «добрая вера почитателей Мазды (мудрейшего)» Название «огнепоклонники» им дали мусульмане, а греки называли их ма¬гами. Имеются также мнения о том, что почитаемая российскими духоборами в качестве святого писания «Животная книга» описы¬вает центр мироздания в полном соответствии с древнейшей арий¬ской традицией, зафиксированной в древнеиндийских Ведах и в Авесте.
После открытия в 1987 г. на Урале древнего поселения Арка-им последовали открытия похожих городов-обсерваторий в Прибал¬тике, на Севере, в Печорах, в Сибири, на Востоке, в Крыму и на Кавказе. Это дало основание предположить, что арийская циви¬лизация, восходящая к 3-му тысячелетию до н.э., была матерью 15 народов, разошедшихся по всей индоевропейской (евразийской и афроевразийской) территории, охватившей своей культурной активностью все северное полушарие.
Древняя Палестина в правление Давила и Соломона. Правовые начала в Пятикнижии Моисея
Древняя Палестина располагалась между побережьем Среди¬земного моря и Иорданским озером (Мертвым морем). В ранней древности здесь большую известность получила страна Ханаан (греч. назв. — Финикия), заселенная одной из народностей семит-
Тема 7. Древние государства Западной Азии
131
ской языковой группы. Наиболее крупными городами были Арад! Угария и Библ (последний в 3-м—2-м тысячелетиях до н.э. был са’-[ мым крупным, от его имени произошло греческое название лык папирусного растения), а также Тир и Сидон.
Финикийцы строили корабли из древесины лимонных дере-) вьев и до появления соперников из греков торговали со всем* прибрежными городами Средиземноморья. От египетских и асси-| рийских правителей они откупались налогами (так же поступа¬ли впоследствии приморские торговые города средневековой Италии) и надежно распределяли свои поселенческие колонии по южному и северному морскому побережью. Они основали города Утика и Карфаген (XII в. до н.э.) в Северной Африке, Палермс в Сицилии, Гаденс в Испании. Для расчетов и долговых писеи изобрели азбуку из 22 звуков и букв, которая впоследствии была заимствована греками и римлянами и частично присутствует церковно-славянском и современном русском алфавите. Некоторые буквы навеяны иероглифическим письмом египтян и клинописьк шумеро-аккадцев, например, опрокинутая на бок заглавная буква А сильно напоминает контур открытого глаза человека.
Южнее финикийцев проживали филистимляне, которые при¬шли в Палестину в конце 2-го тысячелетия до н.э. Они также при¬надлежали к «народам моря», и именно отсюда произошло название «Палестина».
Своеобразие древней истории евреев (на иврите это слове означает «живущие по ту сторону реки»), изложенной в предания? и затем в священных библейских текстах, состоит в том, что ис-1 тория народа излагается как предание об одной большой семье. Po-S доначальником ее считается Авраам из шумерского города-госу-j дарства Ура, который, согласно легенде, привел своих соплемен-1 ников из Месопотамии в землю Ханаанскую (Палестину). Авраам! имел сына Исаака и внука Иакова. Второе имя Иакова — Изра-1 иль — и дало название народу в новом месте его обитания (изра-| илиты, израильтяне). Слово «иудеи» происходит от названия ре-| лигии.
У Иакова было несколько сыновей, но самым любимым стал! Иосиф. Завистливые братья продали его в рабство купцу, шедше-1 му с караваном в Египет. Затем к Иосифу приехали многие род-1 ственники. Он прославился в окружении фараона своими мудрыми! советами и толкованием снов. Согласно библейскому преданию, все! еврейские племена, прибывшие в Израиль, были обращены в ра-1 бов и выведены в Египет. Через несколько поколений, если не веков, им все же удалось вернуться в Ханаан, и проделали они все это под предводительством пророка Моисея и при содействии бога Яхве. Имя Яхве (в переводе «сущий») показывает его неизмен-1 ность, действенность, постоянное присутствие.
132 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Пророк Моисей жил в XIII в. до н.э. и воспитывался в семье знаменитого вельможи (по некоторым преданиям, в семье фара¬она). Его почитают как самого выдающегося в истории евреев человека, создателя всех установлений для справедливой судеб¬ной деятельности и отправления культа. Он сочетал в одном лице черты и свойства законодателя, народного вождя, пророка, за¬глядывающего в будущее, и вместе с тем талантливого поэта и писателя, участника составления богооткровенных книг, оказав¬шего своей столь разносторонней и выдающейся деятельностью влияние на людей далеко за пределами Палестины и Средизем¬номорья.
В последний период своей жизни он завершил общий свод бо¬жественных повелений, определил основы государственного уст¬ройства и управления, а также законодательные принципы и нор¬мы, предостерег и одновременно предсказал отпадение Израиля от Бога и тем не менее в конечном счете освобождение его в силу божеского милосердия. Он скончался, по преданию, в возрасте 129 лет, из которых 40 лет вел борьбу, включая и вооруженную, за освобождение народа Израиля от рабства и за вытеснение с земли ханаанской соперничавших племен и народов.
По возвращении из Египта 12 колен (племен) израилевых уси¬лились за счет завоеваний, находясь сначала под предводитель¬ством судей (фактически военных вождей с судейскими полномо¬чиями), которые подчинили народ единому богу Яхве (Иегове). Поклонников бога Яхве называют иеговитами, такой же смысл имеет слово мозаизм (от имени Моисея), употребляемое для обо¬значения израильской религиозной доктрины периода между исхо¬дом из египетского плена и поселением в Ханаане. Последующие периоды называют профетическим (пророческим, связанным с по¬явлением и деятельностью пророков) и иудаистическим (связан с возникновением государственности и, в частности, царства под ‘названием «Иудея»).
Социально-политическая история древних евреев распадает¬ся на следующие периоды.
Ок. 1800 г. до н.э. —исход патриархов из Месопотамии в Ха¬наан.
1320 г. до н.э. —исход евреев из Египта, сорокалетнее блуж¬дание по Синайской пустыне, сообщение богом Яхве на горе Си¬най через пророка Моисея 10 заповедей для избранного им на¬рода.
1200—1025 гг. до н.э. — период правления судей. В 1025 г. пер¬вый иудейский царь Саул объединяет 12 колен (племен), чьи пред¬ки считались родственниками человека по имени Израиль. Соб¬ственно объединению этих племен содействовала упорная борьба с филистимлянами и завоевание «земли обетованной» (в свое время
Тема 7. Древние государства Западной Азии
133
Яхве обещал эту землю Аврааму), после чего филистимляне пе¬редвинулись и осели на морском побережье.
С 1004 по 999 г. до н.э. Давид из колена Иуды победил фили¬стимлян и стал царем в Хэвроне, а с 997 по 965 г. до н.э. правил царством со столицей в Иерусалиме. Его младший сын Соломон правил с 965 по 926 г. до н.э. Он уделил большое внимание уст¬ройству государства и сооружению в Иерусалиме храма богу Яхве. Он же способствовал тому, что торговля стала царской монополией. Строительство храма потребовало значительных трат. Соломон, по преданию, в обеспечение оплаты мастеров и художников пожерт¬вовал правителю Тира Ахираму 20 городов и внес плату зерном и маслом.
После его смерти произошел распад царства на Израиль (на севере) и Иудею (на юге). В 722 г. до н.э. Израиль был завоеван и уничтожен как самостоятельное государство ассирийцами. Населе¬ние 10 колен израилевых было изгнано с этой земли либо уведено в плен. Иудея отстояла свою независимость, однако в 586 г. до н.э. произошло покорение Иерусалима вавилонянами, которые разру¬шили храм Яхве и увели в плен многие знатные семейства (так называемое вавилонское пленение). В 538 г. до н.э., в правление Кира Великого, был восстановлен город Иерусалим и возведен второй храм в честь бога Яхве. Канонизация Ветхого Завета про¬изошла в VI—V вв. до н.э., в правление царя Осип.
Государственность стала для древнееврейских племен мощным фактором сплочения и регулирования. Государство было много¬функциональным учреждением — светским и религиозно-культо¬вым. У царя из 17 титулов ключевыми были 5—6, например ука¬зание на богорожденность (точнее, божественную санкционирован-ность) царя Давида и основанной им династии. В Ветхом Завете в псалмах есть такие свидетельства самого Яхве, обращенные к Давиду: «Ты сын Мой, Я ныне родил тебя» (Пс. 2.7:89, 27—28). В словаре титулатуры встречаются следующие наименования: цар¬ственность, царство, царь, а также предводитель, правитель. Раз¬личные градации имеют термины «судья» и «закон», определенные этические нормы и ценности праведной жизни.
Правовые принципы в Торе. Первые пять книг Библии соста¬вили одно целое и получили по-еврейски название Тора, т.е. За¬кон (иногда переводят также как «учение» и «наставление»). Пер¬вое достоверное свидетельство слова «закон» (греч. номос) в этом смысле встречается в предисловии Книги Премудрости Иисуса, сына Сирахова, и только в начале нашей эры название «Закон» делается общепринятым. По’верованиям позднего иудаизма, поми¬мо письменной Торы Моисею была дана также устная Тора. Тора состоит из пяти книг. Отсюда другое название Торы — Пятикни¬жие Моисея (наряду с названием Закон Моисея). В христианской
134 Часть I История права и государства в древности и в средние века
традиции название это относится к первым пяти книгам Ветхого Завета.
Пять книг Моисея имеют следующую структуру изложения:
1-я книга —Генезис (Книга бытия). В 1Г главах содержатся сведения о происхождении мира и рода человеческого. В книгах 12—50 изложена история предков народа Божьего, избранного на¬рода, народа Израиля.
2-я книга называется Исход (40 глав). Она повествует об уходе евреев из Египта, о странствиях по пустыне и о заключении ими Договора (Завета, Союзного Соглашения) с богом Яхве на горе Хо-риве (Синай), где он сообщает им свои заповеди.
3-я книга (Левит) содержит собрание общеобязательных норм для священнослужителей из колена Левиина. Иногда для кратко¬сти книга именуется Кодексом святости.
4-я книга (Числа) начинается с описания переписи народа, со¬держит дополнительные сведения о его странствиях по пустыне и о правилах и нормах законодательного характера.
5-я книга (Второзаконие) воспроизводит в более пространном изложении законы, данные на Синае.
Здесь следует заметить, что слово и понятие «закон» упот¬ребляются в данном случае как некая мононорма. Это слово во многом сходно по манере употребления с древнеегипетским «маат» (богиня справедливости, а также справедливость как категория и как мононорма). Маат в представлениях египтян ассоциировалась с неким единосущным правилом, включавшим и «правду», и «исти¬ну», и «справедливость», и «правильность», и «божественное ус¬тановление». Исполнять маат является обязанностью фараона. При¬чем именно благодаря личному вмешательству правителя эта еди¬носущная норма становится дееспособной. Эта особенность прави¬теля схвачена древнешумерской формулой, аттестующей правите¬ля Саргона II, которого называют «тем, кто блюдет справедли¬вость» и потому «охраняет правду» (см. об этом: Вейнберг И.П. Рож¬дение истории: Историческая мысль на Ближнем Востоке середины I тысячелетия до н.э. М., 1993. С. 196).
Правовые начала и нормы имеют, согласно богословским тол¬кованиям, тот вид и форму, которую им придал сам Бог и сообщил затем особо доверенному (избранному) лицу. В самом Пятикнижии эти правовые начала изложены в таких структурных частях: в Книге Договора (Исх. 20—23), Кодексе праведности (святости) (Лев. 17—26, Втор. 12—26) и в Десяти заповедях (Исх. 20:1—17: Втор. 5, 6—21).
В беседе на священной горе в Синайской пустыне бог Яхве еще раз подтверждает Моисею обещание, данное им в свое вре¬мя Аврааму, указав при этом, что «потомству твоему даю землю сию от реки Египетской до великой реки Евфрата» (Быт. 15, 18).
Тема 7 Древние государства Западной Азии
1351
Взамен Яхве требует исполнения своих заповедей. Моисей залечат левает их поначалу на двух каменных досках (скрижалях).
Всего заповедей 10, из них первые 4 учат и требуют от лю-j дей должного отношения к Богу, к его почитанию и его наставле ниям на сей счет (Исх. 20:3—4, 7—8). Заповеди эти следующие: «» сотвори себе кумира», «не произноси имени Господа, Бога твоего напрасно», «да не будет у тебя других богов перед лицеи Моим», «помни день субботний, чтобы святить его» («шесть дней работай, а седьмой день, суббота, отдай Господу, Богу твоему — не делай! в оный день никакого дела ни ты, ни сын твой, ни раб твой, ни| скот твой, ни пришлец (гость)».
Шесть остальных заповедей посвящены тому, как относиться по-доброму к людям и не обижать их, не причинять им вреда| (Исх. 20:12—17). Вот их формулировки: «почитай отца твоего и мать! твою (чтобы тебе было хорошо), чтобы продлились дни твои», «не убей (не убий)», «не прелюбодействуй», «не укради», «не произ¬носи ложного свидетельства против ближнего своего» (ср. ст. 1 За-| конов Хаммурапи), «не пожелай дома ближнего твоего, не желай! жены ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ни всякого скота его, ничего, что у ближне¬го твоего».
В сокращенном виде все 10 заповедей могут быть изложены в таком виде и порядке. I — Другие боги; II — Кумиры; III — Имя Господа; IV — Суббота; V •— Родители; VI — Убийство; VII — Адюльтер; VIII — Кража; IX — Лжесвидетельствование; X — Завистливое пожелание.
Десятисловие (Декалог) Моисея — самый краткий и самый известный в истории кодекс. Вместе с тем это самое близкое со¬четание (переплетение) моральных и юридических правил и прин¬ципов, при несомненно более широком нормативном пространстве моральных и религиозно-моральных требований.
Книга Договора (Ковенанта). В Пятикнижии помимо запове¬дей изложены также сведения о судебных решениях, об обязан¬ностях перед Яхве и соплеменниками, о мотивах отдельных по¬ступков, и все это сделано серийно, в некоторых наборах и соче¬таниях. После получения 10 заповедей Моисей был выбран посред¬ником между народом и Богом, с тем чтобы получить дополнитель¬ные «слова и решения». Поэтому часть Пятикнижия, например Исход в главах 20—23, воспринимается также своеобразной кни¬гой законодательных установлений. Эта часть и получила наимено¬вание Книги Договора, которую можно назвать кодексом слов и решений. Периодизация возникновения отдельных «слов и реше¬ний» представляется затруднительной, но по некоторым обобще¬ниям она охватывает частично и времена правления судей (1200— 1000 гг. до н.э.), и ранний монархический период, и отчасти период
136 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
мирного земледелия и садоводства в Ханаане, когда составлялась каноническая редакция Второзакония и всего Пятикнижия (700— 621 гг. до н.э.).
Структура Книги Договора может быть представлена в следу¬ющем виде (по Дейлу Патрику, 1986 г.):
1. Закон о правилах устройства алтаря (Исх. 20:23—26).
2. Решения (казусы) (Исх. 21:1, 22:20):
а) рабство (21:2—11);
б) убийства (21:12—17);
в) телесные повреждения человеку, причиненные людьми (21:18—27);
г) убийство человека или животного каким-либо животным (21:28—36);
д) воровство, ущерб и споры о владении (22:1—15);
е) о вступлении в связь с непомолвленной женщиной (22:16— 17);
ж) тяжкие преступления против религиозно-морального по¬рядка (22:18—20).
3. Моральные заповеди и обязанности (Исх. 22:21—23:9).
а) О правах слабых (22:21—27);
б) Религиозные обязанности (22:28—31);
в) Процесс судебного разбирательства и обязанности по уча¬стию в нем.
4. О субботе и календарных празднествах (Исх. 23:10—19):
а) о времени субботы (23:10—13);
б) календарь празднеств (23:14—19).
Книга Договора предстает собранием установлений и требова¬ний самого разного назначения — морального, юридического, об¬рядового и т.д. Своего рода прообразом Книги Договора можно счи¬тать предшествоваЪший ей договор Яхве с Ноем и его сыновья¬ми — Симом, Хамом и Иафетом. Договор в переводе передается словом завет: «И сказал Бог Ною и сынам его с ним: вот, Я постав¬ляю завет мой с вами и с потомством вашим после вас… что не будет более истреблена всякая плоть водами потопа, и не будет уже потопа на опустошение земли» (Быт. 9:8—11). Тогда же Бог благословил Ноя и его сынов, сказав им: «Плодитесь и размножай¬тесь, и наполняйте землю (и обладайте ею)».
Он также снабдил следующими заповедями, которые можно считать предтечей Десятисловия. Бог всех зверей земных и птиц и рыб отдал в руки Ноя и его потомков, а также зелень травную, которая вместе с живыми существами составит пищу людям, но под одним условием — нельзя питаться кровью, в которой пребы¬вает душа; в свою очередь Бог гарантирует наказание для тех, кто «прольет кровь человеческую», будь то зверь или человек (Быт. 9:1—7).
Тема 7. Древние государства Западной Азии
134
Книга Договора, в свою очередь, содержит следующие ретные установления, имеющие основополагающее значение правопонимания и применения заповедей и конкретных законода¬тельных установлений.
Прежде всего это принцип равного возмездия (ответной справедливости), известный как принцип «око за око». Вот его формула в тексте: «Кто сделает повреждение на теле ближнего своего, тому должно сделать то же, что он сделал: перелрм за перелом, око за око, зуб за зуб: как он сделал повреждение на теле человека, так и ему должно сделать. Кто убьет скотину, должен заплатить за нее; а кто убьет человека, того должно пре¬дать смерти» (Лев. 24:19—21). К книге Исход об этом сказано так: «А если будет вред, то отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб ЗЕ| зуб, руку за руку, ногу за ногу, обожжение за обожжение, ран} за рану, ушиб за ушиб» (Исх. 21:23—25). Таковы требования к воз-| мещению вреда для соплеменников и людей свободных. Для рабов| обозначался другой тариф поранений. «Если кто раба своего рит в глаз или служанку свою в глаз, и повредит его: пусть отпу-| стит их на волю за глаз. И если выбьет зуб рабу своему, или рабе своей пусть отпустит их на волю за зуб» (Исх. 21:26—27).
Следующий принцип — равенство перед установлениями Бо-1 жъими (равнозаконие) для соплеменников и для гостя (иноземца)! «Один суд должен быть у вас, как для пришельца, так и для ту-j земца…» (Лев. 24:22). «Закон один и одни права да будут для вас для пришельца, живущего у вас» (Чис. 15:16). «Один закон да бу-| дет и для природного жителя и для пришельца, поселившегося между вами» (Исх. 12:49).
Сюда же следует причислить и принцип «сын за отца отвечает» в делах преступных. «Отцы не должны быть наказыва-] емы смертью за детей, и дети не должны быть наказываемы смер тью за отцов: каждый должен быть наказываем смертью за свс преступление» (Чис. 25:31; Втор. 24:16).
О рабстве сказано, что рабами надо пользоваться по законамГ «Если купишь раба еврея, пусть он работает (тебе) шесть лет, а в седьмой год пусть выйдет на волю даром… если он женатый, пусть выйдет вместе с ним и жена его… но если раб скажет: люблю гос¬подина моего, жену мою и детей моих, не пойду на волю, — тс пусть господин его приведет его пред богов (пред судей) и поста^ вит его к двери, или к косяку, и проколет ему господин его ухе шилом, и он останется рабом его вечно» (Исх. 21:1—6).
Вору, который не в состоянии уплатить штраф, грозило of ращение в рабство (Втор. 24:7).
Весьма своеобразными предстают законы о седьмом дне седьмом годе и праздниках. Седьмой день — день отдыха для че¬ловека, рабочего скота и гостей хозяина. Седьмой год — отдых длг;
138 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
земли, которую шесть лет засевали и собирали урожай. В году три раза празднуются дни с чествованием Господа — день исхода из Египта (праздник опресноков — семь дней вкушают пресный хлеб), затем праздник жатвы первых плодов и праздник собирания пло¬дов (Исх. 23:14—18).
Некоторые законодательные установления. Изложение зако¬нодательных установлений, регулирующих лично-имущественные права и обязанности и кары за преступления, носит казусный ха¬рактер. Требование закона изложено как решение конкретного частного конфликтного случая (казуса).
Царь считался высшей административной и судебной инстан¬цией. Он не мог быть иноземцем, который «не брат тебе». Почитался ряд предостережений Моисея для таких правителей от разных зло¬употреблений «дабы не умножал себе копей, не возвращал народ в Египет, не умножал себе жен… и золота и серебра чрезмерно». Вступивший на престол царь должен был «списать для себя список закона с книги, хранящейся у священников левитов… чтобы не ук¬лонялся от закона ни вправо, ни влево» (Втор. 17:14-—19).
Военной добычей надлежало распоряжаться также по опре¬деленным правилам и предписаниям — мужчин всех убить, «толь¬ко жен и детей и скот и все, что в городе, возьми себе», «не порти древ и не опустошай местности» (Втор. 20:12—20).
Имущественные права в Торе относятся преимущественно к области купли-продажи, аренде, залогу (натуральному и денежно¬му) (Лев. 25:10—27). Землю не должно продавать навсегда —она считалась обетованной (полученной в пользу по обету). Продавалось обычно «известное число жатв» до так называемого юбилея (каж¬дого 50-го года), и таким образом фактически оформлялась аренда. Участок, отошедший владельцу за долги, подлежал возврату в тот самый юбилейный год, когда происходило «прощение долгов». До истечения 50-летнего срока можно было выкупить участок на из¬вестное число жатв. Этому же правилу подчинялись сделки с не¬движимостью в селениях («считать наравне с полем земли»). Стро¬ения в городах продавались навсегда (Лев. 25:29—31).
Рабов из числа евреев также надлежало отпускать в юбилейном году, если они были в рабстве за долги. При этом надлежало их вмес¬те с семьей и наделами снабжать «от стад твоих и от гумна твоего» (Втор. 15:14). Закон предписывал не допускать жестокости и предусматривал возможность досрочного (до юбилейного года) выкупа с помощью род¬ственников. Рабы-иноплеменники могли быть в вечном владении.
Ростовщичество серебром и хлебом полагалось применять только по отношению к иноземцу и запрещалось к «брату» (еврею) (Втор. 23:19—20). Благим деянием считалось давать бедным взай¬мы и на 7-й год прощать такой долг (Втор. 15:1—10). В каждом доме предписывалось иметь «точную и правильную гирю и ефу» (меру объема) (Втор. 25:13—15).
Тема 7. Древние государства Западной Азии
I
Наследование производилось по следующим правилам: nej венцу — двойную долю, дочерям — только в виде приданого и том лишь случае, если они становились женами в колене отца свс его (Втор. 22:15—17). Отец вправе отказать сыну, но по решения суда и в том лишь случае, если сын «буен и непокорен, мот и пья-| ница», суд вправе приговорить сына к смерти.
Брак оформлялся по воле родителей. Отец имел право про¬дать свою дочь. Муж мог дать развод с процедурой, включающей составление «разводного письма», после чего жена могла вступать во второй брак (Втор. 24:1—4).
По обычаю бездетная вдова становилась женой деверя, что¬бы рожденный в этом браке первенец считался сыном умершего| Если же деверь отказывался от вдовы брата, то он подвергался публичному посрамлению. Невестка должна была снять с него са¬пог и плюнуть в лицо, после чего род его именовался «домом ра¬зутого» (Втор. 25:5—10).
Карательные законы предусматривают наиболее тяжкие на¬казания за религиозные преступления: непочитание субботы, под¬стрекательство к идолопоклонению, к хуле на Бога, принесение жертвы другим богам.
Широко применялся принцип равновозмездности — соразмер¬ности наказания с причиненным вредом («око за око»). Лжесвидетель должен был нести ту же ответственность, которая полагалась обви¬няемому (Втор. 19:16—20). Принимался к учету также умысел ли£ неосторожность и случайность. Виновным в случайном убийстве предписывалось иметь в виду три города-убежища, где они МОГЛР укрываться от кровной мести (Втор. 19:1—6). Убийство ночного вора на месте преступления можно считать древней разновидностью не¬обходимой обороны. Срывать и есть ягоды в чужом винограднике дозволялось, но запрещалось собирать их в сосуд (Втор. 23:24—25).| Если вол забодает человека, то его хозяин достоин предания смер¬ти, если он знал, что «вол бодлив и не стерег его». Виновный в ссо¬ре в состоянии сильного душевного волнения обязывался к «плате за остановку в работе» и расходов на лечение (Исх. 21:19).
В законах о наказаниях за убийство различаются убийство «с| намерением» (оно влечет предание виновного смерти) и без злого! умысла — в этом случае убийца может бежать в укрытие (к жерт-1 веннику). Смертью карались похищение и продажа в рабство со-1 племенников. Такое же наказание полагалось за удар своего отца! или своей матери, а также для того, «кто злословит отца своего! или свою мать» (Исх. 20:12—17). Другие наказания смертью —для! ворожеи, для всякого скотоложника, а также приносящего жер-1 ТВУ другим богам (Исх. 22:18—20); за прелюбодеяние с замужнею! женщиной (Втор. 22:22), за изнасилование, скотоложство, муже-| ложство, инцест (Лев. 20:9—21).
140 Часть I История права и государства в древности и в средние ве
Смертная казнь осуществлялась путем побивания камнями пронзания копьем, повешения (случаи не указаны). Телесные нака¬зания, если виновный будет достоин побоев, — 40 ударов плетью перед глазами судьи, и не больше: «…чтобы не был обезображен пе¬ред глазами твоими брат твой…» (Втор. 25:2). Отсечению руки подвер¬галась женщина, оскорбившая своего мужа действием (Втор. 25:11).
Санкция судейская на основании законодательных установле¬ний часто дополнялась религиозной с указанием неблагоприятных последствий в потустороннем мире (Втор. 28:15—68).
Наказанию в виде проклятья подвергался нарушающий межу ближнего своего, превратно осудивший пришельца, сироту и вдо¬ву, а также сбивающий слепого с пути (Втор. 27:17—19).
За кражу барана ущерб возмещался четырьмя баранами, за кражу вола —пятью волами (Исх. 20:1). Санкции для воров: вор должен заплатить вдвое за украденное или быть проданным в раб¬ство (как в Древнем Риме). Безнаказанно можно было убить ноч¬ного вора, но нельзя было убить его после восхода солнца — тог¬да вступало правило о воздаянии за пролитую кровь. «Не осквер¬няйте земли, на которой вы (будете жить); ибо кровь оскверня¬ет землю, и земля не иначе очищается от пролитой на ней крови, как кровью пролившего ее» (Чис. 35:33).
Помимо обычного наказания существовала обязанность при¬носить в храм для всесожжения жертву за грех и жертву повин¬ности — в зависимости о тяжести проступка. Приносили в жерт¬ву тельца, мелкий рогатый скот, двух горлиц либо ефу муки (Лев. 5:4—11). Подобную жертву должен был приносить и тот, кто «был свидетелем, видел, знал, но не объявил», «поклялся сделать ху¬дое дело», «по неведению согрешил» (Лев. 5:1—4).
Не упоминается наказание за мздоимство, неправосудие, за представление крова ворожеям и колдунам.
Законы о справедливости. «Не внимай пустому слуху, не давай руки твоей нечестивому, чтоб быть свидетелем неправды. Не следуй за большинством на зло и не решай тяжб, отступая по большинству от правды. И бедному не потворствуй в тяжбе его» (Исх. 23:1—3). «Не суди превратно тяжбы бедного твоего. Удаляйся неправды и не умерщвляй невинного и правого; ибо Я не оправ¬даю беззакония. Даров не принимай; ибо дары слепыми делают зрячих и превращают дело правых» (Исх. 23:6—8). Эти требования относятся к правилам и принципам принятия справедливых реше¬ний в суде или в других ситуациях. О них же говорится и в дру¬гих местах Пятикнижия, например о принципе «один свидетель не свидетель» — в решениях о наказании смертной казнью: «Если кто убьет человека, то убийцу должно убить по словам свидете¬лей; но одного свидетеля недостаточно, чтобы осудить на смерть» (Чис. 35:30).
Тема 7. Древние государства Западной Азии
141
Судопроизводство. Суд проходил публично вблизи жертвен¬ников и осуществлялся назначенными должностными лицами — «тысяченачальниками, стоначальниками, пятидесятиначальника-ми, десятиначальниками и надзирателями по коленам» (Втор. 1:5). Из требований Моисея к судьям: «не различать лиц на суде», «су¬дить справедливо… как брата, так и пришельца» (Втор. 1:16—17). «Не решай тяжбы, отступая по большинству от правды», «не умертвляй невинного и правого», «даров не принимай» (Исх. 23:1—8).
Кодекс праведности (святости) и закон священнослужителей. Значительная часть Пятикнижия посвящена правилам праведного образа жизни, отправления священнических обязанностей (Исх. 25—31, 35—40; Лев. 1—27; Чис. 1—10). Предписания в этих час¬тях напоминают предписания закона. После разоблачения идоло¬поклонства в стане соплеменников Моисея был установлен ритуал принесения жертв, уточнены правила поддержания ритуальной чи¬стоты в жилище и местах сбора и подробно расписаны обязанно¬сти священнослужителей. В этой массе законоустановительных тре¬бований выделяется фрагмент книги Левит (17—26), содержащий особый свод законоустановлений, который и получил условное название «Кодекс святости».
Структура «Кодекса святости»
1. Место жертвоприношений и сопутствующие правила (Лев. 17).
2. Святость, требуемая от народа Израиля (18—20):
а) запрещенные формы сексуальных связей (18);
б) заповеди, демонстрирующие святость Бога (19);
в) наказания за нарушения религиозных и сексуальных зап¬ретов (20).
3. Квалификационные требования для священнослужителей и правила их действий (21—22):
а) физические и социальные квалификации священнослужи¬телей (21);
б) исполнение служебных обязанностей и т.д. (22).
4. Календарь годовых празднеств и ежедневного ритуала (23:1—24:9):
а) последовательность празднеств (23);
б) масло и хлеб для культового действа (24:1—9).
5. Закон о защите от мести в случае богохульства и челове¬коубийства (24:10—23).
6. Годы субботние и юбилейные (25).
7. Десакрализация священных даров (27).
Другие части Библии. Пятикнижие Моисея — это часть пер¬вых книг Библии. Оно является первой и древнейшей ее частью,
142 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
называемой в христианстве Ветхим Заветом. Всего в нем по древ¬нееврейскому и протестантскому канонам 39 книг, по католиче¬скому канону — 45 книг и по православному канону — 50 книг (в последнем случае 39 книг канонических и 11 неканонических, в которых, согласно православной доктрине, есть важные назида¬тельные и повествовательные сведения). Существует также вторая часть Библии, именуемая Новым Заветом, которая состоит из 27 книг (четырех Евангелий, Деяний и Посланий апостолов и Откро¬вения апостола Иоанна).
Ветхий Завет в богословской литературе подразделяется на три структурные части — закон (Тору), Пророки и Писания (псалмы, притчи и др.)- В каждой из этих частей можно найти суждения и решения не только религиозного и морального, но также юридического назначения.
Так, в Книге пророка Исайи можно найти своеобразное про¬должение темы о законах справедливости в тот период, когда на¬род Израиля переживал трудные времена. Пророк Исайя предстает одним из самых глубоких обличительных критиков существующего быта и нравов общества, погрязшего в беззакониях. Вступив в об¬щение с Богом, пророк от его имени извещает соплеменников о причинах негодования их верховного покровителя и судьи: «Горе тем, которые постановляют несправедливые законы и пишут же¬стокие решения, чтобы устранить бедных от правосудия и похи¬тить права у малосильных из народа Моего, чтобы вдов сделать добычею своею и ограбить сирот. И что вы будете делать в день по¬сещения, когда придет гибель издалека? К кому прибегнете за помощью?» (Исх. 10:1—3).
После канонизации Пятикнижия как божественного закона в виде письменного текста началась работа по устному комментиро¬ванию и применению в религиозной практике. Вечные законы Бога, сообщенные однажды Моисею и его соплеменникам, стали адап¬тироваться, упорядочиваться и рационализироваться для потреб¬ностей богослужения, молитв и судебной деятельности. Возник слой знатоков библейских текстов и комментариев к ним, которые име¬новались книжниками (евр. софер). Со временем термин разросся и стал означать не только переписчика и толкователя писания, но летописца, хранителя предания (т.е. религиозного учения, которое передается от учителя к учителю). Среди книжников были садду¬кеи и фарисеи, а также лица, не входившие ни в какую группи¬ровку.
Саддукеи (евр. цадоким) — слой иудейских аристократов и духовенства, отрицавших устное предание, веру в воскрешение мертвых, в ангелов и последний суд. Это были буквалисты Библии, преимущественно Торы. В евангельские времена они составили большинство в Совете богословов (Синедрионе). Фарисеи (евр. от-
I
Тема 7. Древние государства Западной Азии
143
делившиеся) — религиозная партия или группировка (наряду с саддукеями), возникшая во II в. до н.э. и состоявшая из толкова¬телей и ревностных исполнителей Закона. Они верили в воскреше¬ние мертвых, в ангелов, в скорый приход Мессии и последний суд. Они делились на консерваторов (ученики Шаммая) и более либе¬ральных толкователей (ученики Гиллеля).
Самым известным сборником толкований Пятикнижия являет¬ся Талмуд (евр. учение) — сборник источников иудейского цивиль¬ного и церковного права, богослужебных уставов, этических норм, афоризмов, притч, легенд. Создавался Талмуд в среде раввинов (евр. рабби — мой учитель, почтительная форма, которую исполь¬зовали при обращении также к Иоанну Крестителю и Иисусу Христу). Талмуд составили раввины-законоведы, преемники фари¬сеев в первые века нашей эры. Талмуд делится на Мишку (Повто¬рение), Тосевту (комментарии к Мишне) и две Гемары (Гемара — учение, толкование Мишны, иногда употребляется как синоним Талмуда) — Иерусалимскую и Вавилонскую. Трактаты, входящие в Мишну и Гемары, имеют одинаковые названия. При цитирова¬нии главы Мишны указываются латинским цифрами, а разделы • Гемары — арабскими.
Согласно одному из комментариев к Мишне, трактаты, вхо¬дящие в состав Мишны, содержат указания, данные с целью ук¬репить «три важнейшие основы существования народа: 1) право¬судие; 2) воспитание; 3) учение (исполнение заповедей)» (Трактат Авот. М., 1990. С. 15).
Возникновение комментаторской традиции оказало существен¬ное влияние на историю иудаизма и явилось определенной стадией в становлении христианской традиции толкования Закона как ус¬тановления Бога. Эта традиция началась с конфликта по вопросу понимания природы и назначения Закона. Суть новаций в понима¬нии и истолковании Закона свелась практически к распростране¬нию действия Закона на все народы, а не на один только «бого¬избранный» народ Израиля. Для Бога, по толкованию ап. Павла, «нет ни эллина, ни иудея» и все они перед ним равны и одаряе¬мы его гневом или милостью. Другое направление перемен связано с попыткой свести множество божеских законоустановлений к бо¬лее удобному для пользования варианту. Это относится к перечню из 10 заповедей и некоторым другим установлениям.
Правовые правила в Новом Завете
Библия (Священное писание) в ее христианском богословском восприятии предстает в 2 частях. Она состоит из Ветхого Завета (43 книги) и Нового Завета (27 книг).
144 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Главные создатели христианской традиции в истолковании Закона Божьего — Иисус Христос в своих проповедях и его уче¬ники и последователи, в особенности ап. Павел — исходили из при¬знания необходимым исполнять требования свода священных за¬конов и признавали их вечную ценность и действенность (Мф. 5:18—19).
Апостол Павел говорил, что «закон свят, и заповедь свята и праведна и добра» (Рим. 7:12). Однако в ряде своих проповедей и толкований Иисус Христос подверг резкой критике сложившуюся у книжников традицию истолкования священного Закона. Обраща¬ясь к книжникам, он говорил: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и остави¬ли важнейшее в законе: суд, истину и веру; сие надлежит делать, и того не оставлять… Вожди слепые, оцеживающие комара, а вер¬блюда поглощающие» (Мф. 23:23—24).
Расхождения имелись и в оценке отдельных законоустановле-ний более частного назначения. Моисей, например, дозволял раз¬вод, тогда как Христос считал развод противоречащим Божьей воле, изложенной в заповеди о том, что мужчина и женщина, соединившиеся в брачном союзе, должны стать «одной плотью».
Наиболее характерной является позиция Иисуса в оценке принципа равновозмездности (ответной справедливости), изложен¬ной в виде требования «око за око». «Вы слышали, что сказано: «око за око, зуб за зуб»… А Я говорю вам: «не противься злому…»» (Мф. 5:38—39). Таким образом, принцип равновозмездности воспри¬нимается здесь не как самый совершенный компромисс из возмож¬ных. Здесь имеется в виду, что божественная воля бесконечно выше и запредельнее того обыкновения, которое сложилось в че¬ловеческом быте и в устройстве человеческих дел во имя справед¬ливости, основанной на терпимости, упорядоченности в разреше¬нии конфликтов и в иных возможных или уже существующих че¬ловеческих обыкновениях. «Но есть и Божий суд… Он не доступен звону злата, и мысли и дела он знает наперед» (М.Ю. Лермонтов).
Другим существенным и радикальным корректированием ста¬ло толкование 10 заповедей. Все эти заповеди Иисус Христос свел к двум наибольшим, т.е. самым важным. Сами формулировки этих двух заповедей не были новыми, они встречаются во Второзако¬нии — о любви к Богу (Втор. 6:4—5) и в Левите —о любви к ближнему (Лев. 19:18). В ответ на вопрос законоведа из фарисеев, «какая заповедь самая важная, Иисус отвечал, что заповеди любви к Богу и любви к ближнему своему и что на этих двух заповедях основываются и Закон, и учения пророков». Законник, искушая Его, спросил: «Учитель! Какая наибольшая заповедь в Законе?.. Иисус сказал ему: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим… Сия есть
Тема 7. Древние государства Западной Азии
145
первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя»; на сих двух заповедях утверж¬дается весь Закон и пророки» (Мф. 22:35—40).
Слово «любовь» (греч. aranej понимается не в эротическом, и не в дружественном смысле, и не в романтическом, а в мораль¬но-требовательном, в обязывающем и связывающем этой обязан¬ностью смысле, отчасти совпадая по силе и обязательности с тре¬бованиями правового характера и назначения.
Христианская доктрина сформулировала принцип эквивалент¬ности в разрешении возникающих конфликтов в таких формули¬ровках: «Какою мерою мерите, такой и вас будут мерить» и «ка¬ким судом судите, таким и сами будете судимы».
Христианство в более определенной форме провозгласило принцип равенства людей по природе (как творение Божие), а также стало воспринимать человека существом, обладающим ра¬зумом и свободой воли (в частности, свободой выбора между верой и безверием).
В новозаветной богословской традиции установления правового морального назначения нередко воспроизводят в неявной форме положения Ветхого Завета с добавлениями уточнений из Еванге¬лия, либо, как это имеет место у ап. Павла, из современной ему. правовой мысли, в частности римской юриспруденции. В Пятикни¬жии записано: «Так говорите и так поступайте, как имеющие быть судимы по закону свободы» (Исх. 2:12). У ап. Павла сходное поло¬жение звучит в духе римской юриспруденции: «Где нет закона, нет и преступления» (Рим. 4:15). Ветхозаветное «око за око» еще раз уточняется уже в новом, более широком моральном и право¬вом контексте в виде требования, названного в комментаторской литературе золотым правилом: «Итак, во всем, как хотите, что¬бы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними; ибо в этом закон и пророки» (Мф. 7:12). И еще одна заповедь: «Какою мерою] мерите, такою отмерено вам будет» (Мк. 4:24; Мф. 7:2; Лк. 6:38).
В ходе своего употребления термин «закон» нередко объеди- I няет требования религиозного и светского характера одновремен- | но. Так, в послании ап. Павла к Тимофею говорится о том, что за¬кон полагается не для праведников, а лишь для грешников, по¬скольку праведник исполняет закон сознательно и по привычке. «А мы знаем, что закон добр, если законно употреблять его, зная, что закон положен не для праведника, но для беззаконных и не¬покорных, нечестивых и грешников, развратных и оскверненных, для оскорбителей отца и матери, для человекоубийц, для блудни¬ков, мужеложников, человекохищников (клеветников, скотоложни-ков), лжецов, клятвопреступников, и для всего, что противно здра¬вому учению, по славному благовестию блаженного Бога, которое мне вверено» (1 Тим. 1:8—11). Таким образом, в учении ап. Павла о
146 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
законе акцент делается на добровольном и уважительном соблюде¬нии тех законов, которые сочетают требования божественных за¬поведей с их человеческим претворением в законоустановлениях. В этом смысле позиция ап. Павла не противоречит ветхозаветным истолкованиям назначения и использования государственных зако¬нов. Эта же позиция в оценке социальной роли законов имеет оп¬ределенное сходство с их истолкованием в древнеегипетских хва¬лебных надписях, судебнике Хаммурапи или в Законах Ману.
Характерно также, что сходные положения о так называе¬мом золотом правиле можно встретить и в других религиозно-нравственных философиях. Так, например, Конфуций (551—479) наставлял: «Не делай человеку того, что не желаешь себе. И тогда исчезнет ненависть в государстве, исчезнет ненависть в семье» (Лунь-юй). О сути всего его учения имеется следующее суждение: «Вся мудрость нашего Учителя состоит в самосовершенствовании и стремлении любить других, как себя» (Аналекты).
Для сравнения можно привести положение Корана: «Не зло¬словь тех богов, которых призывают язычники опричь Аллаха, дабы и они, по вражде, по неразумию, не стали злословить Ал¬лаха» (Сура «Скот». Стих 108).
Правовой принцип воздаяния должного и надлежащего полу¬чил специфическое истолкование в ходе уяснения взаимоотноше¬ний между двумя царствами или двумя сообществами — земным и небесным, императорским Римом и государством Бога («Мое цар¬ство не от мира сего», — заявил Христос своему обвинителю рим¬скому прокуратору Иудеи Понтию Пилату). На вопрос фарисеев, позволительно ли платить подать римскому императору, Иисус отвечал: «Итак, отдайте кесарю кесарево, а Божие Богу» (Мф. 22:21; Мк. 12:17).
Новый Завет поддерживает требование Ветхого Завета о чис¬ле свидетелей, но распространяет это число на дела, связанные с обличениями внутри христианской общины. Иисус наставлял: «дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово» (Мф. 18; 15—17).
Часто обсуждается положение ап. Павла о подчинении влас¬тям. Его следует воспринимать в совокупности тех вариаций, ко¬торые имеются в толкованиях ап. Павла. «Всякая душа да будет по¬корна властям: ибо нет власти не от Бога, существующие же вла¬сти от Бога установлены» (Рим. 131). Здесь подразумевается не только власть начальническая или чиновная, но и власть в семье. Подчинение властям необходимо — и это в природе всякой над¬лежащей власти — «не только из страха наказания, но и по со¬вести» (Рим. 13:5). При этом имеется в виду, что «начальники» вы¬ступают не «приспешниками князя тьмы», а исключительно как «слуги Божий».
Тема 7. Древние государства Западной Азии
1471
Равенство людей перед Богом уточняется не только аргумен-1 том о сотворении человека по образу и подобию Божию, не только! единой родословной от Адама и Евы, но также равенством и| «братством» в исполнении заповедей Иисуса Христа, сына Божь-| его. «Ибо все мы едины во Христе Иисусе» (Колос. 3:11; Рим. 8:[ 14—17; Мф. 1,8; Ин. 1:12).
В осуждении стяжательства, корысти и воровства по-новому! звучит призыв к труду. «Кто крал, вперед не кради, а лучше! трудись, делая своими руками полезное» (Ефес. 4:28); «Если кто не* хочет трудиться, тот и не ешь» (2 Фес. 3:10); «Но каждый полу¬чает свою награду по своему труду» (1 Коринф. 3:8). Согласно кум-ранским рукописям, в число блаженных помимо перечисленных в Нагорной проповеди (наряду с нищими духом, судьями-миротвор¬цами и др.) включены были ставшие нищими добровольно.
Контрольные вопросы
В чем состоит цивилизационное и культурное своеобразие! обычаев и нравов древних хеттов, ассирийцев, персов и народов| Древней Палестины?
Какие правовые начала и законоустановления зафиксирова-| ны в Пятикнижии Моисея?
Какие правовые и моральные правила и обобщения содержат- jj ся в Новом Завете?
Литература
Всемирное писание: Сравнительная антология священных тек-1 стов. М., 1995 (часть П. Гл. 9; часть V. Гл. 20). — Хрестоматия по! истории Древнего Востока / Сост. и примеч. А.А. Вигасина. М.,| 1997 г. —Бойс М. Зороастрийцы: Верования и обычаи. М., 1988. -Patrick D. Old Testament Law. Bungay, Suffolk, 1986. —Трактат! Авот. М., 1990. — Правовая мысль Древней Палестины // Антоло-[ гия мировой правовой мысли: В 5 т. Т. 1. М., 1999. С. 80—92.
Тема 8. Древняя Греция
149
Тема 8. Древняя Греция
Возникновение городов-государств. Греческая колонизация. — Ус-\ тройство Спарты. Законы Ликурга. — Афины. Реформы Солона. I Учреждения афинской демократии. — Право и суд. — Империя\ Александра Македонского и эллинизм.
Возникновение городов-государств. Греческая колонизация
Греция предстает перед глазами путешественника небольшой! горной страной в южной части Балканского полуострова, причем| морские заливы обособляют южную часть (полуостров Пелопоннес) от средней. Самый большой остров Эгейского моря, которое омы¬вает Грецию с востока и юга, — это Крит. Здесь, а также на Пе¬лопоннесе археологи находят развалины городов 3-го и 2-го тыся¬челетий с богатой дворцовой архитектурой и развитыми ремесла¬ми. Крито-микенская культура (Микены — город на материковой части) ахейцев просуществовала около полутора тысяч лет. Затем сюда вторглись дорийцы и разрушили уклад жизни настолько, что пришла в упадок культура и была забыта письменность. Последу¬ющая история большей частью представлена мифологией и преда¬ниями об аргонавтах, о подвигах Геракла, о великанах и богах,! об осаде Трои (1200 г. до н.э.), поэтах Гомере и Гесиоде (VIII—| VII вв. до н.э.).
До Македонской империи Греция не была единым госуДар-| ством и состояла из множества самостоятельных городов-госу-» дарств, именуемых полисами. В VIII—VII вв. до н.э. на материке возникают Афины, Коринф, Мегары, Спарта, Фивы, которые отчасти унаследовали опыт Микен (недалеко от Спарты) и Кнос-са (на о. Крит). Сам процесс объединения племен в рамках отдель¬ных городских общин начался примерно за пять веков до этого. Так, например, в Афинах к VIII в. до н.э. развернулся процесс сближения четырех ахейских племен, названный синойкизмом, в ходе которого произошло объединение этих племен в афинский народ. Греческие полисы представляли собой город с прилегающи¬ми к нему сельскими территориями. Самым крупным был афинс-
I
кий полис, располагавшийся на площади 2500 кв. км, тогда как большинство других полисов имели территорию около 250 кв. км.
Сами греки называли себя эллинами в честь своего древнего божества по имени Эллин, а греками их прозвали римляне. Все другие народы для них были варварами, т.е. «чужими» и менее свободными. Племена, считавшие своим божеством внука Эллина Иона, обосновались в Малой Азии, где основали 12 городов. Сре¬ди них прославленный своими богатствами Милет, а также Эфес, Смирна, Фокея и др. Они же создали Митилену на о. Лесбос. Пе¬реход от родовой общины к полисной сопровождался обострением конфликтов между знатью и простонародьем, что благоприятство¬вало возникновению личной царской власти либо власти выборных или же самозваных правителей, именовавшихся тиранами (Пери-андр в Коринфе, Поликрат на о. Самос, Фрасимах в Милете, Писистрат в Афинах). Широкое распространение правителей-ти¬ранов, оставивших о себе неоднозначную память, приходится на 650—500 гг. до н.э., составившие «век тиранов».
Само слово «тиран» не греческое и означало на ранних эта¬пах не правителя, а господина с точки зрения людей, закабален¬ных им или находящихся под угрозой закабаления. Аристотель установил четыре разновидности тиранов своего времени: демагоги путем дискредитации знати провозглашают себя владыками поли¬са; цари нарушают отцовские установления и правят деспотичес¬ки; предержащие высшие выборные должности злоупотребляют ими; в олигархии один человек сосредоточивает в своих руках важ¬нейшие функции управления. Однако у некоторых политических философов граница между царем (монархом) и тираном становит¬ся размытой, если тиран ведет себя скорее «по-царски», нежели «тиранически». Все зависит, таким образом, от степени незакон¬ности тирании и отношения к ней граждан. Сократ первым стал объяснять, что царями и властителями являются не те, кто пра¬вил или избран, не те, кто достиг этого лозунгами или применил силу и обман, а те, кто обладает знанием и умеет властвовать. Но этой способностью, не зависящей от сложившейся традиции и по¬литической практики, может обладать и тиран. «В какой-то степе¬ни тирания предоставляет даже больше возможностей реализации настоящего властвования, чем ограниченное традициями и закона¬ми царствование» (Берве Г. Тираны Греции. Ростов н/Д, 1997. С. 457). Характерно, что Платон связывал реализацию своего про¬екта справедливого государственного правления с властью, похо¬жей на власть тирана.
Спартанское государство образовано дорийцами на юге Пе¬лопоннеса, в долине Эврота, очень благоприятной для земледелия. Начав с горстки поселений в IX в., пришельцы осуществили по¬степенно дальнейшее покорение общин области, называемой Ла-
150 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
коникой, с захватом земель, скота и людей, причем последних заставили работать на завоеванной земле и не покидать ее.
В течение XII—XI вв. до н.э. возникают поселенческие коло¬нии греков в восточной, северной и западной частях Средиземно¬морья, а затем и в более отдаленных районах мира, например на побережье Черного моря (Понта Эвксинского, как оно тогда ими называлось). Подобно малоазийским полисам были организованы колонии в Италии и на о. Сицилия (Великая Греция) с такими из¬вестными городами, как Сибарис и Кротон, а также Кумы, Сира¬кузы и Агригент — «зеница Сицилии». В северных колониях вдоль моря располагались эллинские рудники. На берегу Боспора (проли¬ва) был построен Византии (будущий Константинополь и Царьград, а затем Стамбул). В Крыму возник город Пантикапей (Керчь) и Херсонес (Корсунь-полуостров), а также Ольвия (неподалеку от впадения Днепра в море). В Египте обосновалась колония милетс¬ких купцов.
Устройство Спарты. Законы Ликурга
Спарта управлялась помимо народного собрания и коллегии эфоров (правительственная власть) еще Советом старцев (герусий), созданным по замыслу легендарного законодателя Ликурга и включавшим 28 уважаемых сограждан старше 60 лет и двух ца¬рей (архагетов) спартанских племен —дорийского и ахейского. Социальное и политическое устройство Спарты скреплено было договором (ретрой), который приписывался Ликургу. Ретра отно¬сится к VIII—VII вв. до н.э., но окончательно «Ликургов строй» сложился только к концу VII — началу VI в. до н.э. Это устрой¬ство было нацелено на обеспечение единства спартиатов с помо¬щью искусственного сдерживания имущественного расслоения и совместных усилий по обеспечению господства над завоеванными землями и племенами. После завоевания Лаконики и Мессении в Спарте стали проживать 200 тыс. илотов, 32 тыс. периэков (непол¬ноправные окрестные жители) и 10 тыс. спартиатов (мужчины-воины).
Устройство Спарты, по авторитетному обобщению Аристоте¬ля, принадлежало к числу образцов наилучшего устройства. На¬ряду с Карфагеном и государством на о. Крит при царе Миносе (родственнике и предке Ликурга) Спарта являла собой «прекрас¬ное смешение олигархического и демократического строя». К де¬мократическому элементу Аристотель относил такую черту спар¬танского быта, как «равенство в образе жизни всех спартиатов без различия их имущественного состояния и происхождения». Ликург учредил Совет старцев, избиравшихся пожизненно из числа лиц
Тема 8. Древняя Греция
151
старше 60 лет, которые совместно с царями были призваны быть залогом успеха в обеспечении благополучия и благоразумия. Совет старцев помогал царям в их сопротивлении своеволию большинства в народном собрании, но в то же время помогал народу в его со¬противлении тирании.
Другую особенность Спарты составило непосредственное уча¬стие народа в выборе самых высших должностных лиц в виде коллегии из пяти эфоров, которые вершили дела административ¬ные и судебные и выполняли надзорные функции за деятельнос¬тью чиновников. Даже в сопоставлении с двумя царями, представ¬лявшими в герусий ахейцев и дорийцев, эфоры никому не были подотчетны, кроме своих преемников и еще жрецов-гадателей. Жрецы вмешивались в политические события в критические пе¬риоды и могли решить вопрос о замене (перевыборах) коллегии эфоров. Некоторые наблюдатели считали строй Спарты наилучшим на том основании, что он представлял собой «смешение всех госу¬дарственных устройств — царская власть… олицетворяет монархи¬ческое начало, власть геронтов — олигархии, а демократическое начало проявляется во власти эфоров, поскольку ‘они избирают¬ся из народа» (Аристотель. Политика, 1265в).
Другие возражали и считали, например, что эфоры олицет¬воряют собой тиранию, а демократическое начало проявляет себя лишь в общих трапезах (сисситиях) и в других формах быта. Когда кто-то стал требовать, чтобы Ликург ввел в государстве демокра¬тию, он отвечал так: «Введи сперва демократию у себя дома».
К недостаткам устройства Аристотель относил «детский» спо¬соб голосования при выборе эфоров на народном собрании (голосо¬вали криком; счетная комиссия запиралась в помещение без окон; речи фиксировались через стенку из запертого помещения, а одоб¬рение криками учитывалось записью на дощечках).
Ликург произвел также своеобразный передел земли; он раз¬делил земли Лаконики на участки и поделил их по жребию меж¬ду спартиатами и жителями окрестных со Спартой областей (пе-риэками). Земельные наделы (клеры) нельзя было делить, дарить или завещать. Спартиаты обязывались также к совместным трапе¬зам и несению военной службы. Обучение военному делу начина¬лось с 7-летнего возраста и продолжалось до 20 лет. Затем насту¬пал 40-летний срок участия в военных предприятиях, в том чис¬ле в мирное время. Воины упражнялись в набегах на селения ило¬тов — покоренных местных племен, прикрепленных к земле и ставших разновидностью государственных крепостных людей. Ли¬кург, по преданию, изгонял из быта спартиатов роскошь и жаж¬ду наживы. С целью воспрепятствовать этим порокам он ввел тя¬желые металлические деньги, неудобные для обращения. Даже разбогатевшие спартиаты не имели возможности свободно распо-
152 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
ряжаться накопленным ими имуществом, находясь под столь стро¬гим и пристальным надзором полиции нравов.
Софист (так называли платных учителей мудрости) по имени Фрасимах, живший в V в. до н.э., заметил по поводу законодатель¬ной практики своего времени: «Всякая власть дает законы, сооб¬разные с ее пользою… Дав же законы, полезные для себя, она объявляет их справедливыми для подданных и нарушителя этих законов наказывает как беззаконника и противника правды…» (Пла¬тон. Государство. Т. 3. М., 1970. С. 145).
Сходство строя спартиатов с некоторыми другими современ¬ными полисами, в частности с Карфагеном, сводилось к тому, что там тоже существовали совместные трапезы, а эфорам со¬ответствовала «коллегия 104». Если в Спарте эфорами станови¬лись люди случайные, то здесь должностные лица подбирались из людей знатного происхождения. Были там и цари, и герусия, но несходство проявляло себя опять-таки с лучшей стороны: цари должны были происходить из одного и того же выдающе¬гося рода. Геронты выбирались не по возрасту, а из числа вы¬дающихся граждан. Карфаген изображен Аристотелем таким со¬четанием олигархии и демократических начал, которое прониза¬но одновременно сильным аристократическим началом. Если нет согласия между царями и геронтами, решающий голос принад¬лежит народному собранию (Политика. 1272в, 5—12). Однако факт отсутствия вознаграждения должностным лицам за их службу и назначение их по жребию есть свидетельство аристо¬кратичности строя. В Карфагене ему соответствует еще то об¬стоятельство, что все судебные дела разбираются определенны¬ми должностными лицами, а не так, как в Спарте, где различ¬ные дела подлежат ведению разных судей.
Политический и правовой опыт спартиатов при всей его уни¬кальности имеет черты сходства с опытом других греческих горо¬дов-государств, как предшествующих, так и современных спартан¬скому полису. Особенно велико значение Крита, который еще в XVI—XV вв. до н.э. был известен как могущественная морская держава со столицей в г. Кносс. Сохранилось предание о наличии критских законов, в которых предусматривалась практика выне¬сения судебного приговора по принципу талиона. Критские законы в правление Миноса были выбиты на медных досках и стали дос¬тупны для ознакомления. Судебное разбирательство здесь ускоря¬лось путем учета клятвенного заверения относительно какого-либо вызывающего сомнение вопроса.
Здесь практиковались совместные трапезы, функционировал Государственный совет с высшими контрольными функциями, по¬хожими на функции эфората в Спарте. Опыт Крита оказал значи¬тельное влияние на реформаторскую деятельность Ликурга.
Тема 8. Древняя Греция
153
И
По мнению Плутарха, Ликург своим изобретением Совета старцев сильно упрочил положение государственного корабля. Уподобление города-государства морскому кораблю было у гре¬ков привычным и обиходным. Например, полис, в котором демос возвысился над аристократией, они сравнивали с неуправляемым кораблем. Продолжая эту традицию во П в. до н.э., Плутарх упо¬добил герусию в Спарте той разновидности груза-балласта в глу¬бине корабельного трюма, которая не дает судну раскачивать¬ся или перевертываться во время сильного шторма. А политичес¬кий шторм был вполне вероятен в случае непримиримых рас¬хождений между эфорами и апеллой (народным собранием). По¬добное распределение властных полномочий и возможностей в древнем государстве можно считать античной разновидностью обособления и равной весомости властей, которая нацелена на мирное и плодотворное сотрудничество многих властных учреж¬дений.
Афины. Реформы Солона. Учреждения афинской демократии
Афины наряду с государством спартиатов являются самым известным и одновременно самым почитаемым древним городом-государством. В пору своего расцвета, относящегося к правлению Перикла, Афины воспринимаются образцом демократии, причем начало этому преобразованию положено политическими реформа¬ми Солона.
Социальная структура к тому времени приобрела довольно определенный вид. К разряду знати относились эвпатриды (сыно¬вья благородных), а к разряду простых сограждан — земледель¬цы (геоморы), ремесленники (демиурги) и батраки (феты). Был еще многочисленный отряд рабов, которые в 4 раза превосходи¬ли своей численностью свободных граждан. Такова главная особен¬ность многих греческих и римских городов-государств в отличие от социальных структур восточных обществ.
Афинскими племенами вначале управляли наследственные вожди (базилевсы), военачальники (полемархи) и архонты (пона¬чалу ведали всеми новыми делами, не основанными на традиции). Впоследствии обязанности архонтов расширились значительно. Вначале они занимали должность пожизненно, затем в течение 10 лет и, наконец, не более одного года, как и все другие дол¬жностные лица. Существовало собрание бывших архонтов — аре¬опаг, которое заседало на холме бога войны Арея, и народное со¬брание — экклесия, состоявшее из взрослых мужчин, способных нести военную службу.
154 Часть I История права и государства в древности и в средние века
Реформы Солона. В 594 г. до н.э. архонт Солон (один из девяти входивших в коллегию архонтов) был облечен чрезвычайными пол¬номочиями с целью разрешить затяжной конфликт между сослови¬ем знати (эвпатридов) и большинством народа, поднявшегося про¬тив порабощения за долги и против различных притеснений. К это¬му времени бедняки оказались в порабощении у олигархов вместе с детьми и женами. Назывались они пелагами (от слова «ближние») и шестидолъниками (они платили владельцу пять шестых урожая). Землю большинство из них обрабатывало на условиях аренды. В обеспечение ссуды шли в кабалу и сами они, и дети. Высшие должности были выборными, но занимали их с учетом знатного происхождения и богатства.
По своему происхождению Солон принадлежал к знатным людям, потомкам царя Кодра, по образу жизни — к средним сло¬ям. Он прославился как одаренный оратор и мудрый советчик. В народе ходило его крылатое выражение «равноправие войны не производит», однако состоятельным людям оно нравилось потому, что они ожидали равноправия по заслугам и личным достоин-ртвам, тогда как неимущие ожидали благ от равноправия по мере и числу. Сам Солон воспринимался обеими партиями с доверием: для богатых он был человеком зажиточным, а бедные высоко це¬нили его как человека честного. В коллегии архонтов его выдели¬ли и снабдили чрезвычайными полномочиями.
Первым делом он освободил соотечественников от долгов — и на текущий момент, и на будущее — и воспретил обеспечение ссу¬ды личной кабалой должника. Одновременно он произвел отмену частных и государственных долгов, что получило название сисах-фия (стряхивание бремени). Имеется в виду бремя долгов личных, поземельных и др.
В дополнение к сисахфии Солон ввел ограничение землевла¬дения, установив максимальный размер такого владения. Одновре¬менно введена свобода завещаний, что сделало возможным отчуж¬дение (продажу) и закладывание земли на законном основании. В поддержку интересов бедноты был разрешен вывоз оливкового масла, но запрещен вывоз хлеба, нашло поддержку и поощрение ремесла. При этом, согласно преданию, не обошлось без интриг, обмана и клеветы, связанной с замыслом отменить долги. Некото¬рые из друзей Солона, узнав о готовящейся реформе, скупили зе¬мельные участки (злые языки утверждали, что и сам Солон при¬нял в этом участие) и после отмены долгов стали богачами. Однако обоюдная вражда сторонников и противников реформы Солона скло¬няет к выводу о том, что он все-таки проявил в этом вопросе, как и в других, умеренность и беспристрастность и не стал марать себя столь мелким и ничтожным делом. Введенная им свободная прода¬жа земли не сопровождалась, однако, ее переделом и дроблением.
Тема 8 Древняя Греция
155
На основании оценки имущества и доходов существующее разделение всех сограждан на четыре класса он дополнил важным политическим новшеством Его целью было перераспределение роли и участия этих классов в учреждениях властного контроля и управления. В результате использования новых имущественных критериев различения классов был выделен класс пентакосиоме-димнов (пятисотмерников, т.е. получающих 500 мер в совокупнос¬ти сухих и жидких продуктов со своей земли), класс всадников (по¬лучающих 300 мер), зевгитов (200 мер) и фетов. С учетом такого ценза он предоставил возможность первым исполнять все должно¬сти, всадникам и зевгитам — должности девяти архонтов, казна¬чеев, членов суда одиннадцати и ответственных за жертвоприно¬шения И только фетам он оставил право принимать участие в народных собраниях и судах.
Высшие должности он сделал избирательными по жребию из числа предварительно выбранных от каждого из четырех племен (фил) кандидатур. Каждая фила отбирала в коллегию девяти архон¬тов по десять человек, и между ними бросали жребий. Эта проце¬дура сменила практику, в соответствии с которой Совет ареопа¬га приглашал к себе кандидата и, обсудив его в своей среде, из¬бирал подходящего человека на год, а потом отпускал.
Далее он учредил Совет четырехсот, по сто от каждой филы, но из первых трех разрядов. Он был учрежден в противо¬вес аристократическому ареопагу.
Охрана законов, надзор за государственным порядком и при¬влечением ответственных, включая кары и штрафы, по-прежне¬му сохранялись за Советом ареопага (он состоял из пожизненных членов, бывших архонтов) и девятью действующими архонтами. По разъяснению реформатора, новый совет и старый ареопаг — это два якоря государственного корабля, на которых он вдвое крепче будет держаться в бурю.
Солоном же было создано судебное учреждение, оказавшее впоследствии большое влияние на политическую жизнь, — народ¬ный суд (гелиэя), который стал по сути дела судом присяжных, состоявшим из 5 тыс. членов и 1 тыс запасных членов. Он чаще все¬го заседал сменными составами по жребию, коллегиями в 500 чле¬нов суда и 100 запасных.
Три направления Солоновых реформ имели явную демократи¬ческую нацеленность, поддержанную последующими реформатора¬ми — Клисфеном, Эфиальтом и Периклом Эти направления сво¬дились к следующему отмена личной кабалы в обеспечение ссуд; предоставление всякому желающему возможности выступить в суде или в собрании истцом за потерпевшего обиду (раньше, если обиженный терпел причиненный вред, то он либо сам, либо че¬рез посредников выступал истцом, отныне любой гражданин, ви-
156 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
дящий обиду по отношению к кому-либо, мог выступить в защи¬ту обиженных); третьим новшеством стала возможность апелляции к народному суду на народном собрании, которое обладало выс¬шими судебными и законодательными полномочиями.
Право на защиту обиженного (теснимого произволом, введен¬ного в заблуждение и т.д.) означает новую тенденцию в политичес¬кой жизни древнегреческого полиса, которую иногда называют созданиям (изобретением) законов-воспитателей. К этому разряду со всей очевидностью примыкают требования Солоновых законов о том, что в случае междоусобиц необходимо под угрозой лише¬ния гражданских прав примыкать к одной из соперничающих партий. Сюда же отнесем и закон о запрете брать живых людей под арест в правительственных зданиях, в суде, в храмах, в тор¬жественных процессиях (а разрешено, вероятно, на улицах, пло¬щадях и у себя дома). Безусловным был также запрет каким-либо образом нарушать покой мертвых. Существовал запрет убивать па¬хотного быка, потому что он был «товарищ человеку по работе». Если отец не научил сына никакому делу, то в старости сын не был обязан должным образом содержать такого отца. Кто не в со¬стоянии указать, на какие средства он живет, тот лишался граж¬данских прав (полагают, что этот закон, как и некоторые другие идеи реформ, Солон позаимствовал у египтян и, в частности, из опыта реформ фараона Бокхориса).
Согласно характеристике самого Солона, своими реформами он дал народу столько силы, сколько следовало, не обделив его почетом, но и не потворствуя его спеси. «Я меж народом и знатью, щитом прикрывая обеих, стал — и ни тем ни другим кривдой не дал побеждать».
И еще одно обобщение реформатора, раскрывающее суть его представлений о назначении законов в жизни его сограждан: «Всех я освободил. А этого достиг закона властью, силу с правом сочетав. И так исполнил все я, как и обещал». Обе враждующие партии переменили к нему отношение, поскольку он не оправдал их ожи¬даний, ибо народ рассчитывал, что он произведет полный пере¬дел всего, а знатные — что он вернет прежний порядок. Вот по¬чему Солон объявил, что его законы рассчитаны на много лет и он не желает что-либо в них менять, и, дабы не навлечь враж¬ды, на 10 лет покидает страну. По мнению Аристотеля, реформа¬тор «хотя имел возможность, вступив в соглашение с любой парти¬ей, достичь тирании, предпочел навлечь на себя ненависть тех и других, но зато спасти отечество и дать наилучшие законы» (Ари¬стотель. Афинская полития. 1, 5, 11).
Недовольство законами и нововведениями создало благопри¬ятную почву для демагогии и тиранства. После Солона Афинам пришлось пережить период смуты, а позже и тирании. Первым
Тема 8. Древняя Греция
157
тираном стал «наиболее рьяный приверженец демократии» Писи-1 страт, который из 33 лет своих домогательств на роль тирана су-1 мел воспользоваться этой возможностью в течение 19 лет и умер! от болезни. Его дважды изгоняли из города, и дважды он доволь-[ но легко возвращался к власти.
Причин этому было несколько. Во-первых, как отмечает Ари-1 стотель, в управлении общественными делами он властвовал «ско-[ рее в духе гражданского равноправия, чем тирании» (Афинская! полития. 14, 3). И еще он мог ладить одновременно со знатью и! «демократами»: «одних он привлекал к себе, поддерживая с ними| знакомство, других тем, что оказывал помощь в личных делах» (Афинская полития. 14, 9). Впоследствии, в правление его сыно-| вей, управление стало более жестким, хотя и продержалось около | 17 лет.
После низвержения тирании к власти пришел Клисфен (510—I 507 гг.), обещавший народной массе политические права. Он начал! свои реформы с того, что распределил всех граждан между деся-1 тью филами (новыми общинами) вместо старых четырех. Он обосно-1 вывал это желанием предоставить больше возможностей согражда-1 нам для участия в делах государства. Затем он учредил Совет пя-1 тгшсот (по 50 граждан от каждой новой филы). Он разделил стра-1 ну по демам на тридцать частей: десять взял из демов пригородных, I десять — из демов внутренней полосы и десять — из демов при-1 брежной полосы. Назвав эти части триттиями, он в каждую филу! назначил по жребию три триттии, причем в состав каждой филы! входили части из всех этих трех областей. Так произошло основа-! тельное «смешение народа» и возникло выражение «не считаться! филами» (т.е. племенным происхождением). В то же самое время! роды, фратрии — содружества родов и жречества — располагали! прежней возможностью «жить по отеческим заветам».
Так была проведена еще одна реконструкция в сторону боль-1 шей демократизации строя государства. Законы Клисфена в гораз-1 до большей степени учли интересы народа (демоса, незнатных со-[ граждан). Через восемь лет после этой реформы была установле-1 на присяга для Совета пятисот, а на 14-м году афиняне впервые применили задуманный Клисфеном закон об остракизме. Он пре-1 дусматривал возможность изгнания — после процедуры голосова-1 ния остраконами (черепками для голосования) —лица, пользую¬щегося сильным влиянием и являющегося в силу этого претенден-1 том на тиранство. Так в свое время Писистрат из демагога и пол-1 ководца стал тираном. Предусматривался определенный срок изгна-1 ния, и в случае опасности для отечества всех изгнанных, как это| было во время похода Ксеркса, возвращали.
По определению Плутарха (Аристид. VII), «остракизм не был! наказанием за какой-нибудь низкий проступок. Благопристойности!
158 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
ради он назывался «усмирением и обузданием гордыни и чрезмер¬ного могущества», но по сути дела оказывался средством утишить ненависть, и средством довол’ьно милосердным: чувство недобро¬желательства находило себе выход не в чем-либо непоправимом, но лишь в десятилетнем изгнании того, кто это чувство вызывал». Характерно, что остракизм не считался состоявшимся, если при подсчете голосов архонты обнаруживали черепков меньше 6 тыс. (необходимое число участников). Имя гражданина писали на самом черепке. Того, чье имя повторялось наибольшее число раз, объяв¬ляли изгоняемым на 10 лет без конфискации имущества.
После реформы Клисфена афинское государственное уст¬ройство пережило еще несколько перемен — правление тира¬нов, затем аристократии, — прежде чем демократические тен¬денции достигли наивысшей фазы. Это произошло под началом двух вождей демоса, ставших последовательно обладателями высших и наиболее влиятельных должностей. Первым был Эфи-альт (462 г. до н.э.), человек неподкупный и справедливый в глазах демократической партии и одновременно неугодный партии знати. По оценке Платона, Эфиальт «опоил демос неуме¬ренной свободой». Имелось в виду ограничение и уменьшение политической власти ареопага в пользу народного собрания, Совета пятисот и гелиэи. Разногласия из сферы политической жизни давно были перенесены в сферу полемики любителей по¬литической мудрости, далеко, однако, отстоявших от забот и тревог повседневной политики. «Для меня один муж стоит деся¬ти тысяч, если он лучший», — заявил еще в V в. Гераклит. Ему возражал Демокрит, полагавший за истину, что «бедность в де¬мократическом государстве надо предпочесть тому, что называ¬ется счастливой жизнью в монархии».
Другим выдающимся вождем демоса стал Перикл (460—429), который ввел плату за посещение народных собраний и заседаний народного суда (гелиэи), что позволило привлечь к участию в де¬лах государства малоимущие слои. Для решения даже самых важ¬ных вопросов на собраниях достаточно было присутствия пример¬но пятой части всех полноправных граждан, что составляло 6 тыс. афинян.
Организация и деятельность учреждений афинской демок¬ратии. Народное собрание (экклесия), состоявшее из полноправ¬ных афинян, достигших 20-летнего возраста, вначале собиралось 10 раз в год, затем 40 раз в год. Одно из собраний месяца счита¬лось главным. На нем решался вопрос об остракизме, на трех дру¬гих собраниях рассматривали жалобы граждан, религиозные, ад¬министративные дела и другие вопросы. Вносить проекты законов формально мог каждый гражданин. Практически это делали про¬фессиональные ораторы-демагоги, сопровождавшие эту процедуру
Тема 8. Древняя Греция
159
своими выступлениями. Проекты законов предварительно вывеши¬вали, затем они поступали в Совет пятисот (булэ) на заключение и голосование поднятием рук. Для участника народного собрания существовало право требовать снятия законопроекта с обсуждения или же такого голосования по нему, которое могло повлечь угрозу судебного разбирательства для инициатора, если обнаружится незаконность проекта. Председатель собрания мог снимать с голо¬сования законопроект по этому же мотиву. Принятый законопро¬ект становился законом только в том случае, если он не отвергался судом присяжных — гелиэей.
Председателя народного собрания избирали ежедневно на 24 часа с вручением ему ключей от сокровищниц храмов и город¬ской печати.
Совет пятисот состоял из лиц, достигших 30-летнего возра¬ста и избранных по жребию на 1 год, по 50 человек от каждой филы, для руководства делами полиса в период между заседа¬ниями народных собраний. На его заседаниях обсуждались дип¬ломатические сношения с другими государствами, вопросы уп¬равления финансами, контроль за должностными лицами. Здесь же предварительно рассматривали вопросы, поступавшие затем на обсуждение народного собрания. Совет разделялся на 10 ко¬миссий, состоявших из 50 представителей одной какой-нибудь, филы. Комиссии по очереди исполняли обязанности всего Сове-| та. Ежедневно по жребию выбирали нового председателя собра-1 ния, который в период работы экклесии был одновременно его! председателем. Затем начиная с IV в. председателя стали изби-1 рать перед каждым заседанием. Существовала также практика! привлечения к ответственности тех должностных лиц, которые! провинились, однако это производилось после истечения срока! службы каждого такого лица. Плата за исполнение должности! осуществлялась по окончании года, поскольку после заслушива-1 ния отчетности могла появиться возможность быть привлеченным) к суду.
В состав гелиэи также входили граждане в возрасте 30 лет,! собираемые в коллегии по 500 судей (и, кроме того, 100 запасных)! и работавшие по жеребьевке. Слово «гелиэя» использовалось во! многих греческих полисах для обозначения народных собраний. Оно! происходит от слова «гелиос» (солнце), это связано с тем обстоя-! тельством, что все народные собрания проводили и заканчивали! до захода солнца.
Все избранные должностные лица перед вступлением в дол-1 жность проходили особую проверку (докимасию) — проверку пра¬ва на занятие должности, политической благонадежности, необхо¬димых личных качеств и др. Проверяли, в частности, возраст
160
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
лица, соответствие его имущественному и сословному цензу, на¬личие задолженности казне, отношение к родителям и богам и др.
Гелиэя принимала также решения, касающиеся судьбы зако¬нопроектов, и делала это в составе коллегии номофетов из 1 тыс. членов. Коллегия номофетов осуществляла также докимасию и ут¬верждала отчеты должностных лиц.
Нельзя было дважды занимать одну и ту же должность или совмещать две должности. Исполнение должностных обязанностей оплачивалось, за исключением должностей стратегов. Военачаль¬ники-стратеги облекались властью и полномочиями проводить по¬литику булэ и народного собрания. Их избирали ежегодно в коли¬честве десяти, по одному от каждой филы, и могли переизбирать несколько раз. Стратеги отвечали перед народным собранием за свои действия и отчитывались за потраченные деньги. Отчеты практиковались в Совете пятисот и гелиэе. Подавляющее число должностей в период расцвета демократии — а их было всего око¬ло 700, включая должности в филах и демах, — были коллегиаль¬ными. Среди стратегов на случай чрезвычайных обстоятельств была предусмотрена должность автократора — командующего армией, обладавшего всей полнотой власти.
В коллегии девяти архонтов выделялись три должности архон¬та: должность архонта-эпонима, архонта-базилевса и архонта-полемарха. Архонт-эпоним возглавлял городские власти; назнаг-чал тех, кто финансировал хоровые и театральные конкурсы; ведал делами семьи, наследников, в особенности вдов и сирот; его именем назывался текущий год. Архонт-базилевс председатель¬ствовал в ареопаге, ведал культовыми жертвоприношениями, рас¬поряжался арендой земельной собственности храма, руководил те¬атрализованными торжествами. Архонт-полемарх ведал военны¬ми делами, руководил сбором пожертвований и атлетическими со¬ревнованиями в честь погибших на войне, вел судебные дела ме¬теков (иностранцев).
Остальные шесть архонтов именовались фесмофетами (знато¬ками постановлений народного собрания) и были заняты отправле¬нием правосудия, отнесенного к юрисдикции ареопага. Они должны были записывать важнейшие законоустановления и хранить их для последующего использования в судебных спорах. Архонты имели право решать дела окончательно. Роль блюстителей законов выпол¬няли также и ареопагиты (члены ареопага), сочетавшие эту роль с распорядительной властью в отношении кар и взысканий без права на апелляцию.
Деятельность всех должностных лиц подчинялась некоторым организационным деловым принципам: выборность крупных долж¬ностных лиц на основе голосования в народном собрании либо выборы по жребию на мелкие должности; одногодичный срок от-
I
Тема 8 Древняя Греция
161
правления должности с запретом на занятие двух должностей од¬новременно и на два срока (кроме военачальников-стратегов); лич¬ная подотчетность народному собранию или гелиэе по истечении срока (особенно по финансовым вопросам); сменяемость (пребыва¬ние в должности не больше одного раза); коллегиальность (за ис¬ключением должностей архонта-эпонима, архонта-базилевса и архонта-полемарха); отсутствие многоступенчатой чиновной лест¬ницы; подконтрольность результатов и способов избрания судебной проверке и др. Отказ от персонального подбора и избрания имел такое объяснение: постольку все граждане равны в своих полити¬ческих правах, поскольку отправление должностных обязанностей можно доверить случаю и тем самым воле богов, которые этот случай контролируют. Голосованием по отдельным персональным кандидатурам выбирали только на военные должности.
Право и сул
Судебные функции принадлежали и народному собранию, и ареопагу, и еще нескольким судебным коллегиям, созданным для отдельных категорий дел. Неумышленные убийства разбирал суд эфетов; разбой, кражу, другие имущественные преступле¬ния — коллегия одиннадцати; гражданские имущественные спо¬ры — третейский суд дйэтетов и коллегия сорока. Во времена правления Перикла созданы были суды в демах. Народное собра¬ние ведало разбирательством особо тяжких преступлений. Ар-хонт-базилевс занимался рассмотрением умышленных убийств.
Исторически первым судом был суд базилевса — племенного вождя, имевшего власть над жизнью и имуществом соплеменни¬ков. Позднее судебные функции перешли к ареопагу, который об¬ладал еще административной властью. В качестве суда он рассле¬довал дело, выносил приговор и следил за его исполнением. Сто¬роны выступали в процессе после принесения присяги.
Судебное разбирательство в афинской гелиэе имело две раз¬новидности — по делам государственной важности и по делам ча¬стным.
Делами государственными (общеполисными) считались такие, которые были связаны с нарушением интересов всей общины или отдельного ее члена, которым был причинен вред вследствие со¬вершения противозаконных действий. Частные дела возникали вследствие нарушения личных интересов. Первые дела со време¬ни Солона мог начинать любой полноправный житель полиса, даже если сам он от противозаконных действий не пострадал. Если он при этом проигрывал тяжбу, то подвергался крупному штрафу.
162 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Законы поощряли самостоятельное ведение дел в суде, поэтому официальных защитников-помощников не существовало. Если го¬сударственный процесс истец проигрывал трижды, то он считал¬ся сутягой, лишенным общественного доверия уже на все после¬дующие времена.
Форма разбирательства была обвинительная, поэтому обязан¬ность доказывания лежала на участниках. Помимо клятвы, пока¬заний под пыткой или текста законов самым важным свидетель¬ством считалось письменное, потому что его трудно подвергнуть изменению.
Все заботы по ведению процесса ложились на самого граж¬данина. Адвокатов не было, но были помощники в написании ре¬чей (логографы) и так называемые помогающие ораторы: обвини¬тель и обвиняемый произносили несколько вступительных фраз, а все остальное с дозволения судей произносил оратор. Время на выступление таким ораторам определялось по водяным часам — клепсидре. Но по особо важным делам судебное слушание прово¬дилось без ограничения времени — «без воды».
Свидетели присягали у жертвенника и давали свои показания устно. Свидетелей-рабов могли допрашивать с применением пыток (подвешивание, вливание в ноздри уксуса, прижигание тела рас¬каленным предметом и др.).
Судьи голосовали по внутреннему убеждению. В тексте при¬сяги гелиастов были такие обещания: «судить по законам и поста¬новлениям народа и его выборных органов, а в случаях, не пре¬дусмотренных законом, по нелицеприятному убеждению решать обо всем, что содержится в жалобе, и выслушивать с одинаковым вниманием речи обвинителя и обвиняемого». Кроме того, судьи обе¬щали не принимать даров лично или через посредство кого бы то ни было.
Голосование было тайным, с помощью белых (цельных) и черных (просверленных) камешков. Состав судов был обычно нечет¬ным, но если случалось, что за и против обвинения голосовали поровну (при одном судье, уклонившемся от голосования), то об¬виняемого не судили, а отпускали.
Недостатком обвинительного процесса (вместо более уравно¬вешенного состязательного) было поощрение кляузников. Для раз¬ных кляузников и доносчиков, которые в случае победы получа¬ли нечто из имущества осужденного, существовало сильное иску¬шение начинать такие процессы. Доносчики (сикофанты) со вре¬менем стали настоящим бедствием для демократии, особенно в трудные для нее самой времена, когда не хватало средств для оплаты работы судей или участников народного собрания. Не из¬бежали подкупа многие судейские должности, включая даже та¬кой многочисленный по составу суд, каким была гелиэя. Однако
Тема 8. Древняя Греция
163
роль суда была весьма существенной для результативности функ¬ционирования демократических порядков и традиций.
Тот факт, что любой гражданин мог выступить против поста¬новления народного собрания (или против одного только предло¬жения или рекомендации народному собранию), если оно противо¬речит существующим законам и может навредить государству, свидетельствует о своеобразной практике общественного и судеб¬ного надзора за законностью. Как только гражданин объявлял о своем намерении выдвинуть обвинение в противозаконности («гра-фэ параномон»), обсуждение обжалованного предложения или ис¬полнения решения откладывалось, приостанавливалось и дело по¬ступало на слушание в гелиэю. Если решение было окончательным и жалобу признавали основательной, ответчик подвергался денеж¬ному штрафу, а в некоторых случаях даже смертной казни. Если же неосновательный обвинитель не собирал необходимой поддерж¬ки от пятой части судей в 100 человек, то он тоже подвергался штрафу в размере 1 тыс. драхм.
Другим механизмом судебного надзора за законностью была деятельность специальной комиссии гелиастов — комиссии номо-фетов (законодателей). В связи с тем что любой законопроект на¬правлялся народным собранием именно в эту комиссию, последняя слушала дело о принятии законопроекта как судебный процесс. Со стороны государства выставлялось пять защитников старых зако¬нов, а сам автор законопроекта пытался его защитить перед со¬бранием судей. В прениях по этим делам мог выступить любой заинтересованный гражданин. Только с одобрения коллегии номо-фетов законопроект становился законом и вступал в силу. Суд но-мофетов и суд по обвинению в противозаконности имели сильное влияние на судьбу решений народного собрания и тем самым обес¬печивали здоровый консервативный настрой по отношению к за¬конодательным новациям. Одновременно с этим обеспечивалось ува¬жительное отношение к существующим законам, без которых де¬мократия превращалась в заурядную охлократию (толпократию) — власть без руководящих начал и дисциплинирующих законов, ко¬торые бы ставили преграду властному или поведенческому произ¬волу.
Право в Древней Греции, как и в других регионах древне¬го мира, тесно увязывалось со справедливостью, но эта справед¬ливость соотносилась с демократическим требованием равенства в пользовании политическими правами. Правовые нормы и проце¬дуры разрешения спора о правах отыскивались в двух источни¬ках — в обычае (темпе) и законах (номой) и в псефисмах (псе-фисмы — это постановления народных собраний, относящиеся к отдельным лицам, конкретным случаям и т.д.). В принципе все свободные граждане считались равными в защите своих прав при
164 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
помощи иска, но для метека (чужеземца) или освобожденного раба (вольноотпущенника) защитником выступал простат (покро¬витель).
Во всех кодексах точно определялся размер и характер на¬казаний, с тем чтобы судья не мог назначить кару по собственному произволу. Еще заметны были уступки пережиткам традиции мщения кровью (кровная месть).
В первом письменном законодательстве Афин в правление Драконта (621 г. до н.э.) не различались преступления тяжкие и легкие (это различение ввел Солон). За любую кражу наказыва¬ли смертью, хотя в числе наказаний были штрафы, изгнание, продажа в рабство, бичевание, лишение гражданских прав (ати-мия). В тюрьму сажали за неуплату долгов или же для предуп¬редительного задержания — чтобы задержанный не сбежал во время расследования.
В эпоху Гомера убийство рассматривалось как осквернение человеком самого себя, и требовалось очищение от пролития крови во имя Зевса-очистителя (очищался не только человек, но также место и область, где произошло осквернение). Об этом при Дракон-те заботились все чиновники государства. Они запрещали с этой целью носить оружие по городу и иметь его при себе в народныХ| собраниях. Уже в законодательстве Драконта есть понимание оп-| равданности убийства в целях самозащиты, и наказание в данном! случае предусматривало изгнание либо штраф. Если преступни-| ка не обнаруживали, об этом извещали ко-лшсс-ито пританов особую коллегию выборных лиц, которые предавали убийцу про-1 клятью и вывозили орудия убийства за пределы проживания об-| щины.
Телесным наказаниям подвергали в основном рабов. Конфис-1 кация имущества назначалась дополнительно к смертной казни| В Афинах практиковалось осуждение за измену и обман народа характеристикой «враг Афин». Такого человека любой мог пр* встрече убить, имущество его конфисковывалось, а десятая часть посвящалась богам. Трупы изменников вывозили за пределы полиса| и выбрасывали без захоронения.
Право собственности и обязательства. Собственности как аб¬солютного права у греков не существовало. Главным считался факт владения, фактического обладания имуществом с правом распоря¬жения. Собственность могла быть также совместной (государствен¬ные имения, рудники, храмовые хозяйства, общественные земл* фил и демов) или частной. Последняя подразделялась на видимун и невидимую; первая включала землю, рабов, дом и т.д., а вто¬рая — те вещи, которые способны быть припрятанными и усколь¬зать от налогообложения (деньги, драгоценности).
Тема 8 Древняя Греция
165
Архонты во время ежегодного вступления в должность объяв¬ляли о том, что за гражданами сохраняется принадлежащая им собственность. Землю делили, потому и само название полученных участков происходит от слова «жребий» (клеры). Для отдельных ка¬тегорий собственников существовали особые заботы, например: устроить пышные литургии (празднества) за свой счет, снарядить военный корабль, тоже за свой счет и в зависимости от размера богатств.
Обязательства делились на вольные (из договоров) и неволь¬ные (из причинения вреда). Заключение договоров происходило без особых формальностей, и только наиболее важные заключались в письменной форме. Исполнение договоров обеспечивалось задатком: поручительством третьих лиц, залогом (до реформ Солона еще и самозакладом). При неисполнении договора виновный обязывался вернуть двойную сумму задатка, а покупатель терял свой задаток. Кредитор мог продавать заложенные вещи. Доходы и убытки ис¬числялись по договору либо пропорционально взносу лиц, всту¬пивших в договорные товарищества (торговые, религиозные и иные). Практиковались различные виды найма — имущественный (с рабами), недвижимости (дом), личный наем. Заем и проценты под него регулировались специально (до 20% от суммы). За сознатель¬но причиненный вред полагалось возмещение в двукратном разме¬ре от причиненного ущерба. Существовала ответственность за дру¬гих (детей, рабов).
Брак и семья. Безбрачие осуждалось морально, многоженство запрещалось. Брак сопровождался договором жениха с главой се¬мьи невесты, платой за невесту, но приданым невеста снабжалась не всегда. Власть отца до Солона была очень большой: он мог про¬давать детей в рабство.
Преступления имели довольно развернутую классификацию. С наибольшей суровостью карались измена, обман народа, оскор¬бление богов, кража храмового имущества. Серьезными прегреше¬ниями считались также клевета, плохое обращение детей с пре¬старелыми родителями, похищение девушки. Вора-рецидивиста обращали в рабство.
Лишение политических прав озйачало бесчестье (атимию) и сопровождалось отстранением от участия в народных собраниях и занятия общественных должностей. Доносчики (сикофанты) поощ¬рялись при подтверждении политических обвинений частью кон¬фискуемого имущества, но при ложном обвинении могли быть преданы суду сами.
Усилиями древнегреческих философов всесторонней разработ¬ке подверглась концепция политики и политического. Политика для греков означала участие в жизни полиса, которое регулиро-
166 Часть I История права и государства в древности и в средние века
валось моральными и правовыми требованиями. Главным требова¬нием к статусу гражданина являлось требование быть полноправ¬ным жителем полиса; в Афинах это был свободный афинянин, имеющий отца и мать из числа полноправных афинских граждан. Впоследствии концепция политики модифицировалась и стала оз¬начать царское искусство управления (Платон), учение о формах правления (Аристотель).
В связи с трактовкой политики как формы правления Арис¬тотель высказал ряд положений, которые сохранили свое значе¬ние далеко за пределами его исторической эпохи. Государство, от¬мечал мыслитель, есть форма общежития граждан, пользующих¬ся известным политическим устройством. «Политическое устрой¬ство есть тот порядок, который лежит в основании распределения государственных властей и определяет собою как верховную власть в государстве, так и нормы всякого в нем общежития». Цель такого человеческого общежития состоит не просто в том, чтобы жить, а гораздо более в том, «чтобы жить счастливо». Таким образом, цель государства есть «счастие жизни». С учетом этого аспекта жизни в государстве «государство есть общество людей равных, соединяющихся между собою с целью возможно наилучшей жиз¬ни».
Самым долговечным критерием различения форм правления, по Аристотелю, стало количество правящих (один, немногие, многие) и нацеленность правления на общую пользу (общее бла¬го). «Те государства, которые имеют в виду общую пользу, явля¬ются, согласно со строгой справедливостью, правильными; име¬ющие же в виду только благо правящих — все ошибочны и представляют собой отклоняющиеся от правильных; они основа¬ны на началах господства, а государство есть общение свободных людей».
Правильными формами государства являются монархия (цар¬ская власть), аристократия (власть немногих и достойных, но больше одного) и полития (правление большинства ради общей пользы, смесь лучших черт демократии с законами олигархии). Не¬правильные формы такие, которые общую пользу в виду не име¬ют, таковы тирания (выгода одного правителя), олигархия (выго¬ды состоятельных людей) и демократия (выгоды неимущих). Ари¬стотель вместе с учениками изучил устройство 158 полисов про¬шлого и настоящего. Результатом сравнительного изучения тако¬го множества древних городов-государств и стала вышеприведен¬ная классификация форм правления. Однако возможны и другие классификации. Аристотель различал пять видов демократии (с двумя основными подвидами — демократия с законом и демокра¬тия с властью толпы, охлократии), пять видов монархии, три вида тирании и четыре вида олигархии.
Тема 8 Древняя Греция
167
Вот пример его рассуждений. Там, где государственное ус¬тройство считается и с богатством, и с добродетелью, и с народом, как, например, в Карфагене, это и есть строй аристократический. Там, где принимаются в расчет только два элемента, т.е. добро¬детель граждан и народа, как в Спарте, получается смешение двух видов — демократического и основанного на добродетели. Ясно, заключает философ, что полития (в Спарте) и аристократия (в Карфагене) «недалеки одна от другой». С учетом этой позиции можно заключить, что Аристотель не был сторонником демокра¬тии и склонялся в пользу политии, а в период общения с Алексан¬дром Македонским эволюционировал в сторону почитания монар¬хической формы.
Империя Алексанлра /Македонского и эллинизм
Поворотным пунктом в истории греческих полисов и всего Средиземноморья стало создание империи Александра Македон¬ского. Македония находится к северо-востоку от Греции, ее жи¬тели называли себя потомками Македона, сына Зевса. Они гово¬рили по-гречески с сильным акцентом, так что греки их с тру¬дом понимали. В правление македонского царя Филиппа П про-1 изошло объединение раздробленной и погруженной в пучину гражданской войны территории. Филипп был прекрасным воена¬чальником и организатором, хитрым дипломатом и человеком редкого обаяния. После ряда преобразований он превратил свою страну в военную державу и после победы над греческими горо¬дами-государствами под Херонеей в 338 г._до н.э. приступил к объединению Греции. Уже в следующем году, после победы над Персией, ему удается объединить под своим началом Грецию и Македонию.
Еще более удачливым оказался его сын Александр, кото¬рый после смерти отца в 336 г. до н.э. сразу же приступил к во¬енным завоеваниям. В итоге была создана самая большая импе¬рия, которую когда-либо знал древний мир. Она простиралась от Греции и Египта на западе до Индии и Амударьи на востоке. Александр умер в 32 с небольшим года, заболев лихорадкой в болотистой местности Вавилонии, преисполненный замыслов под¬чинить своей власти Карфаген и Африку, а также земли в вер¬ховьях Черного и Азовского и вокруг Каспийского морей. Таким образом, он стал могильщиком нескольких древних империй и цивилизаций — Египетской, Вавилонской, Персидской, однако был остановлен в своем продвижении в Индии. Все завоевания он совершил за 12 лет и проделал это в возрасте, в котором афинский гражданин не считался достаточно зрелым для пред-
168
Часть I. История права И государства в древности и в средние века |
водительства войском, и будучи десятью годами моложе тех лет, когда римлянин мог законно достигать консульства. Александр был к тому же на три года моложе Тимура, который оттеснил чингисидов — преемников Чингисхана, завладел престолом и начал свои завоевания, закончившиеся созданием империи еще большего масштаба.
Завоевания Александра лишили Грецию свободы и самосто¬ятельности. Не великими оказались его приобретения и для Ма¬кедонии: через полвека после его смерти она была захвачена и разграблена азиатскими народами. Однако завоевания Александ¬ра все же привели ко многим важным переменам в культурной жизни самых разных народов, прежде всего благодаря распрос¬транению эллинской образованности на завоеванных землях. Центр нравственной жизни и образованности сместился на восток. Пре¬емниками Афин в этой роли стали Александрия и Пергам. Кроме того, на огромных пространствах с помощью дорог, каналов и га¬ваней, проложенных и отстроенных Александром и его преемни¬ками, развилась торговля, а несметные собранные сокровища стали подспорьем для развития промышленности. В его военных предприятиях историки находят свидетельства научной организа¬ции военных действий. Однако намерение Александра Македон¬ского создать небывалое всемирное государство пронизано уже не духом эллинизма с его творческим, свободолюбивым и общин¬ным духом, а скорее духом деспотическим. Политическое просве¬щение Александра основывалось на наставлениях Аристотеля, приглашенного еще его отцом. Он снабдил учителя огромными средствами и подчинил ему сотни ученых помощников. Однако, подобно своему отцу, он поощрял знаменитого грека больше из уважения к его личности, нежели из сочувствия к его ученым трудам и открытиям.
Правление преемников Филиппа и Александра в Азии во мно¬гом опиралось на предания и военные учреждения предшествен¬ников, а также на участие греков в гражданских и военных ведом¬ствах, которые вели административные дела на греческом языке. Таким образом, завоевания Александра расширили область дея¬тельности греков за пределами их исторической родины и значи¬тельно увеличили средства и возмржности для взаимных сношений Европы с Востоком задолго до Византии и Арабского халифата. Иногда заслугу установления торговых контактов Запада и Востока в средние века приписывают Чингисхану, но явных подтвержде¬ний тому не обнаружено.
Современный историк Л.С. Васильев (МГУ) считает самым важным итогом то воздействие, которое империя Македонского оказала на страны и народы Ближнего Востока. Следует иметь в
Тема 8. Древняя Греция
169
виду, что кризис империи после гибели Македонского завершился возникновением двух крупных держав — Египетского царства Пто¬лемеев и царства Селевкидов, которые и объединили весь ближ¬невосточный мир, за исключением Малой Азии, тяготевшей к Эл¬ладе.
В чем значимость завоеваний Александра, выступившего пре¬емником великих монархов Востока?
Он проявил немалую государственную мудрость в организации администрации — «сделал акцент на местные традиции, привыч¬ную социальную структуру и испытанные кадры управителей, доставшиеся ему в наследство от персидских царей. И хотя все высшие должности его империи занимали доверенные лица из числа македонцев и греков, стратегическая цель императора сво¬дилась к гармоническому синтезу античной и восточной систем, символом которого призвана была послужить торжественная цере¬мония вступления вернувшихся из изнурительного похода воинов в брак с азиатскими женщинами. В Сузах, куда вернулось исто¬щенное походом войско, был совершен важный политический акт: около 10 тыс. воинов-македонян, в том числе сам Александр и его ближайшие сподвижники, единовременно сочетались с азиатками, причем каждому из молодоженов Александр сделал богатый свадеб¬ный подарок» (Васильев Л.С. История Востока. Т. 1. М., 1993. С. 147).
Другим важным направлением политики синтеза культур стало создание во многих завоеванных странах — от Египта до Средней Азии — серии крупных городов, по меньшей мере де¬сяток из которых были названы Александриями. Эти города за¬селялись греками-македонянами и стремившимися перенять их образ жизни людьми иных национальностей, равно как и неко¬торое число греческих военных поселений (катжий) служили ос¬тровками греческой культуры, полисной организации и военной силы македонян. Именно здесь усилия Александра оказались наиболее плодотворными. Вся последующая история этих райо¬нов проходила под знаком эллинизации, прежде всего городских центров и политической администрации, а также экономических связей.
«Как в птоломеевском Египте, так и в государстве Селевки¬дов период эллинизма принес с собой некоторые изменения в цен¬тральной и местной администрации. Так, значительно большую, чем раньше, роль стал играть суд, опиравшийся хотя бы частич¬но на эллинскую практику судопроизводства. В качестве всеобщего административного языка стал использоваться специфический диалект греческого — койоне, вместе с которым через суд, адми¬нистрацию и иные официальные институты в гущу эллинистичес¬ких стран Ближнего Востока проникали элементы культуры и ре-,
170 Часть I История права и государства в древности и в средние века
лигии греков, их философия, научные достижения, литература, искусство, методы и приемы в сфере просвещения, военного обу¬чения и т.д.» (Васильев Л.С. Указ. соч. С. 148).
Эллинизм занимает довольно значительный период — почти тысячелетие, закончившееся исламизацией этих стран и народов. Он оказал на них известное влияние, но принципиально ничего не изменил: «Похожим на Европу Ближний Восток так и не стал, что« оказалось особенно очевидным после его исламизации» (Василъ~\ ее Л.С. Указ. соч. С. 150).
Контрольные вопросы
Как возникает и как управляется древнегреческий полис? Какова судьба реформ Солона в Афинах? Что привлекало древнегреческих мыслителей в политическом’ опыте Спарты?
В чем своеобразие права и правосудия в Афинах? Как создавалась империя Александра Македонского?
Литература
Аристотель. Политика (любое издание). — Плутарх. Сравни¬тельные жизнеописания (любое издание). — Виноградов П.Г. Ис¬тория правоведения: Курс для историков и юристов. М., 1911. — Античная демократия в свидетельствах современников/ Сост. Л.П. Маринович, Г.А. Кошеленко. М., 1996. —Берве Г. Тираны Гре¬ции / Пер. с нем. Ростов н/Д, 1997. ‘
Тема 9. Древний Рим
Периодизация истории римского государства и права. — История учреждений царского, республиканского и императорского Рима. — Особенности истории права. Законы XII таблиц. Институции Гая. — Источники и основные институты римского права. — Суд и процесс. — Свод законов византийского императора Юстиниана.
Периолизаиия истории римского государства и права
Древние римляне принадлежали к народности, обитавшей на западе и в средней части Италии (Апеннинский полуостров). Здесь же располагалась область, именующаяся Лациумом, к северу от которой проживали этруски (неарийские племена), а к югу — гре¬ческие колонисты, представители наиболее развитой в культурном и экономическом отношении народности. Римское государство сло¬жилось поначалу из городской общины (civitas) и первоначально очень походило на типичный древнегреческий полис — с народным собранием, царем и знатью. Римское государство, представшее последовательно царством, республикой и империей, просущество¬вало 12 веков.
Хронологические рамки истории римского права весьма вну-| шительны. Они значительно шире хронологических рамок государ^ ства и охватывают, во-первых, период в 12 веков —от царског правления, датируемого годом основания Рима (753 г. до н.э.), дс его падения после разгрома варварами в 476 г. до н.э. и, во-вто¬рых, период в одно тысячелетие, связанный с возвышением, рас¬цветом и упадком Восточной Римской империи (столица — Кон¬стантинополь) и с эволюцией права в рамках истории этой (позднее названной Византийской) империи.
В истории римского государства различают три основных пе¬риода. Первый — древнейший царский — от основания Рима его первым царем Ромулом до изгнания последнего царя Тарквиния по прозвищу Гордый в 509 г. до н.э.; второй период — республикан¬ский — охватывает примерно пятивековую историю (509—27 гг. до н.э.). И третий — имперский — распадается на два подперио-да: период принципата, когда принцепс (первый в списке сенато¬ров) становится самой первой величиной в государстве и совмещает
172 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
властные функции многих высших должностей республики — глав¬ного жреца (понтифика), главнокомандующего армией, трибуна и др., и период домината (от dommus — господин), который зна¬менует дальнейшую эволюцию властной и территориальной струк¬туры империи. Принципат датируется 27 г. до нэ. и 284 г. н.э., до-минат охватывает период с 284 по 476 г.
В момент основания Рима и до правления последних царей у римлян существовал родо-общинный строй, постепенно изменяв¬шийся в сторону ремесленных и профессиональных делений (жре¬цы, земледельцы, воины, скотоводы, кожевенники, оружейники, торговцы и др.).
Еще Ромул разделил всю землю между членами общины-го¬рода и предоставил каждому по 2 югера (50 соток), которые зак¬реплялись за семьей в виде приусадебной семейной собственности. Пахотная земля, луга, пастбища предоставлялись всем членам римской общины для пользования и владения, но не в собствен¬ность. Приусадебные участки были собственностью семьи, однако глава семьи не мог распоряжаться ею неограниченно. Члены рода, в предках которого значился родоначальник по отцовской линии, кроме общего владения землей имели еще взаимные права и обя¬занности следующих разновидностей: наследственные, в том числе поддержание общего культа рода, его предков и домашних богов. Они имели также общее место захоронения родственников, пра¬во носить родовое имя. Последнее дожило до времен империи. Гай Юлий Цезарь происходил из рода Юлиев.
Родовые общины делились на семейные, и со временем они стали основными ячейками (институтами) общества с неограничен¬ной властью отца-домовладыки. Среди племен, входивших посте¬пенно в Римское государство-общину, возникали конфликты и соперничество за представительство и участие в учреждениях власти.
Народ римской городской общины состоял из трех племен (ла-тины, сабины и этруски), которые первоначально состояли из 100 родов, а затем долгое время из 300 родов, причем каждое племя включало 10 курий (родовых объединений), удобных преж¬де всего из военных, административных и финансовых соображе¬ний. Во главе курии стоял курион. Полноправными в римской об¬щине были только лица, принадлежавшие к одному из родов и зачисленные в курию. Их называли патрициями — потомками знатных родоначальников.
Зависимых от патрициев лиц называли клиентами, а самих покровителей (патрициев) именовали патронами. Клиентами обыч¬но становились отпущенные на волю рабы, остававшиеся жить в семье бывшего хозяина (и затем патрона), которого вольноотпу¬щенник продолжал почитать, следуя за ним на войну и помогая в
Тема 9 Древний Рим
173
мирное время Патрон защищал клиента вне этого семейного об-| щежития, прежде всего в суде. Такие зависимые отношения под¬держивались обычаями и религией.
Существовали разные способы отпущения на волю и некото¬рое число ограничительных условий. Устанавливалась квота рабов, отпускаемых по завещанию, не допускалось отпущение рабов во I вред кредиторам, особые условия предъявлялись для отпущения [ рабов моложе 20 лет. В последнем случае законным основанием! было признано кровное родство либо случай, когда раб исполнял роль педагога. Другими основаниями были желание сделать свое¬го раба управляющим либо свою рабыню законной супругой. От¬сутствие законного основания делало вольноотпущенника не рим¬ским гражданином, а только латином. Если раба отпускали на волю «праведным и законным способом, т.е. посредством жезла, или через внесение в списки ценза, или по завещанию», то он стано¬вился римским гражданином. Если же какое-то из условий и ос¬нований не было соблюдено, он становился латином (Гай. 1, 17).
Отпущение на волю рабов-преступников, отмеченных клей¬мом, давало им статус не латинов, а чужеземцев, покоренных оружием. Гай называл этот статус «наихудшей свободой» (Гай. 1, 26—27). Такой вольноотпущенник не мог перейти в римское гражданство, а пребывал в статусе раба римского народа. Обра¬щался в такое рабство также гражданин, не прошедший имуще¬ственного ценза или уклонившийся от военной службы (Гам. 1, 160).
Другим сословием неравноправных, более массовым и более влиятельным, стали плебеи. Это были лично свободные жители римской общины, владевшие землей, платившие налоги и обреме¬ненные воинской повинностью. Однако плебеи были лишены пра¬ва получать наделы земли при дележе завоеванных римлянами зе¬мель иностранных государств. Они же испытывали большие стес¬нения от монополии патрициев в делах судебных, административ¬ных и законодательных. Им запрещались браки с членами патри¬цианских семей и т.д.
Наибольшей близостью к статусу римских граждан обладали древние латины — обитатели области Лациум (к югу от Рима) и граждане городов так называемой Латинской лиги (до 338 г. до н.э.). Они обладали правом селиться в Риме, вступать в законный брак с римлянами (все эти правовые возможности определялись факти¬ческим местом обитания и принадлежностью к определенной граж¬данской общине). Однако латины не могли приобретать наследство, оставленное в их пользу, их нельзя было назначать опекунами по завещанию, они были лишены права на завещание, и все их на¬следство отходило к патрону. Латинами по статусу являлись так¬же перегрины, жители римских колоний. Располагая правом закон¬ных сделок (правом коммерции) и правом селиться в Риме, они
174 Часть I История права и государства в древности и в средние века
обычно лишались возможности вступать в законный брак с рим¬скими гражданами, правда, некоторые общины перегринов обла¬дали этим правом по договору с римлянами. Ребенок от брака ла-тина и римской гражданки, по постановлению сената, считался со времен Адриана римским гражданином. Латины, достигшие выс¬ших должностей по месту обитания, получали римское граждан¬ство и могли продолжать политическую карьеру уже в Риме.
При всем сходстве греческого полиса и римской цивитас уси¬лия правителей города-государства римлян были направлены в ос¬новном на решение не культурных и социальных, а скорее агрессив¬но-экспансионистских задач, что определенным образом сказалось и на понимании римлянином своих прав и обязанностей. Прежде всего в римском полисе выработалось осознание противоположно¬сти между интересами и заботами государства (в данном случае всей римской общины) и интересами подданных (область частной пользы). Это различение интересов и забот впоследствии было зафиксиро¬вано в виде различения двух основных отраслей правового общения и регулирования — области публичного и частного права.
Право публичное и право частное. Публичным правом назва¬на область регулирования дел, относящихся к общей пользе всей римской общины, будь то дороги, водоводы или состояние куль¬товых сооружений и мест совершения сакральных обрядов, а так¬же к организации деятельности служителей культа и магистратов (чиновников). Иногда римляне именовали эту область правопользо-вания и регулирования не публичным, а общественным правом (Плиний-младший).
Частным правом обозначена область правового общения и регулирования, имеющая целью обеспечение пользы отдельных частных лиц. Область его действия и применения — это прежде всего внутрисемейные отношения: взаимоотношения отца семей¬ства и его подвластных, взаимоотношения мужа и жены, родите¬лей и детей, прямых и иных родственников. За пределами семей¬ства это право регулировало отношения владения и собственнос¬ти, обязательства, наследование, дарение и др. Имущественные права (права на вещи) являются объектом обмена, регулирования и составляют изменчивую принадлежность хозяйствующих лиц.
Личные права в отличие от вещных прав имеют абсолютный характер: они не могут быть отчуждаемы и существуют пожизнен¬но (права супругов, родителей, детей). Р. Иеринг немного преуве¬личивал, когда утверждал, что римляне открыли частное, или гражданское, право. Не открыли, замечает в этой связи П.Г. Ви¬ноградов, а последовательно выяснили его противоположность пра¬ву публичному.
Частное право более автономно в деле установления обяза¬тельств правового характера (в нем содержание договоренности
Тема 9. Древний Рим
175
определяется ее участниками, а многие законные требования го¬сударственных установлений о налогах, о воинской повинности никак не зависят от воли частного лица), в то время как публич-1 ное право более жесткое и категоричное. Тем не менее автономия! частных лиц тоже наталкивается на определенные пределы и гра-1 ницы, устанавливаемые публичной властью и публичным правом:} «частные соглашения не могут изменить публичного права».
Соглашаясь с последним уточнением, следует все же при-1 знать, что сколько-нибудь подробного истолкования в особых кон¬цептуальных или доктринальных истолкованиях это деление у римлян не получило. Такое истолкование стало уделом конститу-j ционного правоведения нового и новейшего времени.
•Вместе с тем невозможно не признать громадную заслугу! римлян в создании самой науки правоведения и техники толкова¬ния и применения законов. Именно для римского права более всего характерны «точность и ясность определений, строгая логичность и последовательность юридической мысли, сочетаемая с жизнен- j ностью выводов» (И.С. Перетерский).
В римском правоведении в его исторической эволюции более I заметна не преемственность мыслительных конструкций и взгля¬дов авторитетных юристов, а постепенное изменение различных приемов правового регулирования жизни римских граждан и по- I коренных римлянами народов, а также обеспечение потребности в систематизации регулятивного правового материала.
История учреждений царского, республиканского и императорского Рима
В царский период власть осуществляли три учреждения: царь, сенат и народное собрание. Царь командовал войсками, осуществ¬лял руководство повседневным управлением в общине и считал¬ся посредником между богами и римским народом. Таким образом, в его деятельности присутствовали элементы духовной и светской власти, однако самой важной здесь была власть военного коман¬дования и власть с правом применения принуждения (ius coertions) Будучи посредником между богами и своим народом, царь облечен был специальными функциями верховного жреца.
Считалось, что римлянин с его обязательными молитвами и поклонением богам связан с ними договором (религия — от лат. ligare — связывать) Отсюда становится понятной мелочная дотош¬ность римлянина в исполнении обрядов, в принесении определен¬ных жертв и произнесении словесных формул. Жрецы здесь, как и у многих других народов, представляли собой слой наиболее образованных людей (у римлян это понтифики, у галлов — дру-
176 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
иды, у славян — волхвы). Они обладали сравнительно большими сведениями не только в области религии и культов, но и во мно¬гих других областях — астрономии, медицине, праве. В Риме дол¬гое время, примерно на протяжении столетия после принятия Законов XII таблиц, наукой толкования законов и составлением судебных формул ведали понтифики. Один из них специально на¬значался для руководства по вопросам частных лиц. Поэтому пер¬вый период в истории римского правоведения иногда именуют пе¬риодом жреческой юриспруденции. У религиозных верований древ¬них римлян была еще одна особенность — обожествление понятий. Таким понятиям, как «достоинство», «свобода», «верность», «согла¬сие», «правосудие», римляне посвящали отдельные храмы.
Религиозная организация включала специальную иерархию жрецов, установленную еще в эпоху правления первых царей. Сре¬ди жреческих должностей важнейшими были фламины, понтифи¬ки, авгуры, фециалы, а также жрицы-весталки. Коллегия из пят¬надцати фламинов была хранительницей культа главных римских богов: трое старших ведали культом Юпитера, Марса и Квирина, двенадцать младших отвечали за другие богослужения. Фламины избирались из патрициев и облекались полномочием давать сове¬ты царям (впоследствии магистратам). Коллегия из пяти понтифи¬ков (букв, мостостроителей) вела наблюдение за сохранностью моста через Тибр, за его разборкой в случае нападения, а также вела хронологию событий в городе, хранила архив, объявляла счастли¬вые и несчастливые дни для народных собраний и осуществляла надзор за соблюдением норм сакрального права и обычаев. Она же составляла календарь слушания судебных дел и хранила форму¬лы судебных исков.
Были еще жрецы-авгуры, которые гадали по внутренностям птиц и животных, и коллегия из 20 фециалов, ведавших ритуалом объявления войны и заключения мира. Объявлению войны предше¬ствовали дипломатические переговоры фециалов с противником, где они, призывая в свидетели Юпитера, излагали требования Рима. Выполняя роль вестников войны, они бросали в этом случае на территорию врага копье с окровавленным концом. Весталки круглосуточно дежурили в храме Весты и поддерживали священ¬ный огонь. Их служение длилось 30 лет, и на все это время они давали обет девственности и аскетизма. Они сохраняли известную независимость от отца и пользовались большим уважением в обще¬стве. Если во время движения по городу в сопровождении ликто¬ра, расчищавшего ей дорогу, весталка встречалась с процессией, выводящей преступника на казнь, то преступнику сохранялась жизнь.
В древнейший период царя избирали, поэтому на время ва¬кантного состояния царской власти верховное управление пере-
Тема 9. Древний Рим
177
ходило к сенату. На период междуцарствия из числа сенаторов выбирали 10 человек (интеррегес), которые поочередно в тече¬ние пяти дней каждый осуществляли верховную власть в стра¬не. Царь избирался специальным уполномоченным народным собранием и после обряда инаугурации получал полный цар¬ский империум, т.е. высшие властные полномочия в римской об¬щине.
Сенат в царский период являлся формально совещательным учреждением власти при царе. Он также был выборным, и перво¬начально его членами были главы римских родов (в силу это¬го обстоятельства сенаторы именовались отцами патресами, от pater — отец). Позднее членов сената стали назначать по усмотре¬нию царя, который в то же время не мог игнорировать знатность и влияние отдельных патрицианских родов. Практической заботой сената в царский период стали совещательные заключения по уп¬равленческим вопросам, которые были названы сенатусконсульта-ми (консультационными постановлениями сената). Еще одной фор¬мой деятельности сената стало утверждение законов по полномо¬чию, которое именовалось auctontas patrum. По преданию, зако¬ны принимали сами цари. Так, Сервию Туллию приписывают из¬дание примерно полсотни законов. Однако, по мнению некоторых исследователей, царские законы принимались в виде постановле¬ний, которые действовали только в правление данного верховного властителя — царя.
В народные собрания входили все взрослые мужчины, спо¬собные нести воинскую службу. Римляне называли себя квирита¬ми, сынами бога Квирина. Собрание обладало правом наделять выбираемого им царя высшей властью (империумом), оно же ут¬верждало все принимаемые законы. Взаимоотношения между ца¬рем и народом во многом напоминали взаимоотношения домовла-дыки (pater familias) и его подвластных по домохозяйству лиц — жены, сыновей, рабов и т.д. Еще во времена правления Ромула весь народ был поделен на 30 частей. Эти части Ромул назвал ку¬риями, поскольку он выполнял работу по управлению делами го¬рода-государства посредством подачи мнений этих частей. Таким образом он впервые учредил куриальные законы, которые пред¬лагали и последующие цари.
Самые крупные перемены в истории царского периода связы¬вают с правлением предпоследнего царя Сервия Туллия, который, подобно Солону и Клисфену в Афинах, изменил представитель¬ство в делах по управлению государством с учетом имуществен¬ного ценза и места обитания. Вместо деления на патрициев, кли¬ентов и рабов он ввел деление на шесть классов. Каждый такой класс должен был поставлять определенное число военных подраз¬делений — центурий. Первый класс был облечен полномочием вы-
178 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
ставлять 80 центурий, второй, третий и четвертый — по 20, а пя¬тый — 30 центурий.
Кроме того, вне этих классов оказались 18 центурий всадни¬ков, из которых только шесть принадлежали представителям пат¬рициев. Две центурии составили ремесленники, две другие — му¬зыканты и только одну центурию — пролетарии (бедняки), кото¬рые были людьми малоимущими, располагавшими только потом¬ством (proles), а не имуществом.
Всего было 193 центурии. Абсолютное большинство при голо¬совании составляли 97 голосов, и это большинство фактически принадлежало высшим классам (только у первого класса с его 80 центуриями тяжеловооруженных пехотинцев и класса всадни¬ков с его 18 центуриями было 98 голосов).
Собрания по центуриям со временем присвоили себе столько важных и разнообразных полномочий, что тем самым сильно при¬уменьшили полномочия куриатных собраний. Новое разделение не смогло полностью приглушить соперничество сословий, и на этой волне Тарквиний после свержения и убийства своего тестя Сер-вия Туллия стал царем-тираном, которого после вопиющих нару¬шений морали и прав сограждан изгнали за пределы города-госу¬дарства. Изгнанник так и не смог при всех неустанных усилиях вернуться к власти.
Территориальная организация общины после реформ Туллия обрела новую конфигурацию: в ней возникли округа, получившие название трибы (это обозначение не племен, а территориальных единиц, созданных для удобства управления и налогообложения). Однако важным политическим последствием этих перемен стало формирование новых разновидностей народных собраний и прини¬маемых ими соответствующих решений. Куриатные собрания до¬полнились собраниями центуриатными и трибутными.
В результате таких новаций патрицианские роды навсегда утратили былую монополию на осуществление государственной власти.
В период республиканской истории основными учреждени¬ями власти стали магистраты, сенат и народные собрания, а ос¬новными сословиями — патриции и плебеи, к которым впослед¬ствии прибавилось сословие всадников. Такое устройство и рас¬пределение власти следует отнести к разряду аристократических, поскольку многие важные должности в республике оказались вы¬борными и осуществляемыми без материального вознаграждения, и все должности такого рода были заняты на протяжении дли¬тельного времени представителями нескольких патрицианских родов.
Так, например, 200 консулов, сменившихся за столетие, с 233 по 133 г. до н.э., принадлежали к 58 семьям; при этом 63 кон-
Тема 9. Древний Рим
179
сула были членами всего лишь пяти семей. К началу III в. богатая плебейская верхушка объединилась с патрицианской аристократией в одну коалицию, названную нобилитетом (собранием благород¬ных).
Магистраты и эдикты. Магистратами в Риме называли раз¬личные должностные лица (консулы, преторы, цензоры, эдилы и др.), имевшие определенный круг деятельности: командование вой¬сками, управление провинцией, отправление правосудия и др. Эти лица, как правило, обращались к народу на сходках с указом, в котором они знакомили с программой своей деятельности или по¬мещали распоряжения, касающиеся отдельных лиц или случаев. Указы эти сначала сообщались в устной форме и назывались эдик¬тами (от «объявление, распоряжение»), а потом их стали писать на белой доске (алъбум) черными буквами с заглавными буквами красного цвета. Доску выставляли на видном месте, в Риме — на площади (форуме), чтобы с эдиктом можно было ознакомиться бо¬лее внимательно.
Эдикты магистратов обладали двумя важными атрибутами властного характера — юрисдикцией (iurisdictio) и империумом (imperium). Под юрисдикцией в данном случае разумелось личное отправление правосудия магистратом в силу закона или через по¬средство судьи, который уполномочивался на это магистратом. Империум означал полноту высшей власти, предоставляемой ма¬гистрату для проведения определенного рода мероприятий, на¬правленных на обеспечение общего блага (propter utilitam publicum). В силу такой полноты власти консул осуществлял одно¬временно военную власть и юрисдикцию.
Самым важным различием между обладателями магистрат¬ской власти являлось обладание или необладание властью в ее разновидности, именуемой империумом. Обладание такой властью включало осуществление гаданий (ауспиций) и контроль за дру¬гими аналогичными обрядами, которые имели большое социально-психологическое и политическое значение. Империум принадлежал по праву консулам, преторам и диктаторам.
Внешним атрибутом империума были фасции — розги, пере¬вязанные ремнями, из которых торчит лезвие секиры. Их несли ликторы-телохранители магистрата. Розги и секира символизиро¬вали право на принуждение и на казнь ослушников. Вначале фас¬ции и телохранители входили в атрибуты царской власти наряду с пурпурным плащом, золотой диадемой, скипетром с орлом и креслом из слоновой кости (курульное кресло). Затем телохрани¬тели-ликторы стали сопровождать консулов и преторов.
Существовали следующие принципы подбора, утверждения должностных лиц республики и контроля за их деятельностью. Все должности избирались на народном собрании, центуриатном или
180
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
трибутном в зависимости от полномочий по заполнению должнос¬тей, признаваемых за этими собраниями. Практически все магис¬траты избирались в должности сроком на один год, и только цен¬зоры избирались сроком на пять лет. Срок полномочий консулов мог продлеваться во время военных действий, когда им вручалась вся полнота власти. С увеличением числа территорий, подвластных римской общине, полномочия некоторых носителей должностной власти стали продлеваться в видоизмененной форме. Например, консулы и преторы после окончания своих должностных полномо¬чий в городе Риме получали затем назначение в провинцию с пол¬номочиями проконсула или пропретора.
Каждая магистратская должность в республике замещалась не одним, а двумя или несколькими должностными лицами в обес¬печение коллегиальности в отправлении этих властных должнос¬тей. Причем каждый из коллег имел право своеобразного вето (запрета) на действия своих коллег по должности. И это право на вмешательство получило название права интерцессии.
Все должности выстраивались в особой иерархической соот¬несенности и соподчиненности. Это означало, что все нижестоящие чиновники были обязаны подчиняться вышестоящим, а вышесто¬ящие имели право интерцессии на решения нижестоящих. Толь¬ко цензор мог в своих действиях быть приостановлен решением другого цензора.
Все магистраты исполняли свои функции безвозмездно, т.е. без материального вознаграждения, что делало эти должности недо¬ступными для малоимущих. И «уволить» их с должности до исте¬чения срока полномочий не мог никто, даже избравший их народ. Занятие должности в республике считалось большой честью, ока¬занной народом данному носителю должностной власти (она была еще и «учительной» властью, недаром название ее происходит от слова «magister» — учитель). Чиновник мог получить компенсацию произведенных им затрат в том случае, если ему пришлось израс¬ходовать на дела управления собственные средства. Установления магистратов правового назначения получили прозвание ius honorarium (право носителей почетной должностной власти). К этой же категории относилось и преторское право (в частности, претор-ские эдикты).
В том случае, если чиновники использовали свою власть во вред общему благу республики, они могли быть привлечены к от¬ветственности. Основными чиновными персонами в республике были консулы, преторы, цензоры, эдилы и квесторы.
Два консула возглавляли всю систему магистратуры и были поначалу наследниками царских полномочий и функций. Впослед¬ствии их полномочия были сведены к военному командованию со всеми вытекающими отсюда полномочиями и заботами: подбор и
Тема 9. Древний Рим
181
укомплектование войска, распоряжение казной и др. Консулы име¬ли право председательствовать в сенате, созывать и поочередно председательствовать в народных собраниях.
По обычаю консулам доверялось представлять законопроекты центуриатным и трибутным собраниям. В чрезвычайных ситуацих сенат мог облечь консулов диктаторскими полномочиями, такая должность получила название экстраординарной магистратуры. Это приводило к тому, что на время прекращалась деятельность всех остальных (ординарных) магистратов, поскольку диктатор имел не просто полномочие на империум, а суммум империум, которое исключало не только интерцессию, но и любой протест. Диктатора сопровождали 24 ликтора, тогда как консула, а до него царя —только 12 ликторов.
Выборы консулов проводили на берегу Тибра, в месте, носив¬шем название «Марсово поле». В день выборов знатные римляне, добивавшиеся должности консула, надевали белоснежный плащ — «кандиду» (отсюда слово «кандидат», означающее человека, до¬бивающегося какой-либо должности). Белый цвет одежды символи¬зировал чистоту намерений будущего консула и его чистую совесть. Оба консула имели равные властные полномочия и поэтому при обсуждении важных государственных дел часто советовались (кон¬сультировались) друг с другом. Другое истолкование слова «консу¬лы» — «скачущие вместе».
Преторы (впереди идущие) вначале были приближенными консулов. Со временем они стали заместителями консулов в делах по управлению внутренней городской общиной римлян (с названи¬ем «младший коллега консула»), однако с гораздо меньшими пол¬номочиями. Со временем к городскому претору прибавилась долж¬ность претора по делам перегринов-иностранцев, а еще через не¬которое время их общее число достигло 16 человек под председа¬тельством городского претора.
Из полномочий претора по поддержанию общественного по¬рядка возникло и развилось его право на разрешение судебных споров. Эти полномочия в условиях республики содействовали фор¬мированию своеобразных правотворческих функций претора и воз¬никновению особого источника права под названием «преторское право». Оно фиксировалось в специальных ежегодных установле¬ниях претора и именовалось преторским эдиктом.
Цензор был облечен полномочиями по составлению так назы¬ваемого ценза — списка населения с последующим распределени¬ем граждан по трибам, классам, центуриям, а также списка се¬наторов. В процессе осуществления этих дел цензор имел возмож¬ность весьма значительного влияния на статус отдельных лиц. Например, простолюдин или сенатор мог быть включен в список той или иной трибы или центурии или выключен из него за мо-
182 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
ральные прегрешения. При обнаружении моральных прегреше¬ний — в ходе специальных проверок или во время личного собе¬седования — цензоры имели право сделать особое заявление и констатировать факт, который влек за собой ограничение полити¬ческой правоспособности на период соответствующих полномочий цензора. Цензоры избирались из числа бывших консулов, ставших сенаторами, и отличались общепризнанной достойной репутацией. В случае оставления своего поста одним из двух цензоров другой оставлял свою должность, с тем чтобы предоставить возможность провести новые выборы цензоров.
Одна из забот цензора состояла в наблюдении за нравствен¬ным обликом не только магистратов или сенаторов, но и рядовых сограждан. На этом поприще также имелись свои трудности. «Тя¬желая задача, квириты, говорить с желудком, у которого нет ушей», — сетовал Катон Старший по поводу своих попыток отвра¬тить сограждан от домогательств несвоевременной бесплатной раз¬дачи хлеба. Цензовой переписи подлежали все взрослые мужчины, включая вольноотпущенников, а также вдовы и сироты, владев¬шие имуществом. Они обязывались поставлять полные сведения о своем имущественном положении.
В обязанности эдила входило исполнение функций по органи¬зации и контролю за общественным порядком — на улицах, рын¬ках и т.д. Квестор первоначально проводил дознание по публичным деликтам, но впоследствии сосредоточился на заведовании казной и архивом. Народные трибуны как должность были учреждены для защиты интересов плебеев, и избирались они из среды только пле¬беев. Трибуны стали контролерами действий патрициев в сенате, а также магистратов на всех уровнях управления делами общины. Они обладали правом вето на любое решение сената или магистрата и даже на принятое судебное решение. Любой житель имел право обратиться к трибуну за помощью и защитой, в силу этого трибун по обычаю не имел права в ночное время находиться вне дома и запирать двери своего жилища. Поэтому свет в окне его дома го¬рел всю ночь. Личность плебейского трибуна была священной и не¬прикосновенной (sacrosanctis).
Сенат в республиканском Риме сохранился, но несколько видоизменил свои полномочия и способ формирования. В него по¬лучают доступ плебеи. Возросла поначалу роль консулов, а затем цензоров в формировании состава сената. В него стали включать на основе специальной привилегии бывших консулов и бывших пре¬торов. К концу республиканского периода он вырос с 300 до 600 и затем до 900 членов. Сенат ведал бюджетными, дипломатически¬ми вопросами, наделением чрезвычайными полномочиями отдель¬ных чиновников, а также унаследованным правом auctoritas patrum — правом утверждения законов, принятых народным со-
Тема 9. Древний Рим
183
бранием. Важным и существенным для целей общего блага в этом наборе полномочий было право выделения бюджетных средств на те или иные расходы. Эти полномочия возвышались не только над консульскими, но и над полномочиями диктатора.
В республиканском Риме существовало несколько видов на¬родных собраний — центуриатные, трибутные и куриатные. За¬тем к ним прибавились собрания плебеев с полномочием принимать решения, равносильные законам (так называемая плебисцита). Основная роль принадлежала центуриатным собраниям, которые избирали высших чиновников — консулов, преторов, цензоров •— и осуществляли принятие законов. Каждая центурия имела один голос, но преобладание в законодательных решениях оставалось за центуриями первых двух классов. Куриатные собрания были древ¬нейшей формой собраний. Их роль постепенно ослабевала. В неко¬торых важных вопросах они обладали чисто регистрационными и символическими полномочиями.
Трибутные собрания выбирали квесторов, куриальных эди¬лов, а также плебейского трибуна и плебейского эдила (это уже на собраниях плебеев). Со временем по закону 449 г. до н.э., а за¬тем закону диктатора Гортензия 287 г. до н.э. решениям плебейс¬ких собраний была придана сила закона.
На трибутных собраниях выбирали также главного понтифи¬ка, стоявшего во главе коллегии жрецов. В ведении этой колле¬гии находились и чужестранные культы, которые с распростране- • нием римского владычества постепенно переносились в главный го¬род республики. Существовали также коллегии авгуров, ведавших толкованием предзнаменований, и коллегии фециалов, наблюдав¬ших за правильным соблюдением установленных обрядов (ритуа¬лов) в международных сношениях. По общему правилу жреческие должности занимали пожизненно. В случае выбытия одного из чле¬нов коллегии право избирать нового жреца принадлежало членам соответствующей коллегии.
На понтификов была возложена задача составления календар¬ного расписания дней народных собраний (примерно 190 собраний в год) и дней отправления правосудия (около 40). В остальные дни отправление правосудия или созыв комиций (сходов, народных собраний) воспрещалось по религиозным мотивам. Полномочия пон¬тификов в республиканский период значительно сузились.
С изданием в середине V в. Законов XII таблиц знание тех или иных правовых принципов и норм стало доступным всем желающим. Знание же конкретных процессуальных правил и формул, с помо¬щью которых следовало обращаться в суд, было еще некоторое время тайной понтифика, пока около 300 г. до н.э. домашний секре¬тарь понтифика Аппия Клавдия, которого звали Кней Флавий, не обнародовал книги формул и судебного календаря.
184 Часть I История права и государства в древности и в средние века
Период империи начинается с возвышения Августа (27 г. до н.э. — 14 г. н.э.) и заканчивается разграблением Рима варвара¬ми и смещением последнего императора в 476 г.
Для периода упадка республиканских традиций и учреждений золотой век оказался позади, и в его возвеличивании по контра¬сту с текущим периодом были заняты многие ораторы и обществен¬ные деятели. Гай Кассий Лонгин, юрист, выступая в сенате в 61 г., говорил: «Меры, которые принимались в старину в любой об¬ласти, были лучше и мудрее, а те, что впоследствии менялись, менялись к худшему» (Тацит. Анналы, XIV, I).
Установлению имперского управления предшествовало много перемен в социальной и политической жизни римлян — граждан¬ские войны, установление военных диктатур. Так, возвышение Сул-лы в качестве диктатора после 83 г. до н.э. привело к практике из¬дания законов без согласования с народным собранием, а в уголов¬ном суде была запрещена жалоба (провокация) на приговоры суда.
В 44 г. до н.э. постоянным диктатором становится вождь попу¬ляров, людей свободных, но не знатных (во времена Суллы их на¬зывали также оптиматами), человек выдающихся способностей и дарований Гай Юлий Цезарь. В его правление, по описанию Плутарха, лица, добивающиеся должностей, сидели на площади за столиками с деньгами и бесстыдно подкупали чернь. Затем на¬нятый народ приходил в собрание, где боролся за того, кто дал деньги. «Политические противники расходились часто лишь после того, как обесчестили ораторские трибуны кровью и трупами и по¬грузили государство в анархию, подобно судну, несущемуся без управления» (Плутарх. Цезарь, 28).
Такое течение событий вело государственное управление к монархии. После убийства Юлия Цезаря сторонниками восстанов¬ления аристократического республиканского строя его внучатый племянник Октавиан Август обрел ряд важных властных полномо¬чий (военные, жреческие, административные), которыми удачно воспользовался. Все это привело к окончательному установлению автократической (названной впоследствии императорской) фор¬мы правления, а реформатор заслужил почетное прозвание Бо¬жественного (Августа).
Он обладал правом вето на распоряжения всех магистратов, стал главным блюстителем культа (с 12 г.), присвоил право наблю¬дать и посылать чиновников для управления сенатскими провин¬циями, расположенными в завоеванных областях, издавал законы с правом высшего уголовного и гражданского суда. Его правление относится к начальному этапу принципата, при котором фактичес¬кий верховный правитель (первое лицо государства) получает наи¬менование принцепса (первого в списке сенаторов, открывающе¬го и закрывающего его заседания).
Тема 9 Древний Рим
185
Период принципата характеризуется неспешным преобразо¬ванием властных функций верховного правителя при формальном сохранении прежних учреждений. Институт принцепса был изве¬стен еще в царский период и означал влиятельное лицо либо в общине (принцепс цивитатис), либо среди лиц, перечисленных в списке сенаторов (принцепс сенатус). Первый император Окта¬виан Август использовал этот термин и титул в значении «первый гражданин Римского государства».
Государственный строй периода принципата иногда называют республиканской монархией либо республиканской империей, и для этого имеются достаточные основания. Первые принцепсы сде¬лали свои полномочия пожизненными и стремились к совмещению нескольких высших магистратур одновременно. Принцепс становил¬ся одновременно консулом, цензором, народным трибуном и пер¬восвященником (главным жрецом — понтификом). Власть его в области управления государством-империей соперничает с анало¬гичными полномочиями сената. Последний в период империи узур¬пирует некоторые властные полномочия народного собрания — по принятию закона и по одобрению в должности высших магистра¬тов. В этом соперничестве принцепс стремился к единоначалию, а сенат — к коллективному контролю и влиянию, в итоге побеждала вторая ориентация.
Наибольшую автономию сохраняла в этот период должность претора, сочетавшего административные функции с полномочия¬ми уголовной юрисдикции. Однако в это же время появляется слой императорских чиновников, составивших личный Совет при прин-цепсе (консилиум принципис) или подчиненных префекту прето-РИЯ — высшему должностному лицу над группой менее властных префектов и кураторов. При Адриане (117—138 гг.) личный Совет возглавлял начальник императорской гвардии, который сочетал верховные судебные полномочия с верховным командованием.
Управление в провинциях строилось по линиям двух иерар¬хий — императорской и сенатской, что дало соответствующие наименования самим провинциям, поделенным на императорские и сенатские. Императорские управлялись назначаемыми самим императором легатами, сенатские -— проконсулами и пропреторами. Сенатские провинции фактически имели двойное подчинение — сенату и императору. Различие в способах управления повлекло различия в способах финансирования этого управления и приве¬ло к созданию наряду с казной императора казны сенатской. Так оформился режим правления, который историки назвали двоевла¬стием (диархией).
Доминат возник как следствие прекращения этого двоевла¬стия в пользу принцепса, и произошло это в правление Диокле¬тиана (с 284 г.). Формально император считался неограниченным
L
186 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
властителем, доминусом (от слова «господин»), что подтвержда¬лось концепцией перехода верховной власти от народного собрания к императору. Последний со временем присвоил и стал осуществ¬лять законодательные полномочия: его письменные распоряжения принимались сенатом беспрепятственно, без всяких поправок, и они становились законами. Императорские установления (консти¬туции) стали основным способом изготовления законов. В этот же период возникает институт апелляции, в силу чего император становится и высшей судебной инстанцией.
В правление Диоклетиана проводятся реформы по реоргани¬зации управления территориями, а также военная, финансовая и др.
Вся империя делится на 12 диоцезов, которые в свою очередь подразделяются на провинции. Так, территория Италии вобрала в себя два диоцеза. В армии производится специализация функций отдельных войск: были созданы пограничные войска, мобильные внутренние и утверждена преторианская гвардия. Податная систе¬ма обновляется введением натуральных и денежных налогов (по¬земельный налог), а также введением полноценной монеты в обес-• печение содержания чиновников и армии.
Император сочетал перечисленные полномочия с командова¬нием армией и флотом, с правом назначения на командные воен¬ные должности. Его власть в значительной мере зависела от ар¬мии, которая приносила ему присягу и нередко была главной си¬лой, поддерживавшей его восхождение к верховной власти (период правления так называемых солдатских императоров). В области внешнеполитической императоры присвоили себе исключительное право на объявление войны и мира.
Продолжала развиваться система имперского чиновничества^ Все должности делились на три категории: придворные (dignitateB palatinae), гражданские (dignitates civiles) и военные (dignitatefp militares). Большое значение приобрел Совет при императоре — консисториум принципис, который совмещал законодательные, административные и высшие судебные функции. В состав Совета входили по общей формуле «свита, друзья, единомышленники, союзники» императора. Друзья (амици) рассматривались как полу¬официальные лица. Единомышленники, союзники (комес) набира¬лись из числа сенаторов и назначались на должности в различные ведомства. Создается также полиция, внешняя и тайная, для рас¬следования преступлений.
Придворные должности занимали важнейшее место во всей иерархии. Здесь были должности заведующего царским дворцом, начальника личной канцелярии императора, заведующего казной и финансами др. Гражданские должности охватывали сферу управ¬ления территориями. В столице каждой провинции во главе иерар-
Тема 9. Древний Рим
187
хии находился городской префект, которому подчинялись викарии, специальные префекты и кураторы.
С разделением империи на Восточную и Западную оба импе¬ратора продолжают именоваться Августами, их помощники стано¬вятся преемниками. Заранее назначаемые преемники именуются Цезарями. Этот режим выглядит уже как военно-бюрократическое самодержавие.
Правление Диоклетиана отмечено жестокими притеснениями христиан, казнью Георгия Победоносца и др. И лишь в правление Константина (306—337 гг.) издается Миланский эдикт (313 г.), ко¬торым за христианами и христианской церковью признается рав¬ное право на отправление культа наравне с государственным язы¬ческим культом.
Этим эдиктом христианство было удостоено статуса законной религии, христианской церкви возвращалось ранее отнятое у нее имущество и право открытого (не тайного) богослужения.
В отличие от языческого культа с его различением fas (боже¬ственного права) и ius (права человеческого) христианство в этот период акцентировало внимание на разделенности сфер боже¬ственной и царской (кесаревой), хотя и подчеркивало верховенство божеского закона над человеческим. Со временем христианство становится государственной религией римлян.
В официальных апологиях император был объявлен намест¬ником Христа на земле. Он стал также активным участником ре¬лигиозных диспутов и крупных собраний (соборов) христиан¬ских священнослужителей. С возвышением роли христианства в политической жизни появились и привилегии для лиц, приняв¬ших христианство. Уже в эдикте 361 г. отмечалось, что «наше государство крепко в большей степени религией, чем выполнен нием официальных обязанностей и исполнением физической ран боты».
Христиане-священнослужители в этот период не подлежал» налогообложению, им дозволялось заниматься каким-либо делом’ чтобы заработать на пропитание. От налогообложения освобожда¬лись также жены, вдовы и дети клириков (эдикт 356 г.). Другой важной привилегией стало изъятие клира из-под светской юрис¬дикции. После эдикта 355 г. было запрещено подавать жалобу на действия клирика в обычный суд, но только соответствующему священноначальнику. Кроме того, если такое обвинение оказыва-1 лось недоказанным, то обвинитель получал в суде характеристи-^ ку лица «с дурной славой».
Внутренняя организация церкви имела иерархический харак¬тер и состояла из должностей епископов, митрополитов, пресви¬теров и дьяконов. Епископом был избираемый совместно священ¬нослужителями и мирянами глава церковного округа
188
Часть I История права и государства в древности и в средние века
Епископ метрополии (главного города провинции) имел титул мит¬рополита. Епископу подчинялись пресвитеры (старосты приходов) и дьяконы (участники литургических действий во время богослу¬жения).
Особенности истории права. Законы XII таблиц. Институиии Гая
Законы XII таблиц (451—450 гг. до н.э.) представляют собой краткие изречения по различным вопросам правового общения и нормы, относящиеся к отправлению правосудия, семейным отноше¬ниям, собственности, договорным обязательствам и преступлениям. Законы были созданы и обнародованы по настойчивому требованию плебеев, грозивших покинуть город и уже предпринявших такую попытку, удалившись в знак недовольства и угрозы из города.
Их требования сводились главным образом к уравнению их в политических правах с патрициями. Они требовали, в частности, обеспечения ауксилиума (элементарной правовой защиты от про¬извола чиновных служителей при помощи создания своих сослов-но избираемых чиновников — магистратов) и наделения такими правами, которые бы ограничили произвол властей. Поскольку плебс составлял большинство в народном собрании, он требовал расширения прав последнего и более демократического голосова¬ния в комициях. Другие пункты притязаний при составлении зако¬нов — требования об освобождении от тягот долгового рабства, более справедливого дележа ager publicus (общественного земель¬ного фонда), права вступать в брак с представителями патрици¬анских родов. В 494 г. плебеи уже добились для себя права изби¬рать своих чиновников (плебейских трибунов). Всего их было к этому времени 10 человек, они не имели управленческой власти, но могли прибегать к праву вето (букв, «запрещаю») — праву зап¬рещать исполнение любого распоряжения или даже постановления сената.
После изгнания царей, по трибунскому закону, все царские законы вышли из употребления. В течение полувека римские граж¬дане пользовались обычаями и лишь некоторыми законами. В этих условиях было решено избрать 10 человек, с тем чтобы они под¬готовили законы для города-государства и учли требования и ожи¬дания конфликтующих сословий. Эти законы, записанные на мед¬ных досках, были выставлены на видном месте для более нагляд¬ного восприятия.
Упомянутым 10 мужам были даны на целый год высшие пол¬номочия в городе-государстве для того, чтобы они могли иметь возможность исправлять законы и толковать их, но без права апел-
Тема 9. Древний Рим
189
ляции в отличие от всех остальных должностных лиц. Первые 10 таблиц вызвали нарекания за их неполноту, и новый состав вы¬борных 10 мужей с равным представительством от патрициев и плебеев прибавил на следующий год к старым еще две таблицы| После прибавки собрание получило название «Законы XII та? лиц» (Leges Duodecim tabulorum). Эти же законы иногда именуются Законами десяти (мужей) (Decemviri legibus scridundi). Законь были одобрены народным собранием в 449 г.
Содержание XII таблиц можно сокращенно представить следующем виде:
1. Положения о гражданском судопроизводстве (процессе)) (табл. I—II);
2. Процесс против несостоятельного должника (III);
3. Положения об отцовской власти (IV);
4. Опека, наследование, собственность (V—VI);
5. Обязательства из договоров и деликтов (правонарушения причинением вреда (VII—VIII);
6. Публичное и сакральное право (ius publicum, ius sacrum)j уголовное право (IX—X);
7. Различные дополнения к первым 10 статьям (о запрете бра¬ков между плебеями и патрициями, о том, что решения народног собрания имеют силу закона (XI—XII).
Наиболее характерными чертами Законов XII таблиц стал» следующие:
• на место произвола магистратов ставился закон. Тит Ливи£ назвал главным результатом этой древней бескровной политиче¬ской революции «уравнение в свободе»;
• строгий формализм правовых процедур и общения. Так, об¬ряд манципации предполагал помимо наличия пяти свидетелей весовщика с металлом еще произнесение ряда формул, при иска¬жении которых в процессе говорения заключенная сделка счита¬лась недействительной. В этом формализме есть и положительные стороны, например определенность, в том числе в деле четкого внешнего выражения окончательного заключения сделки с перс¬пективой больших удобств в доказывании юридически важных, но спорных фактов. В слаборазвитой хозяйственной жизни и общении эта формальность была также средством «предупредить поспеш¬ность и необдуманность совершения такого рода юридических ак¬тов» (И.Б. Новицкий);
• процесс привлечения к ответственности нарушителей прав граждан предполагал энергичное участие заинтересованной сторо¬ны, а также в ряде случаев и должностных лиц государства. Так, в отличие от Законов вавилонского царя Хаммурапи в Законах XII таблиц был введен захват вещи в обеспечение долга. Это допуска¬лось в отношении того, кто приобщил животное для принесения в
190
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
жертву, не уплатив за него покупной цены, либо против того, кто не представит вознаграждения за сданное ему внаем вьючное животное с тем условием, чтобы плата за пользование была упот¬реблена на жертвенный пир;
• казуистичность построения правил и норм (по принципу: «если — то — иначе»);
• обязательства возникают, согласно Законам, не только из заключенных договоренностей, но и вследствие причинения ущер¬ба личности, здоровью, имуществу;
• суровыми карами наказывались колдовство, убийство, во¬ровство и измена. Они сильно уменьшили возможности самоуправ¬ства и кровной мести. Осужденный на казнь имел право апеллиро¬вать к комициям, составной части народных собраний. Смертная казнь ожидала судью-взяточника или корыстного посредника в конфликтной ситуации. «Неужели ты будешь считать суровым по¬становление закона, карающее смертной казнью того судью или посредника, которые были назначены при судоговорении <для раз¬бирательства дела> и были уличены в том, что приняли денеж¬ную мзду по <этому> делу?» (IX, 3).
После одобрения Законов едва не произошел реакционный переворот, но его предотвратили новый уход плебеев из Рима и оппозиция в сенате, которые привели к отставке комиссии децем¬виров, отказывавшейся сложить свои полномочия.
Уже в 449 г. народные трибуны, выбиравшиеся плебеями, до¬бились права на неприкосновенность, а законы, принимаемые по трибам с участием плебеев, стали признаваться. В 445 г. были раз¬решены браки между патрициями и плебеями. В 444 г. вместо двух консулов могли избираться трибуны с консулярной властью в коли¬честве от трех до восьми человек. В 367 г. плебеи получают право на занятие одной из двух должностей консулов, одновременно ограни¬чивается размер доли патрициев из общественного земельного фон¬да. Наконец, в 287 г. законом Гортензия решения плебейских собра¬ний получили такую же силу закона, как и решения центуриатных собраний. ВIII и II вв. противоположность патрициев и плебеев вы¬тесняется и отчасти сменяется противоположностью сословий. Осо¬бых привилегий добиваются два сословия — нобилей (знатные пат¬риции и богатые плебейские роды) и всадников (торгово-финансовая верхушка и землевладельцы среднего достатка).
Законы XII таблиц пребывали в качестве действующих на протяжении многих веков. Через шесть веков их комментировал в специальном трактате юрист Гай. Самый известный судебный ора¬тор поздней республики Цицерон (I в. до н.э.) сообщает, что эти Законы заучивали в школах наизусть «как необходимую песнь» и | этому благоприятствовал особый ритмический строй текста За¬конов.
Тема 9. Древний Рим
191
Законы XII таблиц были связаны и с предшествующим зако¬нодательством царского периода. Полагают, что предание смерти за нарушение верности клиентским отношениям с патроном (VIII. 2), разрешение продавать сына три раза в рабство, а также право убивать детей-уродцев (IV.1) восходят еще к установлениям пер¬вого царя — Ромула. Почетное положение жриц Весты (V. 1) уч¬реждено, согласно Плутарху, царем Нумой. Квота в пять свидете¬лей при манципации также возводится ко времени Ромула. По¬скольку в Законах нет упоминания о плебеях, полагают, что мно¬гие правовые требования и процедуры составляли в то время обычное право общины патрициев.
Республиканский период, охватывающий без малого пять сто¬летий, стал временем борьбы плебеев за уравнение в гражданские и политических правах (мирная политическая революция), а так¬же попыток уравнивания разных сословий в правах на землю (ре¬формы братьев Гракхов, закончившиеся трагически для инициато-~ров реформ и для республиканских учреждений).
Основными событиями республиканского периода стали вве-| дение должности народных трибунов в 494 г., издание Законов XII таблиц и закон трибуна Петелия 326 г. о запрете долгового рабства.1
Цицерон, один из признанных комментаторов римских закоЛ нов, оставил памятное свидетельство о высоком авторитете Зако-1 нов XII таблиц в таких словах: «Для всякого, кто ищет основ и| источников права, одна книжица XII таблиц весом своего автори-1 тета и обилием пользы воистину превосходит все библиотеки фи-1 лософов» (Об ораторе. 1, 44. 195). Юрист Гай и через шесть веков! продолжал писать комментарии к XII таблицам. Не столь бесспор-1 ным был авторитет тех лиц, которые эти законы применяли. Ци-S церон однажды заметил в адрес современных ему судей, что они! лишь «присутствуют, следуя долгу, но молчат, избегая опас-[ ности». ‘
Государство для Цицерона (оратор предпочитал называть его! республикой — «общим делом») было достоянием всего народа,! народ же не любое соединение людей, а нечто иное. Оно есть, по! разъяснению знаменитого философа, «соединение многих людей,! связанных между собою согласием в вопросах о праве и общнос-1 тью интересов». Истинная цель республики заключается в том, что-1 бы «люди свободно владели своей собственностью и чтобы они не подвергались опасности». Пройдет много времени, и создатели рес¬публики в революционной Франции вновь повторят эту мысль-при-1 зыв в Декларации прав человека и гражданина 1789 г.
Институции Гая (ок. 160 г. н.э.). Институции представляют! собой элементарное изложение цивильного права с очень ценны¬ми для нас юридико-догматическими и историческими пояснения¬ми относительно правоспособности и дееспособности участников
192 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
правового общения и способов защиты личных и имущественных прав. Это образец наставлений в правоведении (от «институцио» — устройство, образ действия, наставление, учение). Он предназна¬чен для начального ознакомления с основными элементами римс¬кого гражданского права и общего представления о его системе.
До сочинения Гая частное право излагалось по следующей схеме: о праве и об исках (до Законов XII таблиц и с их приня¬тием) либо о юрисдикции, судебном разбирательстве и предписа¬ниях преторских (в традиционном изложении преторского права). Гай вначале излагает в своем труде вопросы правоспособности и дееспособности лиц, затем имущественных правоотношений (вещи телесные и бестелесные, к последним относятся и обязательства) и завершает сочинение изложением вопросов охраны прав.
Институции Гая написаны около 160 г. н.э., найдены истори¬ком Нибуром в 1861 г. в библиотеке Веронского собора в Италии в записи I в. н.э.
Структура Институций
Институты римского частного права изложены Гаем по схе¬ме: «лица — вещи — иски», и эта схема не встречается до него ни у одного из древних знатоков права. Они написаны в 4 частях (книгах-комментариях), имеющих следующее фактическое содер¬жание: *
Кн. 1, § 1—200. О личных правах —о лицах как участниках правового общения с их правовым статусом, о праве как власти, об основных способах возникновения, признания и оформления правовых норм (т.е. об источниках права).
Кн. 2, § 1— 289. О вещах — вещное право и наследственное право по завещаниям, о вещах собственных и чужих, человечес¬ких и божеских.
Кн. 3, § 1— 225. Об обязательствах — наследование по за¬кону, об обязательствах из договоров и деликтов, обязательствах имущественных, из оскорбления чести.
Кн. 4, § 1—187. Об исках — история гражданского процесса, права на иск, перечень приемов и процедур ведения дел и защи¬ты в суде, о деятельности судьи и поведении сторон в суде.
Каждая книга разбита на параграфы, поэтому при цитирова¬нии указывается последовательно работа — Институции, затем книга и параграф. В начале первой книги даны общие сведения о праве, о различии между римским квиритским правом, составля¬ющим особое достояние римлян, и общенародным правом, оказав¬шим влияние на историю всего гражданского права. Далее харак¬теризуются отдельные источники права — законы, сенатские постановления, императорские указы (конституции), эдикты выс¬ших сановников, ответы юристов. К этому же разряду Гай отно¬сит интердикты (декреты) •— торжественную формулу приказания
I
Тема 9. Древний Рим
193
или запрещения претора или проконсула. После этого сообщается о системе, которая положена в основу всего обсуждения граждан¬ского права, — право личное (первая книга), право вещное (вто¬рая и третья) и, наконец, иски (четвертая книга).
В первой книге изложены следующие вопросы личного пра-1 ва: о правовом состоянии людей, об отпущении на волю и о тех| которых по каким-либо причинам нельзя отпускать на волю; уче ние о власти господ над рабами, родителей над детьми, а также учение о браке, случаи невозможности заключения брака. Арен-1 да или наем городской недвижимости характеризуется как «владе-j ние от нашего имени, но нам не подвластного». Завершает книг} обсуждение вопросов установления и прекращения опеки.
Вторая книга излагает учения о разделении и подразделении вещей, о способах приобретения телесных вещей и вещей бесте¬лесных, о способах приобретения вещей в собственность, затея учение о наследственном праве, которое переходит в следующун книгу.
Третья книга открывается учением о наследовании без заве-‘ щания. Следующее за ним учение об обязательствах начинается с обсуждения реальных контрактов, после чего автор переходит к литеральным и консенсуальным контрактам За общим учением об обязательствах следуют договоры купли, найма, товарищества договор доверенности. Завершается книга учением об обязатель-J ствах из деликтов — кражи, насилия, причинения вреда.
Четвертая книга начинается с изложения общего учения видах исков, затем разговор идет о законных исках, о формулах,! о постоянных и временных исках. Далее следует учение о возра-В жениях (интердиктах), разбираются порядок и последствия интер-1 диктного процесса. Книга о процессе заканчивается изложением! вопросов о вызове в суд и о поручительстве в явке на суд к сроку.!
Все лица по отношению к публичной правоспособности делят-1 ся на свободных и рабов. Свободные в свою очередь могут быть! свободнорожденными и вольноотпущенными, причем последние! подразделяются еще на три категории: полноправные граждане,! латиняне и покоренные с оружием в руках. Это деление лиц от-| несено к разряду высшего деления.
В отношении свободы и ее взаимосвязи с правоспособностью Гай выстраивает градацию из нескольких статусов: с наибольшей утратой правоспособности (лишение свободы, утрата дееспособно¬сти по возрасту, болезни), с частичной (изгнание, выселение, взя-. тие в плен) и малой (изменение в семейном статусе, переход из-под власти отца под власть мужа). В случае совершения тяжкого преступления гражданин мог уйти на положение латина либо пе-1 регрина (с отказом от прав гражданства).
194 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
По отношению к частной правоспособности все лица делятся на самовластных, имеющих гражданскую самостоятельность («в своем праве»), и на подчиненных чужой власти («в чужом праве»). К первым относятся лица вполне самостоятельные, свободные, а ко вторым — лица, находящиеся под опекой и попечительством. Лица второй разновидности подразделяются по роду власти (и тем самым роду зависимости), которой они подчинены, на лица в по-тестарной власти (родительской и власти домовладыки), и лица под властью мужа или обязательства, оформленного обрядом ман-ципации.
В книге о вещах Гай подразделяет все вещи на вещи боже¬ственного права (они не принадлежат никому) и вещи человеческого права. Последние в свою очередь подразделяются на вещи публич¬ные и частные. Затем идет деление на физические, реальные и бестелесные вещи. Телесные — это вещи в собственном смысле слова, тогда как бестелесные вещи — это правоотношения в той мере, в какой они служат предметом других юридических отноше¬ний, например сервитут, обязательство. В обсуждении способа при¬обретения вещей существенно деление на манципируемые и неман-ципируемые вещи; это деление свойственно только римскому пра¬ву (Гай. 11. 14а—22). Далее следует обсуждение квиритской и бони-тарной собственности в связи с институтом давности.
По отзыву известного романиста XIX в. Дернбурга, Институ¬ции представляют собой труд, единственный из той самой «цвету¬щей эпохи классической юриспруденции». Он осветил своим светом тот туман, который до него окутывал историю древнего права. «Без этого сочинения мы не имели бы никакого понятия о многих сторонах классического права — эпохи, когда сквозь железное кольцо старого права постепенно стали пробиваться новые, преж¬де невиданные элементы, потребовавшие для себя признания и права на существование — если бы не Гай, эта эпоха была бы по¬теряна для нас навсегда. Таков итог и крупнейшее проявление духа римского правоведения».
Тема 9. Древний Рим
19Е
Источники и основные институты римского права
По своей этимологии римские термины «право» и «закон» вос¬ходят к таким словам, которые означают связь (то, что связыва¬ет). Об этом весьма красноречиво свидетельствует текст XII таб¬лиц, где можно встретить запись о том, что в результате како¬го-либо законного действия словом или символическим жестом (со словами) устанавливается правовая связь. В ст. 3 табл. V санкци¬онируется привычная форма фиксации завещания, создаваемого волей завещателя. «Как кто распорядится на случай смерти насчет
своего домашнего имущества или насчет опеки, да будет правом» (Савельев В.А. История римского частного права. М., 1986. С. 25)| Фраза «да будет правом» (ita ius esto) на протяжении последних десятилетий претерпела самые разнообразные модификации, не¬редко утрачивая правовой смысл, который является в ней самьи существенным.
Фразу переводили в следующих вариантах: «да будет так» (Ковалев С. История Рима. 1948), «пусть будет это соглашение как бы законом» (Новицкий И.Б. Основы римского гражданского пра¬ва. 1956), «так пусть то и будет нерушимым» (Хрестоматия по ис¬тории Древнего Рима / Под ред. А.Л. Утченко. 1962), «так пусть и будет право» (Дождев Д.В. Римское архаическое наследственное право. 1993).
Самым фундаментальным из определений права, уясняющих способы его происхождения, является положение Модестина о том, что «все право сотворено договором, установлено необходи¬мостью или закреплено обычаем».
Все право делилось римскими юристами на публичное и ча¬стное (по своему общеполезному действию), на квиритское, пра¬во латинов и право народов (по распространенности в римской об¬щине и за ее пределами). Были также попытки дать универсаль¬ное определение права, сравнимое с необходимыми закономерны¬ми связями в природе. Такое право получало название либо права народов (общего всем народам, общенародного права), либо есте¬ственного права. Цивильное право римлян по первоначальному его смыслу и назначению следует считать народным правом рим¬лян (в отличие от права общенародного), а затем уже и частным (гражданским) правом.
Слово «цивитас» означает общину, которая стала городом, включающим для древнего римлянина очень многое из того, что присуще родо-общинной организации: «законы и стены», «дома и право», «пенаты и святыни» (Вергилий. Энеида. I. 264; II. 137, 293). Здесь же, по словам Горация, «Верность и Мир, Честь и Доблесть, Стыдливость старинная» (Вековая песнь. 57—-58). По авторитетно¬му обобщению Цицерона, «уничтожение, распад и смерть граждан¬ской общины как бы подобны упадку и гибели мироздания» (О го¬сударстве. III 34).
По определению Павла, слово «право» означает то, что «все¬гда является справедливым и добрым — каково естественное пра¬во». Юрист Флориан уточнял это положение следующим образом: природа установила между нами родство, следовательно, является преступлением (nefas — нечестием, грехом), когда один человек строит козни другому, например, с помощью насилия. Защита сво¬его тела от насилия, таким образом, должна считаться правомер¬ной. И еще одно уточнение Павла относительно права и правопо-
196 Часть I История права и государства в древности и в средние века
нимания: право по способу возникновения есть также то место, где выносится решение, оно «везде, где претор, соблюдая вели¬чие своей высшей власти и соблюдая обычаи предков, установил провозглашаемые им права .» (Д. 1. 11).
Близко к праву примыкает и смысл слова «закон». Законы — это установленные правила, принятые как обязательные, как связывающие. Первоначально закон (lex) есть всякое правило, ко¬торое римский гражданин устанавливает для себя вместе с дру¬гими (договор, завещание). Затем закон становится «общим пред¬писанием», «общей клятвой государства» и, наконец, тем, что на¬род «приказывает и устанавливает». Характерно, что договор иногда определялся в стиле пословичной мудрости: «договор — это закон для двоих», выделяя тем самым еще одно проявление связанности законом (ср. русскую поговорку «уговор дороже де¬нег»).
В публичном праве это публичные законы — законы комици-атные, плебисцитумы, эдикты, сенатусконсульты, конституции принцепса (в трех разновидностях), а также законы, подтвержда¬ющие какой-либо акт (выборы, торжественное обещание повино¬ваться царю либо впоследствии магистратам — lex curiata de imperio). Сюда относятся требования и правила пользования алта¬рем, правила продажи в аренду и др.
В частном праве (оно именовалось также цивильным правом, правом полноправных квиритов, гражданским частным правом) это одностороннее или многостороннее проявление воли. В последнем случае таковыми считались уставы коллегий, товариществ, регла¬ментация правоотношений и раздела правомочия, например, в от¬ношении земельного участка, условия продажи по принудитель¬ному взысканию.
Все население периода республики делилось на граждан, ла¬тинян и чужестранцев. Правоспособность римского гражданина обозначалась специальным термином. При этом различалась право¬способность частная и правоспособность публичная. Первая в пол¬ном объеме означала право вступать в брак (со всеми правовыми последствия), заключать договоры и сделки и право обращаться в суд за защитой прав. Публичная правоспособность включала пра¬во принимать участие во всех общественных религиозных обрядах и всех гражданских торжествах, право пользоваться вещами, находящимися в публичном пользовании, куда входили театры, бани, общественные пастбища и др., право на занятие свободно¬го публичного земельного фонда; право голоса в народных собра¬ниях и право быть избранным на государственные должности. За все эти правовые возможности гражданин нес обязанности во¬енной службы, податную повинность, обязанности присяжного су¬дьи и опекуна.
Тема 9 Древний Рим
197
Вольноотпущенники (cives hbertini) в отличие от полноправных граждан (cives optimo шге) имели только право голоса в народном собрании и некоторые из частных прав, главным образом имуще¬ственные; они были поставлены в большую зависимость от своего [ бывшего господина (патрона).
Латины пользовались только частной правоспособностью и I могли получать все права гражданства, если переселялись в Рим, оставив свое потомство в прежнем месте жительства, и если цен¬зор включал их в списки римских граждан. Латины приобретали права гражданства также в случаях, когда занимали годовую ма¬гистратуру в каком-нибудь латинском городе или — что весьма характерно для римского республиканского режима — если об¬виняли римского магистрата во взяточничестве. Постепенно все права гражданства были предоставлены населению все большего числа латинских городов и даже некоторым общинам (например, в Галлии).
Чужестранцы считались людьми свободными, но не пользу-1 ющимися той правоспособностью, которой пользовался полноправ-1 ный римский гражданин.
В связи с близкими значениями терминов «право» и «закон» I юристы нередко подчеркивали их взаимозаменяемость, синонимич¬ность, что находило дополнительное воплощение и в их взаимных определениях: право могло определяться как законом установлен¬ное и предписанное требование. Сходное сближение наблюдается’ и в истолкованиях полномочий участников политического и част¬ноправового общения. Так, термин «коллега» (лат. collega) означает прежде всего совместно избранного товарища по государственной службе. В других вариантах коллега — член товарищества, корпо-
|с рации, братства, опекун, сонаследник (collegatan — законный то¬варищ). В период республики коллегами в собственном смысле сло¬ва были только магистраты, имевшие высокие полномочия, — консулы, преторы и цензоры. Именно на них распространялся ха¬рактерный для римлян принцип коллегиальности, т.е. сотрудниче¬ства, с правом коллеги или высшего магистрата выступить с при¬казом о приостановке конкретного решения (право приказа интер¬цессии — intercessio).
Источники права. Источники римского права распределялись по нескольким крупным областям и способам правового общения и регулирования: право квиритское (цивильное, оно же право римских граждан), преторское право, право народов, естественное право, право обычное, а также право божественное (последнее обозначалось не словом «ius» — право, а словом «fas» — угодное
18 богам обыкновение, заповедь).
Согласно разъяснению Гая, «все народы, которые управля¬ются законами и обычаями, пользуются отчасти своим собственным
198
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
правом, отчасти — правом, общим всем людям: итак, то право, которое каждый народ сам для установил, есть его собственное право и называется правом гражданским… А то право, которое между- всеми людьми установил естественный разум, применяет¬ся и защищается одинаково у всех народов и называется правом общенародным… Таким образом, и римский народ пользуется отча¬сти своим собственным правом, отчасти правом, общим всем лю¬дям» (Институции. I. 1; пер. Ф. Дыдынского).
Все римские магистраты (должностные лица) имели импери-ум — высшую публичную и военную власть, включавшую полно¬мочия устанавливать общие правила поведения и издавать соответ¬ствующие эдикты. «Народом руководят магистраты, — свидетель¬ствует Цицерон, — можно с полным основанием сказать, что ма¬гистрат — это закон говорящий, а закон — это безмолвный ма¬гистрат» (О законах. III, 2).
В обсуждении соотношения права публичного и права частно¬го общеупотребительным является мнение и дефиниция Ульпиа-на: «Публичное право (publicum ius) есть то, которое относится к состоянию дел в римской общине (государстве); частное (privatum ius) —которое относится к пользе отдельных лиц» (Д. 1.1.1.2). Объектами регулирования публичного права являются «святыни, жрецы, магистраты», а также дороги, речные пути, земля обще¬ственного фонда и др. Кроме того, со временем к публичному праву стали относить все установления и правила, имеющие бе¬зусловную обязательную силу и не могущие быть измененными путем соглашения частных лиц.
Частное ‘право относится к регулированию, а точнее, к защи¬те интереса отдельного лица в его взаимоотношениях с другими в семье и за ее пределами (семейные отношения, собственность, наследование, обязательства и т.д.). «Частное право нормирует се¬мейственные и имущественные отношения частных лиц» — отме¬чал в этой связи историк-компаративист Ф.В. Тарановский в сво¬ем учебнике «Энциклопедия права» (1917 г.). Карательное право в отличие от частного в значительной части относится к сфере публично-правового регулирования.
Право цивильное (квиритское) исторически развивалось как право римлян и включало древнее римское право, положения преторского права (с IV в. до н.э.), а впоследствии стало означать всю совокупность юридических норм и принципов в данном госу¬дарстве (civitas), зафиксированных в законах и обычаях этого го¬сударства. Такое право противополагалось общенародному праву (ius gentium) и естественному праву, общему всем людям (ius naturale).
Преторское право было частью магистратского нормотворче¬ства, фиксируемого также в постановлениях курульных эдилов,
Тема 9 Древний Рим
199
следящих за порядком на рынке, правителей провинций и др. Это было право с высоким рангом обязывающей силы. Дело в том, что претор являлся высшим должностным лицом, следующим по рангу за консулом, но ему не подчинявшимся в силу общей тра¬диции не вмешиваться в дела друг друга без важного на то ос¬нования и соответствующего полномочия. Он обладал правом им-периума, созывал народные собрания, представлял законопроек¬ты, издавал ежегодные эдикты (публично-правовые установления, включавшие также нормы частного права) и давал юридические разъяснения, имевшие обязательную силу. Эдикты претора пере-гриное (с 242 г. до н.э.) составлялись с большой свободой усмот¬рения в выборе юридических конструкций. Претор мог в своих формулировках правовых требований ссылаться на справедливость (aequitas), «естественный разум» и «право народов» («общенарод¬ное право»).
Важным источником права был закон, оформляемый постанов¬лением народного собрания. «Закон либо предписывает, либо зап¬рещает, либо дозволяет, либо наказывает», — разъяснял некото¬рые из его важных общественно полезных функций юрист Моде-стин. Закон отличался от обычая тем, что имел четкую, письмен¬но фиксированную форму, тогда как обычай можно считать непи¬саным законом (lex non scripta). Некоторые из устойчивых и не¬изменных обычаев и правовых принципов именовались своеобраз¬ными законами Так, принцип талиона (равновозмездности, равного воздаяния за содеянное) так и назвали — «закон талиона» (lex talionis), а право сильного (кулачное право, или «закон — мое желание, кулак — моя полиция», по разъяснению одного из пер¬сонажей Н.А. Некрасова) именовалось «законом в руке» (lex in manibus).
В древности закон представлял собой решение народного со¬брания, затем решение комиций собрания того или иного вида — по куриям, по центуриям или по трибам. Однако для полной силы закона требовались согласованные действия трех учрежде¬ний: магистрата, народного собрания и сената. Магистрат (консул, диктатор или претор, имевшие право созывать народное собра¬ние) должен заранее подготовить проект закона, именуемый rogatio legis (испрошение закона); народ, собранный в комиций, мог принять или отвергнуть проект целиком, не обсуждая его (выносилась резолюция либо одобрительная со словами «как про¬сишь», либо отрицательная со словами «стою на старом законе»; после этого закон, предложенный магистратом и принятый народ¬ным собранием, нуждался в одобрении со стороны сената (auctoritas patrum)).
Принятые таким образом законы именовались испрошенными в отличие от законов, принятых по делегации военачальниками в
200
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
I
Тема 9. Древний Рим
201
завоеванных ими провинциях (leges datae). Каждый закон имел три рода формулировок: надпись (praescriptio), которая сообщала имена инициаторов закона, вид народного собрания и обстоятельства, сделавшие необходимым принятие закона; содержание закона (rogatio); санкцию, представляющую собой конкретную гарантию | соблюдения (мера ответственности, наказания и т.д.).
К числу источников права относились также сенатусконсулъ-ты — постановления сената во исполнение законов, либо поста- ! новления, содержавшие общие принципиальные положения для какой-то области регулирования, либо, как это стало практико¬ваться в период империи, оформление законодательных предложе¬ний императора. Особую разновидность источников права составили толкования знатоков права, они именовались словом ответы либо термином юриспруденция.
Обычное право действовало тогда, когда не было ни закона, ни четко определенного права участников правового общения. Со временем обычай стал вытесняться законом, но и в этом случае сила и авторитет его не подвергались сомнению, хотя снабжались некоторыми оговорками. Юлиан в 319 г. н.э. определял обычай как молчаливое согласие большинства и уточнял, что «авторитет обы¬чая и долговременного <его> применения представляется нема¬лым, однако его не следует доводить до такого значения, чтобы он преодолевал разум или закон» (С. 8. 52. 2).
Гай резюмировал всю совокупность источников права в таких словах: «Гражданское право римского народа состоит .из законов, решений плебеев, постановлений сената, указов императора, эдик¬тов тех сановников, которые имеют право издавать распоряжения, и из ответов юристов» (Институции. 1.2).
Указы императора имели несколько разновидностей: консти¬туции, декреты, мандаты и рескрипты. Решения собрания плебе¬ев именовались плебисцита и имели силу закона. Гай опускает, но подразумевает обычное право, а также естественное и общена¬родное право.
О двух последних он говорит при разборе конкретных казу¬сов или институтов права. «И не только то, что делается нашею собственностью посредством передачи (traditio), принадлежит нам по естественному праву, но также и то, что мы приобретаем путем завладения, так как вещи эти были бесхозяйными, как, на¬пример, те, которые захватываются на земле (дикие звери), в море (рыбы) или в воздушном пространстве (птицы)… По общена¬родному праву нам принадлежит также и то, что мы захватыва¬ем у неприятеля» (Институции. 1. 66, 69).
В эпоху империи был издан ряд указов для облегчения пользо¬вания в суде обширным литературным материалом. В 426 г. изда¬ется закон Феодосия II и Валентиниана III о цитировании (lex
Allegatoria). Этот закон придал обязательную юридическую силу! сочинениям пяти юристов — Папиниана, Павла, Ульпиана, Моде-1 стина и Гая. Он ввел также принцип большинства в чисто научное | дело толкования (при равенстве голосов решает мнение Папини¬ана) и придал особую силу сентенциям Павла («мы также пред-j писываем, чтобы сентенции Павла всегда имели силу»).
Основные институты. Институты римского права в наиболее I обобщенном виде обозначались как институты личного права, вещного j права, обязательственного права, права исков (законных действий).
Права лиц измерялись тремя характеристиками (положения-1 ми, статусами) — статусом свободы, статусом гражданства и фа- [ мильным статусом.
Перечисленные статусы служили показателями степени пра- I воспособности гражданина: в статусе свободного гражданин имел наибольшую правоспособность, и, наоборот, с утратой свободы на¬ступала наибольшая утрата правоспособности. Частичная утрата правоспособности связывалась с изгнанием гражданина из город¬ской общины либо с обращением в пленного. Малая утрата означала изменение статуса члена семьи, например переход дочери под власть домовладыки другой семьи — семьи мужа или его отца. Различалась также абсолютная утрата правоспособности — в свя¬зи с объявлением вне закона («волчья голова»). В случае соверше¬ния тяжкого преступления гражданин мог уйти на положение ла-тина, перегрина, что означало отказ от прав гражданина (такая практика имела место в период республики).
Свобода, по Флорентину, суть естественная власть граждани¬на делать то, что ему нравится, если это не запрещено законом или не предотвращено силой (Д. 1. 5. 4). Обладать правоспособнос¬тью во всех областях (caput habere) значило быть правоспособным одновременно в политической, семейной и имущественной облас¬тях общения при наличии следующих трех условий: быть свобод¬ным, а не рабом; принадлежать к числу римских граждан, а не чужеземцев; не быть подчиненным власти главы семьи (pater familias). Обладание этими тремя статусами и означало то «полное римское право», о котором любил распространяться один из пер¬сонажей чеховского «Ионыча».
Правоспособность в области частных правоотношений, где квириты имели дело с Перегринами и латинами, подразделялась на две разновидности: ius connubii (право вступать в регулируемый римским правом брак, создавать семью) и ius commercii (право быть субъектом во всех имущественных правоотношениях и уча¬стником соответствующих сделок).
В римской юриспруденции не было еще конструкции юриди¬ческого лица, однако различались объединения лиц с особыми пол¬номочиями, которые именовались корпорациями (corporationes).
202 Часть I История права и государства в древности и в средние века
Источником их полномочий и возможностей всегда были государ¬ственные установления (законы). Корпорации были четырех типов: муниципия — объединение граждан первоначально случайного характера, затем из числа жителей данной местности, популюс романус (римский народ) — объединение, которое коллективно могло приобретать собственность, заключать договоры или быть назначенным наследником; коллегия — частное объединение со специализированными функциями, такими, как ремесло или тор¬говые гильдии, похоронные общества либо общества, предназна¬ченные для отправления религиозного культа (императоры отнес¬лись к коллегиям с подозрительностью, и поэтому с самого нача¬ла было установлено, что ни одна коллегия не может быть осно¬вана без государственного одобрения); благотворительные органи¬зации — они становятся предметом заботы и регулирования в постклассический период, когда развивается практика пожертво¬ваний прежде всего в пользу церкви и с какой-либо благотвори¬тельной целью и обязанностью, причем церковь со временем ста¬ла обладательницей права и обязанности надзирать за ними.
Личное право в изложении Гая предстает в следующем виде. После рассмотрения различных правовых состояний лиц (статусов) и анализа статуса свободных из ряда отпущенных на волю ведет¬ся речь о власти, рассматривается власть над рабами, власть ро¬дителей над детьми и, наконец, говорится о браке, о том, каки¬ми способами прекращается родительская власть над детьми, а также об опеке и о том, какими способами она прекращается.
В семье, как правило, абсолютной родительской властью в виде абсолютного авторитета обладает глава семейства (pater familias), а его власть именуется отеческой (patria potestas). Эта власть упоминается в XII таблицах, но, по мнению историков, она существовала со времен Ромула. Позже появилась возможность вступления в брак с уменьшенной властью мужа в качестве гла¬вы семейства — если брак заключается без перехода под автокра¬тическую власть мужа. В этом случае имущество супругов остается обособленным и даже подарки между мужем и женой не призна¬ются юридически действительными.
Ближайшими агнатами отца из числа находившихся под его властью были сыновья, дальними — братья, их сыновья. «Если отец трижды продаст сына, то пусть сын будет свободным от вла¬сти отца» (III, 1). В этом случае сын, как и замужняя дочь, ста¬новится когнатом, т.е. таким родственником, который лишается права первоочередного наследования.
Брачный возраст наступал с 14 лет для мальчиков и с 12 лет для девочек, но если их возраст был меньшим, чем положено, и они пребывали под отцовской властью, то им следовало находиться под надзором специальных опекунов-надзирателей (туторов).
Тема 9. Древний Рим
203
Правовой статус ребенка определялся статусом матери. По Зако¬нам XII таблиц не считалось преступлением убийство детей. «С такой же легкостью был лишен жизни, как по XII таблицам, младенец, отличавшийся исключительным уродством» (IV). Женщи¬на, не пожелавшая установления над собой «власти мужа» фактом давности сожительства с нею, должна была ежегодно отлучаться на три ночи и, таким образом, прерывать годичное давностное^ владение ею (VI, 4).
Женщина не могла быть домовладыкой. Если муж сам подчи-S нен домовладыке, то и жена его попадала под власть главы семей-1 ства, занимая место дочери мужа и внучки домовладыки. Правиль-1 ным признавался брак, заключенный между лицами, достигшими! брачного возраста, находящимися в здравом рассудке и управо-1 моченными на вступление в брак. Сожительство рабов браком не[ считалось. Женщина, вступившая в связь с рабом и отказавшаяся! прекратить ее после троекратного предупреждения господина! раба, становится рабыней последнего. Рабами считались также и! ее дети. Брак между перегринами не имел значения для римско-1 го права. Дети, рожденные в смешанном браке, считались пере-1 гринами. Однако по закону, принятому в начале принципата, при! Веспасиане, стало возможным причислять их к римским гражда-1 нам.
Брак с прямыми родственниками преследовался как уголовное I деяние. Не допускался брак с родственниками по боковой линии в пределах четвертой степени родства. Но после того как император Клавдий (41—54 гг.) женился на племяннице, сенат сделал исклю¬чение для бракосочетания с дочерью брата (Гай. 1, 62). Для свой¬ственников по прямой линии запрещался брак свекра и бывшей не-1 вестки, отчима и падчерицы.
В период империи господствующей формой становится брак I без власти мужа. Обязательным условием признается согласие са¬мих брачащихся — жениха и невесты. Но брак по расчету также имел широкое распространение. Освобожденный от прежних стес¬нений и обязательств брак, даже признающий власть отца семей- I ства и мужа по отношению к жене в определенных пределах, фиксированных обычаем и законом, делался непрочным и легко распадался. Император Август пытался выправить положение, установив уголовную ответственность жены за супружескую невер¬ность, ограничив право развода и запретив прием наследства ли¬цами, не состоящими в браке. Кроме того, лица бездетные и со- I стоящие в браке получали только половину наследства. Брачный возраст был пересмотрен и установлен в 25—60 лет для мужчин и в 20—50 лет для женщин. Первыми наследовали дети, внуки, а за | их отсутствием призывались братья, дяди и племянники наследо¬дателя. Ближайшая степень родства исключала другую. Вводился I
204
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
принцип обязательной доли наследования (ближайший родственник умершего, если его обошли в завещании, имел право на четверть того имущества, которое он получил бы при отсутствии завеща¬ния, т.е. по закону).
Помимо власти домовладыки, власти мужа или распоряди¬тельной власти (временной власти во время отработки долга дру¬гого домовладыки и т.п.) возможно было зависимое положение лица в статусе подопечного — «под опекой или под надзором…» (Гай. 1, 142). Женщина могла быть поставлена под опеку вне зави¬симости от возраста. Юристы объясняли такую практику тем, что женщинам присуще легкомыслие (Гай приводит эту позицию как традиционную, но с ней не соглашается) (Гай. 1, 144; 190).
И действительно, в таблице V, согласно преданию, говори¬лось, что даже совершеннолетние женщины «вследствие прису¬щего им легкомыслия должны состоять под опекою». Исключение делалось только для дев-весталок. Древнейший вид опеки — закон¬ная опека (tutela legitima) наступала после смерти домовладыки, когда в отсутствие завещания опекуном несовершеннолетних и женщин становится ближайший родственник или сородич в соот¬ветствии с порядком наследования по Законам XII таблиц. Причем опекуном мог оказаться малолетний наследник. Лишь в середине I в. н.э. по закону Клавдия женщина получила возможность менять законного опекуна, когда ей требовалось совершать акты, связан¬ные с установлением обязательства, поскольку малолетний опекун сам нуждался в опекунстве (Гай. 1, 115; 166, 178).
Вещное право. Основными институтами вещного права были право владения, право собственности и неполное право на чужую вещь. Владение и собственность сильно обособлялись друг от друга. Владение воспринималось таким фактическим или мысленным (на расстоянии) господством над вещью, которое сочеталось с есте¬ственным желанием осуществлять эту власть над вещью для себя. Пользование чужой вещью с извлечением пользы (плодов) имено¬валось держанием (наем скота, рабов, орудий транспортировки, жилья и т.д.). Владелец вещи не был ее собственником.
Для того чтобы стать собственником, нужно было обладать правом распоряжения, т.е. правом распоряжаться судьбой вещи по своему усмотрению — передать в залог, подарить, завещать, про¬дать и т.д. Право собственности означало наиболее полное, наибо¬лее абсолютное правовое господство над вещью — право пользо¬ваться и распоряжаться ею лишь с теми ограничениями, которые собственник устанавливает в своих добровольных договоренностях (по договору) или которые возникают из обычая или иного право¬вого установления. Собственность означала господство прямое и исключительное (с исключением всех других от господства над ней). Основанные на обычае ограничения в землепользовании были вве-
Тема 9. Древний Рим
205
дены Законами XII таблиц в таком виде: запрещалось сажать де¬ревья ближе 5—9 футов от соседнего участка.
Основными способами приобретения вещных прав были ман-ципация, традиция, уступка права, сервитуты. Некоторые вещи были изъяты из имущественного (торгового) оборота: воздух, море, а также земля особого назначения, т.е. входящая в общественный фонд сакральных учреждений (последние были пользователями вещей по божественному, а не человеческому праву) и др.
Все вещи подразделялись также на манципируемые и неман-ципируемые. Манципация означала способ приобретения вещных прав, который заключался в торжественной и обрядовой манере передачи права собственности на вещи. Аналогичным образом пе¬редавалась власть домовладыки над домочадцами или право про¬хода по участку соседа. Манципация совершалась в обязательном присутствии сторон, пяти свидетелей и весовщика с весами и ку¬сочком меди, которые вместе совершали действия, имитирующие продажу при посредстве весов, кусочка меди и произносимых сло¬весных формул, изобретенных жрецами-понтификами. Покупатель говорил: «Эта вещь по праву квиритов принадлежит мне, и я при¬обрел ее за этот кусок меди», — после чего касался медью чаши весов и передавал этот кусочек меди продавцу вещи.
К разряду манципируемых вещей (res mancipi) относились земли в Риме, а затем в Италии, рабы, крупный домашний скот (быки, лошади), домостроения, а также земельные сельские сер¬витуты. К неманципируемым относились все остальные. Таким об¬разом, торжественность и строгость передачи собственности на вещи первого разряда были связаны с тем, что этот разряд имел, по всей очевидности, наиболее высокую ценность для домохозяй¬ства и потому подлежал наиболее строгому учету и распределению.
Неманципируемые вещи приобретались в собственность путем простой передачи — традицио (traditio) — за деньги.
Особое назначение имел способ передачи собственности путем уступки права. Она состояла в передаче права собственности на манципируемые и неманципируемые вещи путем мнимого судеб¬ного спора тоже в обрядовой манере, суть которой была в уступ¬ке права (in iure cessio). Мнимый судебный спор разыгрывался перед претором: покупатель делал вид, что вещь, подлежащая отчуждению, принадлежит ему, о чем он торжественно объявлял вслух. Отчуждатель на это ничего не возражал, после чего пре¬тор присуждал вещь приобретателю на правах собственности.
Ряд вещных прав приобретался за давностью пользования — узукапио (usucapio), однако нельзя было таким образом приобре¬тать право на краденые вещи. Длительность владения без наступ¬ления права собственности для движимого имущества определялась в один год, для недвижимого — в два года. Этим же способом при-
206
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
обретатель пользовался в тех случаях, когда нарушались формаль¬ные требования по отношению к манципируемым вещам (в случае обнаружения таких нарушений он не приобретал права собствен¬ности и срок давности пользования вещами не имел значения).
Это свое право за сроком давности он мог защитить у пре¬тора. Такая собственность получала название бонитарной, по¬скольку решением претора она присоединялась к имуществу нового собственника, входила в имущество и получала правовой статус включенной в имущество (in bonis habere).
Сервитуты (servitutes) подразумевали строго ограниченные права на пользование чужими вещами, фиксируемые в обычаях или в законах и оформляемые в силу их большой важности обря¬дом манципации. Сервитуты возникали в процессе частного пользо¬вания землей и оформлялись собственниками соседних земельных участков с фиксированием права прохода через участок, прогона скота, проезда с гружеными повозками (право прохода, прогона и провоза). Регулировался таким же образом порядок отвода воды с участка соседа (из водоема, из падающего потока). Деревья на вы¬соте 15 футов (свыше 5 м) обрезались, чтобы тень от них не при¬чиняла вреда соседнему участку (Законы XII таблиц, VII, 9а). Желуди, которые падали с участка соседа, можно было собирать.
Многие сервитуты были распространены на основе обычного права, такие, как право прохода через земельный участок за во¬дой, пожизненное проживание кормилицы в доме благодарного хозяина и др. В VII таблице говорится об обязанности собственни¬ков придорожных участков огораживать дорогу, а если они «не убирают ее камнем пусть <путники> едут на вьючных животных где пожелают». В п. 6 табл. VII установлен размер дороги в ширину для проезда, он определен в 8 футов по всей длине, а на поворо¬тах — в 16 футов.
В дальнейшем сервитуты обусловливали абсолютные и отри¬цательные обязанности собственника или третьих лиц, пользую¬щихся обремененным («служащим») участком, терпеть что-либо или не делать чего-либо. Сервитуты были неотчуждаемыми и пе¬реходили к новому владельцу вместе с участком. В классический период были только земельные сервитуты, в период Дигест — узуфрукты и родственные им права. Различали также земельные и личные, цивильные и преторские, положительные и отрицатель¬ные, прерывные и непрерывные сервитуты.
Сервитуты классического и постклассического периода — это прежде всего вещные права на чужую вещь, обеспечивающие полное или частичное пользование вещью и неразрывно связан¬ные с определенным земельным участком или лицом. Модифика¬цией таких сервитутов стала своеобразная древняя долгосрочная аренда в виде эмфитевзиса и суперфиция.
Тема 9. Древний Рим
207
Эмфитевзис представлял собой неполное право на чужую вещь с широкими полномочиями и долгосрочным действием и вклю¬чал право пользования земельным участком, право изменять ха¬рактер этого участка, не изменяя его свойств, право собирать плоды и право закладывать участок, отчуждать (с компенсацион¬ной выплатой собственнику) и передавать по наследству.
Суперфиций означал право возведения строений на чужом городском земельном участке с последующим правом на его отчуж¬дение либо правом пользования и передачи по наследству.
Из знакомства с перечисленными формами вещных прав мож¬но сделать вывод о значительном своеобразии права собственно¬сти в римском праве. Его можно определить как разновидность вещных прав, как право лица на прямое, полное и исключитель¬ное господство над вещью в виде владения (если вещь не утраче¬на, не потеряна) и распоряжения ею (право отчуждать). Это право подкреплялось законной возможностью истребовать свою вещь при помощи содействия судебной власти.
Договор, обязательства, деликты. Договором считалось согла¬шение двух или нескольких лиц, нацеленное на совершение пра¬вомерных действий, которые направлены на установление взаим¬ных обязательств. Различались по степени обеспеченности судеб¬ной защитой два вида договоров — контракты (признанные ци¬вильным правом и снабженные исковой защитой) и пакты (согла¬шения, которые вначале не пользовались исковой защитой в суде).
Древнейшим видом договора был словесный (вербальный). Для его действительности требовалось произнести определенные сло¬ва в определенной последовательности — «даю», «сделаю» и др. Из обязательств, оформленных словесно, стали возникать обязатель¬ства, оформляемые письменно. Римские магистраты стали призна¬вать законной (допустимой и защищаемой) и эту форму возникно¬вения договорных обязательств, названных литеральными (от сло¬ва «литера» — буква). Вначале принимали во внимание записи в приходно-расходных книгах, затем стали использовать для таких целей расписки, составленные по шаблону: один обязуется тем-то в пользу того-то. Наконец, появился и письменный договор в его привычной форме. Через некоторое время выделилась еще одна форма договоров, названных реальными: обязанность исполнения и связанная с этим ответственность наступают по реальным дого¬ворам не с момента соглашения, а с момента передачи вещи (пе-, редавать могут товар со склада, заем в виде определенной денеж¬ной массы и т.д.).
По общему правилу договоры, однажды заключенные, оста¬ются нерушимыми и прекращаются взаимным исполнением. У рим¬лян существовала такая поговорка: «Договор — это закон для дво-
208
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
их». Она перекликается отчасти с русской поговоркой «Уговор до¬роже денег».
Под обязательством (от obligere — связывать, лично обязы¬вать) понимался способ выполнения устной или письменной дого¬воренности о взаимных услугах, которые обычно состоят в обязан¬ности что-то сделать или чего-либо не делать, что-то предоста¬вить другой стороне. В классическую и Юстинианову эпохи обяза¬тельство воспринималось чаще всего как обязательство должни¬ка (дебитора) по отношению к кредитору, причем кредитор имел право на иск против него вследствие договорного деликта (дого¬вора).
Самым древним из договоров был договор займа — нексум (nexum). Он состоял в договоре займа с самозакладом. Подобно манципации, он заключался при пяти свидетелях и весовщике и при помощи меди и весов. Если долг не возвращался, кредитор не¬медленно мог «наложить руку» на должника, увести его в свой дом на 60 дней и трижды выводить в базарные дни к претору на фо¬рум, где громко объявлялась сумма его долга; это делалось для сведения сородичей. Если долг не возвращался, должника прода¬вали в рабство за границу. Так было до закона Петелия 326 г. до н.э., которым кредиторы были лишены права превращать дол¬жника в раба или убивать его.
Другим характерным договором стали стипуляция — договор, заключенный путем произнесения строго определенных слов с тор¬жественным обещанием что-то сделать или предоставить (со сло¬вом «sponsio» — «торжественно клянусь», отсюда современное «спонсор»). Этим видом оформлялись хранение и залог, предостав¬ление займа, передача вещи в ссуду и др. Сама стипуляция назы¬валась термином «спонсия». Заключение договора стипуляции так¬же требовало торжественного обряда.
Виды деликтов и обязательства из деликтов. Всякое обяза¬тельство, по разъяснению Гая, возникает либо из договора, либо из деликта (из правонарушения, связанного с причинением вреда).
Деликты (от delinquere — отклоняться) подразделялись на частные и публичные. Деликт частный возникал вследствие кра¬жи, личной обиды (включая членовредительные действия) или причинения вреда (порубка чужого леса, неосторожный поджог строения, скирды около дома) (Законы XII таблиц, VIII, 10—11).
Деликт публичный возникал как преступление, которое нака¬зывалось от имени римского народа, а взыскания и конфискации шли в казну. Подобные преступления совершали лица, которые обвинялись в подстрекательстве «врагов римского народа» к напа¬дению на Рим, а также лица, предавшие «врагу римского граж¬данина» (X, 5). Такие преступления именовались термином «crimina», от которого произошли современные выражения типа
Тема 9. Древний Рим
209
«криминальный кодекс», «криминалистика» и др. Сюда же были отнесены убийцы, сочинители песен с клеветой (или просто позо¬рящие других лиц) и их исполнители. К этому же роду относились лжесвидетельства, умышленный поджог, тайное истребление чу¬жого урожая или потрава или жатва в ночное время и др.
Неисполнение договора к указанному в нем сроку влекло за собой право на иск. Иски могли быть личными, когда требуют от лица, чтобы оно дало или сделало обговоренное, и вещными, ког¬да предъявляется требование о том, чтобы какая-либо телесная вещь или какое-либо вещное право (например, сервитут) были признаны принадлежащими по праву истцу.
Наказания назначались в виде смертной казни (для небольшо¬го числа преступлений), которая предполагала отсечение головы, утопление, распятие или сбрасывание с Тарпейской скалы. Казнь заменялась иногда изгнанием с утратой гражданства («лишение огня и воды»), а также членовредительными наказаниями, бить¬ем кнутом, штрафом и конфискациями, ограничением гражданс¬кого статуса (запрещение быть магистратом, лишение права на погребение). Наказание за оскорбление богов было таким же, как за причинение вреда клиенту со стороны его патрона.
Несовершеннолетним смягчали наказание — за жатву на чу¬жом поле, за кражу с поличным и др.
В римском правоведении существовала конструкция под назва¬нием талион (от «талис» — возмездие, частное мщение), которым обозначалось причинение обидчику того же зла, какое он причи¬нил потерпевшему. Это была древнейшая разновидность признания права потерпевшего на возмещение вреда, занимающая промежу¬точное положение между практикой убийства причинителя вреда (обидчика, убийцы) и практикой принятия от него денежного штра¬фа. В обязательственных отношениях получили хождение термины компенсация (от лат. уравновешивание) для обозначения зачета взаимных требований, компромисс (взаимное соглашение), компо¬зиция (от лат. composition — денежное вознаграждение) и др.
Суд и процесс
Вначале судебная власть принадлежала царю и народному собранию, затем она перешла к консулам, а позднее эти полномо¬чия перешли к преторам — высшим судебным чинам, назначаемым сенатом с 367 г. до н.э. В республиканский период многие судебные разбирательства совершались в народном собрании, которое в ка¬честве судебного присутствия рассматривало дела, возбужденные высшими должностными лицами — преторами, народными трибу¬нами или квесторами. Такой процесс имел определенный обвини-
210 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
тельный характер. Приговор выносился устно большинством голо¬сов.
В этот же период особенно сильным было ощущение обще¬ственной опасности преступной деятельности правительственных чиновников. По обобщению цензора Катона-старшего, «частные воры влачат жизнь в колодках и узах, общественные — в золоте и пурпуре». Республиканское начало пронизывает и правопонима-ние этого периода. По словам Катона, «правом, законом, свободой, государством следует пользоваться сообща, славой и почетом — кто насколько заработает».
И в судебных делах ряд чиновников имели либо один, либо два вида властных полномочий, т.е. юрисдикцию и империум. Од¬ной только юрисдикцией (правом лично отправлять правосудие) обладали курульные эдилы, ведавшие сравнительно небольшим кругом судебных дел, связанных с нарушениями порядка в народ¬ных собраниях, на базарных площадях во время торгов, следив¬шие за доброкачественностью предлагаемых товаров и др. Двумя разновидностями властных полномочий обладали правители про¬винций (praesides provinciarum) и преторы.
Эдикты первых называли провинциальными, эдикты вто¬рых — преторскими. Все они составляли важный источник пра¬вового и социально-управленческого регулирования в римском обществе.
Долгое время судебный процесс делился на две стадии — стадию решения о праве (in iure) и стадию судебного разбиратель¬ства (in iudicio). Первую стадию контролировал специальный судеб¬ный магистрат, которым был претор. Он рассматривал правомер¬ность исковых требований вместе с документами, которые пред¬ставлялись по его требованию. Если собранные документы были достаточными, то претор передавал дело на решение судебной комиссии, состоявшей из нескольких судей, если речь шла о пре¬ступлении, или одного судьи, если решался спор по частным гражданским делам.
Судьями были частные лица, обязанные нести повинность судьи. Их список составлялся городским претором на год. В него входили уважаемые граждане, которые перед судебным разбира¬тельством обязывались приносить присягу в том, что они «будут исполнять свои обязанности согласно закону и по справедливости». Суд производился вначале по праздничным дням в помещении центуриатных комиций, а позднее — на центральной площади в месте, называемом форумом; со времен Цезаря — в помещениях с портиками (в базиликах).
По древнему обычаю каждой стороне дозволялось иметь толь¬ко одного адвоката, но впоследствии их число можно было уве¬личивать. Цицерон защищал Целия вместе с Крассом, а Корнелия
Тема 9. Древний Рим
211
Бальбу — вместе с Помпеем и Крассом. Иногда число адвокатов доходило до 12 с каждой стороны. Во время империи число адво¬катов редко допускалось более двух или трех с каждой стороны. Если у обвиняемого не было адвоката, ему назначали защитника сами судьи. Именитые адвокаты защищали не только людей состо¬ятельных или знатных, но и самых обыкновенных, даже находив¬шихся на низшей социальной ступени граждан.
В то же время когда защита клиента перед судом лежала на обязанности его патрона из числа патрициев — высшего сословия граждан, — за эту защиту не давалось никакого вознаграждения, кроме тех услуг, которые клиент по обычаю был обязан оказы¬вать своему патрону. Со временем законоведение стало делом сложным и трудным для усвоения и пользования, что сказалось на вознаграждениях судебного защитника в виде подарков или денег. Законом трибуна Цинция в 204 г. было вообще запрещено брать вознаграждение за ходатайства по делам, но с ним мало счита¬лись, поскольку не было определено наказание за его нарушение, а также в силу того, что, по общему мнению, адвокаты имели право на вознаграждение уже потому только, что посвятили себя специальному изучению юриспруденции.
Самые щедрые вознаграждения приходятся на республикан¬ский период — до 1 млн и более сестерций. При Константине был установлен высший размер вознаграждения в 10 тыс. сестерций, в то время как Август пытался запретить вознаграждение от кли¬ента. Окончательно денежное вознаграждение было легализовано в тот период, когда адвокатура стала профессией, а сами адвокаты стали объединяться в специальную корпорацию.
В адвокаты принимали по достижении совершеннолетия (17 лет). Имена получивших право говорить в суде записывались на особой доске. За нарушение профессиональных обязанностей они лишались своих прав и привилегий или на определенное время, или навсегда. Авторитет знатоков права получил признание и со сторо¬ны официальной власти. Со временем они не только руководили ведением дел в суде, не только давали советы, но и редактировали формулярные акты. Император Август стал практиковать предос¬тавление отдельным известным юристам права давать официаль¬ные консультации по его поручению. Консультации (ответы) юри¬стов имели такую же силу, как и собственные императорские тол¬кования, и были обязательными для практикующих судей.
Одежда адвокатов состояла из белой тоги, которая в течение известного времени была общей для всех граждан одеждой. Граж¬дане низших сословий стали носить ее со времени цензорства Ка¬тона, а в конце республиканского периода ее носили только сена¬торы и всадники. В пер^д империи тога превратилась в исключи-.тельную принадлежность судей и адвокатов.
212 Часть I История права и государства в древности и в средние века
Продолжительность словесных прений со временем менялась. Помпеи установил, что обвинитель в уголовном деле не должен говорить больше двух часов, а обвиняемый — больше трех часов. При Марке Аврелии адвокатам давали очень много времени для речей, но впоследствии ограничили их условием не злоупотреб¬лять этой свободой с целью увеличения гонорара. В процессе Марка Приска его защитник Плиний, излагавший дело перед сенатом, говорил в продолжение 7 часов.
Со II в. до н.э. возникла судебная коллегия по делам о вымо¬гательствах и взятках, названная Постоянной комиссией. Члена¬ми комиссии были сенаторы. Обвинителем по таким делам мог стать каждый гражданин, получивший для этого разрешение от претора. Судебное разбирательство начиналось с составления списка при¬сяжных, который мог уточняться сторонами путем применения права отвода тех или иных кандидатур. Обвиняемый и обвинитель были равноправными в заботах по выдвижению кандидатур или в заявлении отвода кандидатуры присяжных Заседание открывалось речью обвинителя, за которой следовала речь обвиняемого и его защитника (патрона). Публичность и устность судоговорения строго соблюдались. Прения сторон сопровождались представлением дока¬зательств, свидетельских показаний (рабы давали показания под пыткой) и похвальных отзывов, устных или письменных, от вли¬ятельных лиц.
Мнения судей фиксировались на табличке путем записи од¬ного из двух решений: «освобождаю» или «осуждаю». Претор под¬считывал голоса и объявлял результат голосования. По уголовно¬му делу приговор исполнялся немедленно. Осужденный к смертной казни передавался в руки исполнителю приговора (ликтору).
Во времена Законов XII таблиц суд, по свидетельству Цице¬рона, имел состязательный характер. «Судебным спором называет¬ся состязание доброжелателей, а не тяжба врагов., то есть закон считал, что близкие спорят, а не бранятся» (О государстве. 4.8.8). Одной из важных гарантий такого варианта разбирательства была традиция истолкования суда как процедуры отыскания справедли¬вого решения (пользование правом — это искусство извлечения пользы и справедливости, по Цельсу-младшему). Кроме того, су¬дебное состязание предполагало некоторую связанность правила¬ми, накладываемую на участников их собственным волеизъявлени¬ем и предполагающую в некоторых случаях добровольное испол¬нение судебного решения. Отсюда возникло выражение iudicio contahimus — судебным разбирательством мы вступаем в договор (со всеми вытекающими отсюда последствиями).
Весы в руках богини правосудия, как и в руках весодержа-теля при совершении обряда манципации, — это символ равновоз-мездности и взаимности в исполнении возникающих в итоге дан-
Тема 9 Древний Рим
213
ной процедуры обязательств. Кроме того, как проницательно за¬метил философ П. Флоренский, такой суд символизировал некий способ разумного суждения, поскольку всякий суд есть некая ве¬роятностная ситуация со взвешиванием на весах добра и справед¬ливости, однако это взвешивание с не определенным заранее ре¬зультатом (см.: Флоренский П. Столп и утверждение истины. 1911). Суд во времена перехода к авторитарному правлению стано¬вился нередко опорой диктаторской власти. Цезарь в связи с этим установил высокий имущественный ценз для судей, который фак¬тически лишил возможности занимать эти должности не только малоимущий, но и средний класс. Во времена империи большую роль в делах правосудия стали играть Совет при принцепсе и начальник императорской гвардии. В число членов суда стал вхо¬дить также начальник полиции. В правление Нерона и затем Тра-яна стали процветать доносчики. Социальная напряженность содей¬ствовала появлению ускоренных и упрощенных форм судебного разбирательства. Появляются постоянные уголовные комиссии по делам о взятках и вымогательствах (после 149 г. до н.э.). Учреж¬даются экстраординарные суды по делам о заговорах против ус¬тоев государственной жизни. Вся организация уголовной репрессии функционирует под началом императора, и подобные авторитар¬но-монархические тенденции сводят на нет провозглашенные в IV в. императором Константином принципы равенства граждан перед законом и правосудием.
Свод законов византийского императора Юстиниана
С учреждением имперских порядков после республиканского периода возвысилось значение императорского законодательства. Отныне все законы и конституции предшествующих веков были объявлены старым правом (ius vetus) и текущее императорское за¬конотворчество стало именоваться термином законы (leges). Вышли из употребления императорские конституции в виде мандатов, декретов и рескриптов, преобладающей и нормальной формой об¬щего императорского указа (constitutio generahs) стали эдикты. В тех случаях, когда императорский указ даровал какие-либо при¬вилегии лицу или корпорации, он стал называться прагматиче¬ской санкцией. Это было одним из важных последствий возвыше¬ния власти принцепса (первого лица) до власти доминуса (госпо¬дина) всего римского народа. Римский император, начиная с прав¬ления Диоклетиана, приобрел власть господина (domim potestas), которая формально сопоставима и отчасти выводима из власти вла¬дыки римского семейства (patria potestas).
214 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Перечисленные перемены в области иерархии законов и вла¬сти получили закрепление в кодификаторской деятельности рим¬ских императоров — Диоклетиана (частные кодификации Грегори-ана и Гермогиана), а затем Феодосия II (Кодекс Феодосия, собрав¬ший императорские конституции с 311 по 437 г.). Законы, издан¬ные этими императорами и не вошедшие в кодексы, собирались отдельно и получили название «новеллы». Кодификации времен Диоклетиана и Феодосия были затем использованы в кодификациях варварских королевств в конце V — начале VI в.: вестготские — Кодекс Эрика и Бревиарий Алариха II, бургундский — Римский закон Гундобада и остготский — Эдикт Теодориха. В восточной ча¬сти империи действие Кодекса Феодосия прекратилось после опуб¬ликования Свода Юстиниана, в 534 г.
Свод Юстиниана стал со временем основным источником для изучения римского права. В XII в. он получил сохраняющееся до¬ныне название Corpus iuris civilis — Свод гражданского права. Он состоит из четырех основных частей:
1. Codex —собрание императорских установлений (конститу¬ций) в 12 книгах со времени Андриана до времени составления кодекса, 529 г. (первое издание), 534 г. (второе издание).
2. Institutiones — Институции — в четырех книгах опублико-» ваны в 533 г. с приданием им специальным указом императора силы, равной всем другим частям свода.
3. Digesta (Pandectae) — Дигесты, или Пандекты, в составе: 7 частей и 50 книг, 432 титулов и 9123 фрагментов; изданы в 533 г.
4. Novellae (leges) — 168 новелл (новых законов), изданных Юстинианом после второй редакции Кодекса в 535—565 гг. Работа по составлению Свода велась по поручению императора под руко¬водством Трибониана, «квестора дворцового ведомства», фактичес¬ки главного министра, ведавшего законодательными работами и председательствовавшего в консистории (Совете при императоре).
Особенно трудоемкой и грандиозной оказалась работа над Дигестами, в которых помимо произведений пяти юристов, упомя¬нутых в Законе о цитировании 426 г., были собраны отрывки из произведений других знаменитых юристов и вся огромная юриди¬ческая литература предстала в новом упорядочении и системати¬зации.
Дигесты — собрание отрывков из произведений знаменитых римских юристов классического периода и некоторых греческих авторов, с цитатами по-гречески. Всего было собрано 3 млн фраг¬ментов, из которых была оставлена 20-я часть, распределенная за¬тем в 50 книгах.
Структура Дигест:
1. Общие понятия, история источников права, учреждения и лица с их правоспособностью и дееспособностью (кн. 1);
I
Тема 9. Древний Рим
215
2. Суд, процесс, иски (кн. 2—4);
3. Наследство и имущественные отношения (кн. 5—11);
4. Купля-продажа (кн. 12—19);
5. Залоговое право (кн. 20—22);
6. Имущественные отношения супругов (кн. 23—25);
7. Опека и попечительство (кн. 26—27);
8. Завещания, наследование по закону (кн. 28—38), пятая часть текста;
9. О рабстве (кн. 40);
10. Вербальные контракты (кн. 45—46);
11. О преступлениях и наказаниях — «страшные книги» (кн. 47— 48);
12. Разъяснение терминов и некоторых общих понятий (кн. 50).
Дигесты по своей структуре и содержанию отчасти перекли¬каются с содержанием Кодекса Феодосия (439 г.). В них также ощутимо, например, влияние эллинистических правовых конст¬рукций. Первая книга Кодекса, подобно первой книге Дигест, посвящена источникам права и компетенции имперских должно¬стных лиц. В Кодексе также имеются разделы по частному пра¬ву (2—5-я книги), уголовному праву (9-я книга). Вопросам церков¬ного права и взаимоотношениям с церковью посвящены ряд юс-тиниановских новелл, в Кодексе эти вопросы рассматриваются в последней, 16-й книге. В Дигестах рабству посвящена одна книга из 50, однако фактически, по некоторым подсчетам, вопро¬сы рабства обсуждаются в 5185 из 21 001 параграфа этой части Свода.
Некоторые правовые понятия и термины, разъясненные в Дигестах, заслуживают специального внимания в силу их особой важности в истолковании фундаментальных вопросов истории пра¬ва и теоретического правоведения.
Юстиция здесь предстает правосудным учреждением, фун¬даментом государства и в этом смысле гарантией справедливости, поскольку признается одновременно как «неизменная и постоянная воля предоставлять каждому его право» (Улъпиан, Д. 1.1.10).
Юриспруденция определена здесь как наука о праве, а так¬же как правовое благоразумие, как «познание божественных и человеческих дел, знание справедливого и несправедливого» (Улъ¬пиан, 1.1.10).
По рабочему определению Гая, «все право, которым мы пользуемся, относится или к лицам, или к вещам, или к искам» (Инст. 8).
Закон, по определению Модестина, либо предписывает, либо запрещает, либо дозволяет, либо наказывает (Модестин, Д. 1.3,7).
И самое краткое и изящное определение права в его действии принадлежит Цельсу: «Право есть искусство в оказании пользы и
216 Часть I История права и государства в древности и в средние века
соразмерной справедливости» (либо в другом и более распростра¬ненном варианте перевода — наука добра и справедливости).
В характеристике значения римского права в истории обыч¬но преобладают социально-философские либо технико-утилитар¬ные суждения. Р. Иеринг, зачинатель социологической юриспруден¬ции, автор фундаментального (оставшегося, правда, незавершен¬ным) труда «Дух римского права на различных ступенях его раз¬вития» (1866), специально оговаривается, что его труд не явля¬ется историей права и что цель «не римское право, но право во¬обще, исследованное и сделанное наглядным на римском». Римс¬кое право для него — пример осуществления «идей всеобщности» права (имеется рус. пер. с 30-го нем. изд. 1875 г.).
«Классическим выражением жизненных условий и конфликтов общества, в котором господствует чистая частная собственность», назвал римское право Ф. Энгельс. Русский правовед С.А. Муромцев, последователь Иеринга, обратил внимание на большие усилия, ко¬торые прилагались римлянами к созданию формальных параметров права — созданию одной только формы. Форма права и выражаемая ею идея мыслились нераздельно, отсюда, отмечал Муромцев, «чув¬ственный характер правовых процедур, их жесткость и грубость», причем словесной форме придавалось первостепенное значение («О консерватизме римской юриспруденции». 1883).
Либеральная традиция в истолковании и восприятии значе¬ния римского права и юриспруденции обращает внимание на плю¬рализм способов, с помощью которых они были в состоянии обес¬печить осуществление свободы — свободы через знание (благода¬ря открытости новому знанию в процессе обсуждения природы и назначения прав), через моральную свободу (благодаря морально¬му выбору в ситуации неравенства и подчинения, сопоставимой с общением больного и врача либо ученика и учителя) и, наконец, в силу правовой свободы, обеспечиваемой также при содействии или прямой защите со стороны государственной власти. Правовая свобода находит выражение в свободе выбора и установления правовых обязательств, в признании равноправия и равнозакония для участников правового общения, в признании участника пра¬вового общения носителем необходимых гражданских добродете¬лей (добросовестности, законопослушности и др.). По мнению Г. Хаусманигера (Венский ун-т), римское право демонстрирует нам четыре характерных свойства: дифференцированность, под¬вижность, близость к реалиям и чувство права как справедливо¬сти и три полезности: практическую (поучительную), специальную (правоведческую) и общесоциальную (гуманистическую, общекуль¬турную).
Наиболее основательный подход к истории (генезису) римског® > права в его связи с природой и социальным назначением содержит^,
Тема 9. Древний Рим
217
по всей видимости, высказывание Модестина: «Все право введе¬но соглашением, или установлено необходимостью, или закрепле¬но обычаем» — «Omne ius aut consensus fecit aut necessitas constituit aut consuetude firmovit» (Д. 1.3.40).
Исторически римское право тесно связано с эволюцией источ¬ников права и ее обработкой знатоками права, т.е. жреческой, классической и постклассической римской юриспруденцией.
Наши сведения базируются в основном на памятниках права постклассической поры и олицетворяются Институциями Гая и Сводом Юстиниана. Конструкции римского права в неизменном виде стали достоянием средневековых европейских и византий¬ского обществ и в ряде случаев также соседних народов. При¬чем данному обстоятельству не помешала христианизация этих народов и приобщение их к каноническому (церковному) праву. Так, в средневековых русских кормчих книгах можно встретить знаменитое определение брака, данное Модестином: «Союз мужа и жены, объединение всей жизни, общение в праве божеском и человеческом» (Д. 23.2.1). Древнерусский перевод гласил: «Брак есть мужеви и жене сочетание и сбытие всей жизни, боже-ственныя и человеческия правды общение» (Градский закон. Гр. 1., гл. 1).
Контрольные вопросы
В каком соотношении пребывают основные периоды истории римского права и Римского государства?
Как были изготовлены Законы XII таблиц?
Как определяет Гай гражданское право римлян в его отличии от права народов?
Какие перемены сопровождали переход от республиканского устройства к империи?
Какие перемены и реформы периода принципата и домината способствовали упрочению монархической формы правления?
В чем своеобразие правопонимания древних римлян?
Литература
Виноградов П.Г. История правоведения: Курс для историков и юристов. М., 1911. —Омелъченко О.А. Основы римского права. М.| 1992. —Дождев Д.В. Римское частное право. М., 1996. — Гай. Ия-\ ституция / Пер. с лат. Ф. Дыдынского (1892). М., 1997. — Покров] ский И.А. История римского права. СПб., 1998.
Тема 10 Европа и Восток в начале средних веков
219
Раздел второй. Право и государство в средние века
Тема 10. Европа и Восток в начале средних веков. Византийская империя
Введение. — Восточная Римская империя: организация власти и управления. — Византийское законодательство после Юстиниа¬на. — Государство и церковь в истории Византии. — Византия и Киевская Русь. — Церковное право.
введение
Средние века обычно воспринимаются промежуточным, а так¬же переходным этапом к современной эпохе (новой и новейшей истории), от времени падения Западной Римской империи до пе¬риода Возрождения и Реформации, т.е. представляют собой пери¬од в 10—12 веков начиная с 476 г. Эта периодизация носит в изве¬стной мере условный характер, поскольку распространяется на множество стран и регионов, не имеющих явно выраженных ру¬бежей именно в эти годы и столетия, однако она дает возможность провести хронологическую границу между классическим миром гре¬ко-римских городов-государств и миром обширных империй Запад¬ноевропейского и Евроазиатского регионов (Священная Римская империя, Арабский халифат, империя Чингисхана). Такой подход к периодизации также дает возможность обособить начальный этап возникновения и функционирования национальных сосударств Но¬вого времени, рецепций античного правового и отчасти политичес¬кого философского и институционального наследия.
Сложнее дело обстоит с периодизацией истории внеевропей¬ских цивилизаций. Однако, судя по некоторым обобщениям (Н. Конрад и др.), и там наблюдались сходные процессы своеобраз¬ного возврата к древности на новом уровне (восточное Возрожде¬ние — Индия, Китай) или глубинные размежевания в области мо¬нотеистических религий Ближнего и Дальнего Востока (исламская Реформация и Контрреформация). Однако и здесь, и в Европе вли¬яние древних цивилизаций на социальную и политическую исто-
рию средневековых обществ, государств и правовых систем было, несомненно, значительным. В эту историческую эпоху влияние ока¬зывали пять старых очагов цивилизации — Китай, Индия, Ку-шанское царство, Парфия и греко-римский мир.
Средние века стали периодом зарождения новой фазы поли¬тической и правовой культуры с особенными признаками обще¬ственной и духовной жизни и социальной структуры (феодалы-землевладельцы и воины — и зависимые от них люди), особыми взаимоотношениями государства с христианской церковью, с обыч¬ным правом и законами вечными и человеческими. Одновременно происходило становление канонического и мусульманского права, права городского, торгового, морского, земского и поместного. Период особенно интенсивной выработки и закрепления этой новой культуры приходится на IX—XIII столетия, тогда как все осталь¬ные века образуют либо подготовительную стадию, либо стадию новых модификаций этого общественного строя с его содружеством светского и духовного сословий и строгой иерархией господству¬ющих и подчиненных сословных групп (вассальные связи лично-зависимого характера).
Естественно, что в этот длительный период в Западной Евро¬пе не существовало единого эволюционирующего права (наподо¬бие римского или индусского). Помимо правовых различий, связан¬ных с местом обитания носителей правовых представлений и спо¬собов фиксации и употребления правовых норм (обычай, канони¬ческие священные тексты, королевские постановления), существу¬ет большой контраст между раннесредневековыми формами родо-общинного права и правовым регулированием в эпоху позднего средневековья, когда наряду с централизованным королевским за¬конодательством появились дифференцированные по методам со¬бирания и фиксации обособленные системы права канонического, городского, торгового, поместного и земского. Первобытное родо-общинное (крестьянско-общинное, начальное обычное) право ре¬гулировало на протяжении многих веков родственные лично-иму¬щественные отношения в семье и общине и только затем в усло¬виях ранней (сеньориальной) монархии стало содействовать госу¬дарственно-территориальной сплоченности отдельных народов и стран и контролю над важными сторонами личных либо сословных отнощений на почве разграничения и защиты правовых интересов и обязанностей.
Здесь еще сохранялась связь права с магией, выросшая из почитания древними германцами сверхъестественных сил огня и воды, с обращениями их к этим силам за содействием в разреше¬нии сложных судебных дел при помощи испытаний, включающих поединок сторон. Впоследствии эти обычаи подверглись христиан¬ской переработке и перетолкованию и стали восприниматься как
^Ajjj^.
220
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
разновидности христианского суда Божьего (ордалия — испытание с божественным вмешательством в защиту правого).
Выработкой западноевропейской правовой и политической культуры занимались главным образом германские племена и со¬зданные ими королевства. Однако на построение нового здания культуры пошел как старый (древнеримский), так и новый, соб¬ственно германский общинный и раннефеодальный материал. Свое¬образным хранителем античной языковой и правовой культуры, а также важной интегрирующей силой здесь, как и на востоке Ев¬ропы (Византия, Древняя Русь), стало христианство.
Для западноевропейского общества в отличие от более закры¬тых восточных обществ было характерным заимствование различ¬ных, порой взаимопротивоположных культурных, в частности ин¬ституциональных и мирообъясняющих, структур. Так, например, духовный мир европейца нередко вмещал элементы культурных влияний и заимствований из наследия древних греков и римлян, а также иудаизма, христианства и одновременно культурных вли¬яний кельтского, славянского и арабского восприятия политико-правовых традиций римлян и германских народов. Характерно, что усвоение и переработка римского правового наследия не привели к упразднению исторически сложившегося правового нормативного материала и институтов, и традиционное право весьма продолжи¬тельное время сосуществовало с новым, рецепированным — пра¬вом ученых-юристов (университетских юристов-профессоров), кон¬струируемым и дополняемым на основе изучения и комментирова¬ния римского правового наследия.
Столь разнообразное воздействие прошлых и сосуществующих культурных традиций заметно повлияло на облик правовых инсти¬тутов и процедур у разных народов и государств, и даже у насе¬ления разных местностей одного государства. Так, романизирован¬ное в I в. до н.э. население Галлии в эпоху франкских королей использовало римское право в сильно вульгаризированной форме, в то время как сами франки и родственные им племена прирейн-ских франков жили по своим родо-племенным правовым обычаям. Последние обычно сводились в кодифицированные сборники («правды») и вместе с королевскими установлениями заметно ус¬ложняли общую картину правового регулирования.
Церковное право в средние века отчасти соответствовало римскому праву, но было склонно к систематическому расши¬рению (в силу соперничества двух «ненасытных юрисдикции» этой эпохи — светской и церковной) и уточнению областей ре¬гулирования, обособленных от светской юрисдикции. Оно состо¬яло из библейских установлений, комментариев отцов церкви, канонов (законов) церковных соборов и папских установлений (декреталий).
Тема 10 Европа и Восток в начале средних веков
221
Становление класса феодальных землевладельцев и воинов сопровождалось становлением ленного (поместного, феодального) и вотчинного права, деятельность сословия купцов стимулировалась наличием давних традиций торгового права, права и привилегии горожан фиксировались в жалованных грамотах их сеньоров на самоуправление, а также городскими обычаями, судебными пре¬цедентами или городскими уставами. Таким образом, средневеко¬вому обществу присущи три основные формы правового регулиро¬вания: обычное право (со всеми его модификациями в крестьян¬ской общине, городах, в деятельности сословий и обособленных областях регулирования — торговле, морских перевозках и др.), королевское и феодально-ленное право (с модификациями по стра¬нам либо землям-княжествам и городам); с ними сосуществовало и взаимодействовало церковное право и право университетских знатоков римского и национального права.
Существовала еще одна разновидность правового общения и регулирования, исходящая из противоположения и сосуществова¬ния мира человеческой и мира божественной воли. Еще у древних греков все право делилось на естественное (прирожденное, вклю¬чающее также и божественное право) и искусственное (человечес¬кое, созданное и применяемое человеком). Средневековые пред¬ставления, основывающиеся на религиозных догматах, видоизме¬нили эту градацию на право божеское (вечное) и человеческое (не¬вечное, временное, изменчивое).
Так, по учению епископа Гиппонского Аврелия Августина (353—430), знатока античного философско-правового наследия и его перетолкователя в духе христианства, существует не одно, а два града (царства) — земное и небесное, причем второе есть цар¬ство Божьих избранников, и оно в отличие от первого уже цар¬ство «не от мира сего», хотя и обнаруживает себя, является от¬дельным избранным еще в этом мире, и прежде всего в виде ре¬лигиозной общины единоверцев, почитателей истинного Бога. Когда почитается истинный Бог, когда «воздается поклонение действи¬тельными священнодействиями и добрыми нравами, бывает полез¬но могущественное и долговременное управление людей доброде¬тельных. И полезно оно не столько для них самих, сколько для тех, кем они управляют… Царствование злых вредно всего более для самих царствующих…» (О граде Божием. Кн. IV, 3).
Земной град пребывает в бедствиях вследствие первородного греха человека из-за последовавших затем неправд и нечестия. От¬сутствие справедливости делает земной град похожим на шайку разбойников. «Итак, при отсутствии справедливости что такое го¬сударства, как не большие разбойнические шайки: так как и самые разбойнические шайки что такое, как не государства в миниатю¬ре? И они также представляют собою общества людей, управляются

222 Часть I История права и государства в древности и в средние века
властию начальника, связаны обоюдным соглашением и делят добы¬чу по добровольно установленному закону. Когда подобная шайка потерянных людей возрастает до таких размеров, что захватыва¬ет области, основывает оседлые жилища, овладевает городами, подчиняет своей власти народы, тогда она открытее принимает на¬звание государства, которое уже вполне усвояет ей не жадность подавленная, а приобретенная безнаказанность» (Там же. Кн. I, 4).
Античные народы, прежде всего римляне, не знали подлин¬ного права и подлинной справедливости, поскольку не воздава¬ли должного Богу и служили демонам. Их государство не было, вопреки утверждению их писателей, прежде всего Цицерона, об¬щением ради общей пользы (республики), поскольку упомянутое нечестие никому не приносит пользы. Только церковное общение есть достойное человека и праведное дело. Вне церкви, вне пра¬ведного перед Богом общения нет справедливости, поэтому госу-| дарство, чуждое церкви, ничем не отличается от разбойничьей шайки. Морской разбойник, отвечавший Александру Македонско-i му, что он в малом деле делает то же, что и сам Александр,! был вполне прав. Град Божий не есть союз только людей и Бога,! он объемлет все сущее, начиная от ангелов и кончая неорганичес-‘ кой природой. Град Божий, резюмирует Августин, есть вместе с тем осуществление покоя, общего мира. Божий мир есть общее равенство, но злой человек ненавидит равенство и стремится к господству над другими.
Фома Аквинский (1225—1274), подобно другим богословам, противопоставлял человеческий закон божественному, но расши¬рил эту классификацию. Каждый из этих двух законов может быть как естественным, так и положительным, поэтому следует раз¬личать четыре разновидности закона: божественный, естествен¬ный, человеческий и священный. Вечный божественный закон есть сам божественный разум, управляющий этим миром. Он отража¬ется в явлениях природы как естественный порядок и в душе че¬ловека в форме самоочевидных истин или естественных наклонно¬стей. Отражение закона в естественном и есть закон естественный. Однако человеку в силу его несовершенства недостаточно одних естественных наклонностей, нужна также дисциплина, обеспечи¬ваемая человеческими законами в виде положительного закона, установленного человеческой властью. Такой закон принуждает силой или устрашением воздерживаться от зла. Кроме того, боже¬ственный или богооткровенный закон необходим также потому, что цели человека превосходят его собственные силы. Один человечес¬кий закон не в силах сам истребить зло раз и навсегда, к тому же и людские мнения о справедливом и должном в силу несовершен¬ства человеческого разума бывают разнообразными и требуют выс¬шего руководства.
Тема 10 Европа и Восток в начале средних веков
223
Политическая форма правления проходит в европейском сред¬невековье эволюцию из трех последовательных фаз, которые пе¬реживаются отдельными народами не всегда в одно и то же время. Раннюю фазу следует назвать феодальной, или сеньориальной, мо¬нархией, поскольку она предполагает царствование одного из представителей феодальной знати в момент перехода от первобыт¬нообщинной организации к военно-бюрократической или феодаль¬но-бюрократической. За феодальной следует, как правило, монар¬хия с сословно-представительным совещательным или законода¬тельствующим собранием. Эта разновидность чаще всего именуется (не вполне удачно) сословно-представителъной монархией, т.е. монархией (единодержавием), ограниченной властью совещатель¬ного либо решающего голоса собрания представителей сословий светского и духовного, а также представителей горожан, купече¬ства, рыцарства и др.
Заключительной фазой в ряде стран становится абсолютная монархия, которая отличается высокой степенью централизации бюрократического управления и верховной властью монарха в де¬лах законодательных, судебных и административных. Однако аб¬солютизм абсолютизму рознь. Наиболее классическими разновид¬ностями следует считать французский и прусский абсолютизм, тогда как тюдоровский в Англии и императорский в Германии были ослаблены разными обстоятельствами и противодействиями. Мно¬гие воплощения абсолютизма скорее напоминают бюрократический деспотизм, каковым можно считать прусский режим времен Фрид-| риха II Великого или современный ему режим Петра I или Пав-| ла I в России. Политический абсолютизм, опирающийся на автори-1 тет религиозной санкции и поддержку церкви, нередко претендо-1 вал на завершение политической истории в режиме гармонии веч-1 ного и человеческого, небесной и земной иерархий, устремленных! к обретению общественного мира и благоденствия («симфония свет-1 ской и религиозной власти» в Византийской империи периода Ма-| кедонской династии, английский абсолютизм Тюдоров и первых! Стюартов).
Юридическая характеристика положения сословий в средне-1 вековом обществе так же отчетлива и рельефна, как и характе-1 ристика свободных и рабов в Древнем Риме. Согласно формуле! обычного права в графстве Бове (северо-восток Франции) в изло-| жении Филиппа Бомануара (XIII в.), «людям нашего века извест-| ны три состояния» — знатное, затем свободных по происхождению! (рожденных свободной матерью) и, наконец, крепостное. Имуще-1 ством последних распоряжаются их господа, либо крепостных об-| лагают повинностями, берут с них ренту и т.д. В некоторых стра-] нах в связи с варварскими вторжениями и образованием новых) государств и территорий со смешанным этническим и социальным!
224 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
составом структура общества может приобрести более дифферен¬цированный вид. В той же Франции времен Хлодвига существова¬ло семь разрядов населения, которое стало еще более неоднород¬ным за счет весьма дифференцированного состава не пришельцев, а традиционного населения, именуемого галло-римлянами.
Средние века стали периодом возникновения и распростране¬ния двух систем права, претендующих на вселенский характер, — канонического права христианской церкви и мусульманского пра¬ва. Возникшие в них внутренние доктринальные и сектантские те¬чения не меняют сути этих двух систем, которые получают разви¬тие вместе с распространением религиозных верований, которые’ и выступают главной связующей нитью для представителей разных народов, рас, сословий, возрастов и т.д. Церковь в средние века сумела выработать и предложить единый свод весьма трудных для упорядочения канонов и текстов, названный по образцу Юстини-анова свода Сводом канонического права (с XVI в.). В числе пози¬тивных воздействий церкви на область властвования и законода¬тельного регулирования в средние века следует упомянуть преж¬де всего ее нравственное и гуманное воздействие — с позиций христианской концепции естественного права — на обычаи и зако¬ны с целью осуждения рабства и отчасти крепостной зависимости, отмены ордалий и судебных поединков (дуэлей), упразднения мно¬гоженства и воспрепятствования легкомысленному и поспешному расторжению брачных уз и др.
Восточная Римская империя: организация власти и управления
Судьба Восточной Римской империи со столицей Константи¬нополь (бывший Византии), возникшей после раздела 395 г., еще при императоре Феодосии I, оказалась совсем иной, нежели судьба Западной империи. Здесь свободные земледельцы долгое время сосуществовали с зависимыми и порабощенными слоями населения Малой Азии, Сирии, Египта и Балкан. Волны варварских наше¬ствий не смогли разрушить или перестроить сложившийся поря¬док, и многие из пришельцев предпочли остаться на пустующих землях рядом с местными земледельцами. Правители империи су¬мели позаботиться также о том, чтобы оборону от варваров осу¬ществлять руками самих варваров и с помощью союзных племен. Успешная совместная оборона и успехи собственных военных пред¬приятий сплотили многочисленные народы империи, которые име¬новали себя ромеями (римлянами), но могли говорить по-гречески, а также на египетском, арабском, армянском, грузинском, болгар¬ском и других языках. Православие вплоть до VIII в. мало чем
Тема 10. Европа и Восток в начале средних веков
225
отличалось от католицизма. Государственные учреждения и зако¬нодательство долго время сохраняли черты преемственности с учреждениями и законами древних римлян.
Византийскую державу, простиравшуюся от Армении до Ис¬пании и Галлии, неоднократно тревожили внешние вторжения — гуннов, которых остановили у стен Константинополя, аваров и славян (558 г.), персов и аваров (626 г.), арабов (672 и 717 гг.). Са¬мый удачливый и самый известный из ранних правителей империи Юстиниан, человек незнатного происхождения, одержал много побед над варваризованным населением Италии, Иберии, Север¬ной Африки и Балкан. Но после его смерти арабы довольно быс¬тро отвоевали Сирию, Египет, Северную Африку и Иберию, За¬кавказье, и власть во многих отдаленных провинциях перешла фактически в руки местных военачальников. Власть самого импе¬ратора не была наследственной, с чем было связано множество драматических смен верховного правителя под воздействием при¬дворных интриг или бескомпромиссной борьбы соперничавших группировок.
После Юстиниана наступил период перехода к феодально-со¬словному строю с уменьшением наполовину общей территории дер¬жавы. В VIII—IX вв. возникает сильная централизованная власть, в особенности в эпоху иконоборчества (против почитания икон и мощей), когда феодальное закабаление крестьян сопровождалось конфискацией богатства церкви и монастырей. С этого периода выбор патриарха и некоторых епископов стал зависеть от усмот¬рения императора. После восстановления иконопочитания в 843 г. вплоть до XII в. происходит возвышение централизованного бюрок¬ратического аппарата государственной власти, контролировавшей многие сферы жизни подданных. На этот же период приходится правление Македонской династии, отмеченное своеобразным «воз¬рождением» античной грекоязычной культуры, в основе которого лежало строго систематизированное богословие и церковное изоб¬разительное искусство (иконопись, фрески, книжные миниатюры). Античное наследие изучалось в высшей Мангаврской школе, где преподавал патриарх Фотий (середина IX в.) и где учились сла¬вянские просветители Кирилл и Мефодий. В IX в. было восстанов¬лено преподавание юриспруденции и философии.
В XIII в. Византия переживает период децентрализации и упадка, особенно после 1204 г., когда она распадается на несколь¬ко государств. В 1261 г., после изгнания крестоносцев-агрессоров из Константинополя, империя восстанавливается, но уже не об¬ретает прежнего величия и могущества. Централизованному управ¬лению вновь препятствует феодальная раздробленность.
Управление империей. В центре все управление сосредото¬чивалось вокруг императора — верховного военачальника, зако-
226 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
I
Тема 10. Европа и Восток в начале средних веков
227В
подателя, судьи, к тому же раздающего титулы и должности. Функциональные полномочия чиновников, должности которых, подобно императорской, тоже не являлись наследственными, были типичными для самодержавно-бюрократического строя. Так, пра¬витель столицы эпарх осуществлял высшую судебную власть в го¬роде, ведал его снабжением и надзирал за деятельностью ремес¬ленных и торговых коллегий. Замещение высших должностей сде¬лалось привилегией сенаторской знати. Император, которого вы¬бирала знать вместе с войском и наместниками провинций, управ¬лял, как и римские императоры первых веков «империи, с помощью Сената (совещательного органа по вопросам мира и войны под председательством эпарха — градоначальника столицы) и Государ¬ственного совета, работавшего под председательством квестора, ведавшего текущими административными вопросами и осуществ¬лявшего судебные функции.
Высшими должностными лицами помимо императора (васи-левса — по-греч. царя) были префект (эпарх) столицы, началь¬ник дворца, квестор, две магистратуры армии, два префекта .^ преториев (Малой Азии и Иллирийского претория на Балканах). * [ Имелись также знатоки законов (логофеты). Канцелярии имено- «| вались секретами. Местное управление организовывалось соот¬ветственно в префектурах, диоцезах, провинциях и общинах. Имелись также наместники (экзархи,) в Италии (Равенна) и Африке (Карфаген).
Все должности подразделялись на несколько разрядов. Пере¬ход в более высокий разряд давал право на более высокий пост. Иерархия чинов и титулов была приведена в систему в конце IX в. Почетные титулы, не передававшиеся по наследству, делились на четыре разряда, а затем каждый из них еще на строго определен¬ное число рангов. Всего таких рангов было 18. Система рангов напоминала некоторые древние лестницы чинов, например в цинь-ском Китае и отчасти в Египте и Шумере. Однако взаимоотноше¬ния властвующих и подвластных было несколько иным, чем в древности или в средневековой Европе.
Ряд должностных лиц (евнухи, спалъничие) находились как бы наверху иерархии, нередко получали от монарха чрезвычайные полномочия и становились временщиками (правителями с диктатор¬скими полномочиями). Власть самодержца не была беспредельной, а равно и столь уж устойчивой для ее обладателей. Обожествлялся трон, место василевса, его ранг, а не сама личность или динас¬тия правителей.
Византийская официальная доктрина изображала василевса земным божеством, божественным венценосцем. К нему постоянно прилагался торжественный эпитет «солнце» (как намек на его связь с космическим порядком): его одежда, жилище и даже чернила,
которыми он подписывал документы, имели символический свя¬щенный смысл, образуя составные части государственной культо-| вой обрядности.
Традиционная и ритуально закрепляемая униженность под-1 данных (коленопреклонение и лобызание земли у ног самодержца! совершали и сенаторы) сопровождалась показной униженностью! самого императора, который наряду с державой — символом зем-1 ного могущества — держал еще акакию (мешочек) с землей, на-| поминавшей о бренности всего сущего.
В этих условиях установился обычай соправительства: правя-! щий василевс еще при жизни спешил короновать своего наслед-1 ника, нередко ребенка, чтобы повысить его шансы в занятии тро-1 на. Ему присваивали титул цезаря. Эту традицию расстраивало за-1 силье временщиков, которое причиняло значительный ущерб уп-1 равлению в центре империи —умаляло значение центральных! ведомств (военного, финансового, внешнеполитического) и админи¬страции на местах. Временщики везде расставляли своих людей. Все это дискредитировало власть монарха и провоцировало мяте¬жи. За тысячелетнюю историю империи две трети самодержцев были лишены престола не по своей воле: с помощью яда, заточе¬ния в монастырь, утопления, ослепления или оказавшись жертва¬ми тайных заговоров.
В провинциях власть подразделялась на две — гражданскую \ и военную. Сходное управление имело место в древнеассирийской и римской державах. Военачальник осуществлял власть над воен¬ными, гражданский правитель провинции — над всеми остальными. В первые века под воздействием почти ежегодных вторжений ара¬бов армия была разделена на элитную экспедиционную гвардию и остальные корпуса, именуемые фемами. В этом случае каждый | корпус возглавлял стратег (генерал), который обладал одновре¬менно военной и гражданской властью над армейским округом. Фемные войска быстро превратились в территориальные армей¬ские подразделения, и солдаты этих войск стали сборщиками на¬логов. Обеспечение армии устойчивым жалованьем-наживой при¬вело к быстрому истощению ресурсов в районах ее размещения. Городская жизнь и торговля пришли в упадок. Положение было восстановлено только во времена правления Македонской дина¬стии в IX—XII вв.
Налоги с населения составляли основную статью пополнения государственной казны помимо военной добычи и торговых сборов. Они исчислялись в зависимости от размеров пахотной земли, ее качества, а также количества рабочих рук. Крупные собственни¬ки обязывали выплачивать свой налог посаженных на пекулий (уча¬сток с инвентарем и рабочим скотом) рабов, колонов и арендато¬ров. Привилегированная часть знати сама добивалась освобождения
228 Часть I История права и государства в древности и в средние века
от налогов. Землю беглого колона или свободного земледельца на¬сильно присоединяли к участкам соседей.
Регулярно каждые 15 лет устраивали проверки имуществен¬ного положения налогоплательщиков и соответственно меняли размеры налогов Крупные землевладельцы и военная знать (ди-наты — сильные) со временем добиваются прикрепления крестьян к земле и превращения их в разновидность феодально зависимых людей (париков).
В городах дети ремесленников обязываются продолжать заня¬тия отца. В войсках солдатская служба также превращалась в на¬следуемую профессию. Это поддерживалось раздачей земельных участков за службу. Более крупные владельцы таких участков (прониары) добились превращения служебных поместий в неотчуж¬даемую вотчину, где они стали осуществлять не только админи¬стративную, но и судебную власть.
Повинности зависимых слоев были многочисленными и изощ¬ренными: доставка продуктов в крупные города, содержание чи¬новников и воинов, предоставление им тяглового скота, фуража, участие в строительстве дорог, мостов, крупных корабельных су¬дов. Рыночные пошлины достигали иногда 1/18 стоимости ввозимых товаров. Церковь со временем превратилась в состоятельного зем¬левладельца: ей принадлежало около десятой части всех полезных земель.
В то же время она пребывала в сильной зависимости от им¬ператоров, которые нередко ставили патриархами своих людей. Отсюда возникало множество ересей, которые жестоко карались светскими и церковными иерархами. Ариане были подавлены в IV в., несториане — в V в. и монофизиты — в VI в. Многие из них были вынуждены бежать к варварам и делать попытки обра¬тить тех в христианство. Так, готы были обращены в арианство, армяне и эфиопы — в монофизитство, а многие кочевые племе¬на — в несториан. В начале VIII в. император Лев III Исавр зап¬ретил поклонение иконам, отнеся его к ереси идолопоклонства. После этого началась смута, сопровождавшаяся разграблением храмов и монастырей. Так длилось свыше столетия, и только в середине IX в. установилось продолжительное господство право¬славного вероисповедания, хотя и не все осталось по-старому. Вернулись в церкви образа, но исчезли большие статуи Христа, Богоматери и святых. Имущество, захваченное у монастырей, не было возвращено. Новые светские правители стали самовластно смещать и назначать церковных иерархов. На определенном эта¬пе вошло в обыкновение назначать патриарха из светских лиц, в результате чего патриарх превращался в одного из сановников при царе по духовным делам. И все же церковь не превратилась в придаток государственного аппарата.
Тема 10 Европа и Восток в начале средних веков
229
Верховная власть все время признавалась за императором. Его исключительные полномочия находили подкрепление в формуле, возникшей еще в III в.: «То, что угодно императору, имеет силу закона». Император считался помазанником Божьим, его власть именовалась единодержавной (автократической, самодержавной), но не была наследственной. Его избирал синклит (совет) из круп¬ных сановников (членов сената) и войска, а также представителей! знати административных округов (димое).
Выборный характер власти императора сильно подрывал ус-| тойчивость верховной власти, однако на протяжении столетий Византия оставалась страной устойчивых традиций и политической культуры. Различают три основных периода в социально-политичес¬кой эволюции империи. Первый охватывает промежуток от середи¬ны IV до середины VII в. и отмечен переходом к стабильным уч¬реждениям власти и единому законодательному регулированию! лично-статусных, имущественных и деликтных отношений. Затем! с VII в. вплоть до XIII в. наблюдается интенсивное развитие фео-1 дальных отношений и институтов.
В границах этого периода (в 1054 г.) произошел официальный! раскол (схизма) христианской церкви на восточную и западную.! Окончательное разделение осуществилось после 1204 г., когда! империя была завоевана крестоносцами, в результате чего нахо-1 дилась частично под их владычеством вплоть до воссоздания им-[ перии династией Палеологов в 1261 г. Третий период (1204-1453 гг.) отмечен усилением феодальной раздробленности, упадком! роли центральной власти, постоянной борьбой с иноземными заво¬евателями, из которых наибольший урон тысячелетней империи) нанесли турки.
Таким образом, хронология социальной и политической исто-1 рии империи предстает в следующем виде: 1) переход к стабиль¬ному управлению (IV—VII вв.), 2) интенсивное развитие феодаль¬ных институтов (VII—XIII вв.); 3) усиление феодальной раздроб¬ленности (XIII—XV вв.), 4) падение Константинополя (1453 г.).
Византийское законодательство после Юстиниана
Византия усваивала римское правовое наследие, а также1 многие политические учреждения и идеи в тот период, когда там действовало так называемое постклассическое римское право. Пос¬леднее стало изменяться несколько иначе, чем реципированное римское право в странах Западной Европы. В слабороманизирован¬ных районах обширной империи, простиравшейся от Северной Африки до Закавказья и от Балкан до Сирии и Месопотамии, большая часть населения говорила не на латинском, а на грече-
230
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Тема 10. Европа и Восток в начале средних веков
231
ском языке, а кроме того, на арабском, армянском и других язы¬ках. Поскольку в этих районах действовали давние традиции ме¬стного обычного права, то реальное функционирование последних не могло оказывать заметного воздействия на усвоение римского правового наследия в рамках так’называемого византийского права.
Византийское право, считает историк Е.Э. Липшиц, состави¬ло одну из сильных сторон византийской культуры, и по силе воз¬действия на культуры других народов средневекового мира оно мо¬жет сравниваться с византийской архитектурой и искусством. В самом деле, некоторые правовые конструкции, воспринятые ви¬зантийцами из наследия римлян, достойны такого же восхищения, как, например, конструкции крестово-купольных храмов или ико¬нописные жития святых угодников и молитвенников. Разумеется, такое сравнение может производиться не по многим, а главным образом по одному элементу или параметру. В частности, по той функции познания, объяснения мира и раскрытия сущности миро¬порядка, которую несут в себе и в своих внешних проявлениях ис¬ходные начала (принципы) правовой культуры в сопоставлении с исходными началами архитектурного мастерства, храмовой служ¬бы, религиозного искусства.
Античность вплоть до III—-IV вв. не знала кодификаций зако¬нов, опыт римлян в этой области был подхвачен в Византии.
Первым и самым значительным собранием законов стал Свод Юстиниана, основополагающее значение которого сохранялось на всем протяжении истории византийского государства. Целью коди¬фикации Юстиниана было составление свода действующих зако¬нов. На практике это привело к созданию кодифицированного со¬брания конституций (императорских установлений) предшествую¬щего периода (в двух редакциях, соответственно 529 и 534 гг.), затем сборника «права юристов» (Дигесты) и учебной книги Инсти¬туции, положениям и разъяснениям которой специальным указом была придана сила законодательного установления. Четвертую часть свода составили Новеллы (565 г.) — императорские установ¬ления самого Юстиниана.
Сильной стороной Дигест, или Пандект (букв, «говорящее обо всем»), стал мастерский анализ всевозможных реальных и приду¬манных казусов. Именно эти образцы юридического анализа ста¬ли предметом почтительного изучения и комментирования запад¬ноевропейскими университетскими законоведами в период позднего средневековья и в Новое время и даже сейчас признаются хоро¬шей школой профессиональной юридической подготовки. Единствен¬ным направлением анализа, не получившим достаточно полного развития в Дигестах, стало обсуждение тем проблемного харак¬тера (questtions disputationes), которые римлянами были заимство-
I
ваны из наследия греков, а в юридической литературе Византии распространения не получили.
Высокие моральные сентенции обычно вмонтировались в тек¬стуру официального законодательства, хотя на практике они не¬редко служили лишь украшением, а не правилом, подлежащим безусловному выполнению. В них, в частности, признавалось, что «по естественному праву все люди равны, что рабство установле¬но только правом народов и, наконец, что подчинение чужому господству противоречит природе» (Е.Э. Липшиц).
Эклога (726 г.) В послеюстиниановский период наибольший подъем законодательной активности приходится на правление Македонской династии, но первой дополняющей кодификацией стал сборник под названием «Эклога» (букв, «избранные законы»), подготовленный и изданный в 726 г., в правление императоров-ико¬ноборцев. По отзыву Василия I Македонянина, вступившего на престол вскоре после восстановления иконопочитания, Эклога была не столько «избранием», сколько «извращением» законов, но эта оценка не лишена тенденциозных преувеличений.
Корпус (свод) законов под названием «Эклога» был задуман как сокращенная выборка из законодательства времен Юстиниана, однако с внесением в него «исправления в духе большего челове¬колюбия». Реформаторская нацеленность сборника ориентирована на область процессуального права: был провозглашен принцип равенства перед судом вне зависимости от имущественной обеспе¬ченности, было введено жалованье всему судебному персоналу из казны и установлена безвозмездность суда для лиц, привлеченных к участию в судебных тяжбах.
Наиболее оригинальным стал титул (раздел) Эклоги о нака¬заниях. Он занимал пятую часть всего объема и треть всего коли¬чества глав, вошедших в 18 титулов. Здесь были введены такие со¬ставы преступлений, как нарушение святости алтаря и права цер¬ковного убежища, клятвопреступление и вероотступничество, разграбление и осквернение могил, а также прелюбодеяние и другие преступления против нравственности и семейного уклада жизни.
Включен также уточненный перечень телесных и членовреди-тельных наказаний: битье палками и плетью, отрезание носа, вырывание языка, отсечение руки, ослепление, бритье головы, выжигание волос. И хотя здесь было не много новаций по срав¬нению со 134-й новеллой Юстиниана, которая предусматривала, например, отсечение всех четырех конечностей, вышеупомянутое исправление в духе большего человеколюбия состояло, видимо, в том, что все перечисляемые разновидности увечья воспринима¬лись современниками как способы замены более сурового наказа¬ния в виде смертной казни. Другим направлением смягчения судеб-
232 Часть I История права и государства в древности и в средние века
ных кар стало введение менее жестоких способов и процедур казни — с отказом от распятия, сожжения и т.п. В этом следует видеть благотворное влияние христианской трактовки соотношения божественных и человеческих установлений и восприятие сораз¬мерности преступлений и наказаний в делах человеческих.
Смертная казнь сохранялась за кровосмесительную связь с близкими родственниками или мужеложство, за умышленный под¬жог, за отравление с летальным исходом, колдовство, убийство, разбой, а также за некоторые ереси. В целом система наказаний Эклоги была нацелена на обеспечение справедливого возмездия и искупления вины, а также на предупреждение преступлений в будущем (наказание как средство устрашения). Дети до 7 лет не считались субъектами преступлений. Состояние аффекта освобож¬дало от наказания.
Штраф предусматривался за укрытие раба, связь с рабыней, растление малолетних и изнасилование.
Кроме того, сборник включал нормы семейного и брачного права, наследственного права^ опеки и дарений наряду с регулиро¬ванием договоров купли-продажи, найма или займа. Особые статьи регулировали статус рабов, крестьян-ополченцев (стратиотов), институт эмфитевсиса (земельных держаний). Впервые тщательно регулировались вопросы военного права, в том числе местного уп¬равления на базе военных округов (фемов) во главе со стратига-ми (генералами), сочетавшими военную власть с гражданской.
Процесс был инквизиционный: допрос проводился отдельно для обвиняемых и свидетелей, применялись пытки. Представитель¬ство сторон исключалось. Свидетели отбирались по тщательно продуманной системе: не допускались несовершеннолетние, жены, наемные работники, слуги, бедные, сыновья за отцов. Все стадии оформлялись письменно, в том числе исковые заявления, свиде¬тельские показания, приговор.
Помимо Эклоги в VIII—IX вв. действовали следующие зако¬ны. Земледельческий закон (принят примерно в то же время, что и Эклога) регулировал поземельные отношения в крестьянской общине: споры о границах земельных участков, последствия само¬вольной распашки чужой земли, споры о жеребьевке, подати и экстраординарные налоги. Кража или порча имущества влекла имущественную ответственность, но предусматривалась также мера устрашения — у вора или поджигателя чужого сарая отсе¬кали руку, за поджог чужого гумна из чувства мести предавали смертной казни.
Морской закон представлял собой запись морских правовых обычаев. В Европе он стал известен как Родосский закон, которым многие европейские страны пользовались с VII вплоть до XV в. Действовали также Военный закон, который регулировал наказа-
Тема 10. Европа и Восток в начале средних веков
ния для состоявших на военной службе лиц, и Моисеев закон (под¬линное название — «Выборка из данного Богом израильтянам через Моисея закона»).
Моисеев закон включал собрание выдержек из Пятикнижия, относящихся к морально-религиозным предписаниям и нормам со¬циального поведения, в том числе и знаменитые 10 заповедей, сообщенных Моисею на горе Синай. Все эти отрывки были пере¬группированы и перефразированы и составили 50 глав, каждая из которых снабжалась рубрикацией, информирующей о ее содержа¬нии. Компиляторы рассматривали эти заповеди и нормы как име¬ющие юридический характер и сам Закон Моисея как юридичес¬кий памятник.
Василики. Прохирон. Исагога. После отмены Эклоги и в ходе создания Василик (Базилик) — свода законов Македонской дина¬стии, составленного из 60 книг (начат при Василии I Македоняни¬не в 886 г., окончен в 889 г.), была продолжена работа по приспо¬соблению формулировок и терминов законодательства времен Юс¬тиниана к меняющимся социальным условиям. Однако при всей об¬ширности материала, помещенного в Василиках, в нем обнаружи¬лись значительные пропуски, а также сокращения или искажения первоначального текста. Такое обращение с наследием Юстиниано-вой кодификации дало основание некоторым историкам (Рудольф Зом и др.) считать всю последующую историю византийского пра¬ва не творческой, а чисто подражательной и комментаторской. Этот вывод не вполне справедлив, поскольку законодательство империи изменялось и обновлялось не только в ходе перетолкований зако¬нов времен Юстиниана, но также с помощью текущих законода¬тельных установлений императорской власти — новелл, хрисовул (императорских грамот) и др. Так, новеллами Льва VI Мудрого (886—912) государственным чиновникам было разрешено приобре¬тать земли в подведомственных им округах. Вновь был снят запрет на взимание процентов, отменен конкубинат (длительное внебрач¬ное сожительство с незамужней женщиной, допускавшееся древ-) неримским правом). Осуждены все браки, не получившие одобре] ния церкви.
Текст Василик в его первоначальном виде до нас не flo Более удачно сложилась судьба Прохирона (879 г.) — своеобразно] го введения в изучение законов. Прохирон оказал значительное воз-1 действие на позднейшее законодательство и правоведение. Исклю-1 чительная простота и сжатость изложения Прохирона сделала воз-| можным заучивание его положений наизусть для воспроизведет-на экзаменах. Компилятивный характер этого краткого свода! вобравшего и изложившего на греческом языке выдержки из Ин-ституций, Дигест, Кодекса и Новелл Юстиниана, из Эклоги (эта часть Прохирона получила суммарное название «старые законы»!
234 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
и из новых законоположений Василия I Македонянина (867—886), которые были названы «новыми законами», позволил его состави¬телям проявить избирательность по отношению ко многим суще¬ствовавшим источникам права и внести в них коррективы, связан1-ные с учетом новых законоположений, а также изменившихся тре¬бований жизни и установившихся обыкновений. Так, Прохирон от¬менил установленные Эклогой выплаты жалованья судейским ра¬ботникам, отменил также завещания (это новшество уже прямо противоречило 115-й новелле Юстиниана 542 г.), установил новое регулирование размера предбрачного дара (дополнительного к приданому) и санкционировал превращение опеки и попечительства в такую разновидность обязанностей, которая возлагается властью на определенное лицо, находящееся под контролем этой власти.
В изданной в X в. Книге эпарха (градоначальника столицы) содержались сведения о том, что служащие нотариата, входящие в корпорацию табулляриев и нотариев, обязаны были сдавать эк¬замен, в процессе которого они должны были показать твердое знание 40 титулов Прохирона и 60 книг Василик. Кроме того, кан¬дидат в корпорацию должен был пройти непременно курс энцик¬лопедического образования, и все это ради того, чтобы «не делать ошибок при составлении документов» и «не допускать при состав¬лении речей непринятых выражений». Кандидат должен пребывать в достаточно зрелом возрасте, быть развитым и умственно, и физически.
Не менее примечательно сложилась судьба краткого руковод¬ства, известного в рукописной традиции под названием Эпанаго-ги законов (Переработанное повторение законов), датируемого 884—886 гг. Как было обнаружено исследователями совсем недав¬но, под этим названием фигурировал сборник, подготовленный в 885—886 гг. комиссией под руководством константинопольского патриарха Фотия и названный Исагога (Введение в историю науки). Сборник состоял из 40 титулов и имел следующий порядок изло¬жения: учение об императоре, патриархе и высших чинах адми¬нистративной иерархии; о судах, свидетелях и документах; о помолвке и браке; о приданом и дарениях между мужем и женой; о классификации юридических сделок; о завещании; о строени¬ях и соседском праве; о преступлениях и наказаниях (см.: Медве¬дев И.П. Развитие правовой науки. 1985. С. 231).
В предисловии к сборнику указывалось, что закон от самого Бога, который и есть его истинный василевс, т.е. стоящий выше всех земных василевсов, ибо последние весьма почитаемы и вос¬певаемы из-за их верности православию и справедливости. Одна¬ко в титуле I содержательная сторона законов обсуждается в тер¬минах и в традиции античной политической философии, т.е. язы¬ком Дигест и древних греков (Демосфена и др.). «Закон — это
Тема 10. Европа и Восток в начале средних веков
235
общезначимое распоряжение, плод размышления мудрых мужей, общее соглашение граждан государства». В этом сжатом определе¬нии тесно переплетены те два начала, которые впоследствии бу¬дут названы позитивистским (эмпирически-прикладным) и фило¬софским (естественноправовым) подходом к изучению природы и назначения права в обществе и государстве.
Обилие законов и относительно гибкая регламентация эволю¬ции феодализирующего византийского общества дают основание считать правовую культуру империи глубоко укоренившейся. Рус¬ский византинист акад. Ф.И. Успенский утверждал: «Как бы ни изо¬биловала история Византии вопиющими нарушениями права, как бы часто ни встречались мы с проступками против собственности, с хищничеством и взяточничеством, с нарушениями служебного долга, изменой и т.п., никак не можем упускать из внимания, что правовое сознание было глубоко внедрено в умы общества. Об этом не только свидетельствуют законодательные памятники, но это также подтверждается общим мнением, сохраненным в ли¬тературных памятниках». Действительно, все законодательные памятники от Свода Юстиниана до Прохирона, а также византий¬ская публицистика содержат аргументы и суждения о важном ин¬струментальном назначении законов в делах управления и дости¬жении общей пользы, в обеспечении правосудия и в качестве об¬разца, который могут использовать другие народы.
Государство и церковь в истории Византии
Еще в правление императора Юстиниана был провозглашен главный принцип взаимоотношений между главой светской вла¬сти и главой церкви: император и патриарх в содружестве пра¬вят один телом, а другой — душой человека. Теория согласия между царской и церковной властями нашла выражение в пре¬дисловии к 6 новелле Юстиниана. Здесь она передавалась в та¬ких словах: «Величайшие дары Божий, данные людям высшим человеколюбием, — это священство и царство; первое служит делам божеским, второе заботится о делах человеческих, оба происходят из одного источника и украшают человеческую жизнь, поэтому цари более всего пекутся о благочестии духо¬венства, которое со своей стороны постоянно молится о них Богу. Когда священство непорочно, а царство пользуется лишь законной властью, между ними будет доброе согласие, принося¬щее человечеству громадную пользу». Впоследствии эта теория «согласия и единомыслия» получила наименование «симфонии светской и духовной власти», которое широко использовалось в комментаторской литературе.
236 Часть I История права и государства в древности и в средние века
В действительности эта объяснительная концепция служила оправданием сложившейся политической практики и в трудные для церкви периоды выполняла роль средства легитимации ее притя¬заний на независимость и обособленность от царской власти, на возможность критиковать неугодных василевсов с моральных по¬зиций. Императоры не сразу согласились с подобным обособлени¬ем, они не останавливались перед низложением и даже перед каз¬нью строптивых церковных иерархов, правда с последующим одоб¬рением (или прощением) церкви.
Во время споров об иконопочитании император Лев III (с 717 г.) посчитал себя способным устанавливать основы веры в качестве «верховного государя и священника». Он приказал снимать иконы, удалять их из церквей или закрашивать. Еще радикальнее повел себя его сын Константин V, который закрывал монастыри и пре¬вращал их в казармы, конюшни и арсеналы. Непослушных мона¬хов водили по цирку на посмеяние народу, ослушника патриарха константинопольского Германа сместили и вместо него назначили другого.
И все же церковь не превратилась в простой придаток госу¬дарственного аппарата. Высокий духовный авторитет церкви, а также незыблемость сложившейся системы явились благоприятны¬ми факторами для сохранения церковью влиятельного положения в государстве. Это положение давало ей возможность объявить «недугом» как мятеж против законного императора, так и прово¬димый им курс политики (Г.Г. Литаврин).
В упомянутой ранее Исагоге (Введении в историю науки) в титуле о патриархе говорилось, что «только патриарх имеет пра¬во толковать установленные древними каноны, определения отцов церкви и постановления священных соборов». Здесь же отмечалось, что древние каноны растворяются в последующих и таким обра¬зом сохраняют свою силу. Государство, подобно человеку, состо¬ит из частей и членов, величайшими и необходимейшими из кото¬рых являются василевс и патриарх. Если миром и благополучием в их душе и теле подданные обязаны царской власти, то «едино¬мыслием и согласием во всем — власти первосвященника».
Мысль о власти служителей церкви наряду со светской вла¬стью присутствует еще в проповедях константинопольского епис¬копа Иоанна (344—407) — вселенского учителя и святителя, кото¬рого с VI в. стали называть Златоустом, а с VIII в. его имя стало общепризнанным авторитетом как одного из отцов церкви. Пастор¬ство, по толкованию Златоуста, есть учительное служение особого рода. «Пасторство есть власть, но власть слова и убеждения, и в этом отличие власти духовной от власти мирской… Царь принуж¬дает, священник убеждает. Один действует повелением, другой — советом… Пастыри должны обращаться к свободе и воле человека
Тема 10 Европа и Восток в начале средних веков
237
(в этом обращении есть копирование образа Бога). Нам заповеда¬но, — говорил Златоуст, — совершать спасение людей словом, кротостью и убеждением».
Концепция самодержавной власти, а также создание алфави¬та-кириллицы для славян византийскими миссионерами Кириллом и Мефодием оказали самое сильное влияние на последующую по¬литическую практику стран, оказавшихся в орбите византийского влияния. Сюда же следует присовокупить культурное воздействие византийской учености и греческих манускриптов на средневековую Европу, в частности на гуманистов и разработчиков идей итальян¬ского Ренессанса в XIV—XV вв., что стало возможным благодаря предваряющему эти перемены оживлению во времена династии Палеологов греческого классицизма, в особенности греческого эн¬циклопедизма, историзма, литературы, философии, математики и астрономии, греческой традиции педагогики и искусств.
За время своего процветания Византия, так же как халифат Омейядов и другие центры мусульманской культуры, внесла свой вклад в сохранение наследия греко-римской науки и литературы, в первую очередь Свода римского права. В этом деле наряду с людьми большой учености (патриарх Фотий, миссионеры братья Кирилл и Мефодий) приняли участие и царственные особы, напри¬мер, Константин VII Багрянородный (X в.) руководил работой по составлению хрестоматий и пособий по изложению знаний древних греков в виде важнейших выдержек из их работ, поскольку, по его словам, «материал истории дорос до предметов необъятных и неодолимых».
В собственном сочинении Константина Багрянородного по воп¬росам управления государством он сообщает много ценных сведе¬ний о соседних с Византией народах и странах. В XII в. Констан¬тин IX Мономах содействовал открытию высшей школы в столи¬це с двумя отделениями: изучение древней греко-римской и хри¬стианской литературы и изучение права. В наказе ректору школы было указано: «Законы не должны быть темны, как изречение оракула; подобно тому как стража оберегает государя, так наука должна окружать и охранять законы».
Византия и Киевская Русь
Знакомство с византийским законодательством на Руси нача¬лось во время военных набегов киевской дружины и последующего заключения мирных договоров с правителями Византии и продол¬жалось в ходе ведения торговых дел и связанных с этим промыс¬лов, однако самым устойчивым и результативным каналом приоб¬щения к византийской культуре стал христианский церковный
238 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
клир. На первых порах он был представлен греками и выходцами из южных славян, которые и познакомили киевских славян с ка¬ноническими элементами византийского законодательства (церков¬ного права).
Согласно новейшим историческим исследованиям, влияние византийского законодательства сказалось на первых законодатель¬ных реформах Владимира, последовавших после крещения Руси в 988 г. Крещение поставило общество перед необходимостью при¬нять не только христианские догматы, но и тщательно разрабо¬танную систему церковного и переплетающегося с ним светского права, относящуюся не только ко всем слоям клира, но и к ми¬рянам, особенно в делах брачно-семейных и наследственных. Ви¬зантийские миссионеры ускорили дело рецепции римско-византий-ских юридических установлений, но обратились не к последним кодификациям, а к более ранним, в частности к Эклоге. Эклога вошла в сборник «Мерило праведное» в виде текста под названи¬ем «Леона и Константина верная цесаря» и является полным пере¬водом памятника, который был сделан не в Болгарии (как счита¬лось в литературе), а в Древнерусском государстве. Одним из наи¬более важных аргументов в пользу этого заключения является ис¬пользование в переводе весьма древнего термина для обозначения «полной собственности», который передается словом «господа» (жен. р.). Это слово в значении «власть», «господство» известно только в исторических текстах Древней Руси. Это заимствование оказалось малорезультативным, и Правда Ярослава, сына Влади¬мира (так называемая Древнейшая правда) стала радикальной кор¬ректировкой этого реципированного законодательства.
Таким образом, в этом древнем сборнике законов мы имеем образец виртуозной законодательной техники, в котором чужезем¬ное влияние осталось невидимым, хотя и ощутимым. То же самое относится и к скандинавским влияниям на текст Русской правды. Как отмечал в свое время В.О. Ключевский, «составитель Русской правды, ничего не заимствуя дословно из памятников церковно¬го и византийского права, однако руководился этими памятниками. Они указывали ему случаи, требовавшие определения, ставили за¬конодательные вопросы, ответов на которые он искал в туземном праве» (Ключевский В.О. Собр. соч.: В 8 т. Т. 1. М., 1956. С. 211).
Церковное право
С появлением Нового Завета христиане начинают считать себя все в меньшей степени связанными Законом Моисея. Так, ап. Па¬вел учил, что со смертью и воскресением Иисуса эпоха Закона завершилась и спасение уже не достигается одним соблюдением
Тема 10. Европа и Восток в начале средних веков
239
заповедей (Рим. 3:21—26). Однако ранняя христианская церковь стала руководствоваться не только учением Христа, но и отдель¬ными конкретными внутрицерковными традиционными правилами, в особенности наставлениями отцов церкви и постановлениями цер¬ковных соборов. В IV в. Метелий Антиохийский собрал установле¬ния различных соборов в один сборник, получивший название Ан-тиохийского «Corpus Canonum». Уточнение норм внутрицерковного права (канонов, канонического права) на соборах началось еще с первого (Никейского) Собора 325 г., на котором были утверждены символ веры («Отче наш») и первые 9 канонов. В 341 г. на Анти-охийском поместном соборе, собранном императором Констанци-ем собственно для освящения храма, его участники в составе 100 епископов постановили 25 канонов, которые представляли со¬бой более подробное развитие правил апостольских. Сходство тех и других даже давало основание некоторым ученым утверждать, что правила Антиохийского собора явились «ранее правил апос¬тольских» и послужили источником для последних.
Апостольские правила представляют собой свод предан,ий и обычаев древней церкви, ведущих свое начало от времен апостоль¬ских, а равно свод правил, составленных на основании этих пре¬даний поместными соборами доникейского периода.
Соборы и отцы церкви, ссылаясь на апостольские правила, не определяют их числа. Римский аббат Дионисий Малый (в конце V в.) первый поместил их в своем латинском переводе (с греческого) канонов восточной церкви в количестве 50 («Collectio Dionisiana»). Церковный писатель Иоанн Схоластик в VI в. в своем изложении церковных правил поместил 85 апостольских правил. Трулльский собор признал их каноническими, и вся восточная церковь вмес¬те со знаменитыми канонистами (Фотий, Вальсамон, Зонар) при¬знала каноническими 85 апостольских правил. Западная церковь признала только первые 50 правил, остальные же 35 помещала в своих собраниях как сомнительные.
В начале VII в. Антиох, монах палестинской лавры св. Саввы, создал сводный труд «Пандекты», в котором в сокращенном виде изложена основная тематика христианского учения — осуждение пороков и восхваление добродетелей. В этом труде наряду с фраг¬ментами из Ветхого и Нового Заветов были использованы сочине¬ния древних богословов.
В христианской традиции и в жизни самой церкви не было стремления детально регламентировать повседневную жизнь веру¬ющих, как это имеет место в еврейской законоучительной тради¬ции. В отличие от легалистической традиции Торы христиане с самого начала признали существование естественного права, уко¬рененного в природе и в совести. Об этом вполне внятно сказано У ап. Павла: «…Когда язычники, не имеющие закона, по природе
.л^М
240
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Тема 10. Европа и Восток в начале средних веков
241
законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон; они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправ¬дывающие одна другую…» (Рим. 2:14—15).
Вместе с тем следует учитывать трактовку соотношения не¬которых фундаментальных христианских заповедей (прежде все¬го так называемого золотого правила) с положениями Закона Мо¬исея. Согласно Торе (Лев. 19:18), Бог заповедал евреям: «Люби ближнего, как самого себя». Рабби Гиллель (I в.), создатель системы толкования Закона из 7 правил, разъяснял смысл Закона в его самом кратком выражении так: «Не делай ближнему твоему то, что ненавистно тебе». Иисус высказал эту мысль в позитивной форме: «И так, во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними; ибо в этом закон (Моисея) и пророки» (Мф. 7:12).
Рецепция римско-византийского правового наследия проис¬ходила также путем либо полного, либо, что было гораздо чаще, частичного заимствования из византийских номоканонов (своеоб¬разных сборников со смешанными предписаниями мирского и ду¬ховного, светского и церковного назначения). В них наряду с пра¬вилами внутрицерковного общения и регулирования (канонами) помещались законы гражданских властей (от греч. «номос» — за¬кон).
В Киевской Руси получили распространение номоканон Иоси¬фа Схоластика и последующий за ним номоканон патриарха Фотия. Частичное восприятие получило также гражданское и уголовное право, изложенное в Эклоге и Прохироне, а также в отдельных новеллах Василевсов. Все упомянутые византийские источники использовались и имели хождение в виде рукописных переводных сборников с русским названием «Кормчая книга».
Например, 48-я глава Кормчей книги включала весь Прохи-рон, переведенный на славянский язык под названием «Градский закон» («Закон градского глави различны в четыредесятых гранех»). Иногда в состав Кормчей книги (т.е. книги руководств, наставле¬ний в правильном поведении и разрешении судебных споров) по¬мещался заимствованный из Болгарии «закон судный людем», ко¬торый представлял собой компиляцию из 18-го титула Эклоги (о наказаниях), а также Судебник болгарского царя Константина с дополнениями из законов Моисеева Пятикнижия.
Правовые начала и нормы находили фиксацию и распростра¬нение в сборниках под названием «Мерило праведное», где нрав¬ственные советы и заповеди Божьи сочетались с профессиональ¬ными наставлениями для судей. Вся эта компиляция основывалась на извлечении из полного состава Кормчих книг. Первые русские судебники содержали мало прямых заимствований. Мера заим-
ствований возросла в Уложении царя Алексея Михайловича 1649 г. Характерно, что религиозные наставники поначалу не только учили, но и судили новообращенных в веру, поскольку считалось, что одних церковных взысканий (епитимий и т.д.) про¬тив грешников и преступников из только что посвященных и потому еще не твердых в вере недостаточно. В компетенцию церковно-судебных властей входило рассмотрение дел о таких преступлениях, как волшебство, богохульство (в Византии они считались противогосударственными преступлениями). Эта юрис¬дикция, расширенная и видоизмененная за счет рассмотрения дел о многоженстве, о правах супругов, а также замена поединка «судом Божиим» в лице церковного суда просуществовала до ре¬форм Петра I.
Изучение римского права как предмета в курсе юридического образования было введено с момента появления университетских и иных специальных юридических учебных заведений в централь¬ной России и несколько ранее в тех местностях, где идеи и инсти¬туты римской юриспруденции использовались в гораздо больших масштабах вследствие торговых, дипломатических и культурных . контактов со странами, имевшими высокий уровень освоения рим¬ского правового наследия (Польша, прибалтийские области, Бес¬сарабия, отчасти Грузия и Армения).
Правоведение в России, как и в других странах, следова¬ло за практическими потребностями реформ в области правово¬го регулирования либо в преподавании законоведения, которое вначале было разделом так называемой практической филосо¬фии, состоявшей из двух смежных разделов — этики и полити¬ки, а затем получило наименование «учение правосудия и ду¬ховного и мирского» (в формулировке Устава Славяно-греко-ла¬тинской академии, созданной в 1682 г.). Позднее появляется на¬звание «юриспруденция», сосуществовавшее некоторое время с такими названиями, как познание законоискусства, законоведение, правовая энциклопедия. В Московском университете наряду с российской юриспруденцией изучалась всеобщая юриспруденция, которая включала изучение естественных прав и прав народов, а также «узаконения римской древней и новой империи».
Через посредство Византии Русь стала также восприемницей того мировосприятия и тех социальных учреждений, которые впоследствии получили название православной культуры (право¬славной цивилизации). Благодаря такому заимствованию и после¬дующему эволюционному развитию (эволюционному вплоть до пет¬ровских реформ, приведших к упразднению института патриарха), православная цивилизационная культура просуществовала в наи¬более зрелых формах до 1917 г.
242 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Контрольные вопросы
В чем своеобразие периодизации социальной и политической истории Византийской империи?
Существует ли преемственная связь между Сводом Юстини¬ана и последующим законодательством (Эклога, Василики, Прохи-
рон)?
В чем заключается влияние Византии на законодательство и
политику Киевской Руси?
Литература
Азаревич Дм. Византийское право: В 2 т. Ярославль, 1877. — Липшиц Е.Э. Право и суд в Византии-в IV—VIII вв. Л., 1976. — Литаврин Г.Г. Византийское общество и государство в X—XI вв.: Проблемы истории одного столетия. 976—1081. М., 1977. — Медведев И.П. Развитие правовой науки // Культура Византии. Втор. пол. VII—XII вв. М., 1985. С. 232 и ел. — Оболенский Д. Ви¬зантийское содружество наций. Шесть византийских портретов / Пер. с англ. М., 1998. — Право Византии. VII—XI вв. // Антоло¬гия мировой правовой мысли: .В 5 т. Т. 2. М., 1999. С. 100—140, 156— 163.
Тема 11. Восток в начале средних веков. Арабский халифат
Арабский халифат: история организации власти и управления. — Мусульманское право: возникновение, источники и основные ин¬ституты. — Четыре школы мусульманского законоведения.
Арабский халифат: история организации власти и управления
Самым процветающим государством Средиземноморья на всем протяжении средних веков наряду с Византией стал Арабский хали¬фат, созданный пророком Мохаммедом (Мухаммедом, Магометом) и его преемниками. В Азии, как и в Европе, эпизодически возника¬ли военно-феодальные и военно-бюрократические государственные образования, как правило, в результате военных покорений и при¬соединений. Так возникла империя Моголов в Индии, империя Тан-ской династии в Китае и др. Сильная интегрирующая роль выпала христианской религии в Европе, буддистской в государствах Юго-Восточной Азии, исламской на Аравийском полуострове.
Сосуществование домашнего и государственного рабовладения с феодально-зависимыми и родо-общинными отношениями продол¬жалось в некоторых странах Азии и в этот исторический период.
Аравийский полуостров, где возникло первое исламское го¬сударство, расположен между Ираном и Северо-Восточной Афри¬кой. Во времена пророка Мохаммеда, родившегося около 570 г., он был слабозаселенным. Арабы были тогда кочевым народом и обес¬печивали с помощью верблюдов и других вьючных животных тор-гово-караванные связи между Индией и Сирией, а затем северо¬африканскими и европейскими странами. На арабских племенах лежала также забота об обеспечении безопасности торговых мар¬шрутов с восточными пряностями и ремесленными изделиями, и это обстоятельство послужило благоприятным фактором становле¬ния арабского государства. Сам Мохаммед, по преданию, был вы¬ходцем из племени курейшитов, которые осуществляли на протя¬жении нескольких поколений подобные охранные функции вдоль караванных маршрутов.
Мохаммед уверовал в свою великую миссию примерно в соро¬калетнем возрасте, после первого общения с богом Аллахом. Он,
244 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
в частности, провозгласил, что «нет Бога, кроме Аллаха, и Мо-хаммед Пророк его». Свою проповедническую деятельность он вна¬чале развернул в своем родном городе Мекке, но под угрозой пре¬следований жрецов местного языческого культа и недовольной его возвышением аристократии Мохаммед был вынужден удалиться с единомышленниками в соседний город Медину (бывший Ясриб). С момента этого переселения и обособленного существования, по¬лучившего наименование «хиджра» (621—629), начинается лето¬счисление по мусульманскому календарю.
Мохаммед довольно быстро собрал значительное число при¬верженцев и уже в 630 г. сумел вновь поселиться в Мекке, жите¬ли которой к тому времени прониклись его верой и учением. Но¬вая религия получила название ислам (мир с Богом, покорность воле Аллаха) и довольно быстро распространилась по всему по¬луострову и за его пределами. В общении с представителями дру¬гих религий — христианами, иудеями и зороастрийцами — после¬дователи Мохаммеда сохраняли веротерпимость. В первые века распространения ислама на омейядских и аббасидских монетах че¬канилось изречение из Корана (Сура 9,33 и Сура 61,9) о пророке Мохаммеде, имя которого означает «дар Божий»: «Мохаммед — посланник Божий, которого Бог послал с наставлением на правый путь и с истинной верой, чтобы возвысить ее над всеми верами, хотя бы этим были недовольны многобожники».
К моменту смерти пророка почти вся Аравия подпала под его власть, его первые преемники — абу Бакр, Омар, Осман, Али, прозванные праведными халифами (от «халиф» — преемник, за¬меститель), — пребывали с ним в дружественных и родственных связях. Уже при халифе Омаре (634— 644) к этому государству были присоединены Дамаск, Сирия, Палестина и Финикия, а за¬тем и Египет. На востоке Арабская держава расширилась за счет территории Месопотамии и Персии. В течение следующего столе¬тия арабы завоевывают Северную Африку и Испанию, но дваж¬ды терпят неудачу с завоеванием Константинополя, а позже во Франции терпят поражение при Пуатье (732 г.), однако в Испании удерживают свое господство еще на семь веков.
Омейядская династия (с 661 г.), которая осуществила покоре¬ние Испании, перенесла столицу в Дамаск, а следующая за ними династия Аббасидов (от потомков пророка по имени Абба, с 750 г.) в течение 500 лет правила из Багдада. К концу X в. Арабская дер¬жава, сплотившая до этого народы от Пиренеев и Марокко до Ферганы и Персии, разделилась на три халифата — Аббасидов в Багдаде, Фатимидов в Каире и Омейядов в Испании.
Самыми известными из Аббасидов стали халиф Гарун-аль-Ра-шид, который вошел в число персонажей «Тысячи и одной ночи», а также его сын аль-Мамун. Это были просвещенные самодержцы,
Тема 11. Восток в начале средних веков
245
сочетавшие заботы о духовном и светском просвещении. Естественно, что в роли халифов они были заняты и проблемами распростране¬ния новой веры, воспринимавшейся ими самими и их подданными как заповедь жить в равенстве и всеобщем братстве всех истинно верующих. В обязанности правителя в этом случае входило быть справедливым, мудрым и милостивым правителем. Просвещенные халифы сочетали заботы об администрации, финансах, правосудии и войске с поддержкой просвещения, искусства, литературы, на¬уки, а также торговли и коммерции. Под последними понимались^ посреднические операции и услуги, связанные с транспортировкой! складированием, перепродажей товаров и ростовщичеством.
Как и в предыдущие исторические эпохи, важная роль отво-j дилась способам усвоения наследия и опыта высокоразвитых древ-| них культур и цивилизаций. В прошлом греки переняли письмен-, ность у финикийцев и некоторые философские построения у вос-| точных мудрецов (египетских, месопотамских, возможно, индий¬ских). Спустя 10 веков античное греко-римское наследие облегчш _ становление арабо-мусульманской культуры, которая на протяже¬нии нескольких столетий продолжала ту культурную работу, ко¬торая была прервана по тем или иным причинам в греко-латинс¬ком мире.
В средние века ознакомление с арабской наукой стало, пс обобщению академика В.В. Бартольда, «одним из главных преиму¬ществ западноевропейского средневекового мира перед византий¬ским…» Арабо-мусульманский мир в ходе усвоения и переработка античного наследия выдвинул на общественную арену таких выда¬ющихся мыслителей и деятелей, как Фараби, Авиценна (980-1037), ибн Рушд (лат. имя Аверроэс, р. 1126) и ибн Халдун (XIV в.). Ибн Халдун жил в Северной Африке и попытался (единственный в арабской литературе!) перейти от повествовательной истории к прагматической (утилитарной научной) с целью установить и опи¬сать законы всемирной (в данном случае в рамках Арабского ха¬лифата и его окружения) социальной истории. Он рассматривал ис¬торию как «новую науку», а основной областью исторических пе¬ремен считал не изменения политических форм, как в свое вре¬мя древние греки, а условия хозяйственной жизни, которые ока¬зывают сильное влияние на переход от сельской и кочевой жиз¬ни к городскому быту и нравам.
Характерно при этом, что для арабского историка во всем мире и его истории существовали в качестве значительных толь¬ко культурные заслуги мусульман в целом. Таким образом, исто¬рически новую культуру мусульманских народов он ставит выше всех других, но отмечает ее упадок и предсказывает ее гибель. В своих соотечественниках арабах он видел только кочевников, разрушителей культуры. По его обобщению, арабы не достигли
246 Часть I История права и государства в древности и в средние века
никаких успехов ни в искусствах, за исключением поэзии, ни в го¬сударственной жизни. Даже при выборе места для постройки го¬родов они будто бы руководствовались только потребностями ко¬чевой жизни, вследствие чего основанные арабами города быст¬ро приходили в упадок.
Организация власти и управления. Мусульманская держава некоторое время после Мохаммеда оставалась теократией в смысле признания ее истинным владением Бога (государственное имуще¬ство именовалось Божьим) и в смысле стремления управлять го¬сударством по заповедям Бога и примеру его Посланника (пророк именовался также расулом, те. посланником). Первое окружение пророка-правителя составлялось из муджахиров (изгнанников, бе¬жавших вместе с пророком из Мекки) и ансаров (помощников).
После смерти Мохаммеда главой государства в звании заме¬стителя (халифа) сделался муджахир, богатый купец и друг про¬рока абу Бакр, управлявший поначалу без везира (верховного чи¬новника из ансаров). Муджахир Омар принял в свое ведение суд Другой муджахир, абу Убейда, стал ведать финансами. Этому об¬разцу обособленного ведения административных, судебных и финан¬совых дел стали подражать в последующем. Омар, уже будучи ха¬лифом, принял титул эмира (военачальника) правоверных При нем же было введено летосчисление от хиджры (переселение в Ме¬дину, датированное 622 г) При Османе была осуществлена кано¬низация (составлена официальная редакция) текста Корана.
По завету пророка Коран кроме богослужебных целей имел предназначение в качестве руководства при отправлении правосу¬дия. Однако при Османе право по наложению наказаний (худуж) было отнято у судей (кадиев) и передано султану — самодержав¬ному чиновнику, наместнику халифа. Этот шаг объясняется тем, что карательное (наказательное) право в Коране представлено только незначительным числом указаний и требований (всего око¬ло 80), и это было чревато обвинением халифа или судьи по сти¬ху Корана о «судящих не по книге Божией» (Суры 5,48 и 5,51) и даже возможным восстанием под лозунгом джихада (войны за веру).
Через 30 лет после смерти пророка ислам разделился на три большие секты, или течения, — на суннитов (опиравшихся в бо¬гословских и правосудных вопросах на Сунну — сборник преданий о словах и поступках пророка), шиитов (считали себя более точ¬ными последователями и выразителями взглядов пророка, а так¬же более точными исполнителями предписаний Корана) и харид-житов (взявших за образец политику и практику двух первых ха¬лифов — абу Бакра и Омара).
С расширением границ державы исламские богословские и законоведческие построения подверглись влиянию более образован-
Тема 11. Восток в начале средних веков
247
ных инородцев и иноверцев. Это сказалось на толкованиях Сунны и тесно связанного с ним фикха (законоведения).
По мнению В.В. Бартольда, примером пророка, извлекаемого из Сунны, стали оправдывать такие положения, которые на самом деле заимствовались из других религий или римского правоведе¬ния. «Правила о числе (пять) и времени обязательных ежедневных молитв были заимствованы у домусульманской Персии; из римс¬кого права были заимствованы правила о дележе добычи, по ко¬торым всадник получал втрое больше пехотинца и полководец имел право выбирать себе лучшую часть; таким же образом му¬сульманское законоведение по примеру римского права проводит аналогию между военной добычей, с одной стороны, и произведе¬ниями моря, находимыми в земле кладами и добываемыми из руд¬ников минералами — с другой; во всех этих случаях в пользу пра¬вительства шла 1/5 дохода. Чтобы связать эти законоположения с исламом, придумывались рассказы из жизни пророка, будто бы совершавшего молитву в установленное время, применявшего указанные правила при делении добычи и т.д.» (Бартолъд В.В. Ислам: Сборник статей М., 1992. С. 29)
В Омейядском халифате, имевшем соприкосновение с рим¬ским культурным наследием и произведениями греческих авторов, образовалась прослойка людей, которые стали интересоваться воп¬росами богословия и законоведения самостоятельно и вне связи с правящим классом и его аппаратом. Правоведы столь широкого профиля могли быть судьями на службе у отдельных правителей, но могли быть и весьма критически настроенными служителями, считая и доказывая, что правители отходят от требований «бого-откровенного права».
Аббасиды тоже старались считаться с мнениями правоведов. Решения законоведов не вводились в практику сразу и непосред¬ственно, а лишь постольку, поскольку правители сами избирали их в качестве доктринальной основы для своих политических или судебно-карательных действий. На практике законоведы обсуждали и обобщали гораздо больше, чем практические законоведческие вопросы в современном смысле» они интересовались и признавались авторитетными советчиками в области ритуалов и обрядов, этикета и моральных заповедей. Богооткровенное право простиралось, та¬ким образом, на весь уклад жизни и становилось в силу этого «бо-гооткровенным образом жизни».
При Аббасидах и их наместниках мечети из средоточия госу¬дарственной жизни, в том числе правосудной деятельности, пре¬вращались в богослужебные заведения. При таких заведениях воз¬никали начальные школы обучения азбуке и Корану. Знавший наи-. зусть стихи Корана считался закончившим свое обучение. Некото¬рые из начальных школ, по-видимому, были не только духовны-
248 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
ми, но и светскими (обучались дети иноверцев, запрет на это был введен в середине IX в.)- Люди науки и философы вначале груп¬пировались в мечетях и занимались с отдельными любознательны¬ми людьми здесь и в других местах. Такова была первоначально деятельность живших при первых Аббасидах основоположников четырех главных толков (мазхабов), на которые разделился пра¬воверный мусульманский мир: абу Ханифы в Куфе (Сирия), Ма¬лика ибн Анаса в Медине, Шафии в Мекке (потом в Каире) и Ахмеда ибн Ханбала в Багдаде. Богословские толки были одновре¬менно и законоведческими толками.
При некоторых мечетях возникли богословские факультеты. Таковым был, например, факультет, а затем университет при ме¬чети аль Азхар в Каире, выросший из школы при мечети, постро¬енной в X в. При некоторых мечетях появились школы с кельями для студентов и аудиториями для лекций (медресе — место учения, от «дараса» — изучать). Эти школы раньше всего упоминаются на крайнем востоке мусульманского мира, в Туркестане, где они воз¬никли, по-видимому, под влиянием буддистской монастырской практики (вихары). Затем они появляются в Багдаде, Каире, Марок¬ко. Древнейшая надпись на бухарском медресе (XV в.) содержит изречение, звучавшее диссонансом с последующей и отчасти совре-, менной практикой школьного обучения: «Стремление к знанию —| обязанность каждого мусульманина и мусульманки».
Мусульманское право: возникновение, источники и основные институты
В широком смысле слова оно представляет собой социально-нормативный свод самых различных по происхождению и харак- ;| теру, но основанных на религиозных заповедях правил поведения. Такие правила включают в нерасчлененном виде собственно рели¬гиозные нормы-требования, сосуществующие или совмещаемые с правилами нравственными, юридическими, этическими и даже эс¬тетическими. Мусульманское право в узком смысле слова вырос¬ло из ислама как «богооткровенное право», аналогичное в этом смысле законам Моисея, заповедям Христа; оно входит в ислам, санкционируется исламом, но тем не менее выступает и как ав¬тономное нормативное образование, обособленное от некоторых! [ других частей ислама, относящихся к ритуалу, к правилам добро^ | детельного и благочестивого поведения мусульманина. f
Мусульманское право иногда обозначают словом шариат, смысл которого передается выражениями «путь следования» либо «то, что открыто Богом». Такое толкование частично совпадает с правопониманием позитивистов — «право есть то, что повелел
Тема 11. Восток в начале средних веков
249
суверен (правитель, парламент и т.д.) в законе». Мусульманское право в этом смысле предстает своего рода законом Божьим, чему в большой мере способствует наличие кодифицированных священ¬ных текстов, т.е. собранных в некое фиксированное число священ¬ных текстов и книг. Для законоведов особое значение приобрели Коран и Сунна.
Коран — первый источник мусульманского права. Само слово «коран» происходит от слова «читать» и чаще всего передается вы¬ражением «произносить речитативом, декламировать». Коран со¬держит откровения, которые Аллах ниспослал Мохаммеду и кото¬рые пророк затем излагал. Эта священная книга иногда называется словом зикр (предостережение). В Коране есть слова: «Итак, мы ниспослали его как арабский судебник».
Коран делится на 114 глав (или сур по-арабски), состоящих из стихов (аятов —стихов, знамений) общим числом 6211. Здесь имеется ряд положений определенно правового характера и назна¬чения, включенных в шариат. По некоторым подсчетам, к ним от¬носится примерно 500 аятов отдаленного и косвенного юридиче¬ского назначения, связанных с правилами праведного поведения, и около 80 положений собственно юридического характера, в ос¬новном карательного права и о браке и семье.
В первые годы после кончины пророка применяли три способа формулирования правил, если не находили их в тексте Корана. Во-первых, прибегали к помощи «прецедентов», которыми стали считать «предания о словах и поступках пророка» (хадисы), со¬бранные в Сунне (от араб, «тропа, по которой ходил пророк»). Об¬ращались также к древним обычаям Медины, из которых делал заимствования и сам Мохаммед. Наконец, обращались к собствен¬ному чувству справедливости (рай). Однако последний способ, к ко¬торому был вынужден прибегать факих (законовед), был доволь¬но быстро вытеснен Сунной.
В Коране есть выражения «Сунна пророков» и «Сунна Алла¬ха» в значении поведения Аллаха в общении с древними народа¬ми, которых он подверг каре за неверие. Но вне Корана Сунна воспринималась как собрание слов и поступков (деяний) Мохамме-да и в расширительном значении как «свод обычаев и правил по¬ведения древней общины… практика и теория мусульманского пра¬воведения» (А. Мюссе). Вскоре правоверные мусульмане, придер¬живающиеся Сунны, получили название «люди Сунны», сунниты. Со временем свод преданий (хадисов) был канонизирован и собран в шести сборниках, приспособленных к судебной практике и по¬требностям законоведения (IX в.). В эти сборники вошли нормы брачного и наследственного, доказательственного и судебно-про-цессуального права, а также правила об отпущении рабов на волю и др.
250 Часть I История права и государства в древности и в средние века
К Сунне и Корану частично примыкает жизнеописание по¬сланца Аллаха — «Сират расул Аллах» (от «сира» — жизненный путь), которое тоже является авторитетным каноническим источ¬ником. Определенное значение имеют для права и пять основных обязанностей мусульманина (или «аркан» — пять столпов веры)
• исповедание веры (глахад) — обращение в ислам и испове¬дание веры в то, что «нет Бога, кроме Аллаха, и Мохаммед по¬сланец Его»;
• молитва (салят), которой предшествуют очистительные омовения. Дома молитва произносится 5 раз в день;
• месяц рамадан (саум) — верующий с восхода до заката солнца должен соблюдать пост и воздержание;
• милостыня (закят) — налог, который платят богатые, что¬бы помочь бедным. Он именовался также очистительным налогом и составлял 1/40 доли дохода от всего недвижимого имущества. Формально считалось, что закят (закат) идет в пользу бедных, фактически же он шел в пользу государства и потом перераспре¬делялся,
• паломничество (хадж) — раз в жизни побывать в Мекке. Помимо Корана и Сунны к источникам права относится идж-
ма — вначале толкуется как общее согласие мусульманской общи¬ны (алъ-умма), а затем как «общее согласие законоведов» из числа имамов, муфтиев и муджтахидов. Этот источник освящен автори¬тетом Мохаммеда, который однажды сказал: «Если вы сами не знаете, спросите тех, кто знает». К этому роду источников права примыкает фетва (решения и мнения отдельных муфтиев по пра¬вовым вопросам).
Значительные облегчения (на случай молчания первых источ¬ников или знатоков) приносит решение по аналогии, обозначаемое термином кияс (решение юридических дел по аналогии).
В период наивысшей концентрации и централизации власти халифов значительна роль законов и распоряжений верховных правителей (алъ канун — закон, фирман — указ и распоряжение халифа). Обычное право арабов (урф) официально не включается в число источников права. Однако у неарабских исламизированных народов оно такую роль выполняло и продолжает выполнять (ада-тпы — родовые и племенные обычаи, в том числе правового на¬значения).
В предписаниях шариата различают пять разновидностей по¬ведения правоверного мусульманина, которые воспринимаются и как религиозно-моральные, и как законные. Среди них действия обязательные, рекомендуемые, дозволенные, предосудительные (но не влекущие за собой применение наказания), а также зап¬рещенные и подлежащие наказанию. Мусульманин должен соблю¬дать требования шариата повсюду, даже за пределами своей стра-
Тема 11. Восток в начале средних веков
251
ны. Ему запрещается пить вино, играть в азартные игры, есть сви¬нину, заниматься ростовщичеством и колдовством, иметь запрет¬ные книги. Он обязан принять участие в объявленной «священной» войне (джихад) с неверными.
Основные институты. Личный статус. Полноправным стату¬сом по шариату в той его части (фикх), которая относилась к юри¬дическим началам, пользовались только мусульмане. Иноверцы (зиммии) занимали более низкое положение и облагались тяжелы¬ми налогами Сами правоверные платили закят (сороковую часть доходов от недвижимого имущества), предназначенный в пользу бедных, что составляло 2,5% суммы доходов. Было известно так¬же ограничение дееспособности для малолетних, слабоумных, на¬ходящихся в состоянии опьянения. Мусульманкам запрещалось также выходить замуж за иноверца.
Вещные права. Среди этой категории прав особую разновид¬ность составили вещи, которые не могли находиться в собствен¬ности мусульман (чистые вещи — воздух, море, пустыня, мече¬ти и так называемые нечистые вещи — вино, свинина, запретные книги).
Имущественные права имели те, кто достиг совершенноле¬тия и находился в здравом уме. Факт достижения совершенноле¬тия удостоверялся судьей. Предметом особо тщательной регламен¬тации было пользование водой. Собственник мюлъка, оставивший свою веру, терял право на имущество. Оно переходило в этом случае к мусульманской общине либо к родственникам и наслед¬никам.
Значительное количество земли и оросительных сооружений, а также источников пресной воды, оружия, драгоценностей и ра¬бов находилось в распоряжении государства. Государственная земля сдавалась в аренду. Определенная часть принадлежала халифу и его семье на правах частной собственности.
Крестьяне платили два налога — тяжелый поземельный на¬лог (харадж) и подушный налог (джизъя). При взимании налогов дозволялось применять насилие — пытки, тюремное заключение и др.
Завоеванные земли поступали в распоряжение халифов и эмиров. Захваченное имущество делилось на несколько частей — добытчику, государству и мечетям. При Аббасидах к государствен¬ному, частному и общинному землевладению прибавились услов¬ные формы владения. Часть захваченных государственных земель предоставлялась за военную и государственную службу (икта). Владелец этой земли собирал подати с подвластного населения в свою пользу. Со временем это владение стало передаваться по наследству и сравнялось по статусу с частным владением (мюлък, милък).
252 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Особую разновидность собственности составил вакуф (вакф) — обычно недвижимое имущество, переданное собственником для каких-либо благотворительных целей (мечети, медресе и др.). Лицо, передавшее вакф, сохраняло за собой право управлять (му-тавили) и резервировать часть дохода для себя самого или для своих родственников. Вакуф был удобен еще тем, что он был ос¬вобожден от налогов и государственного обложения.
Исламское общество в принципе было бессословным. Все взрослые мусульмане-мужчины были равными перед Аллахом и его законом — не было привилегий и изъятий сословного харак¬тера.
Обязательственные отношения. Всесторонней разработке подвергнуты договорные права. Обязательства из договоров дели¬лись на срочные и бессрочные, возмездные и безвозмездные, дву¬сторонние и односторонние. Специфический институт односторон¬них обязательств носит название «обета».
Договор рассматривался как связь, возникающая по взаимно¬му согласию, выраженному в документе, в неофициальном пись¬ме или высказанному устно. Недействительными признавались до¬говоры, заключенные с безнравственными целями или с использо¬ванием изъятых из оборота и так называемых нечистых вещей. Обязанность по соблюдению договора, даже кабального для одной из сторон, считалась священной. Обязанность соблюдать «свои до¬говоры» упомянута в Коране (23,8). В случае обнаружения ск тых недостатков в приобретенных вещах покупатель мог требова возврата уплаченной суммы.
Ростовщичество осуждалось, но на практике имело место| Запрещалось обращать в рабство должника, но должника можно было привлечь к отработке долга.
В отношении найма земли арендаторы на завоеванных терри¬ториях обязывались платить тяжелый государственный налог.
Объединения для совместного орошения или снаряжение тор гового каравана оформлялись договорами союза и товарищества.
Брак и семья. Заключение брака рассматривалось как свое-j образная торговая сделка с необходимым согласием сторон и зна-j чительным выкупом за невесту ее отцу.
Коран допускает иметь мужчине до четырех жен, но оговаН ривает это обязанностью предоставлять каждой жене имущество!! жилище и одежду, которые соответствовали бы его положениюЦ Принуждать рабыню к сожительству воспрещалось. Любой из че4| тырех браков мог быть расторгнут, число разводов не фиксирова лось. Муж мог развестись без объяснения причин, при помощи про4| стого произнесения ритуальных фраз: «Ты отлучена» или: «соеди¬нись с родом» либо трижды сказанного слова «талак» (2,237).
Тема 11. Восток в начале средних веков
253
Жена могла добиться развода только при содействии суда и при наличии следующих оснований: муж имеет физические недо¬статки, не выполняет супружеских обязанностей, жестоко обра¬щается с женой или не выделяет средств для ее содержания.
В случае развода муж обязан выделить жене часть имущества «согласно обычаю». Разведенная женщина в течение трех месяцев оставалась в доме мужа. Родившийся ребенок должен был оста¬ваться в доме отца.
Наследственное право. Завещание не должно составляться в пользу законных наследников и превышать треть имущества. При наследовании по закону за счет наследственной массы покрывались расходы, связанные с погребением, затем оплачивались долги. Первыми в списке получателей наследства стояли дети, затем братья, дяди. Наследственная доля женщин составляла 1/2 доли мужчин.
Преступления и наказания. Особую группу составили пре¬ступления против религии и общественного спокойствия. Отступ¬ление от ислама наказывалось смертной казнью с конфискацией имущества. Точно так же преследовались участники восстаний и сопротивляющиеся властям. Тяжким религиозным грехом считались разбой, кража, употребление вина, прелюбодеяние, умышленное убийство или смертельное поранение, которые по обычному праву влекли кровную месть; с появлением ислама стало возможным возмещать ущерб денежным выкупом, если родственники убитого прощали убийцу.
Выкуп, который сопровождался двухмесячным постом и от¬пуском на волю раба-мусульманина, устанавливался также и за неумышленное убийство. Не считалось преступлением убийство вора, которого поймали с поличным.
Некоторые наказания носили особо жестокий и устрашающий характер. Смертная казнь обычно проводилась публично путем повешения или четвертования, а затем тело казненного выставля¬ли на всеобщее обозрение и поругание. Применялось также утоп¬ление и закапывание заживо в землю. Кораном предписывается за воровство отрубать руку мужчинам и женщинам (5,42). Однако руку отрубали при условии, что стоимость украденного не превы¬шала установленного минимума (от четверти до целого динара). За первую кражу отсекали правую руку, за повторную — левую руку. Несогласные на выкуп родственники имеют право мстить по вет¬хозаветному принципу «око за око» (5,49).
В случае прощения, которое считается богоугодным делом, проводится градация между различным социальным статусом со¬ответствующих лиц — «свободный за свободного, раб за раба, жен¬щина за женщину» (2,173). Безусловной защите подлежит только жизнь младенцев, причем матерям запрещается детоубийство
254 Часть I История права и государства в древности и в средние века
(60,12). Наказание за детоубийство не определяется, но запрет сам по себе оказался гораздо действеннее законов, принимавшихся у других народов. У арабов до VII в. существовал обычай зарывать в землю лишних детей женского пола. С принятием ислама этот обычай быстро исчез, и бедуины XIX в. не могли поверить, что такой варварский обычай когда-то существовал.
Суд и процесс. По представлению Корана (5,48 и ел.) евреи творят суд по Пятикнижию Моисея (или по Торе, т.е. по Закону Моисея), христиане — по Евангелию, а мусульмане должны су¬дить по Корану. Творящих суд не на основании Божьего открове¬ния Коран называет неверными (5,48) и развратниками (5,51). Эти слова, замечает В.В. Бартольд, имели для человечества столь же печальные последствия, как и слова о беспощадной войне с ино¬верцами. В установлении!) праве свидетельствовать на суде (2,282) говорится, что две женщины равны одному мужчине.
Современное исламское законоведение исходит из возможно¬сти самостоятельного конструирования решений судьи по делам, о которых умалчивается в Коране и Сунне. При этом делается ссыл¬ка на предание с\ разговоре Мохаммеда с его подвижником Муазом, назначенным судьей в Йемен. «По чему ты будешь судить?» — спро¬сил Пророк. «По писанию Аллаха», — отвечал Муаз. «А если не най¬дешь?» — спросил еще раз Пророк. «По Сунне (обыкновению) по¬сланника Аллаха», — сказал Муаз. «А если и там не найдешь? — вопрошал Пророк. «То буду судить по своему мнению, не пожалев сил на поиск верного решения», — отвечал Муаз. «Хвала Аллаху, наставившему тебя на угодный ему путь!» — воскликнул Пророк.
Поиск решения по усмотрению предоставляется далеко не каждому, хотя сам этот поиск признается допустимым и даже по¬ощряется до такой степени, что ищущему «усердно» (по правилу иджтихада —буквально «усердие», «прилежание», «настойчи¬вость») прощается заранее даже неудачное, т.е. неправильное ре¬шение. Современные законоведы в подтверждение возможности и даже необходимости иджтихада приводят предание о словах Про¬рока: «Если при рассмотрении дела, по которому в шариате нет точного правила, судья вынес решение на основе иджтихада и оказался прав, то он должен быть вознагражден вдвойне, а если он судил по иджтихаду и ошибся, то ему причитается вознаграж¬дение в однократном размере». Исламские законоведы полагают, что муджтахид (облеченный правом на иджтихад знаток шариа¬та) не создает новое правило поведения, а лишь извлекает его после усердного поиска и таким образом обнаруживает то реше¬ние, которое «изначально» содержится в шариате, в его общих принципах, общих целях, многозначных по смыслу предписаниях и т.д. (Сюкияйнен Л.Р. Шариат и мусульманско-правовая культу¬ра. М., 1997. С. 8—9).
Тема 11. Восток в начале средних веков
щ
255 1
i Судебный процесс носил обвинительно-состязательный харак¬тер. Дела уголовные и гражданские рассматривались обычно в мечети, где могли присутствовать все желающие. Стороны должны были вести свои дела сами, не прибегая к помощи адвокатов. Про¬цесс судоговорения велся вначале устно, а впоследствии, при Аббасидах, стали вести протоколы по гражданским делам. Дока¬зательствами считались признания ответчика, показания свидете¬лей, клятвы. Дело должно было решаться в одно заседание. Су¬дья имел в городе большую группу потенциальных свидетелей и осведомителей, помогавших ему в работе.
Преступление не могло быть доказано на основании одних до¬гадок. Доказательством считалось собственное признание преступ¬ника при условии, что признание это не получено во время пыт¬ки и повторено затем в четырех заседаниях суда. Признанные винов¬ными могли быть наказаны неодинаково за одни и те же преступ¬ления. Учитывалось, например, что образованного человека легче исправить убеждением, воздействием угрозы общественного осуж¬дения или штрафом. Малообразованного, не отдающего себе отчет в содеянном, наказывали плетьми и последующим покаянием.
Наказание приводилось в исполнение в присутствии судьи в любом общественном месте, за исключением мечети. Женщина при осуществлении наказания должна быть сокрыта под покрывалом. Мужчина наказывается в таком одеянии, которое не смягчало бы мучительности наказания. Смертная казнь чаще всего осуществля¬лась путем перерубания шеи, а не отсечения головы. Допускалась также казнь через четвертование, удушение, распятие. За неосто¬рожное убийство Коран предусматривает денежный выкуп и рели¬гиозно-искупительную жертву — освобождение раба-мусульманина.
Четыре школы мусульманского законоведения
В мусульманском богословии большое место всегда отводилось фикху (законоведению), имеющему до некоторой степени и прак¬тическое значение. Основы, или корни (усулъ), фикха были опре¬делены учеными, авторитет которых основывается исключительно на их обширных законоведческих познаниях. В исламе не было единоличного непогрешимого главы церкви или общеобязательных постановлений вселенских соборов. Первым корнем из четырех был Коран, вторым — Сунна пророка, изучавшаяся главным образом по хадисам. Один из знатоков фикха и глава школы законоведения абу Ханифа знал, по преданию, 2 млн хадисов по памяти.
Третьим корнем довольно рано было признано мнение (идж-ма) ученых мужей Медины по каждому трудному для истолкования вопросу. Четвертым корнем стал кияс — суждение по аналогии.
256 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Наиболее ранняя попытка систематизации мусульманского пра¬ва с позиций Сунны пророка была предпринята Маликом ибн Ана-сом (ум. в 795 г.), автором трактата под названием «Расчищенная тропа». Это своего рода синтез и компромисс между сборником ха-дисов и трактатом по правоведению. В нем была одна существенная новация — он допускал, что хадисы, хотя и служат обязательной основой для вынесения решения судом, тем не менее могут быть изменены в своем действии, если вступят в противоречие с интере¬сами общего блага (принцип истислах). Наконец, в случае необхо¬димости судья обращается к другому принципу — согласному мне¬нию ученых мужей Медины по данному вопросу. Этот принцип весь¬ма напоминает одну из традиций римской юриспруденции, называ¬емую «консенсус докторум». Более того, Малик допускал индивиду¬альное толкование на основе велений совести (рай), что также на¬поминает римское «опинио пруденциум» с оговоркой, что оно до¬пустимо в той мере, в какой не противоречит общему благу.
Почти одновременно со школой Малика (школа маликитов) формировались мазхабы в Сирии и Иране, где особенно просла¬вился абу Ханифа (ум. в 767 г.), который был одновременно педа¬гогом и в отличие от судьи-практика Малика теоретиком. Три принципа выдвинул абу Ханифа в качестве основополагающих начал: рай (личное мнение, основанное на здравом смысле), кияс (суждение по аналогии), а также исправление и корректирование этих начал по методу истихсана, роль которого аналогична истих-лаху (требование соблюдения интересов общего блага) в школе Ма¬лика. Метод используется по следующей схеме: «В данном тексте кияс (аналогия) в таком-то варианте указывает то-то, но в силу таких-то обстоятельств я считаю предпочтительным (ахсак) такой-то образ действий». Теория абу Ханифы получила распростране¬ние на востоке, в империи Сельджуков. Влияние школы Малика сказалось на западе халифата, в Северной Африке.
Другой основатель мазхаба, Мухаммед ибн Идрис Шафия (ум. в 820 г.), рекомендовал иджму, сведенную к мнению всех ученых мужей (но не всех времен). Именно с помощью иджмы стала воз¬можной окончательная редакция Корана и шести сборников Сун¬ны. Шафия отрицал значение личного усмотрения судьи и ограни¬чивал использование кияса.
Ахмед ибн Ханбал (ум. в 855 г.) был учеником Шафии и за¬нял наиболее консервативную позицию, согласно которой источни¬ком может быть только священное предание. Он был против вся¬ческих нововведений и нашел поддержку в движении такой же консервативной ориентации, получившем название движения вах¬хабитов. Его взгляды получили распространение в Сирии и Месо¬потамии, в особенности на территории Саудовской Аравии.
Различные школы и ученые долго расходились во взглядах. Отличие мазхаба (школы, толка) от шариата состоит в следующем.
Тема 11. Восток в начале средних веков
2571
Мазхаб — это в переводе «обряд, путь», и шариат происходит от! слова «путь» (надлежащий путь следования). Но шариат охваты-! вает все свойства мусульманина-индивида в качестве верующего,! человека и гражданина. Поэтому шариат иногда называют корани-1 ческим законом, т.е. сводом требований к мусульманину в его трой-1 ном социальном бытии. Мазхабы не всегда мирно уживались друг! с другом. В городах Персии XIII в. были даже кровавые столкно-1 вения между шафиитами и ханифитами, но все эти разногласия! были ничтожными перед единым религиозным законом — шариа-1 том. В широком смысле слова шариат есть учение об исламском об-Г разе жизни как совокупности предписаний, обязательных для исполнения всеми правоверными. Конкретизацию подобных пред¬писаний для людей выполняет фикх.
Самым главным достоянием каждой из школ был муджтахид мутлак, т.е. ученый, обладающий абсолютной (мутлак) способно¬стью составлять личное мнение (иджтихад), применяя к Корану и Сунне принципы суждения по аналогии и другие методы, кото¬рыми он владеет. Это муджтахиды мутлаки создали основные принципы (корни) фикха. Те, кто впоследствии излагали выводы (ФУРУ] из этих принципов или с помощью их, были муджтахида-ми не абсолютного ранга, а лишь по отношению к одной из школ.
После этой плеяды знатоков фикха законоведы могли действо¬вать, только давая юридические консультации (фетва — это араб¬ские responsa prudentium), основанные на одном или нескольких пре¬цедентах. Они получили названиежуд6ттшев(знающих фетву), но уже не муджтахидов, так как не высказывали личного мнения.
Контрольные вопросы
В каком соотношении находится периодизация Арабского ха¬лифата и школ мусульманского законоведения?
Перечислите основные источники мусульманского права в по¬рядке их исторического возникновения и официального признания.
Литература
Масса А. Ислам: Очерк истории. М., 1982. — Хайдарова М.С. Основные направления и школы мусульманского права // Мусуль¬манское право (структура и основные институты). М., 1984. — Хрестоматия по Исламу / Пер. с араб. М., 1994. — Сативалды-ев Р.Ш. Политическая и правовая мысль раннесредневекового му¬сульманского Востока. Душанбе, 1999. — Арабо-мусульманская правовая мысль // Антология мировой правовой мысли: В 5 т. Т. 1. М., 1999. С. 633—740.
р
i,
Тема 12. Западная Европа в начале средних веков
2591
Тема 12. Западная Европа в начале средних веков. Испания и Франция
Вестготское государство. Бревиарий Алариха. Кодекс короля Ле-овигилъда. — Королевство франков. — Салическая правда.
Вестготское государство. Бревиарий Алариха. Кодекс короля Леовигильла
Западная Европа, населенная несколькими семьями племен и народов, на крайнем западе была представлена кельтами (нынеш¬няя Франция и Британские острова). На Скандинавском полуост¬рове и территории восточнее Рейна разместились германцы, а после Вислы начинались поселения литовцев и славян. Ближе всех к очагам античной цивилизации оказались южные кельты (или галлы) и британцы. Около середины I в. до н.э. они были покорены Цезарем и вошли затем в состав Римской империи, а там романи¬зировались, т.е. приняли городское устройство, школы и отчасти язык римлян. Однако римляне уже на территории Галлии встре¬тились с германцами, где Цезарь сражался со свевами. Длитель¬ное противостояние римлян и германцев (германец — от «гер» и «ман» — человек с копьем) подвигло первых на сооружение загра¬дительной линии из крепостей (бургов), которые вместили 15 гар¬низонов, более половины войск империи и стали очагами торговой и промысловой деятельности. Со временем они превратились в большие города — Кельн (бывший Колонь), Страсбург, Вену, Бу¬дапешт и др. Все они или по крайней мере те, которые образовали своего рода «европейскую стену» от набегов варваров, возникли так или иначе в результате деятельности римлян.
Первыми из германских племен на территорию сегодняшней Испании вторглись вандалы, уступившие затем вестготам и вы¬нужденные перебраться в Северную Африку (429 г.). От их пребы¬вания осталось название города Андалузия, известного вначале как Вандалузия. Вестготы поселились в Аквитании, где основали королевство со столицей в Тулузе, затем в Толедо. Первый период вестготского государства получил название «тулузского периода» (по названию столицы) и длился до 549 г.; второй период, толед-ский, — до 711 г.
Вестготское государство IV—VII вв., как и многие другие бывшие провинции Римской империи, наряду с элементами сень¬оральной монархии включало в свой состав структуры поздней римской государственности и элементы военной демократии. Испан¬ские историки представляют феодальную монархию этого перио¬да, опирающуюся на доверенных лиц и дружину, как образец вас¬сальной монархии. Монарх избирался с участием и под контролем знати (нобилей).
Король и управление. Король был признанным главой войс¬ка в военном походе, он же ведал назначением высшего команд¬ного состава (графы, дуксы-герцоги). Он руководил также внешни¬ми сношениями, обладал наивысшей административной и судебной властью, издавал законы, распоряжался государственной казной, доходами от налогов и военной добычей. Он созывал соборные со¬брания церкви и назначал епископов. Ему предоставлялось право раздавать дары из государственного имущества. Эти полномочия и перемены особенно упрочились в конце V в. при королях Эрике и Аларихе П. Согласно кодексу Эрика (ок. 475 г.), король обладал высшей и окончательной властью судить подданных. Его суд осу¬ществлялся в соответствии с волей Божьей. Эрик был правителем Испании и Галлии в тулузский период существования государства вестготов.
Кодекс Эрика был составлен при помощи юриста из Нарбон-ны Леона и получил название «Статут легум» (законный статут). В него вошли нормы обычного права, законы королей V в. и рим¬ские законы. После кончины Эрика в 484 г. и воцарения Алари¬ха II произошло массовое переселение готов на Пиренейский по¬луостров из Южной Галлии, а саму Галлию заняли салические франки под предводительством Хлодвига. Аларих дал распоряже¬ние сделать заимствования из Кодекса Феодосия и других источ¬ников римского права.
Его поручение выполняла комиссия юристов с последующим утверждением епископами и представителями провинций под пред¬седательством графа Гойярика на специальной ассамблее. Аларих присутствовал на этой ассамблее и выступил с рекомендацией сле¬дующего содержания: «Исправить то, что в римских законах ока¬залось несправедливым и нелепым».
Согласно составленному компендиуму законов и доктриналь-ных суждений знаменитых юристов (Гай, Павел, Папиниан и др.), названному Бревиарием, или Сокращенным Законом (506 г.), ко¬роль командовал войсками, раздавал бенефиции (пожалования за военную службу), осуществлял контроль над местной властью и сбором налогов. В последующем в титулатуру короля были внесе¬ны регалии, которые имели римские императоры. Исидор Севиль-ский (570—637), хронист и философ, высказывания которого были
В:
260
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
столь авторитетными, что вошли в королевское законодательство, дал следующее определение роли короля в делах властвования: «Король тот, кто поступает справедливо; если не делает этого, не является королем». Один из последующих правителей, король Рек-кесвит, поместил в своем кодексе положение о том, что на коро¬левской власти, а также на всем народе лежит «обязанность по¬читать законы».
Королевство вестготов просуществовало до 711 г. Затем его завоевывают арабы и на несколько веков устанавливается господ¬ство Омейядского халифата и мусульманского законоведения, вплоть до эпохи так называемой Реконкисты (отвоевания).
На востоке в это время возникает королевство остготов, ко¬торые стали могильщиками Западной Римской империи. Это про¬изошло после свержения Одоакром последнего императора.
Один из самых могущественных правителей остготов, Теодорих Великий (ум. в 526 г.), правил как наместник Восточной Римской им¬перии. Он укрепил свое положение брачными узами с германскими королями — вестготским, вандальским и франкским. Он обращался к римскому сенату с почетными посланиями, окружил себя советника¬ми, выслушивал речи и стихи придворных. Все должности по управ¬лению занимали римляне, но они не могли служить в войске. В акти¬ве самого Теодориха — длинный перечень военных должностей, од¬нако он остался неграмотным и ставил свою подпись с помощью дощеч¬ки-трафарета, которую мазал чернилами. Сходные порядки склады¬вались и в других германских государствах, но среди них заметно выделялось королевство франков, которые приняли христианство и организовали ряд удачных военных походов по расширению коро¬левства.
В практике Вестготского государства получили распростра¬нение церковные соборы, которые определяли порядок насле¬дования трона, процедуру королевских выборов, регулировали порядок споров между королевской властью и магнатами (графа¬ми, комитами). Епископы, участники соборов, занимались также финансовыми вопросами и оказывали влияние на процесс выра¬ботки законов. Созывались они королем в Толедо в одной из его церквей. Здесь происходил обмен речами и чтение проектов за¬конов, а затем их утверждение епископами и магнатами. Король воспринимался как руководитель церкви. В первые дни соборов решались чисто церковные вопросы, и магнаты при этом не присутствовали. Постановления соборов именовались канонами. Они находили одобрение одновременно священников и феодалов. Постановления соборов обретали силу только после издания королем специального декрета о подтверждении принятого за¬кона.
I
Тема 12. Западная Европа в начале средних веков
261
По одному из описаний коронация короля в толедский пе¬риод включала несколько важных эпизодов ритуального и сим¬волического назначения. «Одетый в королевскую пурпурную одежду, новый король следовал во дворцовую церковь святых Петра и Павла. В ней перед алтарем он давал клятву верности народу: выслушивал, возможно, речь, в которой ему перечисля¬лись его обязанности; стоял на коленях перед митрополитом, его голова умащалась маслом, и на том церемония завершалась». Новый король начинал свое царствование с посылки порученцев с целью сбора клятвы верности от всех подданных, причем за нарушение этой клятвы полагалось отлучение от церкви. За все время существования Толедского государства (143 г.) в нем пра¬вили 19 королей, четыре из которых были выбраны, шесть зах¬ватили власть насильно, остальные девять получили ее по на¬следству.
Особенности правового общения и законодательного регули¬рования. Согласно законодательным установлениям, существовала единая юрисдикция для римлян и готов. Однако суд вершили лица, которые были одновременно и судьями, и военачальниками, и администраторами, и потому они часто злоупотребляли своей вла¬стью. Поскольку государство было военно-бюрократическим, много внимания уделялось регулированию воинской повинности. Служи¬ли только свободные, служба считалась и правом и обязанностью и специально не вознаграждалась. Позднее к службе в войске допускали испано-римлян, рабов. Во время войны солдаты полу¬чали вознаграждение, в мирное время в их пользу осуществлял¬ся сбор налогов. В кодексе Алариха довольно обстоятельно регу¬лировались вопросы воинской службы. После помолвки с девушкой солдат обязывался жениться на ней в течение двух лет. Если сол¬дат получал плату за помощь в побеге арестованного, то подлежал смертной казни.
Семья оставалась патриархальной. Она возглавлялась отцом, хранителем домашнего культа и строгой дисциплины, которой подчинялись все (люди и вещи), причем жена находилась на поло¬жении, приравненном к положению детей и внуков. Родственными лицами считались те, кто имел родство до 7-й степени включи¬тельно (Бревиарий). Брак воспринимался в духе Модестина — как союз мужчины и женщины, однако заключался этот союз в виде сделки купли-продажи, покупки тела и во многом напоминал практику времен Хаммурапи и Моисея. Вначале существовал зап¬рет на межнациональные браки, который при Леовигильде был снят. Семейные лично-властные отношения предполагали возмож¬ность продажи детей в рабство с правом выкупа. Семейные лич¬но-имущественные отношения, как и в римском праве, включа¬ли вопросы предоставления приданого, наследства, а также да-
262 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
рение. Усыновление подразделялось на усыновление несовершен¬нолетнего и лица полноправного.
Наследование было трех родов — по завещанию, по закону и так называемое необходимое (обязательное) наследование, которое определялось в четвертую часть имущества. Процедура оформле¬ния завещания, изобретенная римлянами и заимствованная в оп¬ределенной части вестготами, имела четыре разновидности: заве¬щание при пяти свидетелях, завещание преторское при семи сви¬детелях, публичное завещание (в присутствии войска) и собствен-^ норучное.
Обязательственные отношения строились по образцу рим-j ских. Они возникали из договоров и деликтов. Грабеж предусмат-Й ривал четырехкратное возмещение стоимости похищенного (напри-Ц мер, во время пожара), а причиненный вред требовал двукратного возмещения. Штраф за оскорбление суда или составление ложных документов определялся самим судом. Вина подразделялась на три разновидности — умысел и два вида небрежности, грубая и легкая. Участники правоотношений подлежали подчинению обычному или кодифицированному праву в зависимости от их племенной принад¬лежности. Исполнение обязательства обеспечивалось также угро¬зой продажи в рабство.
Уголовное наказание было социально-стратифицированным: знатным и простолюдинам присуждалось неравное наказание за одно и то же преступление. Так, по Бревиарию Алариха за под¬делку завещания лицо высшего сословия наказывали ссылкой, а низшего — каторжными работами. Зачинщиков восстания в зави¬симости от социального положения приговаривали к распятию на кресте, к растерзанию дикими животными или к ссылке на остров.
Особенные меры были предусмотрены против правонарушаю-щей деятельности евреев, еретиков и рабов. Раб наказывался 200 ударами плетью только за то, что указал безопасную дорогу бежавшему рабу. Евреям запрещалось чтение книг, противореча¬щих догмам христианской веры. Для нарушителей предусматрива¬лось наказание 100 ударами плетей (Либер Юдисиорум, 12-я кни¬га). До Бревиарию Алариха евреям запрещалось под страхом смер¬тной казни иметь рабов из христиан. Причем Бревиарий наказывал не только за действия, но и за намерения (считалось, что госу¬дарственные преступления совершаются не только действиями, но и словами). О покушении было сказано: «Тот, кто хотел убить, но не убил по какой-либо причине, наказывается как за убийство» (здесь и далее пер. С.Я. Медведева).
Составы преступлений в Бревиарий были классифицированы по Сентенциям юриста Павла и Кодексу Феодосия, преступления против государства, религии, жизни и личной неприкосновеннос¬ти, против нравственности и имущества.
Тема 12. Западная Европа в начале средних веков
2631
Принципы судебного разбирательства. Если обвиняемый при¬говаривался за взятку и в этом же оказывался уличенным cai судья, то последний подлежал тому же наказанию, к которому! был приговорен обвиняемый (ср. ст. 5 Свода законов Хаммурапи).! Согласно Либер Юдисиорум, кодексу короля Леовигильда, приня¬тому в 572 г. и дошедшему до нас во многих фрагментах, ни одик судья не должен слушать дело без соответствующего указания нем в законе (здесь воплощен римский принцип «нет наказания 6es упоминания о нем в законе»). Незнание закона не освобождало от ответственности.
«Тот, кто совершает преступление, не должен оставаться без-| наказанным, даже если он заявит, что не знал ни права, ни за¬конов» (Либер Юдисиорум. 2.1.3).
Отец не мог быть наказан за преступления сына и наоборот^ «Отец не мог наказываться за сына, сын — за отца, жена — зг мужа» (Либер Юдисиорум. 6.1.3). Это положение непосредственнс перекликается с известным библейским текстом Пятикнижия Мо¬исеева, где говорится: «Отцы не должны быть наказываемы смер¬тью за детей, и дети не должны быть наказываемы смертью зг отцов; каждый должен быть наказываем смертью за свое преступ^ ление» (Втор. 24,16). В этом положении воплощен принцип, требу¬ющий в обеспечение справедливости наказывать в точном соответ¬ствии с законом и с мерой виновности обвиняемого.
Субъектами преступного деяния могли быть признаны дети 10 лет. Этот возрастной предел оставался типичным для многиэ европейских государств на протяжении всего средневековья. Более низкий предел зафиксирован письменно только в китайском кодек-j се Танской династии (653 г.), где ответственность предусмотрена с 7 лет. Вместе с тем ряд жестоких наказаний с элементами уст¬рашения или репрессий против еретиков не был известен китай¬скому законодательству этого периода. В Либер Юдисиорум имелся состав преступления «против народа и государства». Евреям страхом наказания (отрезание носа и конфискация имущества]) запрещалось праздновать свои религиозные праздники, а за упор¬ство в защите иудейского учения полагалось наказание в 100 уда¬ров плетьми. По замечанию Монтескье, жившего через тысячу лет после этих законоустрашений, «мы обязаны вестготскому прав} всеми правилами, принципами и понятиями современной инквизиЧ ции» (Монтескье Ш.Л. Избр. произв. М., 1957. С. 590). Для сравне^ ния: китайский Танский кодекс не знает сожжения и освобожда¬ет от наказания стариков 80 лет и женщин 60 лет.
Детализированными были наказания за оскорбление личнос¬ти или нравственных чувств, в последнем случае — за прелюбоде¬яние, невыполнение женщиной своих обязанностей по уходу за младенцем. За мужеложство предусматривалась кастрация. Силь-
264 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
ным оскорблением считалось дерганье за бороду или за волосы, а также за одежду. Это весьма напоминает состав преступления и наказания из Русской правды: «А во усе 12 гривне, а в бороде 12 гривне» и такой же состав в алеманской правде, где штраф оп¬ределен в 12 солидов. Строго наказывались гробокопатели (граби¬тели и осквернители могил), потребители наркотиков с целью вы¬зова преждевременных родов. За аборты предусматривались нака¬зания в семи статьях кодекса Рессевинта.
В судоговорении действовал библейский принцип «один свиде¬тель не свидетель». Предусматривалось также наказание за отказ от свидетельских показаний. «Если какой-либо человек не пожела¬ет сказать правду по требованию судьи или скажет, что не зна¬ет ее и не пожелает дать клятву по причине благодарности, любви или по просьбе, то, если он высокого ранга, не может быть боль-1 ше свидетелем ни в одном процессе. А если он меньшего ранга, но свободный, не может быть свидетелем и, кроме того, получает| 100 плетей и становится бесчестным» (Либер Юдисиорум. 2.4.2).
Таким образом, законодательство Вестготского государств V—VII вв. явилось своеобразным синтезом германского и цер-| ковного права на прочной основе римского наследия, что нашло| воплощение примерно в четырех крупных кодификациях: Эриха! (475 г.), Алариха (506 г.), Леовигильда (572 г.) и Рессевинта (654 r.).i ^ Работы такого рода начались раньше, чем во многих других евро-fl пейских странах. Одной из редких формулировок следует считать ‘ требование «король и народ должны подчиняться закону» (Либер Юдисиорум. 2.1.2). И еще одно положение также весьма характер¬но для варварских сборников законов раннего средневековья, когда началось приобщение к христианской вере, — требование, чтобы законы были нравственными по своему содержанию.
«Закон — Душа справедливости, учитель жизни и всего наро¬да» (Либер Юдисиорум. 1.2.2). Свидетели не могли давать показа¬ния против родственников и свойственников. Вестготское законода¬тельство частично действовало и во времена арабской оккупации и стало важным источником Семи Партид (XIII в.), зафиксировав¬ших правовые начала королевского правления и правления корте¬сов после успешного освобождения от иноземного господства.
Королевство франков
Окончательное переселение «варварских» племен Европы за¬вершается основанием новых государств. Так было с переселени¬ем готов, так закончилось переселение англов, саксов, бургундов и франков. Начиная с 276 г. франки — сводное племя германцев — приходят в римскую Галлию вначале как пленные, затем как со-
Тема 12. Западная Европа в начале средних веков
265
юзники римлян и позднее как завоеватели и создатели королев¬ства-империи. Во второй половине IV в. франки соединились с племенем салов, происходивших из приморских германцев.
Первые короли франков получили опыт государственного и военного управления у римлян. В Римской империи за сбором на¬логов следили чиновники, поддерживаемые в своих действиях вой¬ском и вместе с армией получавшие вознаграждение и доволь¬ствие от правительства. Варварскому вождю негде было брать по¬добных чиновников и нечем было им платить. Поэтому, взяв рим¬ский титул рекса (царь), он поручал своим приближенным воена¬чальникам (комитам и графам) надзор за всем происходящим на подвластных им территориях. Одновременно им дозволялось про¬водить сбор податей с местных жителей, а те в свою очередь пе¬редоверяли этот сбор более мелким командирам или воинам.
Военачальники территорий приносили рексу (королю) клятву в том, что не изменят ему в мирное время и не оставят в дни войны. В ответ на это король также приносил клятву уже в каче¬стве их господина-покровителя (сеньора) в том, что он не отнимет феода (землю и власть над ее жителями) ни у самого военачаль¬ника (вассала), ни у его наследников и будет защищать своих кре¬стьян от врагов и разбойников и судить споры между ними. Клят¬ву произносили именем племенных богов, а впоследствии именем Христа.
Самый знаменитый и удачливый король салических франков Хлодвиг (484—511) был внуком основателя династии Меровингов по имени Меровей (бог Моря), его отец Хильдерик был королем и союзником римлян и служил в римском войске. В захоронении Хильдерика были обнаружены останки боевых коней (обряд гер¬манцев V столетия). Он был похоронен с длинными волосами, пан¬цирем и полудаментом, одеянием римских начальников. В захоро¬нении обнаружены также оружие и драгоценности, изготовленные по канонам придунайских германцев, и золотая крестообразная фибула (застежка) — знак высокого положения в христианском государстве (в данном случае Восточной Римской империи). Про¬цедура погребения в целом была языческой, а место погребения выбиралось по римскому образцу: рядом с дорогой и за предела¬ми городской черты.
Хлодвиг был знаменитым и смелым воином, его имя озна¬чало «отважный в бою». После смерти отца он унаследовал от него власть с правом карать, миловать и командовать (две важ¬нейшие опоры власти в средние века), хотя военное командова¬ние ему поначалу пришлось делить с римским военачальником. В битве при Суассоне произошел памятный эпизод с дележом военной добычи. Как хранитель и гарант военной добычи, Хлод¬виг по просьбе местного епископа пошел на нарушение — вы-
266
Часть I. История права и государства в древности и в средние века’
нул захваченную церковную вазу. Заметив это, к нему подошел^ один из его воинов, выхватил вазу, рассек ее мечом и заявил, что по правилам военная добыча подлежит справедливому рас¬пределению по жребию. Хлодвиг отомстил ему на одном из во¬енных смотров, предложив поправить амуницию, и, когда воин склонил голову, вождь отсек ее своим мечом. Здесь, в Суассо-не, он собирал налоги в казну, получал доходы от чеканки мо¬нет с именем императора Восточной Римской империи и здесь же начал захватывать казенные земли, с тем чтобы разместить на них своих воинов.
В целях безопасности ему пришлось заключить договор о не¬нападении с королем бургундов Гундобадом (493 г.) и взять в жены его племянницу Хлодельфильду (Клотильду), ревностную като¬личку, которая оказала значительное влияние на его решение принять христианство. Хлодвиг крестился 25 декабря 498 г. (?), после одного решающего для него сражения, перед которым он, возможно в подражание императору Константину, объявил, что в случае победы клянется принять крещение. Его крестил епис¬коп Реймса и произнес при этом памятные и часто цитируемые слова: «Склонись, сикамбр (одно из наименований варварских племен). Почитай то, что ты изгонял, изгони то, что почитал». Так возникла традиция формирования общности, которую станут называть народом христианским (популюс христианус). Его под¬данные заявили о своем желании следовать за бессмертным Бо¬гом и отвергнуть смертных богов. Сам король отныне становился представителем единого для всех людей Бога и заручался поддер¬жкой католической церкви ка»к влиятельного надплеменного уч¬реждения.
После смерти Хлодвига в 511 г. его королевство, сильно рас¬ширившееся за счет присоединения Аквитании (область в Юго-Западной Галлии, занятая до этого вестготами), было поделено между сыновьями. Борьба за власть и трон выдвинула новую по¬литическую силу — королевских чиновников, управлявших делами королевского двора (майор домус), и правителей пограничных об¬ластей. В момент очередной угрозы развала королевства Меровин-гов удача сопутствовала одному из герцогов (воевод) — майордо-му Пипину II, сын которого, тоже майордом, Карл Мартелл про¬славился блистательной победой над арабскими интервентами в 732 г. в битве при Пуатье. В ноябре 571 г. его сын Пипин III Ко¬роткий был помазан на царство папой римским и королевский трон окончательно перешел к Каролингам, прозванным так в честь Карла Мартелла.
По обобщению Стефана Лебека, история франков на пути от Франкии к Франции может быть представлена в трех основных периодах: долгий Шестой век (481—613 гг.), отмеченный объ-
Тема 12. Западная Европа в начале средних веков
267
единительными устремлениями Хлодвига и его наследников на фоне завоевательных устремлений Византии, захватившей боль¬шую часть Западной Европы; долгий Седьмой век (613—714 гг.) с правлением Хлотаря II и Дагбера, подлинных создателей сред¬невековой Франции и ее структурных элементов; большой Вось¬мой век (714—814 гг.) —правление Пипинов, когда происходит слияние социальных и экономических течений Севера с полити¬ческими и культурными структурами, заимствованными с Юга.
Высшего могущества и территориальной экспансии царство Каролингов достигло в правление Карла Великого (742—814), ко¬торый стал основателем тысячелетней империи, известной впослед¬ствии под именем Священной Римской империи германской нации. Этот правитель еще до объявления его императором (800 г.) вос¬создаваемой в новых исторических условиях Римской держ’авы сделал ставку на сочетание военной силы и духовного верховен¬ства. Он сам созывал церковные соборы, как это делали до него некоторые римские императоры (Константин, Юстиниан), и кон¬тролировал их внутреннее управление. «Дело короля — управлять церковью и защищать ее, а дело папы — за нее молиться», — го¬ворил он папе Льву III. Возложение императорской короны 25 де¬кабря 800 г. символизировало создание новой империи, продолжа¬тельницы римской — с той поправкой, что она должна была объ¬единить весь западноевропейский христианский мир в одном госу¬дарстве и под наставничеством одной церкви.
Карл еще при жизни был назван Великим и помазанником Божьим. Его правление отмечено увеличенным интересом к антич¬ной литературе и воспитанию, при его дворе усилиями Алкуина, Павла Диакона и других получили вторую жизнь пять свободных искусств. Управление империей в его бытность включало исполь¬зование законодательных королевских установлений и обычного права тех народов и племен, которые объединяла империя, — франков, бургундцев, алеманов, баварцев, тюрингов, фризов и др. Западная часть империи стала называться Францией, а средняя послужила основой для новой германской нации — дойчей (от древ-ненем. «народ»).
К властным полномочиям Карла Великого в качестве импера¬тора относилась «охрана мира», причем в случае нарушения он призывался к обеспечению «правильного мира для церкви, вдов и сирот и слабых», а также к должному наказанию виновных в лице «разбойников, убийц, прелюбодеев и кровосмесителей». В обеспе¬чение этой задачи он издавал свои установления (капитулярии), посылал своих личных контролеров над судами и церковными об-Щинами («государевых посланцев»), организовывал преследование лиц, оскорбивших христианскую веру и ее служителей.
268 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Салическая правда
Салическая правда (ок. 510г.) представляет собой запись древ¬них обычаев приморских франков, и потому ее можно назвать судебником франков. Составлен он из конкретных судебных случаев (казусов), превратившихся в результате многократных повторений в течение длительного времени в судебные обычаи. Судебник, именуемый по-латыни Салическим законом (Lex Salica) и Саличе¬ским законным пактом (Pactus Legibus Salicae), состоит из Про¬лога, 65 титулов и Эпилога. Впоследствии преемники Хлодвига уве¬личили его объем за счет прибавления нескольких глав в течение VI—IX вв.
Основными областями судебного контроля стали преступления на личной или имущественной основе и соответствующие наказа¬ния за них, имущественные обязательства и наследование алло¬да (поземельного владения семьи), обязанности родственников по оказанию помощи при возмещении имущественного ущерба или лично-телесного вреда, порядок осуществления правосудия, оцен¬ка свидетельских показаний и ответственность территориальных общин за возмещение ущерба, причиненного на их территории скрывшимся преступником.
Салический закон — это не сборник политических законов, поскольку в нем нет законоположений о наследовании трона, о пережитках язычества или о защите христианской веры. Соглас¬но легенде, Салическая правда составлена четырьмя выборными мужами от разных частей королевства, которые составили его пол¬ностью за три заседания.
Сборник написан на латыни, и это давало возможность заим¬ствований из римских правовых конструкций при общей неприкос¬новенности и сохранности старого доброго права (т.е. народных правовых обычаев). Непосредственной областью распространения действия судебника стала северная часть королевства, занятая салами-пришельцами, тогда как на юге действовал кодекс Алари-ха, который Хлодвиг приказал применять по делам галло-римлян.
Во Франкском королевстве в этот период проживало восемь групп населения. Об этом можно судить с наибольшей степенью вероятности на основании тарифа поранений и наказаний. В север¬ной части выделялись группы свободных франков, полусвободных (литы), рабов, три группы королевских служащих (чиновники-во¬еначальники, дворцовые служащие, дружинники). Лишение жизни свободного франка оценивалось штрафом в 200 солидов, убийство скопищем —в 600 солидов и убийство в военном походе —в 1800 солидов Откупная цена за совершенное убийство именовалась вер-гелъдом (цена человека по рождению). Жизнь раба приравнивалась к стоимости быка или коня и составляла 30 солидов.
Тема 12. Западная Европа в начале средних веков
269
Своеобразной социальной группой были полусвободные литы. Зависимые от своего господина, они находились с ним в договор¬ных отношениях, участвовали в суде, военных предприятиях. Од¬нако судили лита по тем же правилам, что и раба.
В южной части королевства, где проживали галло-римляне, имелись группы римлян — королевских сотрапезников, римлян-землевладельцев, римлян-трибутариев (налогоплательщики). Осо¬бую группу составляли лица духовного звания. Убийство еписко¬па оценивалось штрафом в 900 солидов, священника — в 600.
Весь сборник заполнен в основном перечнем наказаний и штрафов за причиненный вред личности или имуществу. Граждан¬ско-правовым отношениям посвящены только две статьи из 65 первой редакции, они регулируют порядок перехода собственнос¬ти и порядок наследования (соответственно ст. 46 и 49). Судебник предназначался в качестве руководства в судебном разбиратель¬стве, более надежного, чем правовой обычай, поскольку обычаи могли варьировать от местности к местности (ср. древнерусское «что ни город, то норов»). Достоинством письменного закона было то, что он в состоянии вобрать наиболее распространенные и наи¬более приемлемые из существующих правовых обычаев. У него всегда одна и та же форма, не поддающаяся грубым искажениям с той или другой стороны.
Салический закон, таким образом, предстает прежде всего судебником, а не полным сводом законов. Это записи судебных обычаев, либо сделанные впервые, либо со следами обработки под пером юристов, а также служителей римской церкви. Неполнота и недостаточная упорядоченность отдельных положений (об одном и том же говорится в 3—6 местах) сочетаются в некоторых редакци¬ях (всего дошло около 350 списков) с искажениями и вставками пе¬реписчиков. Впоследствии судебник уточнялся и дополнялся специ¬альными королевскими установлениями— капитуляриями, эдикта¬ми, экстраваганциями (переходными положениями). Преобладаю¬щая форма изложения — казуистическая, при такой форме отсут¬ствуют обобщающие отвлеченные понятия, например поня¬тия вины, преступления и наказания, умысла или неосторожнос¬ти и др.
Салическая правда — более поздний свод законов среди ко¬дексов трех союзных народов — бургундов, франков и вестготов, разместившихся в южной части Галлии. Первыми составили соб¬ственный свод законов бургундцы (443 г.). Они проделали это с по¬мощью галло-римского аристократа Сиагрия. Они же несколько раньше франков приняли христианство. Вестготы к этому време¬ни уже имели Кодекс Эрика (475 г.) и Бревиарий Алариха (506 г.). Последний стал по указанию Хлодвига действующим руководством для галло-римлян Франкского королевства.
270 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Судебное устройство. Отправление правосудия отмечено во времена составления судебника значительной простотой. В каждом кантоне и сотне суд состоял из всех свободных людей, франков. Галло-римляне подразделялись в это время на римлян — коро¬левских сотрапезников, посессоров-землевладельцев и трибутари-ев-налогоплателыциков, причем последние составляли основную массу. Сотенное собрание (малъ) заседало в отведенном месте с каменными скамьями (малъберг). В собрании председательствовал тунгин (начальник, выбранный сотней), однако высшая власть принадлежала графу — сановнику, назначенному королем для уп¬равления пагусом (департаментом), в котором объединялись не¬сколько сотен.
Те свободные люди, которые находились в собрании для разрешения дел, именовались рахинбургами. Они восседали на каменных скамьях, поставленных квадратом. Решение выносилось большинством голосов. В каждом суде франков заседали еще осо¬бо уполномоченные королевские чиновники, именовавшиеся са-цебаронами. В их обязанность входил сбор доли из каждого воз¬награждения, которое присуждалось судом. Эта доля причиталась королевской налоговой службе и носила название фредум. Пос¬леднее наименование близко по значению словам фритус и фре-тус, что означало нарушение королевского мира (см. гл. XIII, 6 и гл. L, 3).
Исполнителями судебных решений были низшие служители суда, а также воины и местная полиция (милитэс). Впоследствии, и довольно скоро, эта организация сменилась более централизо¬ванной и бюрократизированной. Председательство в суде от тун-гина перешло к графу, который отныне обязывался бывать пооче¬редно в разных сотнях своего пагуса. Король сделался высшим судьей, а его двор — судилищем для особо важных персон коро¬левства. Это преобразование шло параллельно преобразованию роли писаного закона, в частности, его дальнейшим уточнениям, изменениям и исправлениям.
Наказания как возмещение вреда (композиция). На самых ранних этапах общественного быта вознаграждение за вред вос¬принималось итогом мирового соглашения, мировой сделки или, как считает французский историк права Р. Дарест, результатом «мирного трактата между воюющими сторонами» — семьей пост¬радавшего и семьей обидчика. Размер возмещения устанавливал¬ся в зависимости от обстоятельств и по договоренности сопричаст¬ных лиц либо через посредников. Такой характер композиции (ком¬пенсации) представлен в поэмах Гомера и в северных сагах. Но уже ко времени Тацита у германских племен наблюдалось стремление положить спорам о размерах суммы возмещений некий фиксиро¬ванный предел и назначить их твердый перечень, среди которого
Тема 12 Западная Европа в начале средних веков
271
предусмотрены были также отчисления в пользу государства. В Са¬лическом законе возмещение делится на две части — на файд, вы¬даваемый потерпевшему или его представителям в виде выкупа за частную (в том числе кровную) месть, и фредум, поступающий го¬сударству за его вмешательство. Фредум составлял третью часть всей суммы. Помимо выкупа существовала еще реституция (воз¬врат или восстановление нарушенного) и возмещение издержек.
У кельтов, живших в Галлии еще до римского вторжения, и у германцев возмещение первоначально исчислялось головами ско¬та. Салический закон дополняет это исчисление уже золотой и се¬ребряной монетой. Он употребляет в этих целях римскую золотую монету солидус, равнявшийся 40 динарам серебром. Типичное воз¬мещение составляло 15 солидов золотом. Почти все другие виды возмещений составлялись путем кратного увеличения или умень¬шения этой суммы. Она могла быть 3 солида или 600 солидов, а иногда даже 1800 солидов.
В период действия Салического закона 3 солида приравнива¬лись к стоимости коровы, зрячей и здоровой, либо кобылицы зря¬чей и здоровой, либо меча без ножен или ястреба неприрученно¬го. Конь зрячий и здоровый оценивался в 12 солИдов, и столько же стоила броня исправная.
Тариф возмещений может служить косвенной характеристи¬кой престижа и защищенности различных социальных слоев или ступеней общественной иерархии. Так, если речь шла о преступ¬лении, посягающем на лицо, состоящее на королевской службе, то возмещение увеличивалось в 3 раза. Возмещение родственни¬кам убитого воспринималось не как государственное наказание, а как частное возмещение потерпевшей стороне (семье потерпев¬шего). Обыкновенный вергелъд (от слов «вера» и «гельд» — цена человека по рождении) у франков составлял 200 солидов, а вер-гельд римлянина уменьшался вдвое. У рипуарцев (другого гер¬манского племени, тоже имевшего свой сводный писаный закон) существовала в это же время разница в вергельде за франка и бургундца, а также за алемана, баварца или саксонца. Таким об¬разом проводилась грань между своими и чужими, между фран¬ком (соплеменником) и иноплеменниками (римлянами, баварцами и др.).
Помимо обязательного денежного возмещения за причиненный Ущерб существовали и другие наказания, например связанные с ук¬лонением от явки в суд или от исполнения судебного решения. В этом случае санкция была одна — поставление ослушника вне закона. У афинян эта ситуация приравнивалась к бегству, римляне свели на¬казание к «лишению огня и воды». Ослушник, оказавшийся вне за¬кона, подлежал истреблению как опасный дикий зверь. Из подобной практики возникла санкция в виде смертной казни, причем необхо-
272 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
димым следствием поставления вне закона или осуждения на смерть стала конфискация имущества.
Телесные наказания вначале применялись для репрессий про¬тив непослушных рабов. Затем область их применения расширилась. Например, тот, кто освободит от виселицы еще живого осужден¬ного человека, сам должен быть повешен вместо него. За убийство, совершенное вооруженной шайкой, положен вергельд в 600 соли-дов. Характерно при этом распределение ответственности между соучастниками преступления.
Если жертва получила три раны или больше, то считалось, что в действительности произошло три убийства. Вследствие этого счета из напавшей на человека шайки брали трех человек, каж¬дый из которых должен был уплатить стандартный вергельд, за¬тем еще трех, которые платят по 90 солидов, и еще трех, пла¬тящих по 45 солидов.
Существует множество толкований этой системы подсчета. Согласно шведским законам средневекового периода, в подобных случаях в качестве убийцы преследовался только один человек. Именно ему и присуждался основной стандартный штраф в 40 ма¬рок. Однако суд одновременно выбирал для оштрафования еще одного человека из банды, который платил штраф как подававший советы, а также третьего человека из банды как соучастника, дер¬жавшего жертву в тот момент, когда ее убивали. По некоторым обобщениям, та же мысль послужила принципом определения на¬казания за убийство шайкой в Салическом законе, который небез¬основательно увеличивает санкцию за убийство бандой Он, по словам Дареста, устанавливает при этом своеобразный «максимум возмещения» потерпевшей стороне.
Имущественные отношения. Главы, относящиеся к области гражданского права франков, регулируют порядок возврата похи¬щенных или утраченных (потерянных) вещей, продажи спорного имущества. В последнем случае продавцов спорного имущества вызывают на заседание в срок от 40 до 80 дней в зависимости от расстояния, а покупателя устраняют из дела. Продавец спорной вещи платит возмещение и возвращает полученную от покупате¬ля сумму. Если продавец, вызванный в суд для очистки намерений покупателя, не является, то он осуждается заочно. Так же посту¬пали и древние греки.
Салический закон различает два вида договорных обяза¬тельств: относительно вещей и относительно устных договоренно¬стей, основанных на доверии. В первом случае кредитор при сви¬детелях обязан принуждать должника к выполнению обязательств 3 раза с промежутками в семь ночей. Каждое из таких требова¬ний не лишено последствий, поскольку подвергает должника штрафу в 3 солида. Затем следует обращение в суд, и если долж-
Тема 12. Западная Европа в начале средних веков
273
ник все же упорствует в исполнении обязательств, то он приго¬варивается к платежу суммы долга и еще к 15 солидам штрафа независимо от 9 солидов, уже наложенных вследствие трехкрат¬ного неисполнения. Таким образом, исполнение даже обычных | договоров обеспечивалось карательным иском. Возвращение сум¬мы составляет лишь добавление к наказанию. И это осталось от J первобытного правового обычая. У греков и римлян должник, отрицающий свой долг, приговаривался к штрафу в двукратном, а иногда даже трех- и четырехкратном размере по отношению к сумме долга.
Другой вид исполнения обязательств тоже связан с возмож¬ностью принуждения, но в ином порядке. По прошествии срока кредитор отправляется к должнику в дом вместе со свидетелями и требует платежа. Если следует отказ, должник платит штраф 15 солидов. Потом через каждые девять дней следуют три требо¬вания, заявляемые уже в собрании и повторяемые всякий раз у должника на дому. Новое уклонение от платежа налагает на дол¬жника каждый раз новый штраф по 3 сЬлида.
Еще при первом требовании кредитор получает от тунгина право на протест в присутствии свидетелей против всякого пла¬тежа кому-либо и против всякого залога, которые могут быть сделаны во вред ему его должником. Наконец, кредитор идет к графу, который вместе с ним и семью рахинбургами отправля¬ется в дом должника, арестовывает его имущество и передает кредитору имущество, соразмерное сумме долга. Третья часть штрафа идет в пользу графа в качестве фредуса (штрафа за на¬рушение мира).
В гл. 44 о браке вдов требуемая процедура включала предъяв¬ление иска в судебном заседании от участников процедуры, пос¬ле этого брак заключался в виде продажи за цену в 3 солида и один денарий с согласия трех упомянутых участников заседания. Такой брак у римлян (coemptio) и других первобытных народов свя¬зан с тем, что в их практике еще не было заключения чисто кон-сенсуального договора — договора по согласию сторон.
Контрольные вопросы
Какие периоды существования Вестготского государства за¬фиксированы до арабского завоевания?
В чем своеобразие рецепции римского права в Вестготском государстве?
Какую разновидность источника права составил Салический закон?
274 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Литература
Салическая правда / Пер. Я.Я. Грацианского. М., 1950. — Корсунский А.Р. Готская Испания (V—VII вв.). М., 1969. —Мед¬ведев С.Н. История государства и права Испании. Ч. 1. Вестготский период. Ростов н/Д, 1992. —Лебек Ст. Происхождение франков. V—IX вв. / Пер. с франц. В.А. Павлова. М., 1993 (Разд. I—III). — Раннефеодальные государства в Европе V—IX вв. // Опыт тыся¬челетия. Средние века и эпоха Возрождения: Быт, нравы, идеалы. М., 1996. С. 98 и ел. — Вестготская правда // Антология мировой правовой мысли: В 5 т. Т. 2. М., 1999. С. 55—61.
Тема 13. Средневековая Англия
Англосаксонские государства. Нормандское завоевание. Организа¬ция власти и управления. — Возникновение общего права и суда присяжных. —Великая хартия вольностей 1215 г. —Возникно¬вение парламента.
Англосаксонские государства. Норманлское завоевание. Организация власти и управления
Феодальный период политической истории Англии длится с V по XIV в. и отмечен ранним переходом к современной нации — государству с централизованной королевской администрацией, обо¬собленным положением парламента и сословным самоуправлением. Этот процесс был ускорен тюдоровским абсолютизмом (XVI — на¬чало XVII в.) и революцией середины XVII в.
Англия представляет собой одну из четырех основных облас¬тей Британского архипелага, к которой на протяжении длительно¬го времени присоединялись другие части: в 1536 г. —область уэльсцев (именуемых также галлами и валлийцами), в 1707 г. — шотландцев и в 1800 г. —ирландцев. Первыми обитателями были бритты, затем кельты. В последующем кельты частично ассимили¬ровались под воздействием волн вторжений и миграций с герман¬скими племенами, частично эмигрировали в Ирландию и на кон¬тинент (Бретань). В I в. до н.э. здесь появились войска Цезаря, за¬тем Агриколы и Адриана, с 450 по 1066 г. создают свои государ¬ства и владения вторгшиеся племена англов, саксов, данов (дат¬чан) и норманнов.
Преобладающим здесь оказалось влияние германцев. От кель¬тов осталось несколько обиходных слов. Римское влияние началось со времен Цезаря и прервалось в V в., а затем отчасти вернулось в связи с распространением христианства. Оно было ощутимым в сфере судопроизводства, в процессе выработки законов, их тол¬кования и в терминологии.
Законы, существовавшие в предроманский и романо-британ-ский периоды, не оказали существенного влияния на формирова¬ние британского права, которое датируется лишь с момента про¬никновения на остров англосаксов. Вторгшиеся германские племе-
1
•к!»
I
276 Часть I История права и государства в древности и в средние ве:
на, обитавшие до этого в прирейнских областях, создали здесь семь отдельных королевств с собственной знатью (эрлы) и просто¬людинами (кэрлы) и учреждениями власти (сотенное управление при помощи шерифов).
На крайнем юго-востоке расположилось графство Кент, к нему с юга и юго-востока примыкали Уэссекс и Суссекс, на севе¬ре расположилась Нортумбрия, а в центре — Мерсия. Часть кель¬тского населения сбежала, другая же смешалась с пришельцами. На протяжении последующих веков между этими королевствами происходила с переменным успехом борьба за верховенство. Их | объединению способствовало христианство, которое стало вводить¬ся примерно с 600 г. Страна заселялась грамотными священника¬ми, авторами теологических трактатов
Сводных законов в письменной форме от этого периода почти не сохранилось. В правление короля Альфреда Великого (871— 899 гг.) был составлен свод старых законов и тем самым было по¬ложено начало общенациональному законодательству, хотя само¬му королю приходилось делить сферы властного влияния с очень могущественными в то время правителями из датчан. В 1035— 1037 гг. Англия вместе с Данией и Норвегией входила в государ¬ство Канута Датского.
В своем своде Правда Альфреда король содействовал упроче¬нию феодальной иерархии и личной власти феодальной знати (гла-фордов, впоследствии лордов) над слугами и зависимыми людьми, которые обязывались быть верными своему господину. Ссылаясь на авторитет евангельских текстов, судебник утверждал, что «Хри¬стос приказал, чтобы каждый любил своего господина как самого себя». В одной из статей Правды Альфреда было зафиксировано следующее требование: «Так предписываем мы и в отношении всех людей… кто замыслит на жизнь своего господина (глафорда), тот отвечает своей жизнью и всем, чем обладает, или пусть очистит¬ся (в соответствии с) вергельдом своего господина» (Правда Аль¬фреда, 4.2).
Собственно, об англосаксонском праве можно говорить толь¬ко после победы норманнов: хотя они и не принесли с собой с кон¬тинента своих законоустановлений, тем не менее опирались на присущие феодальной иерархии обычаи и связи, которые вскоре под влиянием местных условий стали отличаться от норманнских. Однако на упрочение феодальных владений и порядков завоева¬телей ушло почти 100 лет.
В 1149 г. в Англию по приглашению архиепископа прибыва¬ет Вацарий, юрист из Ломбардии, который учился в Болонье и стал преподавать в Оксфорде, где подготовил и опубликовал трак¬тат с выдержками из Дигест и Кодекса Юстиниана. Римская тер¬минология была использована при регистрации и описи земельных
Тема 13 Средневековая Англия
277
владений в период правления Вильгельма Завоевателя (около! 1086 г.). Римской правовой терминологией пользуются и классики! английского правоведения, авторы трактата под одинаковым назва-[ нием «О законах и обычаях Англии» Глэнвилл (1189 г.) и Брайтон| (середина XIII в.).
Организация власти. Германские племена объединялись в| королевства, в которых король (кит) был только высокоавторитет-1 ным представителем общины в военных делах, а не ее правите¬лем. Он избирался из числа равных, но выделялся своими добле¬стями и авторитетом, причем последний подкреплялся авторите¬том божества Вотана, от которого происходили все англы и сак¬сы. В 668 г. по инициативе архиепископа Кентерберийского церков¬ные общины были объединены в одну национальную, что содей- ] ствовало процессам сплочения и контроля.
Земля использовалась на основе племенных обычаев, по на-1 родному праву (фолъкрайт). Таков был режим пользования зем-| лей в общем, народном пользовании (фолъкленд). Другая форма пользования землей — на основе хартии (пожалования) с после¬дующей фиксацией его в особой книге (букленд, бокленд). Земля при таком пользовании имела три привилегии: она освобождалась! от обязанности поставлять людей для несения воинской службы,! от оплаты крепости (покровительства) и мостовых (провозных по-1 шлин). Она легко отчуждалась по волеизъявлению собственника! (господина).
Все английские короли, начиная с Вильгельма Завоевателя,! рассматривали завоеванные земли Англии как персональную соб-1 ственность, а всех подданных как ее временных держателей. Когда [ Вильгельм, будучи герцогом нормандским и вассалом французского I короля, стал завоевателем Англии, он раздал половину земель! нормандским знатным семействам, отобрав ее у 4 тыс. саксонских! лендлордов, четверть земли предоставил церкви и пятую часть! оставил за собой в подтверждение того, что из всех знатных се-[ мейств он является самым сильным.
Подобные земельные пожалования получили название фео-1 дольных (от франц. «фье»), которым норманны обозначили землю, I предоставленную в обмен на повинности и услужение лорду (гос-1 подину). Крупная знать тоже могла отдавать часть своей земли менее знатным и нуждающимся, а также рыцарям и «свободным! людям» (фрименам). Одна часть фрименов могла обязываться не- [ сти военную службу у лорда, другая часть — платить ренту. Знать располагала также услугами сервов, которые также обязывались работать на их землях. Они не были свободными и потому не могли оставить хозяйство господина, и положение их было чуть лучше, чем у рабов. Так в Англии складывалась система феодально-зави¬симых отношений с ее двумя главными принципами: 1) каждый
278 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
человек имеет своего господина; 2) каждый господин имеет землю для пожалования в обмен на обещание верности и услуг. Земель¬ный лорд также имел определенные обязанности по отношению к вассалу — он должен был предоставить тому землю и защиту (по¬кровительство).
Вассалы приносили клятву верности (каждый своему господи¬ну) с преклонением перед сидящим лордом и с вытянутыми вперед и вверх руками, расположенными между руками господина. Этот обряд получил название «оммажа» (от франц. hommage — клятва) и до сих пор практикуется английской знатью по отношению к носителю королевской власти. В средние века подобная процеду¬ра совершалась во время молитвы, что служило напоминанием об отношении феодалов к Богу, их господину и защитнику на не¬бесах.
Власть и управление. В англосаксонский период истории ос¬новной территориальной единицей был тауншип (тун, селение, бург), заселенный аллоидальными владельцами (владельцами зем¬ли в семейном держании). Собрание свободных людей именовалось гемотом. С X в. тауншипы стали приближаться к разряду граф¬ства (шира — от слова, означающего часть, подразделение како¬го-либо целого), а совокупность широв (графств) составляла коро¬левство. Глава этого графства — шериф (от слова герефа — заме¬ститель правителя по судебным делам, в частности заместитель короля или элдермена — правителя графства).
Помимо короля и шерифов существовало собрание мудрых (уитенагемот — от слов «мудрый» и «собрание», в том числе со¬брание-суд). Собрание мудрых было аристократическим учрежде¬нием, в которое входил король, элдермены (правители) графств, королевские служащие, епископы, аббаты, а также герцоги (вое¬начальники) и советники короля. Общее число уитанов (от «умный человек») доходило до 90—100 человек.
В их функции входило смещение короля в случае дурного правления, что нередко сопровождалось и насилиями, и кровопро¬литием. После нормандского завоевания полномочия по смещению короля осуществлялись парламентом. Это происходило всего 3 раза —в 1327 г. был смещен Эдвард II, в 1399 г. —Ричард II и в 1688 г. — Яков П. Во времена уитенагемота такие смещения про¬исходили чаще.
Другая функция собрания — выборы короля. Все новые коро¬ли избирались только из королевской фамилии. В качестве канди¬дата выдвигался наиболее компетентный. Обычно это был старший сын, если он достиг определенного возраста и был сведущ в делах военных и административных. Трон мог в исключительных случа¬ях занять и младший брат короля. Особое предпочтение отдавалось тому сыну, который родился после занятия трона отцом. Он полу-
Тема 13. Средневековая Англия
279
чал в этом случае титул порфирородный (родившийся в крас¬ном) — традиция, восходящая к далекой древности, месопотамс-кой и особенно византийской (ср. император Константин Багряно¬родный). Иногда кандидата выбирали по рекомендации последне¬го короля или по обычаю. Все перечисленные процедуры и связан¬ные с ними реалии хорошо предсказуемы и не создавали больших проблем в избрании королей.
Третья забота уитанов была связана с их участием в каждом важном правительственном решении: в принятии законов, установ¬лении налогов для общественных нужд, заключении союзных и мирных договоров, мобилизации войска, а также в санкциях на королевские пожалования (гранты) боклендов, распределении вы¬морочных имений, в авторитетном одобрении церковных постанов¬лений. Иногда собрание заседало как высшая судебная палата по уголовным и гражданским делам.
Большое значение в становлении новой законодательной и административной практики после нормандского завоевания имела работа по составлению «Земельного кадастра» (1086 г.), который содержал опис,ь землевладения и землепользования по графствам и более мелким единицам. В истории страны он получил прозвание Книги Судного дня, однако назначение его было вполне прозаи¬ческим — оценка и подсчет возможных доходов короны, которые варьировали в зависимости от размеров и ценности владельческих земель. В отличие от Франции, где складывалась система подчи¬нения по принципу «вассал моего вассала не мой вассал», в Анг¬лии все подданные пребывали в прямой вассальной зависимости от короля, который был главным раздатчиком земельных держаний. Эта вассальная поземельная зависимость просуществовала вплоть до XX столетия. Опыт учета и фиксации поземельных владений при составлении кадастра включал использование многих латин¬ских терминов, которые позднее составили важную часть англий¬ской стандартной юридической терминологии.
Реформы Генриха II. В правление этого короля проведены три реформы — судебная, военная и административная. В облас¬ти судебной большой новацией стало введение разъездных судей (вначале двух, затем десятков судей в рамках шести округов) и введение специальной процедуры расследования по земельным ис¬кам и связанными с этим правонарушениями (Большая ассиза 1166 г., Нортгемптонская ассиза 1176 г.).
Военная реформа содействовала замене традиционной личной военной повинности выплатой «щитовых» денег, введению общего налога на движимое имущество (Ассиза о вооружении 1181 г.).
Административные преобразования затронули несколько областей. В составе королевских курий (ведомств) были выделены Палата шахматной доски (финансовое управление), ведомство
280 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
канцлера, ведомство Высшего суда во главе с юстициарием (зна-ток обычного, римского и церковного права), произошло обособ-ление Суда общих тяжб от Суда королевской скамьи.
Следующее направление перемен составило утверждение шерифов главами королевской администрации в графствах, наде-ление их высшими судебными, военными, а также финансовыми и полицейскими полномочиями на территории графства (Кларен-донская ассиза 1166 г.).
Неудачными оказались попытки этого деспотичного и энергич¬ного правителя подчинить себе духовенство и церковные суды, а также присвоить право замещения высших церковных должностей (Кларендонские конституции 1664 г.).
Возникновение обшего права и сула присяжных
Судебные дела по традиции рассматривались на местах, а не в центре и не в уделах. Коллективная ответственность сосущество¬вала с персональной (вначале была коллективная ответственность, затем персональная коллективная ответственность: вызывали 10 человек, на которых в случае коллективной вины возлагалась вся ответственность).
Помимо ордалий (испытаний) обвиняемый мог очиститься от подозрений при помощи клятвы, правда, в сочетании с клятвами других, обычно в количестве 12 из числа родственников либо не¬посредственных соседей, которые удостоверяли искренность пока¬заний обвиняемого. Фактически они в данном случае удостоверя¬ли наличие у обвиняемого определенной репутации. Однако клятвы разных людей имели неодинаковое значение, и здесь вступал в действие социальный статус свидетеля. Показания одного слуги господина приравнивались к силе показаний шести простолюдинов (кэрлов). Очищение клятвой не всегда принималось, и тогда при¬бегали к помощи Божьего суда (ордалии). Судебные испытания с божественным вмешательством применялись в том случае, если не собиралось 12 свидетелей, готовых принести клятву, либо разби¬рался рецидив (повтор) преступного деяния, либо обвиняемый был человеком несвободным.
Важным своеобразием в процедуре и обряде «суда Божьего» у англосаксов стало на первых порах соучастие в подготовке к нему христианских священников. В этот период греховное стало отождествляться с преступным, и уже в процессе принесения клятвы перед судом в подтверждение правдивости своих показа¬ний обвинитель и обвиняемый возлагали руку на Евангелие, кля¬лись именем Бога или святого. Суд Божий проходил в следующем порядке, о котором сообщается в Законах Этельстана (927—937 гг.).
Тема 13 Средневековая Англия
281
«Если кто-то обязался подвергнуться ордалии, тогда пусть подойдет за три ночи до того к священнику, который должен ос¬вятить <его>, и пусть питается хлебом и водой, и солью и травами до того, как приступит к ордалии, и должен присутствовать на мессах в каждый из этих трех дней, а в день, когда он должен! пойти на ордалию, пусть раздает милостыню и причастится и за¬тем раньше, чем пойдет на ордалию, присягнет в том, что он со¬гласно Правде не повинен в том, в чем его обвиняют. И если это ордалия холодной водой, то пусть он погрузится на полтора лок¬тя <связанным> веревкой, если <же> это ордалия <раскален-ным> железом, то должны пройти три ночи, прежде чем откро¬ют руку» (Законы Этельстана, 23, 23.1).
Испытание водой имело знаком невиновности принятие водой тела испытуемого, а в испытании железом — скорость заживления раны от ожога.
Наиболее значительные обновления в судопроизводстве и правовом регулировании приходятся на правление Генриха II Ан¬жуйского (1154—1189) из дома Плантагенетов, правивших почти два с половиной века. К его правлению относится законодательное оформление суда присяжных (Большая ассиза 1166 г), существо¬вавшего, по некоторым предположениям, и до этого. Процедурным вариантом древнего суда присяжных считается опрос под прися¬гой местных жителей во время составления Земельного кадастра при Вильгельме Завоевателе. Позднее этот же обряд соблюдался в спорах о поземельном владении между вассалами короля.
Суд присяжных в его ранних формах. В 1164 г. Генрих II, король державы, простиравшейся с севера на юг — от границ с Шотландией до Пиренеев, издает Кларендонские конституции (они же Кларендонские ассизы, т.е. королевские постановления, принятые на специальном заседании — ассизе), согласно которым все священнослужители, получившие лен от короля, обязаны впредь отвечать за него перед королевскими чиновниками и судь¬ями. Вводился новый порядок споров о земельном держании. Каж¬дый свободный человек мог за определенную плату перенести спор из местного суда (например, суда барона) в королевский суд.
Большая (Кларендонская) ассиза 1166 г. и затем Нортгемптон-ская ассиза 1176 г. устанавливали от имени короля процедуру су¬дебного расследования при помощи посредников из местных жи¬телей, обязанных давать показания под клятвой. Так создавались первые предпосылки для суда присяжных
«Прежде всего постановил король Генрих по совету всех ба¬ронов своих для охраны мира и сохранения справедливого суда, чтобы по отдельным графствам производилось расследование и по отдельным сотням через посредство 12 людей сотни и через посред¬ство 4 полноправных людей каждой деревни под клятвой, что они
282
Часть I История права и государства в древности и в средние века
будут говорить правду: есть ли в их сотне или в их деревне какой-либо челрвек, которого на основании фактических данных или по слухам обвиняют в том, что он разбойник или грабитель, или та¬кой, который есть укрыватель разбойников или тайных убийц, или грабителей после того, как государь король стал королем. И это судьи пусть расследуют в своем присутствии, а шерифы в своем» (Кларендонская ассиза, 1).
Если обнаруживалось, что лицо, обвиняемое на основе фак¬тических данных или слухов, а также «клятвенных указаний» приглашаемых людей, действительно является преступником, то оно должно быть арестовано, подвергнуто испытанию водой (ор¬далии). Если оно при этом выйдет чистым, но в то же время пользуется дурной славой, оно обязано, согласно требованию ас-сизы,, оставить пределы королевства и в ближайшие 8 дней дол¬жно «переехать море» и после этого не возвращаться в Англию иначе как по особой милости короля. По итогам судебного разби¬рательства такие люди должны быть «объявлены постановленны¬ми вне закона».
Для обеспечения подобной расследовательской деятельности при Генрихе II, занятом военными предприятиями в своих фран¬цузских владениях, назначаются разъездные королевские судьи, которые входили в состав Суда королевской скамьи. Этот суд зани¬мался рассмотрением преступлений и наказаний. Со временем к нему добавилось еще два судебных учреждения королевства — Суд общих тяжб, занятый разбором гражданских тяжб, не связанных с интересами и правами короны, и Суд казначейства, который вел дела о налогах и наследстве с участием короны в качестве одной из сторон. Именно усилиями этих судебных учреждений создавались новые возможности для оформления единой судебной системы в стране и фиксирования общих источников права. Два последних уч¬реждения возникли в правление Эдуарда I в конце XIII в.
В 1194 г. появляется должность сельского коронера для рас¬следования загадочных смертей на территории общины. Должноста была выборной, но кандидатура коронера получала одобрение от имени короля. Должность коронера просуществовала до 1888 г. В 1252 г. учреждена должность судей по мелким правона¬рушениям, которые получили часть судейских полномочий от ше¬рифов — должность мировых судей (букв, защитник мира — де-фенсор пацис). Она просуществовала вплоть до второй половины XX столетия. В 1215 г., после запрещения папой Иннокентием III участия священников в проведении ордалий, этот вид судебного испытания был в Англии упразднен. В этом же году мятежные ба¬роны вынудили короля подписать Великую хартию вольностей, в которой была закреплена их привилегия судиться только судом равных себе по положению судей.
Тема 13. Средневековая Англия
283
В XIV в. было учреждено обвинительное жюри судей, кото¬рое стало постепенно дополняться жюри приговора (приговора малым жюри). В состав жюри обычно входили зажиточные слои населения — рыцари, землевладельцы с достаточным уровнем до¬хода и выплачивающие налоги. С XVI в. в судебном разбиратель¬стве произошло разграничение функций свидетелей и присяжных: первые, как и полагалось, сообщали известные им факты, а вто¬рые постановляли судебный вердикт о виновности или невиновно¬сти обвиняемого в суде. С 1670 г. утратило силу правило, по ко¬торому присяжный заседатель в суде мог быть наказан за свой вердикт (вердикт — справедливое показание).
Общее право. По обобщению Генриха Брактона, авторитетно¬го знатока права середины XIII в. и автора трактата «О законах и обычаях Англии» (ок. 1230 г.), особенность этой страны состоит в том, что только в ней официально дозволяется пользоваться обы¬чаем и неписаным правом.
«Англичане обладают по обычаю многими правами, которых они не имеют по закону; так, в различных графствах, городских общинах, бургах и деревнях постоянно должны производиться расследования о том, каков обычай этой местности и как этот обы¬чай соблюдается теми <людьми>, которые на него ссылаются» (О законах и обычаях Англии. 1.1.1. § 2). Обычай, по одному из оп¬ределений Брактона, — это то, что исполняется как закон в тех местностях, где обычай утвердился вследствие долгого пользова¬ния и соблюдения подобно закону, потому что «длительное пользо¬вание и обычай имеют не меньшую силу, чем закон».
Источники права в этот период формировались на основе обычного права и таких судебных решений, которые становились обязательными для самого суда и нижестоящих судов (разновид¬ность судейского обычного права, созданного прецедентами, т.е. ранее состоявшимися судебными решениями). Так возникало общее для всей страны право — Common law (общее право). Это пра¬во возникло благодаря монополии королевских судов на принятие обязательных для нижестоящих судов образцов судебных решений и использованию правовых обычаев.
Общее право и само обладало многими свойствами правово¬го обычая: постоянством, повсеместным применением в течение длительного времени, а также известной гибкостью в сопоставле¬нии с практикой применения текста тех или иных законов.
Судебные учреждения имели несколько категорий судей. Са¬мые главные ведали всеми делами и обязаны были исправлять ошибки, допущенные другими судьями. Далее шли судьи Суда королевской скамьи, которые приносили присягу. Следующую сту¬пеньку иерархии занимали выездные (разъездные) судьи, прини*
284
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
мавшие решения по гражданским делам или освобождению из тюрем. Они не приносили присяги и действовали по распоряжению короля. И в последнюю категорию входили судьи, специально на¬значенные на какую-либо судебную ассизу (заседание).
Усилия королевских судей нашли поддержку в среде адво¬катов (барристеров). Вначале нормы общего права фиксировались в виде описаний судебных решений, заметок юристов-професси¬оналов или записей отчетов о судебных решениях за определен¬ный период. С конца XIII в. начинается регулярное составление ежегодников судебных отчетов, которые стали потом предметом цитирования в судебных разбирательствах и выносимых решени¬ях. С появлением книжной печати (в конце XV в.) эта задача уп¬ростилась, и записи о судебных решениях (Свитки тяжб) стали издаваться ежегодно. Система апелляций в высшие суды позво¬ляла отбирать лучшие из конкурирующих решений и включать их в ежегодник.
После 1340 г. сохранявшиеся пробелы в обычном и общем праве начали исправляться существующей параллельно системой «права справедливости», основанного на понятии добра и справед¬ливости и чем-то напоминающего римское преторское право и требования христианских заповедей. Суд справедливости вершился канцлерами королевства. Первыми в этой должности были лица духовного звания (епископы), среди которых следует упомянуть Т. Мора, великого английского мыслителя утопической ориента¬ции. Другим не менее известным канцлером и главой суда спра-Й ведливости был Ф. Бэкон, современник Шекспира и Елизаветы Я ведавший, однако, судебными и административными делами нЩ всегда успешно и достойно.
Со временем помимо обычного общего права и права спра¬ведливости все большее значение стало приобретать статутное право — парламентские законы (акты), сменившие королевские конституции и ассизы (постановления). Однако поначалу сохра¬нялось представление, что общее право может расширять сферу^ своего воздействия путем решений по аналогии, а также в сш того, что не все назревающие проблемы могут решаться новьи законами, поскольку всегда существуют некие нормы «в сердцаз| людей» (по словам ап. Павла, истинный закон живет в сердцаз) людей). Одним из первых официальных толкований такой пози| ции в вопросе об источниках права и роли общего права стал статут 1285 г., который призывал самих судей искать новые ре¬шения.
По мнению историка права прошлого века В. Нечаева, англий¬ское право, подобно римскому, имеет все основания называться всемирным, и это подтверждалось обширной географией простран¬ства общего права — от Лондона до Канберры и от Канберры до
Тема 13. Средневековая Англия
285
Вашингтона и Оттавы. Сами английские историки обращают вни¬мание на самобытные черты общего права. По мнению А. Дженк-са, английское право такое же самобытное в наборе правовых систем/стран мира, как и римское.
Великая хартия вольностей 1215 г.
Великая хартия вольностей (Magna Carta. The Great Charter of Liberties) — это жалованная королевская грамота, став¬шая итогом борьбы феодальной знати (баронов) и примкнувших к ней других социальных сословий и групп против королевского на¬логового и административного произвола. Хартия была подписана 15 июня 1215 г. в долине Темзы, близ местечка Раннимед, где король встретился с мятежными вооруженными баронами. С тех пор Великая хартия стала одйим из самых памятных эпизодов в конституционной истории Англии, о котором противники королев¬ского деспотизма и произвола неоднократно вспоминали и напоми¬нали другим, и не всегда эти напоминания были напрасными.
Согласно традиции, возникшей почти сразу после норманд¬ского завоевания и закрепленной в Солсберийской присяге 1085 г., все бароны и рыцари королевства — все землепользователи — находились в вассальной зависимости от короля, главного собствен¬ника земли. Бароны и рыцари пришли на смену англосаксонской знати, состоявшей из эрлов и глафордов, т.е. крупных лендлордов (от слов «господин» и «земля»).
Предоставление феодалам, а затем и всем свободным людям возможности замены обязательной личной воинской службы упла¬той «щитовых денег» (ассиза Генриха II «О вооружении», 1181 г.) подорвало военное могущество крупных и знатных феодальных семей, а королю позволило содержать наемное рыцарское войско.
В делах судебных и административных большими полномочи¬ями располагали в то время шерифы. Они назначались из числа мелких рыцарей и наделялись в пределах своей подвластной тер¬ритории (сотни) военными, административными, финансовыми и судебными полномочиями. Шериф имел беспрепятственный доступ в любую местную феодальную курию (полномочное собрание), он мог вести преследование подозреваемых лиц на любой территории. Другим рычагом властного контроля стали разъездные королев¬ские судьи (Нортгемптонская ассиза 1174 г.).
В Кларендонских конституциях 1164 г. Генрих II сделал не вполне удавшуюся попытку подчинить церковные суды королев¬ской власти, однако глава английской церкви архиепископ Кентер-берийский Фома Бекет сильно возражал. По негласному приказу короля священник был убит в 1170 г. и причислен затем к вели-
286
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
комученикам английской церкви. В 1213—1215 гг. обострился кон¬фликт короля с властью римской церкви по вопросу о кандидатуре на пост архиепископа Кентерберийского, главного церковного иерарха в королевстве. После того как король Иоанн Безземельный (1198—1216) настоял на назначении своего человека, он был вна¬чале отлучен папой римским Иннокентием III от церкви, затем по¬милован, но принуждался к выплате солидной суммы ежегодной контрибуции серебром.
Король Иоанн Безземельный вызвал недовольство у своих подданных тем, что по своему произволу и неодно-кратно прибе¬гал к различным поборам. Если его отец Генрих II прибегал к та¬ким поборам всего 17 раз за все 36 лет своего правления, то Иоанн — 20 раз в течение 17 лет правления. Произвол творили и королевские чиновники, вершившие помимо административных также судебные дела. В конфликте короля с подданными важную роль выполняли две группировки — вооруженная оппозиция мя¬тежных баронов и церковь, оказавшая им негласное сочувствие и поддержку необходимой аргументацией и документами.
Общий перечень злоупотреблений короля Иоанна к моменту вынужденного подписания хартии выглядел следующим образом:
• король взимал чрезмерные платежи и субсидии (займы) та¬ким способом и под такими предлогами, которые не были ни одоб¬рены обычаем, ни установлены законами;
• без судебного разбирательства король мог конфисковать по¬местье у своего вассала;
• он произвольно забирал дела из баронских судов, переда вал их в ведение своих судей;
• король ввязался в войну с Францией из-за спора по вопрс сам престолонаследия со своим племянником Артуром;
• он вошел в конфликт с папой римским.
На этой почве против короля возник единый фронт недоволь¬ных, возглавленный баронами и высшим духовенством. Мятежные бароны подготовили проект королевской хартии, известный в ис¬тории под названием «Баронские статьи». Большинство этих за¬готовленных статей вошли в текст. Сохранились предания, что ко¬роль Иоанн весьма неохотно согласился на подписание хартии. Его вынуждал к этому ультимативный характер требований баронов, которые записали такое положение (ст. 61): «…Если мы <король> не исправим <какого-либо> нарушения или если мы будем за пределами королевства, юстициарий наш не исправит <его> в течение сорока дней… то… четыре барона докладывают дело осталь¬ным из двадцати пяти баронов и те двадцать пять баронов совме¬стно с общиною земли будут принуждать и теснить нас всеми спо¬собами, какими могут…».
Тема 13. Средневековая Англия
287
Содержание хартии. В традиционной для английских королей договорной манере Иоанн Безземельный — Божьей милостью ко¬роль Англии, сеньор Ирландии, герцог Нормандии и Аквитании и граф Анжу — торжественно заверял своих духовных и светских вассалов и доводил до сведения своих служителей (юстициария, шерифов и других чинов), а также «всех свободных людей коро¬левства нашего» в том, что они и наследники их отныне будут «иметь и владеть» всеми «нижеописанными вольностями», даруе¬мыми самим Иоанном и всеми его наследниками. Текст хартии был написан на латыни и впоследствии разбит на 63 статьи.
Их можно сгруппировать по отдельным областям регулирова¬ния.
1. Права церкви. Король давал согласие на то, чтобы «англий¬ская церковь была свободная и владела своими правами в целос¬ти и своими вольностями неприкосновенно». Далее подтверждалось также согласие на «свободу выборов, которая признается важней¬шей и более всего необходимой английской церкви» (ст. 1). Таким образом, закреплялась свобода церкви в пользовании своими при¬вилегиями и гарантировалась их неприкосновенность и неизмен¬ность.
2. Права и вольности баронов и других свободных людей. От¬ныне все налоги и сборы могут взиматься только в строго опре¬деленных случаях (выкуп короля из плена, выдача дочери замуж, посвящение в рыцари королевского сына) либо по решению «об¬щего совета королевства», состоящего из короля, баронов и пре¬латов (ст. 12).
О составе и процедуре созыва этого «общего совета», кото¬рый можно считать прообразом парламента, было сказано: «…Что¬бы иметь общий совет королевства… мы повелим позвать архиепис¬копов, епископов, аббатов, графов и старших баронов нашими письмами за нашими печатями; и кроме того… всех тех, которые держат от нас непосредственно… к определенному дню, т.е. по меньшей мере за сорок дней до срока, и в определенное место; и во всех этих призывных письмах объясним причину приглаше¬ния…»
Король подтверждал также имеющиеся «вольности и свобод¬ные… обычаи» города Лондона, других городов и портов (ст. 13), единство по всему королевству мер и весов (ст. 36), свободу вы¬езда и передвижения по стране для иностранных и местных куп¬цов (ст. 41), свободу выезда подданных в другие страны при усло¬вии сохранения ими преданности своему королю (ст. 42). При этом хартия замалчивает ненавистный горожанам налог под названием тпалъя, не подтверждает предоставленное предыдущей хартией Иоанна право Лондона выбирать мэра. Покровительство иностран¬ным купцам делалось в ущерб интересам местных купцов.
288
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Особо перечисляются способы обеспечения владельческих прав крупных феодалов и пресечения злоупотреблений королевских чи¬новников (ст. 7—И, 21, 37, 44, 46). Например, гарантировалось, что графы и бароны будут штрафоваться не иначе как «при по¬средстве равных себе и не иначе как сообразно роду поступка» (ст. 21). Тем самым знатные люди выводились из-под действия ко¬ролевских судов с участием присяжных.
О рыцарском держании было сказано, что никто не должен быть принуждаем к несению большей службы за свой рыцарский лен или за другое свободное держание, чем та, которая следует с него (ст. 16). А в другой статье говорилось, что положения хар¬тии, регулирующие взаимоотношения короля и его вассалов, от¬носятся также к отношениям между баронами и их вассалами (ст. 60).
Самой важной и самой памятной оказалась ст. 39, в которой перечислялись гарантии личной и имущественной неприкосновен¬ности для всех свободных людей королевства. Мы приводим ее пе¬ревод, сверенный с английским оригиналом:
«Ни один свободный человек не будет арестован или заключен в тюрьму, или лишен владения, или объявлен вне закона, или из¬гнан, или каким-либо способом обездолен, и мы не пойдем на него и не пошлем кого-либо на него иначе как по законному решению суда равных (by lawful judgment of his peers — равных ему По положению судей) или по законам земли (страны — by law of land)».
Таким образом, в данной статье было сформулировано тре¬бование не от имени вассалов, а от имени особого разряда — сво¬бодных людей, которые должны будут лишаться своей свободы или имущества не по традиции или обычаю, а по судебному решению равных или по законам страны (здесь могли быть приняты во вни¬мание и обычаи).
Впоследствии требования аналогичного рода были выставле¬ны английскими колонистами в Америке. Ряд положений Великой хартии присутствует и в современных конституционных актах фе¬дерации и штатов. Так, выражение «законный приговор суда рав¬ных» сегодня видоизменено на «право на суд присяжных», а вы¬ражения «законный приговор (решение)» или решение «по зако¬нам страны (земли)» получило воплощение в принципе «надлежа¬щая законная процедура» (due process of .law).
По сути дела эти положения требовали поддержания в коро¬левстве режима законности, упрочения своеобразного варианта средневекового государства законности. Об этом же отчасти свиде¬тельствует и позиция Брактона в его рассуждении о роли законов. Королевские хартии и действия королей не могут быть оспорены ни судьями, ни частными лицами, писал Брактон, но тут же до¬бавлял, что сам король должен «творить правосудие и делать это
Тема 13. Средневековая Англия
289
хорошо», и если делает плохо, то обязан исправить допущенную неправильность.
«Король имеет над собой <он не бог живой> высшего — Бога, а также закон, который делает его королем, также свою курию, а именно: графов, баронов, потому что они считаются как бы со¬правителями короля, а кто имеет соправителя, имеет и повелите¬ля, и поэтому если король будет <править> без узды, то есть не считаться с законом, то они должны обуздать его…» (О законах и обычаях Англии. 1.11.XVI. § 3).
3. Гарантии обеспечения прав и вольностей со стороны коро¬ля. В обеспечение их король соглашается на ограничение судебных полномочий королевской юстиции и принимает некоторые меры по предотвращению произвола чиновников. Общие тяжбы (имуществен¬ные споры) передавались на рассмотрение местных сеньориальных судов, кроме дел о новых захватах земли и споров о наследстве, которые должны были разбираться двумя королевскими судьями и четырьмя выборными рыцарями в судебных заседаниях, которые проводились 4 раза в год (квартальные сессии). Обещалось также постоянное пребывание Суда общих тяжб в одном определенном месте, а также обещание не превращать уголовные дела и всякое преследование в предмет торговли (ст. 36, 40), назначать на посты только квалифицированных судей и чиновников (ст. 45).
Королевским должностным лицам были запрещены произволь¬ные судебные и другие поборы, от них требовалось строгое соблю¬дение подсудности. Запрещены были ордалии по устному распоря¬жению королевского чиновника, если не были привлечены заслу¬живающие внимания и использования свидетельские показания (ст. 38).
Свободный человек должен был штрафоваться за малый про¬ступок только «сообразно роду проступка», а за большой просту¬пок — «сообразно важности проступка»; при этом должно оста¬ваться неприкосновенным его основное имущество: у купца оста¬ется его товар, у виллана — его инвентарь. Причем ни один из этих штрафов не может быть наложен иначе как «на основании клятвенных показаний честных людей из соседей» обвиняемых (ст. 20). Король со своей стороны гарантировал избавление от су¬дебных произвольных поборов: «Никому не будем продавать пра¬ва и справедливости, не будем никому отказывать в них или за¬медлять их» (ст. 40).
В специальной статье устанавливается, что общие тяжбы по лично-имущественным спорам’будут разбираться и решаться в одном месте, в Вестминстерском дворце, и судейские помощники не будут теперь следовать за персоной короля. Статья 34 ограни¬чивала возможности вмешательства королевских чиновников в спо¬ры между господином и его вассалами.
290
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Тема 13. Средневековая Англия
291
Король обещает также, что впредь не будет брать вознаграж¬дение за приказ из своей канцелярии с предписанием произвести расследование дела человека, арестованного, по обвинению в со¬вершении преступления, и не будет отказывать в просьбе выда¬вать такой приказ для ускорения расследования и судебного раз¬бирательства (ст. 36). Эта практика была прообразом более поздней процедуры с выдачей приказа «хабеас корпус» — о доставке аре¬стованного в суд с необходимыми документами и пояснениями о причинах задержания.
Другим обещанием короля стало намерение поддерживать единообразие мер и весов по всему королевству, что было гаран¬тией нормального функционирования торговли и ремесел. Одним из источников злоупотреблений было право королевских чиновников принудительно скупать хлеб и другие предметы. Хартия запреща¬ла шерифам, бейлифам и другим чиновникам брать у свободного человека лошадей или телегу без его согласия (ст. 35).
4. Изменение режима заповедности лесов и рек. Отменялся режим заповедности для королевских лесов и рек с предоставле¬нием права расследования «дурных обычаев» и выявления винов¬ных должностных лиц с участием 12 присяжных рыцарей, избран¬ных честными людьми (ст. 47, 48).
5. Гарантия соблюдения хартии со стороны баронов. Самая важная гарантия выполнения Великой хартии и одновременно га¬рантия от произвола короля была предусмотрена в виде учрежде¬ния Совета из 25 баронов, который по заявлению любых четырех лиц из его состава, поддержанному местной общиной, имел пра¬во по прошествии 40 дней выжидания начать «принуждать и тес¬нить короля всеми способами, какими только могут, то есть путем захвата замков, земель, владений и др.» (ст. 61).
На первых этапах использование зафиксированных хартией соглашений оказалось трудновыполнимым. В условиях новой барон¬ской войны 1216 г. хартию удалось утвердить заново, но уже со значительными купюрами (без ст. 61 о Совете баронов, но с вклю¬чением ст. 39). Текст хартии впоследствии был еще раз признан Эдуардом I и проведен через одобрение парламента в виде Статута о неразрешении налогов 1297 г. Правда, в этом статутарном тек¬сте все 60 первоначальных статей сведены к девяти статьям. Впос¬ледствии ее текст еще несколько раз видоизменялся, особенно текст ст. 39.
Главным итогом выработки, принятия и использования текста Великой хартии в политических целях стало содействие ослабле¬нию вассальных связей между лордами (включая главного лорда — короля) и свободными людьми, которое завершилось упразднением феодальной зависимости. Правда, произошло это только четыре с лишним столетия спустя.
Историки воспринимают Великую хартию первым документом конституционного назначения в Англии наряду с Петицией о пра¬вах 1628 г., Хабеас корпус актом 1679 г. и др. Н.М. Карамзин в «Письмах русского путешественника» (1790 г.) так отозвался о хар¬тии после ознакомления с ней: «Спросите у англичанина, в чем ее главные выводы? Он скажет: «Я живу, где хочу; уверен в том, что имею; не боюсь ничего, кроме законов. Разогните Магну Хар-ту: в ней король утверждал клятвенно сии права для англичан — и в какое время? Когда все другие европейские народы были еще погружены в мрачное варварство» (Карамзин Н.М. Письма русско¬го путешественника Л., 1987. С. 448).
Возникновение парламента
Ряд положений Великой хартии обрели новую силу и значе-‘ ние благодаря возникновению парламента — представительного сословного собрания, созываемого и распускаемого по желанию короля. В период сеньориальной монархии король управлял в со¬дружестве с относительно узким кругом советников в лице баро¬нов и прелатов. Первая попытка организовать самостоятельный со¬вет по сословному принципу, намеченная в Великой хартии, — это Совет баронов, который в действительности собирался вплоть до 1258 г.
Следующей стадией организации сословной активности стал парламент, созванный Симоном де Монфором, сводным братом правившего тогда короля Генриха III, в период очередной сослов¬ной смуты, когда бароны частично перешли на сторону короля, а Симону де Монфору, эрлу Лейчестера, пришлось опираться поми¬мо баронов также на рыцарей и горожан. Собрание знати Симон де Монфор назвал парламентом (от франц. «парлеман» — собрание для обсуждения). После подавления оппозиционного парламента и его организаторов английские короли пришли к заключению о выгодах подобного собрания знати, в частности, о новых возмож¬ностях в деле санкционирования конкретных мер или установлений.
Созыв первого такого собрания с новыми функциями прихо¬дится на правление Эдуарда I. Созванный им в 1293 г. парламент получил название модельного (образцового). Это было связано от¬части с тем, что к тому времени по разным причинам заметно уменьшился приток в казну от феодальных повинностей. В пери¬од правления Генриха I (первая треть этого же века) в казну от земельных держаний поступало 85% доходов, тогда как в правле¬ние Эдуарда I только 40%. Таким образом, король мог повысить доходы лишь путем дополнительного налогообложения и по согла¬сию тех, кто был в состоянии их платить. С этой целью он вмес-
292 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
то Совета знати, который был собран Симоном де Монфором, уч¬редил палату общин (House of Commons).
В последующем парламент был разделен на палату господ (лордов) и палату общин с образованием устойчивого союза и вза¬имодействия между сословиями рыцарей, горожан, других свобод¬ных людей, именуемых часто одним словом «джентри», с граждан¬ским равенством всех ниже пэров (высшей знати, состоявшей из пяти рангов: герцогов, маркизов, эрлов, виконтов и баронов) и с заметным ростом полномочий нижней палаты. Существенным пра¬вомочием парламента стала возможность привлекать к ответствен¬ности за злоупотребления и упущения высших должностных лиц в порядке процедуры, получившей название процедуры импичмента. Эта процедура была применена в правление Ричарда II (1399 г.) и Генриха IV (1449 г.).
Создание сословно-представительного учреждения власти и законодательства внесло важные новшества в систему государ¬ственных учреждений монархической Англии. После периода Ве¬ликой хартии и возникновения общего права с разъездными судь¬ями наступает период противостояния короля, его совета и парла¬мента. Это противостояние и конфликты приглушаются деспотиз¬мом династии Тюдоров (1485—1603 гг.); после неудачного проти¬востояния парламенту первых Стюартов (1603—1642 гг.) возника¬ющие конфликты приводят к гражданской войне и революции, завершившейся упразднением на время королевской власти и про¬возглашением республики (1649 г.)
Контрольные вопросы
Какова была система управления в Англии до нормандского завоевания?
Как возникло общее право и суд присяжных?
Какое место занимает Великая хартия вольностей в консти¬туционной истории страны?
Как произошло образование и упрочение парламента?
Литература
Петрушевский Д.М. Великая хартия вольностей и конститу¬ционная борьба в английском обществе во второй половине XIII в. М., 1918. —Джейке Э. Английское право. М., 1947. —Киралфи А. Источники английского права // История права: Англия и Россия. М., 1990. С. 148—167. — Baker J.H. An Introduction to English Legal History. London: Butterworths, 1979.
Тема 14. От сеньоральной монархии к сословно-прелставительной и абсолютной монархии
Европейские монархии. Тюдоровская Англия. — Франция. Рефор¬мы Ришелье и Кольбера. — Германия. Золотая булла 1356 г. — Реформация церкви.
Европейские монархии. Тюдоровская Англия
На протяжении средних веков европейские народы пережива¬ют эволюцию монархической формы правления, которая из фео¬дальной (сеньориальной) преобразуется в сословно-представитель-ную, а затем и в абсолютную. Типичный образец сеньориальной монархии представляют собой королевства Хлодвига или Алариха, тогда как монархий с сословным представительством в совещатель¬ном или одобряющем королевские решения собрании уже мень¬ше — это прежде всего Англия после создания парламента в правление Эдуарда I.
Элементы государственного устройства, известного под назва¬нием абсолютной монархии, составляет централизация и бюрок¬ратизация управления. Они могут возникать на разных стадиях эволюции монархического правления, даже на первых в связи с оформлением раннефеодальной военно-бюрократической державы. Так было в период правления Генриха II в Англии и Карла Вели¬кого во Франции.
Даже сословно-представительные собрания, раз возникнув, не сразу стали выполнять полагающуюся им функцию сдерживания королевского произвола. Так, английский король вплоть до 1265 г. сам подбирал членов совещательного собрания из представителей привилегированных сословий. Симон де Монфор нарушил эту тра¬дицию и пригласил в парламент рыцарей и богатых горожан, кото¬рые были выбраны в своих округах равными себе по положению. После учреждения образцового (модельного) парламента в его пол¬номочия вошло право давать согласие на назначение королем своих советников и на регулярность созыва парламентских собраний. Од¬нако короли усмотрели в парламенте учреждение, удобное для проведения угодных им законов, введения дополнительных налогов или для распыления сил и усмирения мятежной знати. Определен-
29*4 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
ную роль в налаживании взаимодействия и уравновешивании инте¬ресов и притязаний королевской власти, знати и других сословий сыграла Великая хартия вольностей, в которой периодически фик¬сировались правомочия этих групп наряду с духовенством и «все¬ми свободными людьми», т.е. землевладельцами нормандского и англосаксонского происхождения, которые все еще говорили на разных языках и объединяющим началом для которых становилась латынь официальных документов, христианская религия и королев¬ская власть в роли хранительницы мира и порядка.
Франция в отличие от Англии долгое время была раздроблена под воздействием сепаратистских устремлений феодальных магна¬тов и в силу этнических различий, которые поначалу обособляли друг от друга бретонцев, гасконцев, бургундов, аквитанов и про¬вансальцев (в отличие от былой сплоченности галло-римлян или са¬лических франков).
Немало хлопот доставляли религиозные сепаратисты (ерети¬ки-катары) и настойчивая опека папы римского. Еще одну область беспокойства создавали города, стремившиеся к самостоятельности по отношению к королю, епископам и другим феодальным магна-_ там. Французский король Филипп IV Красивый созвал в 1306 Генеральные штаты (местный аналог английского парламента) целью получения согласия сословий на сбор дополнительный) средств для военного покорения Фландрии. И хотя эта задача oka-j залась решенной успешно, французское сословное собрание ока| залось менее самостоятельным. Его властные возможности оказа-| лись более скромными, нежели английского парламента.
Для абсолютистских устремлений английских монархов суще| ствовало множество преград как внутреннего, так и внешнего свойства. Изнутри абсолютизм ослаблялся либо парламентским со| словным контролем, нередко напоминавшим королям о вольности по Хартии 1215 г. (свобода от произвольного ареста или от конфис! кации имущества, суд равных и сбор налогов только, с согласш) сословных представителей), либо внешней угрозой, которая хотя и сплачивала общество, но сильно ослабляла финансовые и воен¬ные ресурсы королевской власти. Шотландцы сумели оборониться от английской агрессии и сохранить независимость после битвы 1314 г. еще на три столетия. Столетняя война (1337—1453 гг.) и гражданская война под водительством представителей двух гер¬цогств — Йоркского и Ланкастерского за обладание троном заняла еще три десятилетия и закончилась победой Генриха Тюдора из дома Ланкастеров (1485—1509 гг,).
Именно на правление Тюдоров приходится успешное подав¬ление мятежных феодалов и упрочение монархических учрежде¬ний. Генрих VII Тюдор учредил специальное судебное ведомство для усмирения баронов, которое получило название Совета (Суда)
Тема 14. От сеньоральной монархии к абсолютной
295
звездной палаты. Он уменьшил расходы на содержание правитель¬ственного аппарата и отказался от внешних войн, поощрял торгов¬лю и торговые связи с Европой. С этой целью он принял меры по созданию мощного морского флота. Его наследник Генрих VIII (1509—1547) возглавил и использовал в своих интересах реформа-ционное движение в церкви, учредив под своим началом англикан¬скую церковь. При этом он заручился парламентской поддержкой и помощью.
В правление Эдуарда VI в Англии получила широкую поддер¬жку протестантская доктрина христианской церкви. Однако ее запретила королева Мария, ревностная католичка. Она вышла за¬муж за короля испанского Филиппа, тоже католика, и после этого пыталась оживить католицизм путем репрессий против инакомыс¬лящих. Последовали наказания для 300 лидеров протестантского движения, и королеву после этого прозвали Кровавой Мэри. Ма¬рию сменила на посту сводная сестра Елизавета I, которая стала проводить более сдержанную религиозную политику и способство¬вала возвышению англиканской церкви. Ее правление впоследствии будет восприниматься золотым веком в истории Англии именно с учетом установления известного равновесия в области религиозной жизни, а также неоспоримого могущества на море (особенно после гибели Испанской армады в 1588 г.) и редкого подъема наук и ис¬кусств (В. Шекспир, Ф. Бэкон и др.).
Абсолютистские тенденции достигли апогея и одновременно критической точки в эпоху правления Стюартов. Первым среди них стал Яков I (1603—1625 гг.), которому в силу его шотландских род¬ственных связей удалось объединить Англию и Шотландию, но вызвать при этом сильное недовольство протестантов вследствие не¬померного возвеличения власти короля по формуле «от Бога — ко¬роль, от короля — закон». Кризис религиозный был усилен поли¬тическим и стал одним из факторов, приведших к революционным потрясениям и упразднению (временному) самой монархии.
Франция. Реформы Ришелье и Кольбера
После развала империи Карла Великого Франкское королев¬ство разделилось на множество княжеств. Прочно укоренился фе¬одальный партикуляризм по формуле «вассал моего вассала не мой вассал». Централизаторские усилия королей зафиксированы, начиная с правления короля Гуго Капета и его наследников, среди которых наиболее выдающимся стал Филипп Август Людовик IX (1180—1223) —удачливый соперник и победитель Иоанна Беззе¬мельного, утратившего чуть ли не половину Франции в виде сво¬их владений. Людовик IX усилил контроль над магнатами, ввел
296 Часть I. История права и государства в древности и в средние века!
единую монету и провел судебную реформу, создав учреждение с судебными полномочиями под названием «парламент»
Король Филипп IV (1285—1314) обложил налогами церковь заставил римских пап жить в резиденции неподалеку от своих владений в Авиньоне, созвал для поддержки своих действий и по¬литики Генеральные штаты. В правление Луи XI вся Франция, за исключением Бретани, подпала под королевский надзор и конт¬роль. Однако после испытаний периода столетней войны страну стали сотрясать конфликты и распри католиков и гугенотов, кото¬рые поутихли только после того, как король Генрих IV Навар-рский из протестантов перешел в католики и ввел в обязательном порядке религиозную терпимость по эдикту 1598 г., изданному в г. Нанте (знаменитый Нантский эдикт о веротерпимости).
Этот же правитель явился основателем династии Бурбонов, которые правили вплоть до 1789 г. При них Франция стала могу¬щественной и процветающей за счет не только ремесел и торгов¬ли, но и колонизации заморских владений.
В 1610 г. на трон вступил Людовик XIII, который приблизил к себе выдающегося политика-реформатора, известного как кар¬динал Ришелье. Под началом и контролем последнего шла победо¬носно завершившаяся борьба против мятежных феодалов и гуге¬нотов, по-новому была использована система интендайтов для над¬зора за местными властями, налогами и правосудием.
Родовое имя Ришелье — Арман Жан дю Плесси (1585— 1642). Он стал кардиналом Ришелье в 37 лет, в 39 —главным ми¬нистром короля и затем пэром. Он был особенно удачлив в сокру¬шении партии гугенотов, в использовании дворянства мантии (по должности, из третьего сословия), а также права эвокации (при¬нятие любого дела к производству в королевском суде из ведения местных судов, причем часто дела эти он рассматривал у себя в кабинете).
Кроме того, важными эпизодами его реформаторской деятель¬ности стали эдикт против дуэлей (1626 г.), Королевская декларация о снесении замков (1626 г.), усмирение гугенотов (1626 г.), эдикт, запрещавший парламентам (судебным учреждениям) вмешиваться в государственные дела и администрацию, а также меры по рас¬ширению полномочий интендантов юстиции, полиции и финансов (1637 г.). Дуэли, уносившие жизни многих представителей дворян¬ского сословия — цвета нации, по мнению реформатора, нарушали святотатственным образом божеский закон о запрете убийства. Меры к нарушителям были тщательно обдуманы и взвешены: треть имущества дуэлянтов подлежала конфискации, виновного изгоня¬ли на три года, организаторов в случае повторности преступления наказывали смертной казнью либо лишением дворянства их самих и потомков, а также запретом занимать должности. Усмирение гу-
Тема 14. От сеньоральной монархии к абсолютной
2971
генотов сопровождалось срытием всех без исключения укрепленных городов, которые участвовали в мятеже. На плечи интендантов были возложены заботы по скорому сбору денег для жалованья и содер¬жания армии (тальи, косвенные налоги, соляной налог и др.), а также по пресечению многочисленных злоупотреблений мэров боль¬ших городов и местечек (вымогательство, обременения и притесне¬ния местных жителей).
Ришелье стоит у истоков политики меркантилизма. Он поощ¬рял создание королевских мануфактур, заморских кампаний (Ка¬нада, Сенегал, Мадагаскар) и развитие торгового флота. Ему при¬надлежит заслуга создания Французской академии наук (1634 г.), ставшей важным средоточием культурной и просветительской де¬ятельности, в том числе по сохранности и защите чистоты фран¬цузского языка.
С целью управления государством в этот период выстраивается новая иерархия учреждений и должностей. При монархе существо¬вали Государственный совет (Тайный совет, аппарат канцелярии), Совет департаментов, Совет приемов, должность Генерального контролера финансов (в этой должности прославится другой рефор¬матор эпохи абсолютизма — Ж.Б. Кольбер), четыре госсекретаря (по военным делам, морским, иностранным и делам двора), был еще Малый королевский совет. Местные учреждения включали дол¬жности, которые были превращены в предмет купли-продажи (в си¬некуры — должности «без забот»). К наиболее типичным из них сле¬дует отнести должности балъи (правитель административного окру¬га) и прево (окружной королевский или сеньоральный чиновник с различными полномочиями — административными, судебными или военными), а также сенешала (правитель округа в центре и на за¬паде страны с полномочиями бальи).
С XIV в. вводится должность прокурора. Система судов вклю¬чает суд архиепископа, королевский, суд римской курии. Опреде¬ленный контроль за местными судами осуществляли упоминавши¬еся ранее интенданты — «достойные и авторитетные лица из первых людей наших Советов с полномочиями интенданта юсти¬ции, полиции и финансов» (из текста королевского Эдикта 1637 г.).
Следующим правителем стал Людовик XIV (1643—1715 гг.). Он сосредоточил в своих руках всевозможную верховную власть, пре¬вратил столицу и свою резиденцию в Версале в центр поклонения и культуры. При нем был отменен Нантский эдикт и возобновлено преследование гугенотов. Последние тысячами эмигрировали в Англию и другие страны. Его прославленный главный министр финансов Жан Батист Кольбер (1619—1683 гг.) стал вдохновите¬лем политики меркантилизма (защита и поощрение местной про¬мышленности и торговли для пополнения казны) с одновременным вмешательством административной власти во все дела.
298 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Кольбер стал реформатором промышленности, финансов, юстиции, морского дела (с обучением морскому ремеслу и созда¬нием кассы страхования на случай инвалидности, гибели и др.). Он стал вдохновителем кодификационной работы, которая воплотилась в шесть ордонансов — о гражданском судопроизводстве (1667 г.), о следствии по уголовным делам (1670 г.), о торговле (1673 г.), о водных путях и лесах (1674 г.), о мореплавании (1683 г.), об исполь¬зовании труда рабов в колониях, так называемый черный кодекс (1686 г.). Эти шесть ордонансов сопоставимы по значению с пятью кодексами Наполеона (1804—1811 гг.). Кольбер был членом Фран¬цузской академии, ему принадлежит 1
Людовик XIV в конечном счете вверг страну в разорительные! предприятия (военные, строительные) и зарекомендовал себя как! правитель-деспот. Ему приписывают знаменитое «Государство — это я!» («Вы спрашиваете, что такое государство? Государство — это я!»). Один из авторов Энциклопедии, подготовленной под руководством Дидро и Д’Аламбера, обсуждая тему деспотизма, характеризовал его как «тираническое, произвольное и абсолютное правление одного человека» и советовал искать его в Турции, Монголии, Японии, Пер¬сии и «почти во всей Азии». Это разновидность управления по своей воле при полном отсутствии иного управляющего закона, кроме его прихоти правителя. «Известно, что принципом таких государств не яв¬ляется ни естественное право, ни права людей, ни тем более честь. Поскольку все люди там равны, никому невозможно дать преимуще¬ство, и поскольку там все рабы, то невозможно и какое бы то ни было преимущество…» (Жокур Л. де. История в Энциклопедии Дидро и Д’Аламбера. Л., 1978. С. 94 (Статья «Государственный деятель»)).
Коррективом в деспотической практике Людовика XIV было признание им, по крайней мере на словах, высокой роли закона в управлении делами государства. В 1667 г. в трактате короля на темы о правах королей (речь шла о династических спорах по поводу прав испанской монархии) он высказал следующую мысль: «Основной закон государства образует взаимную и вечную связь между госу¬дарем и его потомками, с одной стороны, и подданными и их потом¬ками — с другой с помощью своего рода договора, который пред¬писывает государям царствовать, а народам повиноваться. Торже¬ственное обязательство, которое они делают друг другу ради вза¬имной помощи».
По разъяснению Жокура, основной закон относится к облас¬ти политического права и представляет собой «всякий главный закон государственного устройства». «Это не только постановле¬ния, по которым вся нация определяет, какая должна быть фор¬ма правления и как наследуется корона; это еще и договоры меж¬ду народами и тем или теми, кому он <закон> передает верховную
Тема 14. От сеньоральной монархии к абсолютной
299
власть, каковые договоры устанавливает надлежащий способ прав¬ления и предписывают границы верховной власти». Основной за¬кон — это фундамент здания государства.
В ходе революции конца XVIII в. произошло обновление кон¬ституционного фундамента государственного устройства Фран¬ции, которая из монархической стала республиканской. Однако теоретические предпосылки такого обновления были во многом обсуждены и просчитаны гораздо раньше практического осуще¬ствления.
Весьма своеобразным оказался королевский абсолютизм в Ис¬пании времен Конкисты (завоевание). Единая Испания возникла после того, как Фердинанд Арагонский женился на Изабелле Ка¬стильской в 1469 г. и состоялась Реконкиста (отвоевание) Гранады у мусульман. В этот период короли охотно раздавали дворянские звания за боевые подвиги, а затем за успехи в колонизации новых земель. В итоге в некоторых районах идальго (дворяне) составили до четверти и даже до половины всего населения. В течение пер¬вой половины XVI в. Испанией правил император Священной Рим¬ской империи германской нации Карл V, после него — Филипп II, его сын, унаследовавший трон в 1556 г. Это ему и английской ко¬ролеве Марии Тюдор принадлежала идея восстановить «католичес¬кое единство через инквизицию». Однако Филипп II потерпел не¬удачу с навязыванием католичества Голландии, которая восстала и сделалась свободной нацией, одной из первых республик нача-и ла Нового времени (1581 г.).
Германия. Золотая булла 1356 г.
Германия как обособленное государство возникла в IX в. на землях восточных франков после раздела Франкской империи Кар¬ла Великого. В состав Германии вошли герцогства Саксонское, Франкония, Швабия (Аллемания) и Бавария. Несколько позднее у Франции было отвоевано герцогство Лотарингия.
В ходе дальнейшего внешнего военного продвижения были присоединены славянские земли на востоке и Северная Италия на юге, что привело к образованию империи под названием «Священ¬ная Римская империя германской нации» (XV в.). Становление се¬ньориальной монархии здесь датируется X—XII вв. Затем следу¬ет период, когда данная форма правления сочетается с элемента¬ми сословно-представительной монархии. Главными центрами по¬литической жизни в XIV—XV вв. становятся отдельные королев¬ства и княжества, входящие в состав империи,.где в XVI—XVIII вв. возникают политические режимы, которые можно отнести к абсо¬лютной монархии (Пруссия, Австрия).
300
Часть I История права и государства в древности и в средние века
Тема 14. От сеньоральной монархии к абсолютной
301
Сословная дифференциация происходила под воздействием j развития феодальных лично-зависимых отношений, а также рос¬та феодально-поместного и церковного землевладения с последу¬ющим закрепощением (прикреплением к земле) земледельцев-об¬щинников и ростом городов. Согласно классификации сословий и рангов (так называемые щиты), зафиксированной в сборнике за¬конов герцогства Саксонского под названием «Саксонское зерцало» (20-е гг. XIII в.), существовало всего семь рангов, приспособлен¬ных к несению воинских и иных повинностей: король, духовные князья в ранге епископов и аббатов, светские князья, их вассалы. Особый ранг составили шеффены — свободные граждане, которые участвовали в заседаниях общинных судов. Их должности были выборными. Крестьяне делились на свободных и несвободных. Сво¬бодные были арендаторами (временными держателями земли) либо чиншевиками (они пользовались землей за плату — «чинш»). Со временем горожане путем включения в ленную структуру пре¬вратились в частично свободных людей, испытывающих большую зависимость от местных феодалов либо от имперской власти и бюрократии.
Суды были сословными и действовали по принципу «суда рав¬ных» (суда пэров). Таковыми стали суды княжеские, графские, шеффенские, городские и др. С возникновением обширной импе¬рии сословия и чиновная иерархия стали подразделяться на два крупных разряда: имперские сословия и земские сословия (после¬дние в пределах княжеств и королевств Священной Римской им¬перии). К первым относились имперские князья, имперские рыцари и горожане имперских городов, ко вторым — дворяне и духовен¬ство княжеств и горожане княжеских городов. Военные силы так¬же подразделялись на две категории — имперские и княжеские.
Высшие сановники времен Каролингов (канцлер, маршал — начальник конницы, марграфы — начальники пограничных округов и графы) постепенно превращались в наследственных держателей должности, иногда эти должности включались в состав привилегий других сановников — герцогов (воевод), архиепископов. С XI в. фе¬одальные светские и духовные магнаты стали заседать в королев¬ском совете — Гофтаге, однако многие важные решения император и его советники были вынуждены выносить на съезд феодалов, на котором решающий перевес голосов был на стороне князей.
Имперские города в XIV—XV вв. стали коллективными васса¬лами-общинами императора, и по мере обособления и возвышения его власти они добились многих привилегий: обособленной город¬ской юрисдикции, чеканки монеты, содержания своего войскового ополчения. Их обязанности по отношению к самому императору постепенно свелись к выполнению присяги верности, уплате импер-
ского налога, поставке воинского контингента и приему самого императора с его свитой. Имперские города со временем стали име¬новаться вольными городами в силу очевидного привилегированного положения. Эти города — Любек, Гамбург, Бремен, Аугсбург, Нюренберг — с XV в. получили постоянное представительство в рейхстаге вместе со светскими и духовными магнатами.
В XIV в. рейхстаг — сословное собрание империи — стал состоять из трех коллегий: коллегии курфюрстов (территориаль¬ных правителей-наместников), коллегии князей, графов и свободных людей и коллегии представителей имперских городов. Особыми привилегиями обзаводились отдельные корпорации внутри горо¬дов — ремесленные, купеческие, а также союзы городов, в час¬тности объединение северо-германских городов под названием Ган-за (XIV—XV вв.) и военно-религиозные объединения, такие, как Тевтонский орден (XII—XVI вв.).
Золотая булла 1356 г. После продолжительного междинастий-ного соперничества власть императора была низведена до роли «первого среди равных», а после падения Штауфенов наступил момент, когда должность императора оказалась вакантной (1254— 1273 гг.). Этой ситуацией воспользовались удельные князья, кото¬рые присваивали себе коронные земли и даже королевские рега¬лии. До 1356 г. императорский титул доставался представителям различных правящих домов, так продолжалось и впоследствии, вплоть до 1458 г., когда к власти пришла династия Габсбургов, ко¬торой было суждено править без малого пять столетий.
В 1356 г. германский император Карл IV выпускает постанов¬ление, известное как Золотая булла (грамота с золотой печатью и в особой упаковке). В этот момент император выполнял преиму¬щественно представительские функции, т.е. царствовал, но не управлял. Карл IV (1347—1378 гг.) был также полновластным ко¬ролем Чехии: правивший дом Люксембургов породнился в рассмат¬риваемый период с чешскими королями.
Согласно Золотой булле зафиксированная ею форма правле¬ния может быть названа одновременно монархической (выборная монархия) и олигархической (фактическое правление семи кур¬фюрстов — территориальных князей). Императора отныне стали избирать коллегией из семи курфюрстов: маркграфа Бранденбург-ского, короля Чешского, герцога Саксонского, пфальцграфа Рейн¬ского и трех архиепископов — Майнцского, Кельнского и Трирс-кого. Карл Маркс назвал Золотую буллу «основным законом немец¬кого многовластия».
Этот документ возводил в ранг законного порядка избрание римского короля (императора) коллегией курфюрстов. Выборы про¬изводились во Франкфурте названной коллегией в лице самих
302
Часть I История права и государства в древности и в средние века
Тема 14 От сеньоральной монархии к абсолютной
303
правителей или их послов после принесения присяги. Срок изби¬рательной процедуры — процедуры выбора «временного главы мира» (он же глава христианского народа, он же римский король, долженствующий стать императором) — был строго ограничен 30 днями. Выборы производились без пауз. По прошествии 30 дней выборщики должны были перейти на питание «лишь хлебом и во¬дою и никоим образом не выезжать из города», пока не будет избран новый правитель христианского народа.
Всего князей-избирателей было семь человек, поэтому боль¬шинство составляла группа в четыре человека (голоса). Первым делом только что избранного римским имперским правителем курфюрста было подтверждение всем князьям-избирателям (ду¬ховным и светским) «всех их привилегий, грамот и прав, вольно¬стей, пожалований, старинных обычаев, а также почетных санов и всего, что они от империи получили и чем обладали вплоть до дня выборов». Все это новый правитель обязан был повторить еще раз после того, как будет коронован императорской короной.
Избранником мог стать один из семи членов избирательной коллегии В случае вакансии престола право созывать князей-из¬бирателей принадлежало архиепископу Майнцскому, который имел также право во время сбора избирателей опросить их в сле¬дующем порядке сначала архиепископа Трирского (он голосовал первым), вслед за ним архиепископа Кельнского (он возлагал ко¬рону на избранника), третьим — короля Богемии (Чехии), затем пфальцграфа Рейнского, герцога Саксонского, маркграфа Бранден-бургского. В случае кончины князя-избирателя принадлежавшие ему «право, голос и власть в выборах» переходили беспрепятствен¬но его «законному первородному сыну недуховного звания».
У лиц, вошедших в коллегию выборщиков, имелись и другие, более специальные служебно-властные привилегии, поскольку они считались высшими придворными чинами и советниками импера¬тора. Им же были со стороны верховного правителя уступлены все верховные права в их владениях. Так4, все подданные церквей Кельнской, Майнцской и Трирской (включая графов, баронов, вла¬дельцев замков и горожан) не могли быть вызываемы — «впредь на вечные времена» — ни в чей бы то ни было суд, кроме суда архиепископа Кельнского, Майнцского и Трирского и их судей. Так были зафиксированы их иммунитеты в судебной сфере. Князья-из¬биратели Рейнский и Саксонский также имели особые судебные привилегии на применение саксонского или франкского сводного законодательства, а также на предоставление бенефициев для церкви, право сбора налогов и доходов, раздачу обычных ленов (т.е. имели иммунитетные привилегии в наиболее полном виде). Им предоставлялось право принимать присягу на верность от имени Священной Римской империи, когда император отсутствовал.
Между ними были поделены и другие должностные полномо¬чия общеимперского и придворного назначения. Архиепископ Майнцский был канцлером Германии, Кельнский — канцлером Италии, Трирский — канцлером Арльского королевства Король Чешский, в свою очередь, был великим чашником, пфальцграф Рейнский — стольником, герцог Саксонский — маршалом и мар¬кграф Бранденбургский — постельничим.
Решения курфюрстов постановлялись большинством голосов. Булла запрещала вассалам поднимать оружие на сюзерена. Война считалась законной только в том случае, если была торжествен¬но объявлена за три дня до ее начала. Булла также запрещала го¬родам заключать союзы между собой, но они с этим запретом не смирились. Швабские города образовали вначале союз 89 городов, | затем он был преобразован в Союз рейнских городов.
Так был введен в действие законодательный акт в период правления Карла IV, бывшего в то время еще и правителем Бо¬гемии. Карл IV остался надолго известен не только принятием Буллы, но и как создатель (1348 г.) университета в Праге, кото-! рый носит сегодня его имя. Одним из первых ректоров универси¬тета стал известный религиозный реформатор Ян Гус.
Династия Люксембургов продержалась с некоторым перерывом до первой трети XV в., когда император Сигизмунд женился на вен¬герской принцессе и присоединил к империи еще и Венгрию. Чехия (Богемия) к тому времени боролась с засильем всего немецкого и диктатом католической церкви. После смерти Сигизмунда Чехия на полстолетия оставалась независимой. В 1439 г. в анонимном памфлете «Реформация императора Сигизмунда» были высказаны характер¬ные для радикальных сторонников политического единства империи взгляды и предложения. В нем предлагалось подчинить все местные власти единым имперским законам, прекратить внутренние войны, ликвидировать феодальные привилегии, ввести единую судебную структуру и единую монету, создать условия для свободного разви¬тия ремесел и торговли, ликвидировать крепостную зависимость земледельцев и др. Основной опорой и движущей силой реформ могли бы стать, по мнению авторов памфлета, города.
Однако дальнейшие события и тенденции перемен — воин¬ственный княжеский сепаратизм, крестьянская война 1525 г. и движение за реформу католической церкви — осложнили дело сплочения империи. Тем не менее попытки реформ власти и управ¬ления не прекращались. В период правления императора Мак¬симилиана I (1493—1519 гг.), в 1495 г., было принято решение рейхстага о введении общего «земского мира» (особого режима поддержания законности и порядка) и создании общеимперского управления и суда для улаживания конфликтов между «имперски¬ми чинами» и подданными отдельных княжеств.
304 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Члены имперского Верховного суда назначались курфюрстами и князьями (всего 14 человек) и городами (2 человека), а его пред¬седатель назначался самим императором. Империя была поделена на 10 округов во главе с блюстителями порядка из числа князей, на которых возлагалась обязанность исполнения приговоров суда. В их распоряжение были предоставлены особые воинские подразделения. Была введена специальная подать на нужды управления импери¬ей — так называемый имперский пфенниг. Однако проведение этих новшеств в жизнь встречало много трудностей.
Участники крестьянской войны 1525 г. выступали от имени мятежного крестьянства с программой требований под названием «12 статей». Среди выставленных требований были следующие: от¬менить крепостное право, уменьшить феодальные поборы и повин¬ности, позволить каждой крестьянской общине самой выбирать священника и точно определять наказания за преступления.
Реформация церкви
В это же время Мартин Лютер (1483—1546), один из главных идеологов преобразования в церкви, выступал с призывом ко всем светским людям (преимущественно к императору, князьям и дво¬рянам) исправлять католическую церковь, пребывающую в грехов¬ном состоянии, поскольку само ее духовенство не в состоянии себя исправить. Он призывал также относиться критически к учению католической церкви о таинствах: из семи таинств он призывал оставить только два — крещение и причащение.
Человек вообще и человек греховный не может спастись ника¬ким количеством добрых дел, и тем более не освободит его от грехов прощение священника (индульгенция). Заступничество Христа на последнем суде приобретается верою, а добрые дела при этом состав¬ляют следствие веры и любви к ближнему. При этом никакой надежды на папу римского питать не следует, ибо он превратился в «дикого вепря, разоряющего виноградник Господа Бога».
Когда в 1530 г. рейхстаг, собравшийся в Шпейере, стал от имени императора и папы грозить применением Вормского эдикта против еретиков, пять князей из 14 городов имели смелость подпи¬сать протест против такой меры. Так движение за реформу церк¬ви обрело дополнительное наименование — протестантского дви¬жения. Император не был на стороне протестантов и однажды выс¬казался в адрес Мартина Лютера, августинского монаха-священно¬служителя при университетской церкви в Виттенберге: «Не допус¬тить, чтобы дерзкий монах колебал здание церкви и древнюю веру».
Средневековая Европа на пороге Реформации и после нее испытала сильнейшие потрясения, вызванные противоборством
Тема 14. От сеньоральной монархии к абсолютной
305
двух великих соперничавших сил — политического национализма (английского, немецкого, французского и др.) и политического кле¬рикализма (религиозного католицизма и сектантства). В этих усло¬виях умиротворяющее и просветительское значение приобрели гуманисты-философы, которые, подобно Эразму Роттердамскому, возвысили в своей просветительской работе роль и значение гума¬нитарной культуры, а также роль принципов мира и согласия между народами и верованиями.
«Человек не рождается человеком, но выучивается быть им», — провозглашал Эразм и уточнял это таким образом, что «животная природа человека превращается в человеческую благо¬даря процессу воспитания, в котором активно участвуют педагог и ученик». Гуманитарное образование не есть лишь украшение ума, оно есть часть той культуры, которая должна найти свое под¬линное применение в обществе, церкви, в управлении государ¬ством. По-своему предвосхищая тезис Ф. Бэкона о знании как силе, он утверждал: «Природа великая сила, но еще более велик разум».
В философском споре о человеческой природе и божествен¬ной благодати, особенно в богословской полемике с М. Лютером о свободе воли, Эразм придерживался принципа уважения челове¬ческой личности и, оберегая ее достоинство, заявлял о своей ре¬шимости занять срединное положение между двумя концепциями: «Бог — все, человек — ничто» и «человеческая свобода способна одолеть все», что было чревато всеобщим враждебным к нему отношением, прежде всего лютеран и католиков.
Контрольные вопросы
В чем своеобразие абсолютистских режимов в Англии, Фран¬ции и Германии?
Чем памятны реформы Ришелье и Кольбера?
Как избирался правитель Священной Римской империи гер¬манской нации?
Литература
Петрушевский Д.М. Очерки по истории английского госу¬дарства и общества в средние века (любое издание). — Ма¬лое В.Н. Ж.Б. Кольбер: абсолютистская бюрократия и французс¬кое общество. М., 1991. —История Европы / Пер. с франц. Минск — М., 1996. — Национальные правовые системы европей¬ских государств (XVI—XVII вв.) // Антология мировой правовой мысли: В 5 т. Т. 2. М., 1999. С. 748—975.
Тема 15. Средневековое право стран Европы
307
Тема 15. Средневековое право стран Европы
(партикулярные системы права и сборники
законов)
Введение. — Обычное право. — Королевская власть и законода-1 телъство. — Феодальное (поместное, ленное, манориалъное) пра-1 во. — Каноническое право. — Городское право. — Рецепция ри кого права. — Кутюмы Бовези. — Саксонское зерцало. — «Каро-i. лина» (судебное уложение императора Карла V). — Прусское зе/и-Н ское уложение 1794 г. — Вестфальский мирный трактат 1648 г\
Введение
В средние века наряду с обычным, королевским и феодальным (ленным, манориальным, поместным) правом, торговыми и морски¬ми обычаями существовало еще несколько партикулярных (обособ¬ленных) правовых систем, среди которых выделялись каноническое право, городское право и рецепированное римское право. В литера¬туре можно встретить утверждение, что средневековое право во многом обязано римской и греческой юриспруденции и в этом смыс¬ле в нем мало оригинального. Однако и античное, и средневековое право не представляют собой чего-то исключительно самобытно¬го, поскольку уже Солон, возможно, подражал египетскому фара¬ону VIII в. до н.э. Бокхорису, а средневековое право европейских народов наряду со сводами обычного права, городским и церковным правом действительно во многом обязано римскому правоведению. Таким образом, успехи средневековых юристов в этом смысле впол¬не сопоставимы с успехами философов-схоластов.
По мнению А. Вормса (Болонский университет и римское пра¬во в средние века, 1894), в средние века, пока философия счи-•талась как бы введением к богословию и изучалась только богосло¬вами, а естествознания как науки не существовало, право было «единственной светской наукой, способной сообщить уму исследо¬вателя научную выправку и широкое развитие». Успехи юристов на этом поприще сравнивали с блестящими успехами парижских схоластов в первые десятилетия XIII в. В эти годы можно было на¬блюдать, как многотысячная толпа, например учеников Абеляра, с напряженным вниманием и при самых неудобных внешних усло¬виях следит за сложными схоластическими рассуждениями. Ничего подобного больше нигде не наблюдалось.
Обычное право
Сосуществование обычного права, основанного на традици¬ях общинных поземельных или внутрисемейных отношений, на¬ряду с законами и сборниками законов, установленных и собран¬ных по указанию верховных правителей средневековых военно-бюрократических государств, является существенной особенностью правового общения на всем протяжении средневековой истории народов и стран Западной Европы. Можно выделить три этапа со¬существования правовых обычаев и законов в эту историческую эпоху.
На первых порах обычное право преобладает в раннефео¬дальном обществе, еще сохраняющем пережитки родообщинного быта, и представляет собой незыблемый неписаный закон. Сово¬купность правовых обычаев в поземельных отношениях именует¬ся, например, у англосаксов народным правом (фолькрайтом). Это народное право, как и в древние времена, нацелено на поддер¬жание внутриобщинного «мира и порядка». Отношение королев¬ской судебной и административной власти к народным правовым обычаям в этот период уважительное и покровительственное. Гра¬ницы юрисдикции обычного и королевского права возникают боль¬ше из обычая и традиции, нежели из установлений королевской власти. Например, границы властных и иных правовых полномо¬чий землевладельца-общинника распространяются на территорию, которая воспринимается обособленным и огороженным участком, даже если у этого участка нет видимой границы. Мысленная гра¬ница обозначается расстоянием, которое соответствует дальности полета копья, нацеленного владельцем территории на недруга-пришельца в случае его посягательства. Королевские угодья воз¬никали посему из тех незанятых еще участков, на территории ко¬торых необходимо было поддерживать особый порядок, безопас¬ность и мирное совместное пользование. Эта область территории подпадала под режим королевского или сеньориального (феодаль¬ного) властного регулирования, именуемого иногда «королевским (земским) миром».
Пользование аллодом по Салическому закону также вначале регулировалось обычаем, и лишь по прошествии значительного периода времени оно подпало под регулирование властью королев¬ского закона. Аллод (нем. Allod и франц. alodis от al — полный и od — владение) — вначале свободно перераспределяемая внутри большой семьи из трех поколений (деды, отцы, братья, сыновья) поземельная собственность (приусадебная земля с пахотным наде¬лом). Со временем часть мелких аллодов превратилась в свободно отчуждаемую индивидуальную семейную собственность, а затем и в зависимое крестьянское держание, крупные же — в бенефиции
308
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Тема 15. Средневековое право стран Европы
309
чИ феоды. Аллод существовал и на более высоких ступенях разви- • тия феодальных лично-зависимых отношений.
Следующая стадия сосуществования двух систем регулирова¬ния — это признание и поощрение официальной судебной и ад¬министративной практикой использования местных правовых обы¬чаев для восполнения недостающих установлений в законах стра¬ны. Такая позиция оказалась весьма благоприятной для деятельно¬сти разъездных королевских судей в Англии, должность которых была учреждена в 1112 г. и получила затем дальнейшую уточнен¬ную регламентацию при создании суда присяжных в период прав¬ления Генриха II Плантагенета.
На следующей, третьей по счету стадии сосуществования этих систем королевский закон начинает ограничивать либо полностью упразднять те обычаи, которые воспринимаются законодателем как устаревшие либо вредные и несправедливые. Это происходит в период кодификации королевского законодательства. Очевидный пример такого подхода демонстрирует текст Каролины (1532 г.). Более скрытую и специфическую форму наступления на правовые обычаи представляют собой королевские жалованные грамоты го¬родам, монастырям, отдельным сословиям и лицам, занимающимся торговлей и промыслами.
Королевская власть и законодательство
Развитие королевского законодательства во многом обуслов¬лено возвышением королевской власти над иными разновидностями концентрации власти в средневековом обществе — власти сеньори¬альной (феодально-поместной), городской, церковной, сословно-представительной и др. Общая тенденция эволюционных перемен в статусе и роли королевской власти и законодательного регулиро¬вания может быть представлена как эволюция от сосуществования и конфронтации с другими партикулярными правовыми система¬ми (обычным правом, церковным, городским, реципированным римским) к доминированию и господству (последнее становится характерным для королевских законов в условиях абсолютной мо¬нархии).
На первых порах средневековые европейские монархи высту¬пают инициаторами упорядочения и кодификации обычного права. Таковы Бургундская правда (494 г.), Салический закон (510 г.) и др В отдельных случаях запись обычного права совмещается с коро¬левскими законодательными установлениями, положениями кано¬нического права и заимствованиями из римского правоведения и законов: Бревиарий Алариха (506 г.), Кодекс вестготского короля Леовигильда (572 г.). Впоследствии обычное право входит состав-
ной частью в земское (местное) и ленное (феодально-поместное) право — в Кутюмах Бовези, Саксонском зерцале или в некоторых сборниках городского права, например в Уложении законов и обы¬чаев (Constitutia legis et usus) г. Пизы 1161 г.
Весьма плодотворным фактором в деле развития королевского законодательства стало размежевание светской и церковной юрис¬дикции (указ Вильгельма I Завоевателя 1072 г. о разделении свет¬ских и церковных судов в Англии; закон Вильгельма II, короля Сицилии, о неподсудности духовенства светскому суду и о разре¬шении всем свободным людям вступать в духовное сословие 1166 г.). Размежевание светской и церковной юрисдикции было поддержано и руководством католической церкви. Так, в 1147 г. папа Евгений III запретил духовным лицам участие в светском пра¬восудии или подчинение ему. Церковь в 1215 г. выступила иници¬атором запрета ордалий (судебных испытаний) как противоречащих учению церкви. В 1250 г. в связи с учреждением парижского пар¬ламента в качестве судебной инстанции был введен запрет выне¬сения судебного решения на основе боевого поединка тяжущихся сторон. Важным подспорьем в деле упрочения верховенства коро¬левской власти и законов стала организация и деятельность адми¬нистративных и судебных учреждений государства. Вполне опре¬деленной была роль учреждений налоговых, судебных и админи¬стративных, а также учреждений совещательных и сословно-пред-ставительных законодательных (парламент в Англии, генеральные штаты во Франции, кортесы — в Испании). Эти преобразования носили нередко серийный, комплексный характер. Таковы три се¬рии королевских законов венгерского короля Ладислава (1077— 1095 гг.), реформы 1118 г. английского короля Генриха I или рефор¬мы короля Сицилии Роджера П. Последний в 1112 г. создает кан¬целярию казначейства, профессиональный королевский суд, дол¬жность разъездных судей и низший разряд администраторов (бей¬лифов).
Феодальное (поместное, ленное, манориальное) право
Феодализм как система зависимых лично-имущественных от¬ношений составил основную форму социальной организации в сред¬невековой Европе. Эта организация базировалась в основном на иерархии авторитета, власти, прав, где высшей ступенью соци¬альной лестницы был монарх. В то же самое время сложная сеть взаимозависимостей и взаимовлияний связывала монарха, знать, нетитулованное мелкопоместное дворянство, свободных жителей (горожане и др.), крестьян и слуг. Важную роль в оформлении и упрочении этих лично-зависимых связей выполняло феодальное
310 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
право, субъектами которого выступали господин (сеньор, лорд-манора, феодал, помещик) и его слуга (вассал, рыцарь, ленник, держатель фъефа и др.).
Таким образом, феодальное право предстает неким правом на наследуемую земельную собственность и на определенное число подвластных слуг (крестьян) и вассалов. Начальный этап обособле¬ния такой собственности был связан с институтом аллода — пол¬ным владением участком земли, выделенным поначалу семье в на¬следственное держание, причем наследование его шло только по мужской линии и лишь позднее к нему были допущены женщины.
Следующей формой, тесно связанной с возникновением и уп¬рочением вотчинного хозяйства, наиболее гибкой и широко рас¬пространенной в Европе и далеко за ее пределами, стала пожа¬лованная за различные услуги земельная собственность (бенефиций у франков, фъеф у англичан после нормандского вторжения, лен в княжествах и землях Германской империи, икта в исламизиро-ванных государствах Востока). Бенефиций (от лат. благодеяние) мог быть получен от короля, епископа и монастыря, позднее — от крупного феодала. В раннем средневековье он жаловался в пожиз¬ненное пользование вассалу на условии несения военной и адми¬нистративной службы. В церкви этим термином обозначалась осо¬бая церковная должность и связанные с нею статьи дохода. Феод (от позднелат. Feodum) представлял собой наследственное земель¬ное владение, пожалованное под условием несения службы (воен¬ная служба — 40 дней в году, участие в управлении или суде) или уплаты установленных обычаем взносов.
Наиболее обременительной и неравноправной формой лич¬но-зависимых отношений стала впоследствии коммендация (от commendatio — вручение себя) и тесно связанный с ней институт прекария. Под воздействием многих внешних факторов и обстоя¬тельств и слабой защищенности от произвола и агрессии мелкие и разрозненные землевладельцы вынуждены были искать защиты и покровительства у лиц знатных, могущественных и состоятельных. Переход под покровительство оформлялся процедурой комменда¬ции — «вручения себя» власти и покровительству сильного. Пос¬ледним мог быть владелец крупного поместья-виллы, ставшего ос¬новной хозяйственной единицей феодализированного общества, либо представителем государственной администрации на местах. Коммендирующийся в ответ на помощь и покровительство обещал служить и угождать своему покровителю и пребывать у него в послушании.
Прекарий (от precarium — переданный по просьбе) предпола¬гал процедуру передачи во владение надела или небольшого по¬местья сеньором или монастырем новому подвластному по его просьбе в обмен на обязательство несения традиционных повинно-
Тема 15. Средневековое право стран Европы
311
стей — личных и имущественных (продуктовых, денежных). Такой прекарий необходимо было возобновлять каждые пять лет, и его именовали прекарием данным (precarium data). Существовал еще прекарий возвращенный (precarium oblata). Он возникал по просьбе того лица, который сам был вынужден различными обстоятель¬ствами передавать свой надел крупному феодальному владельцу, с тем чтобы затем выкупить этот надел в течение определенного срока (обычно семи лет). Если выкуп не состоялся, то надел пере¬ходил в собственность покровителя. Прекарные отношения внеш¬не напоминали кредитование под определенные услуги, но фак¬тически оформляли устойчивые и достаточно гарантированные лично-зависимые отношения на местном уровне.
Права феодалов-покровителей были на деле правами-приви¬легиями и закрепляли существующее социальное, политическое и правовое неравенство. Особенно рельефно такое неравенство фик¬сировалось институтом иммунитета — освобождения от повин¬ности (от munitas — повинность). Иммунитет подразумевал право феодала осуществлять в своих владениях некоторые функции, обычно принадлежащие государству, например вершить суд, со¬бирать налоги, осуществлять полицейский надзор, и все это де¬лать без вмешательства центральных властей. Это комплексное властное правомочие-привилегия способствовало дальнейшему закрепощению подвластных и подопечных.
Крепостные крестьяне представляли собой лично зависимых держателей земли с преобладанием барщины в составе ренты. В Европе они именовались сервами и вилланами, в Византии — «приписными» колонами и париками, в России — холопами.
Однако социальное положение крестьян не было везде оди¬наковым и менялось в зависимости от специфики исторической эво¬люции страны или региона. Общее направление перемен — от пер¬вобытных родообщинных поземельных отношений к свободному держанию, а затем закрепощению или натурально-денежной фе¬одальной ренте. В позднем средневековье разновидности социаль¬ного и правового статуса крестьянина, главного и непосредствен¬ного производителя сельскохозяйственной продукции, составили семь основных типов: лично свободные держатели земли за де¬нежную (натуральную) ренту; свободные держатели (арендаторы) земли исполу — «испольщики»; лично зависимые держатели зем¬ли с незначительным удельным весом барщины в составе ренты; крепостные крестьяне с преобладанием барщины в составе ренты; безнадельные (лично свободные и крепостные) работники по найму или находящиеся в положении дворовых слуг; лично свободные крестьяне — собственники своих наделов; крестьяне-арендаторы.
Такая дифференциация была обусловлена неравномерностью развития товарно-денежных капиталистических отношений в от-
312 Часть I История права и государства в древности и в средние века
дельных регионах Европы. Лидировал здесь регион, в составе ко¬торого были Англия, Голландия и отчасти Франция. Наиболее от¬сталым оказался регион Юго-Западной Европы.
Для общей оценки ситуации с правовым статусом отдельных сословий и групп необходимо обратить внимание и на своеобразие восприятия права и его свойств в рассматриваемый исторический период. По весьма точному замечанию П.Г. Виноградова, даже са¬мые фундаментальные характеристики права в огромной степени предопределены их зависимостью от того или иного общественного порядка. В первобытных племенных обществах право есть всего лишь внешнее выражение обычая. В античном городе-государ¬стве — выражение справедливости. В феодальных организациях право базируется на явном или скрытом выражении определенных соглашений (см.: Виноградов П.Г. Изучение юриспруденции // Избр. труды. Т. 2. Оксфорд, 1928. С. 212, англ. изд.).
При всем формальном и реальном неравноправии участников этих соглашений-договоренностей они тем не менее являются но¬сителями определенных властных полномочий на такое соглаше¬ние: и сеньор, и его вассал так или иначе выступают держате¬лями феодальной власти. Эта манера властвования подкреплялась возможностью субинфеодизации — дальнейшего удлинения фео¬дальной лестницы с ее лично-зависимыми властными отношени¬ями за счет передачи части держания новому вассалу (проводи¬лась с согласия сеньора). К этой же категории властвования отно¬сится владение «мертвой руки» (в состоянии менморта), когда земля феодала, пребывавшего в крестовом походе, приобреталась церквами и монастырями, которые уже потом не несли ни повин¬ностей, ни пошлины. Еще одна форма владения с властью имено¬валась сезина — такое господство лица над вещью, которое в случае его нарушения должно быть защищено в судебном поряд¬ке. Переход сезины из рук в руки осуществлялся в форме инве¬ституры — путем введения в статус владельца на один год и один день при участии бывшего владельца (он отказывал сезину) и сеньора (он передавал сезину). Дополнительной гарантией вла¬сти сеньора над вассальным наделом являлась выплата рельефа в том случае, когда вассал отчуждал феод без согласия сеньора (с XIII в.).
Каноническое право
Каноническое, или церковное, право возникает вместе с христианской церковью, но оформление получает не сразу, а по прошествии некоторого времени. В течение VI—X вв. оформляется общая богословская доктрина христианской церкви, а также общая
Тема 15 Средневековое право стран Европы
313
служба, общий набор норм относительно различения серьезных грехов (убийство, нарушение клятвы, воровство) и общей церков¬ной дисциплины. В этот период каноны (нормы, правила, образцы) отождествляются с постановлениями соборов и синодов (собраний епископов), с декретами и решениями отдельных епископов, а также с положениями о наказаниях в Библии. В 1075—1122 гг. происходит важная внутрицерковная реформа, связанная с дея¬тельностью папы Григория VII, в результате которой появляется особая церковная система права, названная новым правом (ius novum), а также новым католическим правом.
В этом новом римско-католическом праве ощутимо влияние римского права (понятия, нормы, особенно в вопросах собственно¬сти, наследования и договоров) и права народного и обычного (в центре его стояли вопросы защиты чести, соблюдения клятвы, возмездия, примирения и коллективной ответственности). В него вошли также многие библейские примеры и метафоры, ставшие составной частью отдельных канонов.
Первыми кодификациями канонического права были частные собрания канонов. К ним относится сборник канонов и текстов под названием Собрание 74 титулов (1050 г.) и произведение Ивона Шартрского, впервые изложившего все каноническое право, под названием Собрание всех норм (Pannormia). В это же время Гри¬горий VII объявляет о полномочиях папы «создавать новые законы в соответствии с нуждами времени». Эти законы получили название декреталий, которые воспринимались уже не как дополняющие и уточняющие постановления, а как совершенно новые.
В 1140 г. появляется трактат Грациана, монаха монастыря Св. Феликса в Болонье, под названием «Согласование разрозненно¬го» — виртуозная обработка канонического права с включением библейских текстов и папских декреталий. После этой работы стали различать «старое право» и «новое право», т.е. старые соборные законы и новые папские декреталии. Право, по Грациану, есть не мертвое тело, а живой организм, который имеет корни в прошлом, но в то же время растет в будущее.
Каноническое право в отличие от Свода Юстиниана и более раннего римского правоведения рассматривало в качестве колле¬гии (или корпорации) не только признаваемые властью коллегии (государственное казначейство, города, церковь), но и любую группу лиц, имеющих организацию (богадельня, госпиталь, епар¬хия, сама вселенская церковь). При этом любая корпорация могла иметь законодательную и судебную юрисдикцию, а члены ее могли в ряде случаев действовать от имени всей корпорации. У римлян в древности действовало другое правило: то, что относится к кор¬порации, не относится к ее членам. Должностные лица корпора¬ции сами несли ответственность за противоправные действия.
314 Часть I История права и государства в древности и в средние века
Таким образом, церковь различала три сферы прав корпора¬ции: права корпорации как таковой, права отдельных ее членов или должностных лиц, права корпорации и отдельного лица (дол¬жности) в совокупности.
Церковная юрисдикция и область правового регулирования тесно соприкасалась и сочеталась с нравственными предписания¬ми, с теологическими доктринами и литургическими формулами. Ее отдельные сферы оформлялись в процессе административной, хозяйственной и дисциплинарной деятельности церковных учреж¬дений и подразделялись на следующие области: церковные финан¬сы и собственность, благотворительные завещания и отказы иму¬щества, право владения, пользования и распоряжения церковными землями и зданиями. Другой сводной областью регулирования была сама церковная власть (власть назначать на церковные должнос¬ти, процедуры улаживания споров между священниками, дисцип¬линарные санкции и др.). Особый разряд регулирований распрос¬транялся на взаимоотношения между церковной и светской влас¬тью. Преступления также входили в область церковной юрисдик¬ции (в качестве наказаний применялся фиксированный перечень покаяний, налагаемых за разные преступления, включая убийство и лжесвидетельство).
Специфическую и важную область канонического права со-^ ставляло регулирование брачно-семейных отношений: определение препятствий к заключению брака, определение законнорожденно¬сти детей, расторжение брачных уз. f
На протяжении XII—XIII вв. из юрисдикции церкви над таин¬ствами вырастает регулирование брачно-семейных отношений, из юрисдикции над завещаниями — наследственное право, из юрис¬дикции над церковными бенефициями — имущественное право, из* юрисдикции над клятвами — договорное право, из юрисдикции над грехами — карательное каноническое право.
Систематизация канонического права. Со временем источни¬ками канонического права стали помимо Библии, произведений отцов церкви, постановлений соборов и синодов, декреталий пап и епископов также решения церковных судов, основывающиеся на доктрине канонического права. С конца X до начала XII в. посте¬пенно происходило уточнение профиля отдельных отраслей кано¬нического права с разбивкой на корпоративное, брачно-семейное, наследственное, право собственности, договорное и процессуаль¬ное. Каноническое право как система представляло нечто боль¬шее, чем те или иные нормы и требования, — это собрание норм и принципов, приспособленных к новым ситуациям жизни, кото¬рые обусловливались экономическим строем общества, его соци¬альной структурой, политическими отношениями и ролью самой церкви, меняющейся соответственно переменам в социальной и по-
I
Тема 15 Средневековое право стран Европы
315
литической обстановке. Замысел кодификации Грациана сводился к гармонизации содержания старых канонов с интересами папского самодержавия, и в этом ему помогло мастерство виртуоза схола¬стической диалектики, увековеченное в самом названии его трак¬тата-кодекса — «Согласование несогласных канонов» (Сопсог-dantia discordantum canonum).
Следующей после Грациана кодификацией канонического права стал официальный сборник постановлений (декреталий) папы Григория IX (1234 г.). Он состоял из пяти частей, церковные суды и их юрисдикция; судопроизводство; привилегии клира; семейное право; преступления. Составителем сборника был папский советник Раймундус из Пенафорте.
Политическое верховенство авторитета папской власти над светской властью европейских монархов приходится на XII— XIV вв. Иннокентий III, победитель в конфликте с английским королем Иоанном Безземельным, утверждал: «Мы (папы) призва¬ны господствовать над всеми народами и царствами». Григо¬рий VII, заставивший короля Генриха IV простоять перед сво¬им замком в Каноссе (Северная Италия) три дня босым в одежде кающегося грешника, делал не менее претенциозные заявления о том, что папы могут низлагать императоров, никто им не су¬дья, что не считается католиком тот, кто не согласен с римс¬ким папой и что папа римский может освобождать от присяги неугодным владыкам.
Упадок власти пап над светскими правителями начинается с XIV в., и происходит это вследствие роста национализма и возвы¬шения власти королей.
В 1582 г. был составлен Свод канонического права (Corpus iuns canonici). В него помимо традиционных источников права — канонов вселенских соборов и постановлений пап — вошли нормы о строе и организации церкви. Церковное право — более точное название для этого собрания, нежели каноническое право. После¬дующие кодификации целиком относятся только к XX столетию. В 1917 г. производится еще одна кодификация Свода канонического права, а в 1983-м — еще одна. В 1990 г. создается Канонический кодекс восточного права церковных общин католической ориен¬тации.
Городское право
Городское право представляет собой важнейший признак го¬родского самоуправления и свободы горожан: здесь исчезало де¬ление на свободных и несвободных. Городское право — это сово¬купность правовых обычаев и требований городских статусов,
316 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
жалованных грамот, а также уставов цехов и гильдий. Это пра¬во городской общины (коммуны во Франции, таунов и сити в Англии и штадтов в Германии) выбирать собственные властные учреждения, издавать законы, осуществлять суд над жителями, поддерживать порядок с помощью собственной полиции и ополче¬ния.
Важным признаком городского самоуправления считалось так¬же получение от феодальных сеньоров (королей, герцогов, архи¬епископов) налоговых льгот и вольностей. По отношению к своему сеньору город был обязан нести определенные повинности — во¬енную службу, участие в курии и суде сеньора и др.
Источниками городского права можно считать местные обы¬чаи и вольности, законы (хартии, жалованные сеньорами), статуты городских властей, решения городских судов, реципированное римское право, влияние ленного и канонического права, а также торговое, морское, вексельное и цеховое право. Последнее подра¬зумевало обязательность вступления в корпорацию, обязанность соблюдения «заповедной мили» (запрет на производство конкурент¬ного товара вблизи города), штрафы за нарушение «городского мира», принцип талиона при посягательстве на личность, но уже от имени коммуны.
Городское право оказывало поддержку возникновению и раз¬витию купеческого (торгового) права в рамках сотрудничества го¬родов, таких, как ганзейские союзы (в позднем средневековье). Ганза — это средневековый городской союз с торговлей от Новго¬рода до Лондона. Это купеческое товарищество, организованное особым образом. Средневековые купцы были энергичными, воин¬ственными и неутомимыми людьми, которые, однако, испытыва¬ли сильные притеснения со стороны других сословий и социальных групп. Им навязывались группы вооруженных охранников под ви¬дом защиты от грабителей и за дорогую плату. Всякое судно, пре¬терпевшее крушение на берегу моря или реки, всякая повозка, колесо которой сломалось на улице чужого города, становились вместе с товаром собственностью владельца той территории, где произошло несчастье.
В этой обстановке купцы нередко преследовали свои цели с оружием в руках. Ганза представляла собой слияние союзов двух родов, предназначенных именно для защиты своих интересов от притеснений. Они объединяли товарищества немецких купцов на чужбине (где носили названия гильдий или ганз), а у себя на ро¬дине представляли собой городские союзы. На их основе возник¬ла Великая немецкая ганза. Ганзы немецких купцов были в Лондо¬не, Брюгге, Новгороде, на острове Готланд и других пунктах Бал¬тики и Средиземноморья.
Тема 15. Средневековое право стран Европы
317
Реиепиия римского права
Первые опыты заимствований из римского правоведения при¬ходятся на VI в., когда победоносные варвары образовали новые государства в Галлии и Испании. Они разрушили многие памят¬ники искусства и науки, но оставили в сохранности многие ин¬ституты и конструкции римского права. Первыми такими заим¬ствованиями стали сборники правовых обычаев и римских законов в Бургундской правде (494 г.), Бревиарии Алариха (506 г.; вплоть до XI в. имел название Законов римских вестготов, а затем до XVI в. — Бревиарии Алариха). Римское правовое наследие ис¬пользовалось в церковном праве, а также в церковной литургии, где сформировался, начиная со времени деятельности отцов цер¬кви (Августин и др.), «легкодоступный народный метод формули¬рования права на базе использования классических римских пра¬вовых образцов» (Анкере Э. История европейского права. М., 1994. С. 188). Римское право особенно укоренилось в Южной Франции и Средней Италии.
Следующей стадией стало изучение и реципирование Сво¬да законов Юстиниана, ее конечная фаза приходится на XV— XVI вв., когда римское право, чуждое правосознанию герман¬ских народов, впервые, по выражению Иеринга, постучало в двери Германии. Германские государи воспринимали себя в то время непосредственными преемниками римских императоров и потому считали возможным покровительствовать изучению и адаптированию конструкций римского императорского (монархи¬ческого) законодательства. Это покровительство находило поддер¬жку (более давнюю) также в западной церкви, для которой римское право было воплощением более высокой культуры по сравнению с памятниками варварских правд. В то время церковь также воспринимала себя как хранительницу духа римского за¬коноведения.
Реципирование римского права в странах Европы проходит три стадии и связано с его комментированием глоссаторами (от слова «глосса», означавшего на средневековой латыни иностранное, непонятное слово, а также его истолкование), характерной при¬вычкой которых было писать свои объяснения между строк или на полях рукописи памятника в форме глосс. Затем последовала все¬охватывающая критическо-догматическая работа по перетолкова¬нию и согласованию римского наследия с действующим правом, а затем и приспособлением его к новым социальным условиям наци¬онально-государственного существования европейских народов. Большую роль в этом деле сыграли четыре центра юридического преподавания — в Провансе, городах Ломбардии, Равенне и Бо¬лонье.
318 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Рецепция римского права ускорялась вместе с ростом потреб¬ностей в правовом регулировании торговли, морских перевозок, развитием кредитования и новых форм собственности. Рецепция не исключала критики и сдержанности по мере реципирования рим¬ских институтов и норм: рецепция могла быть полной, частичной, периодической и т.п. В Чехии позднего средневековья римское право уподоблялось по силе действия железному обручу. В Анг¬лии, наименее затронутой римским влиянием, знатоки права и обычаев систематически прибегали к заимствованию из римского и канонического права. Во многих европейских школах XVI— XVII вв. учили составлению юридических документов, и это явля¬лось составной частью обучения риторике.
Рецепция прошла три-четыре фазы содержательного вопло¬щения и утверждения. Начальная связана с появлением школы глоссаторов во главе с Ирнерием (1082—1125 гг.) в Болонском университете, где поначалу изучали одну юриспруденцию без бо¬гословия (до середины XIII в.) и где за столетие число студен¬тов выросло до 10 тыс. Здесь же трудился Аккурсий, автор Глос¬сы ординарной, состоявшей из 96 200 больших глав. Глоссатооров-комментаторов сменили исследователи и толкователи под именем постпглоссатпоров (XIV—XV вв.). Затем центр изучения перемеща¬ется во Францию, где комментаторская работа сочетается с изыс¬каниями в области истории права. Донеллюс (1521—1597 гг.), один из представителей этого периода, стал автором 28 томов «Коммен¬тариев к римскому частному праву». В позднем средневековье римское право стало конкурировать с национальным (Франция, Германия) и нередко менялось под воздействием этой конфронта¬ции. В Германии реципированное римское право получило наи¬менование «современное римское право» (heutige romisches recht).
В XII в. Фридрих Барбаросса, германский император, назвал римское право «всемирным правом». В XVI в. его называли «пи¬саным разумом» и «юриспруденцией, висящей в воздухе». В XIX в. юрист Моддерман (1888 г.) назвал его «правом общим, высшим и научным».
Глоссаторы. Глоссаторы, или экзегеты (толкователи), творчество которых приходится на XI—XII вв., были заняты объяснением смысла отдельных законов, логически-связным из¬ложением целых учений о назначении тех или иных правовых институтов с опорой на знание и пользование источниками права (элемент собственно догматический). Римское право из¬лагалось в целом, без увязки с расположением титулов и книг в Своде Юстиниана: здесь уже имел место элемент систе¬матический с более самостоятельной и творческой формой все
Тема 15. Средневековое право стран Европы
319
той же догматической обработки позитивного римского права (А. Стоянов).
Особую проблему для глоссаторов составило расхождение между нормой права и соображениями справедливости. В доглос-саторский период исходили из того, что несправедливая норма может быть отвергнута в процессе применения и заменена пра¬вилом, сообразующимся с требованием справедливости. Позднее Ирнерий, глава школы глоссаторов, и Болонская школа требова¬ли отказа от «субъективных представлений о справедливости» (И. Покровский) и возлагали разрешение конфликта между нор¬мой закона и справедливостью на усмотрение законодательной власти.
Болонская школа глоссаторов превратилась из городской в общую для всех народов, в Общую школу (так поначалу назы¬вали университеты). Начиналось это обучение с богословия и юриспруденции. В XI в. здесь возникло объединение учащихся, прибывших из разных мест для изучения юриспруденции. Болон¬ская школа была создана на пожертвования знатного семейства и при поддержке папы римского. Первым законодательным ак¬том, касающимся Болонского университета, стала хартия, обна¬родованная в 1158 г. императором Фридрихом Барбароссой, в которой гарантировалась защита учащихся от городского суда в суде университетском. Вводились льготы в посещении лекций: последние могли прерываться и переноситься по просьбе уча¬щихся.
Слушатели получили право на то, чтобы иски и обвинения против них разбирались местным епископом или тем преподавате¬лем, у которого каждый из них занимался. У папы университет имел защиту от городских властей. Клирикам поступление в школу было облегчено папой. За счет церковной казны обеспечивались общежития для бедных студентов (их именовали коллегиями и бур¬сами): преподавателям, плохо обеспеченным взносами студентов, часто предлагались бенефиции, т.е. определенные доходы с церков¬ного имущества.
В университете присуждались различные ученые степени в зависимости от уровня освоения школьной науки. Ректор считал¬ся основным духовным наставником, который от имени папы со¬общал о licentiam docendi — о разрешении чтения лекций ли¬цам, признанным преподавателями достойными соответствующего ученого звания. Присуждение ученых степеней производилось по образцу цеховых ремесленников — только после предваритель¬ного испытания их познаний. Высшим было звание «доктор» (ученый), оно соответствовало званию «мастер» у ремесленников и давало право преподавать вполне самостоятельно и в свою
320
Часть I. История права и государства в древности и в средние века !
очередь брать в учение других. Кроме одобрения от товарищей требовалось еще одобрение от духовных властей. С начала XIII в. папы предоставляют большим ученым возможность преподавать в других высших школах (ius ubique docendi). Лучшие универси¬теты Запада стали привлекать еще больше слушателей. Суще¬ствовал даже обычай посещать несколько университетов в раз¬ных странах.
К концу XIV в. в европейских странах насчитывалось до . 50 университетов. Самыми самостоятельными были университеты в Кембридже и Оксфорде. Филипп Красивый в указе 1312 г. отме¬чал, что «подобно тому, как свободные искусства служат необхо¬димой подготовкой к занятиям богословием, так учения римского права подготовляют к познанию того, что разумно, развивают добрые нравы, указуют путь к достижению справедливости и под- ? готовляют к пониманию обычного права». Правом стали увлекать- ( ся и богословы Парижа. Жалобы на это содержались в донесени- > ях начальства с юга страны, где процветало несколько универси¬тетов — в Монпелье, Тулузе, Кагоре (Книга для чтения по исто¬рии средних веков. Вып. П. М., 1897).
Постглоссаторы. Постглоссаторы стали в XII—XIV вв. раз¬работчиками всеохватывающего критическо-догматического под¬хода к праву в двух вариантах: право либо выводилось из ра¬зума и сводилось затем к некой максиме наподобие древнерим¬ского принципа «воздавай каждому свое, причитающееся ему по праву», либо сводилось к писаному праву, действующему в суде или в управляющей деятельности государственных учреж¬дений.
Задача юриста, согласно Раймонду Луллию (1234—1315 гг.), заключается в том, чтобы «позитивное право редуцировать к пра¬ву естественному и согласовать с ним». На практике это свелось к выработке умения укреплять престиж и властный авторитет права писаного при помощи указания на его близость и согласованность с правом естественным. Для этого приходилось «немало изощрить ум юриста и само профессиональное искусство толкования права» (А. Стоянов).
Некоторые постглоссаторы рассматривали естественное пра¬во как одну из «лучших частей римского права» (наряду с пра¬вом народов), которая имеет универсальный характер и потому подходит для всех времен и народов. Однако такому восторжен¬ному практицизму мешали сами факты реального усвоения рим¬ского права. Полной рецепции римского права нигде никогда не было и не могло быть по той причине, что и сам Свод Юсти¬ниана не был ни полным, ни полностью адекватным собранием римских узаконений всех времен. Некоторые важнейшие поло-
Тема 15 Средневековое право стран Европы
321
жения римского права были восприняты в сильно искаженном или заново перетолкованном виде. Например, первыми наслед¬никами и перетолкователями стали христианская церковь и xpta-стианские общины, хотя сами они были сообществами, основан¬ными не на праве, а скорее на известных моральных заповедях и, кроме того, идеях аскетизма, религиозно-общинной солидар¬ности и т.д.
К началу XVI столетия схоластические приемы изучения рим¬ского права утрачивают общественные симпатии и возвышаются приемы гуманистического направления — источники права начи¬нают изучать в их связи с живой действительностью, а также с античной литературой, историей, искусством. В отличие от глос¬саторов и постглоссаторов гуманисты рассматривали право с фи¬лологической и исторической сторон и вместо комментирования фрагмента за фрагментом приступали к систематическому изложе¬нию права в манере Юстиниановых «институций» (француз Дол-люс) или в манере пандект (германские пандектисты, создатели usus modernus Pandectarum — нового, современного использова¬ния пандект).
В этом же столетии осуществляется сводная публикация всех частей Юстиниановой кодификации под названием «Свод римского права» — Corpus iuris civilis. Свое название она получила от фран¬цузского юриста Готофреда (1549—1622). Издание появилось в 1583 г. и потребовало от издателя «не только безупречной латы¬ни, широкой эрудиции в римской истории, культуре и нравах, но и высокой юридической техники» (Черниловский З.М. Лекции по римскому частному праву. М., 1991. С. 27).
Преподавание римского права видоизменялось также под влиянием канонического права. Практиковалось и набирало силу использование отсылок на «общее мнение сведущих» (communis opinio doctorum). Гуманисты провозгласили латынь политического деятеля, оратора и юриста Марка Туллия Цицерона идеалом ла¬тинской стилистики, что послужило поводом назвать гуманитар¬ную науку о праве элегантной юриспруденцией. Однако вклад гуманистической школы в созидание корпуса юриспруденции во многом обусловлен успехами в области дальнейшего совершенство¬вания методологии права, в особенности методологии осмысления исторического развития правовых обычаев и законов. Поэтому французские правоведы гуманистической школы стали «первыми истинными историками права» (Э. Аннерс). Они же продолжили дело совершенствования и использования латинской юридической терминологии — главного рабочего инструмента юридической тех¬ники — в более широком научном, религиозном, политическом и административном обиходе.
322 Часть I История права и государства в древности и в средние века
Таким образом, систематизированное и комментированное J’1 римское право стало преподаваться в университетах и, начиная с постглоссаторов, все более становилось правом, основанным на разуме и предназначенным в силу этого для общего примене¬ния.
С XVII—XVIII вв. новая школа доминирует в университетах и получает название школы естественного права. Но здесь воз¬никло расхождение между университетским римским правом и ме¬стными источниками права. Рецепция римских правовых решений происходит либо законодательным путем, либо через правовой обычай. Университеты учили только тому, как нужно понимать право, или, основываясь на римском праве, тому, какое право было наилучшим и как можно его познать (Р. Давид).
Значение римского права в общественной жизни средневеко¬вой Европы можно резюмировать следующим образом. Во-первых, оно позволило раскрыть многие закономерности в эволюции пра¬ва, которые не были выявлены в процессе изучения истории права отдельных стран, и, во-вторых, дало возможность понять многое и в самой социальной организации стран Западной Европы. Рим¬ское право стало фактором интеграции и гармонизации интересов различных средневековых корпораций (государственных, церков¬ных, городских). Оно стало авторитетной системой особого рода мышления и формулирования ценностей духовного и практическо¬го назначения. Не менее существенна роль римской юридической конструкции, воспринимающей в качестве субъекта правоотноше¬ний абстрактного (внесословного) человека и давшей впоследствии возможность для конструирования неких исходных и «естествен¬ных» прав человека в делах и заботах общеустроительных (консти¬туционных).
Авторитет юристов, знатоков и толкователей права не был на должной высоте во всех слоях населения. В немецких землях на сей счет существовала поговорка: «юристы — плохие христи¬ане» (juristen bose christen). В знаменитой сказке Перро «Кот в сапогах» (XVII в.) есть фрагмент с дележом наследства, в кото¬ром служители закона упомянуты недобрым словом: «Дети ско¬ро разделили наследство отца-мельника, не призвав при этом ни нотариуса, ни прокурора. Ведь те разом бы проглотили их на¬следство».
Кутюмы Бовези
С возвышением авторитета и спроса на профессиональные знания юристов, с увеличением потребности в письменно фикси¬руемом наборе правил разрешения юридических конфликтов по-
Тема 15 Средневековое право стран Европы
323
всеместно в городах и государствах с централизованным управле¬нием и законодательством стали проводиться записи обычного пра¬ва и в некоторых случаях городского права (Магдебургское право и др.).
Кутюмы Бовези (ок. 1282 г.) представляют собой описание местных правовых обычаев (кутюмов), которые применялись в суде и повседневной жизни в северо-восточной части Франции в графстве Вове. Они записаны и прокомментированы выдающим¬ся французским юристом, исполнявшим должности судьи и се-нешала Филиппом де Бомануаром (1247—1295 гг.). Запись обыч¬ного права стала проводиться в широких масштабах в XIII в., когда в стране применялось одновременно писаное право (на юге Франции) и обычное право, причем последнее имело широ¬кое применение в 60 крупных территориальных районах и еще в 300 малых территориальных районах королевства. Официаль¬ная унификация кутюмного права стала проводиться в 1454 г. согласно ордонансу Карла VII. Запись Бомануара была произве¬дена около 1282 г. Первая и оставшаяся незаконченной запись обычного права была подготовлена бальи по имени Пьер де Фонтен по специальному приказу короля и нацелена на упроще¬ние и облегчение управления страной на основе законов и обы¬чаев.
Бомануар жил в период правления Людовика IX, когда завер¬шился процесс собирания земель с последующим разделением ко¬ролевских владений на равные административные округа (балья-жи на севере и сенешальства на юге Франции). Королевские на¬значенцы в этих округах были наделены значительными полномо¬чиями в области судопроизводства, сбора налогов и созыва опол¬ченцев. Высшим апелляционным учреждением отныне становится королевский суд, в котором могли обжаловаться решения всех ни¬жестоящих судов, включая расположенные на территории доме¬на вассалов. К исключительной юрисдикции королевского суда были отнесены случаи поджогов, похищения женщин, изготовле¬ния фальшивых монет и др. В королевском домене были запрещены специальным законом поединки и право частной войны (уста¬новлен 40-дневный срок между началом ссоры и началом частной войны).
Бомануар родился в дворянской семье. В молодости несколь¬ко лет провел в Англии и Шотландии По возвращении написал два больших романа и поэму. Долгое время служил в должности бальи и сенешала в ряде мест. В 1291 г. он назначается организатором армии, готовящейся к вторжению во Фландрию. За подготовку «Кутюмов Бовези», изданных в двух томах, он заслужил прозва¬ние «светоч своего времени». Дело в том, что это издание явилось
324 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
не только компиляцией местных обычаев, но и одновременно со¬бранием таких правил и норм, которые частично были основаны на «правовых нормах, общих для всех кутюмов Франции». Автор сборника был истинным представителем французской школы леги-стов (законников). Помимо обозрения всевозможных законов и обычаев провинции он использовал также отдельные положения канонического и римского права, снабдив их собственными идея¬ми и обобщениями.
Автор, в частности, проводил мысль о необходимости объе¬динения Франции под властью одного монарха, являющегося единственным и действительным господином для своих подданных. Одновременно он поддерживал устремления к освобождению кре¬постных (сервов) крестьян, считая их зависимое крепостное со¬стояние большим злом и напоминая своим соотечественникам, что «вначале все люди были свободны… так как всякий знает, что мы (христиане) все происходим от одного отца и от одной матери».
Оригинал работы не сохранился, но имеется большое число списков, которые отличаются друг от друга лишь по диалекту, что лишний раз свидетельствует о значительной популярности ав¬тора в XIV—XVII вв., вплоть до первого печатного издания труда в 1690 г. В сочинении Бомануара содержится характеристика пра¬вового статуса суверена и суверенной власти на уровне королев¬ства и на нижестоящих ступенях феодальной лестницы. Здесь дается характеристика статуса городских коммун, основных вари¬антов фиксации крепостной зависимости и имущественных прав, юрисдикции судов, а также положения об обязанностях бальи, адвоката, судьи и других участников разрешения правовых кон¬фликтов.
Вилланские держания и виды личной крепостной зависимо¬сти. Бомануар различает и описывает следующие виды вилланс-ких держаний и личной крепостной зависимости. Вилланское дер¬жание получали от сеньора либо за натуральные выплаты (шам-пар). либо за денежные выплаты (чинш, рента) за землю, предо¬ставляемую сеньором.
Состояние личной крепостной зависимости передавалось через матерей, если ребенок рожден крепостной (даже если отцом его будет рыцарь). Оно приобреталось обращением в крепостных вме¬сте с потомством, если (это было в старину) в ответ на вызов на войну люди оставались дома без уважительных причин. Оно мог¬ло обретаться также добровольной отдачей себя и потомков и «су¬щества своего» святым. В этом случае человек побуждался к зак¬репощению «великим благочестием», и это находило выражение в «облагании себя повинностями по своей (доброй) воле». Таких
Тема 15. Средневековое право стран Европы
325
людей заносили в списки, составлявшиеся управляющими церков¬ным имуществом. По поводу этой практики Бомануар замечает, что «в конце концов то, что было сделано по доброй воле и бла¬гочестию, обращалось во вред и в униженное состояние… потомков» (§ 1438); еще одной формой закрепощения была самопродажа, «когда кто-либо, впавши в бедность, говорил своему сеньору: «Вы мне дадите столько-то, а я сделаюсь вашим лично зависимым человеком»»; иногда отдавали себя в крепостную зависимость для того, чтобы оградить себя от других сеньоров или от «вражды, некоторыми людьми к ним посылаемой».
«По всем этим причинам и завелась личная крепостная зави¬симость, — заключает комментатор, — ибо по естественному пра¬ву все свободны; но эта естественная свобода испорчена вышеназ¬ванными приобретениями…»
Другими и более частыми случаями были следующие. Напри¬мер, если люди недворянского рода «проживут на земле один год и один день, то станут крепостными тех, под властью которых они проживали». Крепостное состояние само по себе имело несколь¬ко градаций, что во многом зависело от степени подвластности сеньору. Последний мог либо распоряжаться всем имуществом крепостных, либо удерживать их в заключении по собственной воле, за их вину или без вины, и никому за них не отвечать, кро¬ме одного Бога. С другими это обращение могло быть более чело¬вечным: помимо чинша, работ и повинностей крепостные обязаны были платить брачный выкуп по усмотрению сеньора (если крепо¬стной женился на свободной) и выкуп за вступление в права на¬следства (повинность «мертвой руки»).
В Бове, по наблюдениям Бомануара, обычаи более мягкие по отношению к крепостным, нежели в других областях. Здесь при уплате положенного дозволяется идти «служить и жить вне юрисдикции своих сеньоров», за исключением некоторых городов, где «всякий житель свободен в силу привилегии или обычая» (§ 1457).
Об обязанностях бальи, адвоката и судьи. Человек, желаю¬щий быть справедливым и честным бальи, должен, по мнению Бомануара, обладать десятью добродетелями, из которых одна является главной и «госпожой над всеми другими», без нее не могут существовать другие добродетели местных правителей. Эта добродетель называется мудростью (§ 12). Среди других доброде¬телей — спокойствие и доброта, терпение и умение внимательно выслушать, смелость и энергичность без всякой лени, щедрость, повиновение приказам своего сеньора, умение «быть настоящим знатоком своего дела», «исполнять обязанности, не причиняя вреда другим», а также хорошо считать. Десятая добродетель — она оза¬ряет все остальные — это добродетель верности.
326
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
О роли адвоката в деле пользования кутюмами Бомануар сооб¬щает следующее. «Так как большинство людей не знакомо с кутю¬мами и не знает, как ими надо пользоваться и на что следует опи¬раться в каждой данной тяжбе, то те, которым предстоит судить¬ся, должны искать совета у людей, могущих говорить за них. И тот, который говорит за других (в суде), называется адвокатом» (§ 174). Адвокату надлежит вести «только добрые и законные дела», если в ходе судебного разбирательства он узнает, что дело нечест¬но, то сразу, как только узнает об этом, «бросает» его. Бальи своею властью может отвести адвоката, если он «обычно говорит дерзос¬ти бальи, суду или противной стороне, так как было бы очень пло¬хо, если бы подобного рода люди не могли быть отстранены от ад¬вокатской должности». Женщина не должна выступать за плату в ка¬честве адвоката, но без такого вознаграждения она может говорить в суде за себя и за своих детей, хотя и по разрешению мужа.
Самое главное для всех тех, кто вершит правосудие, — это «умение различать поступки, каковы они — велики или малы, и знание того, какого наказания они заслуживают. Ибо так же, как неодинаковы поступки, неодинаковы и наказания» (§ 823). И далее о соразмерности наказания с совершенным преступлением: «Мера наказания должна зависеть от проступка, а также от того, кто его совершил и кому нанесен ущерб…» В разделе под названием «Как следует судить» сказано также: «Согласно нашим кутюмам, ник¬то не может быть судьей в своем суде и по своему делу по двум причинам: первая та, что никакой человек никогда не может быть судьей в собственном деле… вторая — что, согласно кутюмам Бо-вези, сеньор не судит в своем суде. Судят в его суде только его люди» (§ 1883). Так подтверждалось и разъяснялось правило, из¬вестное еще античной правовой мысли, — никто не может быть судьей в собственном деле.
Более распространенным в средние века было требование о суде равных себе по положению участников разбирательства и вы¬работки судебного решения. «Если сеньор желает вызвать в суд дворянина, сидящего на его фьефе (феоде), он должен взять двух людей, являющихся пэрами (равными ему по положению), к тому, кого он хочет вызвать…» (^ 58). В наборе следственно-процессуаль¬ных требований имелось положение, которое можно считать сред¬невековой формулой презумпции невиновности: «Ни один преступ¬ник, каковы бы ни были его преступления, до тех пор, пока они не доказаны и недостаточно известны, не должен быть пригово¬рен к смерти» (§ 47). В наборе доказательств насчитывалось восемь разновидностей, среди них половина включала сведения, постав¬ленные свидетелями преступления, а среди других имелось дока¬зательство, конструируемое при помощи презумпции (действие, доказанное при помощи предположения).
Тема 15. Средневековое право стран Европы
327
Обычаи, законы и городское самоуправление. В главе «О городских коммунах и их правах» имеются разъяснения о том, что «по новым правилам во Франции ни один город не может стать коммуной без разрешения короля» и что это право должно быть записано в «хартии вольностей, выданной королем городу». При этом выдача хартии должна производиться без ущемления прав церкви и дворянства, так как «не могут быть и не должны быть отягощены церкви и уменьшены владения дворян» (§ 1517). Городские коммуны, а также города, не имеющие прав коммун, и простой народ должны охраняться законом таким образом, что¬бы их никто не обидел и чтобы они никого не смогли обидеть. «Хартии коммун должны храниться как доказательство привиле¬гий, которые могут быть нарушены, так как так же мало стоит печь, негодная к обжигу кирпича, как и хартия, повседневно не проводимая в жизнь» (§ 1516). Каждый сеньор, имеющий в своей власти город-коммуну, должен был «ежегодно узнавать, в каком состоянии находится город и как им управляют мэры и те, кото¬рые поставлены его охранять и им управлять. Пусть богатые не сомневаются, что, если они нарушают закон… они будут наказаны, и пусть бедняки указанных городов могут мирно зарабатывать себе на пропитание» (§ 1519).
О суверенной власти короля и баронов. В комментариях вы¬дающегося французского юриста школы легистов мы встречаем вполне отчетливые контуры идеи суверенной власти на уровне всего королевства и на уровне отдельного феода (поместья). «Во всех местах <сборника>, где король не называется, мы, — пишет Бомануар, — подразумеваем тех, кто держит баронию, так как каждый барон (аристократ ступенью ниже графа. — В.Г.) является сувереном своей баронии. Следует понимать, что король является сувереном над всеми и на основании своего права охраняет все свое королевство, в силу чего он сможет создать всякие учреж¬дения, какие ему угодно для общей пользы, и то, что он устанав¬ливает, должно соблюдаться. И нет над ним никого столь великого, чтобы он мог прийти в его двор <творить суд> о правонарушениях или по жалобам на неправильное решение и по всем делам, ко¬торые касаются короля…» (§ 1043). (Бомануар Ф. де. Кутюмы Бове-зи // Хрестоматия памятников феодального государства и пра¬ва / Под ред. В.М. Корецкого. М., 1961. С. 577—599).
Саксонское зерцало
В стихотворном предисловии к сборнику (ок. 1230 г.) дается следующее объяснение его названия, типичного для средневеко¬вых памятников вообще и для немецких памятников права в част-
I
328 Часть I История права и государства в древности и в средние века
ности: «Названье примет пусть оно // «Зерцало саксов» от того, // Что право в нем дано, // И чтоб его правдиво отражало, // Как образ женщины зерцало» (пер. Дембо). Сборник представляет собой запись сложившегося к началу XIII в. обычного права Восточной Саксонии в изложении большого знатока этих обычаев Эйке фон Репкова. Последний был не только составителем сборника, но и его истолкователем. Репков с определенных политических позиций высказывает возражения против человеческой несвободы, в част¬ности рабской и крепостной зависимости. Он ратует за преодоление междоусобиц и раздробленности под началом императорской вла¬сти и должностных лиц государства, за надежное соблюдение права как воплощенной справедливости во взаимоотношениях людей, не только «равных» по положению, но и пребывающих в различных формах зависимости и подчинения: во взаимных отно¬шениях между монархом и подданными, между господином и вас¬салами. Справедливость была нацелена на защиту работника в деле гарантированного получения платы за труд, она обеспечивалась с помощью четкого и определенного нормирования феодальных по¬винностей. Довольно необычным вариантом защиты справедливо¬сти в подобных взаимоотношениях стало признание права на со¬противление несправедливости и правонарушениям вплоть до во¬оруженной борьбы против нарушающих свой долг монарха, долж¬ностного лица, господина и т.д.
Все эти варианты обеспечения справедливости находили BI k, разное время и поддержку, и прямое использование у представи-^ телей самых разнородных по ориентациям политических сил — У| борцов за освобождение крестьян от крепостной зависимости, у| гуманистов и демократов, а также у монархистов и консерваторов^ В таких конфронтациях на первый план выдвигались самые важ¬ные и самые адекватные политическим установкам положения «Саксонского зерцала» относительно регулирования имуществен¬ных отношений, а также отношений семейных, наследственных и др. Например, предусматривались ограничения в применении пы¬ток, испытаний огнем и др.; судебная защита достоинства женщи¬ны, в особенности прав вдовы и детей, провозглашалось равнопра¬вие славян и немцев (крестьян); право подсудимого, не говоряще¬го по-немецки, на помощь переводчика.
Своеобразный раздел сборника составили правила и требова¬ния к рациональному ведению хозяйства, культуре земледелия, животноводства, строительства, добычи ископаемых, водопользо¬вания и дорожного транспорта, к использованию заповедников и иных природных богатств.
Структура сборника. Сборник состоит из двух крупных раз¬делов — Земского права (Ландрехта, 3 книги) и Ленного права
Тема 15. Средневековое право стран Европы
329
(Ленрехта, 3 главы; причем гл. 2 и 3 имеют законоустановления о! порядке судопроизводства и о городском лене). Ландрехт содержит I положение о сословном делении. Свободные делились на благород-1 ных и неблагородных, именуемых шеффенским сословием. Несво-! бодные люди делились на крепостных и зависимых людей, кото¬рые несли денежные повинности, платили чинш, пребывали в статусе арендатора, или батрака, или лита. Самый желаемый ста¬тус — статус свободы. «По правде говоря, — пишет состави-1 тель, — мой ум не может понять того, что кто-нибудь должен! быть в собственности у другого». И далее «Воистину крепостная зависимость имеет своим источником принуждение и плен и не¬справедливое насилие, что с давних времен выводится из непра¬ведного обычая, и теперь хотят возвести его в право» (Ландрехт III, ст. 42, § 6). Как и Бомануар, фон Репков полагал, что человек-хри¬стианин по естественному праву свободен, однако в действующей правовой системе господствует иной принцип: человек может стать | собственностью другого.
Ленрехт подробно излагает особенности ленных (феодально-1 зависимых) отношений — порядок получения, держания и утра¬ты ленов, обсуждает виды ленов, в том числе городских, и особен-1 ности ленного быта и нравов.
Сам сборник составлен в полном соответствии с казуистиче- I ской практикой судебного разбирательства (с участием шеффенов, выборных уважаемых лиц для участия в судебном разбиратель¬стве). Большое внимание наряду с регулированием поземельных отношений уделено также борьбе со «злодеяниями против соб¬ственности». Наказания в этих случаях отличались особенной же¬стокостью. Помимо традиционных штрафа и вергельда практико-, валось выкалывание глаз, сажание на кол, сдирание кожи, зака¬пывание живьем в землю. Из особенно мучительных видов казни 1 применялись колесование, сожжение на костре, повешение, отсе¬чение головы и такие изувечивающие наказания, как вырывание I языка и отсечение руки.
Церковь и империя. Взаимодействие церкви и светской влас-i ти трактовалось в духе концепции двух мечей. «Два меча предоста-; вил Бог земному царству для защиты христианства. Папе предназ-| начен духовный <меч>, императору — светский. Папе предназна- | | чено ездить верхом в положенное время на белом коне, и импера-|тор должен держать ему стремя, чтобы седло не сползло. Это зна— кто противится папе и не может быть принужден церковным I [Судом, того император обязан принудить при помощи светского] |суда, чтобы был послушен папе. Точно так же и духовная власть |Должна помогать светскому суду, если он в этом нуждается» (1.1). Повинности. Наиболее обстоятельно расписаны годичные цик¬лы повинностей и выплат. Каждый христианин обязан по достиже-
330
Часть I. История права и государства в древности и в средние века
Тема 15 Средневековое право стран Европы
331
нии им совершеннолетия трижды в году принимать участие в цер¬ковном суде в том епископстве, где он проживает. Свободные люди, занятые в судах, подразделялись на три категории — шеф-фенские люди (участвовали в суде епископа), чиншевики (заседа¬ли в суде пробства, руководителя монастырского хозяйства) и поселенцы (были заняты в суде декана, священника капитула). |
Особенно выразительна ст. 58 § 2 кн. 2, где говорится о том, \ что причитается поставлять господину в течение всего сельскохо¬зяйственного года. «Теперь внимайте, когда что причитается. В день св. Варфоломея (24 августа) причитаются всякого рода чин-шы и повинности. В день св. Вальбурга (1 мая) причитается деся¬тина с ягнят. В праздник Успения Богородицы (15 августа) — де¬сятина с гусей. В день св. Иоанна Крестителя (24 июня) всякого рода десятина с мяса, где ежегодно десятина выкупается деньгами. Там, где десятина не выкупается деньгами, там срок взноса на¬ступает тогда, когда животное получает потомство. В день св. Мар¬гариты (13 июля) — все десятины с хлебов, со всего, что рань¬ше заскирдовано, десятина причитается уже тогда. В день св. Урбана (25 мая) причитается десятина с виноградников и садов. Чей-либо посев, который он произведет своим плугом, принадле¬жит ему с того момента, как прошла борона, сад — с того момен¬та, когда он засажен и расчищен. Чинш с мельницы и с пошлины, и с монет, и с виноградников причитается тогда, когда наступает день, назначенный для его уплаты» (2.58).
В области семейно-наследственных отношений самым харак¬терным было положение о том, что при сословно-неравном бра¬ке жена следовала состоянию мужа, а дети следовали состоянию того из родителей, который находился на более низкой ступени со¬циальной лестницы, и были соответственно ограничены в правах наследования.
На время брака все имущество пребывало в режиме общно¬сти, но распоряжался им один муж, жена полностью лишалась та¬кой возможности. В случае развода она получала обратно то, что принесла с собой. Лишь в части движимого имущества была доля, которая предназначалась для личного использования женщиной, и называлась она женской долей (Gerade), хотя распоряжение ею было в безраздельной власти мужа. Относительно недвижимого имущества жены действовало правило: «Имущество жены не дол¬жно ни расти, ни уменьшаться».
В особом режиме пользования пребывали вещи с целевым на¬значением, например «утренний дар» (Morgengabe) — свадебный дар в первый день брачной жизни. Для него существовал особый порядок использования в случае развода. Другой вид — имущество мужа из разряда недвижимости, выделяемое для пожизненного содержания жены в случае смерти мужа. Предусматривалась так-
же «продуктовая доля», устанавливаемая только после прекраще¬ния брака в случае развода или после смерти главы семейства и открытия наследства.
Женская доля наследовалась по женской линии ближайшей родственницей умершего мужа, утренний дар и продуктовую долю жене сохраняли. В случае развода за женой сохранялось только пожизненное содержание, женская доля и продуктовая доля (Лан-дрехт, кн. 3 ст. 74).
Ленное право предусматривало принцип единонаследования. Лен отца переходил только одному сыну, но это правило не рас¬пространялось на земское право, где все сыновья наследовали в разных долях.
Лишенными права на получение лена и на защиту по ленно¬му праву были следующие категории лиц: клирики, женщины, крестьяне (полусвободные литы, чиншевики и батраки), купцы, а также «лишенные прав», «незаконнорожденные», «все нерыцар¬ского звания» со стороны отца и их предков (ст. 4 гл. 1 Ленрехта).
В области обязательственных отношений самое большое вни¬мание уделено обязательствам, вытекающим из причинения вре¬да, наименьшее внимание привлекают обязательства из договоров, что связано было со слабым развитием товарно-денежных отно¬шений. Основа ленной системы — договор о верности между гос¬подином и вассалом. Ленник должен принести своему господину известную присягу в том, что он будет ему верен и будет ему другом. Таким образом, ленник является по отношению к своему господину обязанным, поскольку он его человек и от него держит лен (1.8).
У ленника было три обязанности — верность, служба и уча¬стие в феодальной курии сеньора. У господина перед ленником так¬же были определенные обязанности: не обременять чрезмерной службой, не отказывать ему в правосудии, не переводить в более низкий ранг, не лишать лена бесправным способом и др. В случае споров ленника с господином допрашивались только те свидетели, которых называл ленник. Утверждения своего господина ленник мог опровергать своим клятвенным заверением (присягой).
Судебная защита прав. В сборнике даны ответы и содержатся рекомендации по следующим вопросам, как защитить свои права? какие необходимы доказательства для охраны своих прав? в ка¬кой суд нужно обратиться? как вести процесс, чтобы не потерпеть ущерба?
Власть судейских чиновников была подкреплена собственнос¬тью, т.е. их должностные полномочия были дополнены правом на судебный лен. Обладающее судебной властью лицо (Genchtsherr) являлось одновременно крупным земельным собственником (Grundherr). Все участники судебного аппарата (судьи, графы, их
332 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
заместители, их вассалы, заседающие в земском суде шеффены и т.д.) занимали каждый свое место на ступенях судейской иерар¬хии в полном соответствии с их земельной собственностью, их зе¬мельными правами. Так, например, шеффен вместе с земельной собственностью наследовал и шеффенское кресло своего отца. Судебный исполнитель также должен был владеть земельным уча¬стком.
Король был в равной мере источником ленного владения и всякой судебной власти (таково характерное для феодального строя сочетание землевладения с политической властью). В то же время единая судебная система отсутствовала — не было суда, равного для всех. Суды подразделялись на церковные, ленные, земские, городские и королевский. Церковные суды существовали под началом епископа, пробста и декана. Светские суды — под началом графа, его заместителя (шультгейса), гографа и фогта (для низших свободных сословий), суда сельского старосты. Пос¬ледний ведал только мелкими делами, по которым предусматри¬вались штраф и телесные наказания.
«Саксонское зерцало» — один из хорошо известных сборни¬ков на протяжении всей средневековой истории Германии. Из него были сделаны многочисленные заимствования в других зем¬лях, в том числе в сборниках городского права (например, в грамотах Магдебургского права 1261 г.). Они сделались возмож¬ными в силу того обстоятельства, что Эйке фон Репков изложил практически все местное право, применявшееся в земских судах в отношении всех свободных, и сделал это так, что в нем воп¬лотились общие основы феодального права (земского и ленного) и общегерманского права. Сборник применялся в судах на про¬тяжении свыше 600 лет. В отдельных германских государствах он действовал до 1 января 1900 г., когда вступило в действие Гер¬манское гражданское уложение. На современный немецкий язык «Зерцало» переведено в 1976 г. В настоящее время сохраняется около 219 рукописей этого сборника из общего количества 341 Датировка сборника до сих пор остается дискуссионной, разброс мнений — от 1221 до 1235 г.
Таким образом, из всей многочисленной плеяды старинных «зерцал» — жанра поучительного содержания, особенно процве¬тавшего в XIV—XVI вв., самыми древними оказались труды о праве: сначала «Саксонское зерцало», затем «Немецкое зерцало» Во Франции большую известность получило «Тройное (или Боль¬шое) зерцало» Венсана де Бове (1190—1264 гг.), вобравшее док¬трины теологии, природы и истории. «Образцовое зерцало» Эги-дия Колонны (XIII в.) поучало тому, как надо править в мирное время и во время войны и одновременно обсуждало общие воп¬росы политики и морали. Правовым отношениям посвящено испан-
Тема 15 Средневековое право стран Европы
333
ское «Зерцало всех прав», которое известно также под более адекватным его содержанию названием «Семь партид (Семь час¬тей)» Оно составлено около 1255 г., в период правления Альфон¬са X Мудрого.
«Каролина» (сулебное уложение императора Карла V)
«Каролина» представляет собой судебно-наказательное уложе¬ние законов империи (Pemhch Genchts Ordnung unsere Keiserliches Recht), предназначенное для руководства в судах империи, в ча¬стности для судей и шеффенов. Оно было создано в правление Карла V (1500—-1558 гг.), обсуждено в рейхстаге и принято пос¬ледним в 1532 г. Название «Каролина» происходит от латинского перевода Уложения, названного Constitutio Crimmalis Carolina.
Уложение состоит из 219 статей, примерно треть из них (ст. 104—180) посвящены карательному (уголовно-наказательному) праву, остальные — судебно-процессуальному регулированию. В Уложении имеются заимствования из итальянской юриспруден¬ции, а также из сходных по назначению судебников, в частности Бамбергского (1507 г.) и Бранденбургского (1516 г.) уложений, име¬нуемых в этой связи соответственно «матерью Каролины» и «сес¬трой Каролины». Все они представляли собой разновидности реци¬пированного римского права, но только уже не сами «устраша¬ющие книги» из Дигест, а их переработанные версии в изложении итальянских ученых-юристов и их немецких популяризаторов. Это был своеобразный итог работ глоссаторов и постглоссаторов над всеобщими судебными обычаями (consuetude generalis).
Уложение составлено в жанре наставления императора, на¬писанного по его же просьбе учеными-юристами и предназначен¬ного для использования на всем обширном пространстве империи. В случае возникновения сомнений у судей им рекомендовалось «просить и искать указаний у своих высших судов, сведущих в древних сложных обычаях». В ст. 119 специально разъяснялось, у кого и в каких местах должно искать необходимых указаний.
Структура «Каролины» Уложение — «Реестр» состоит из подразделов, которые изложены в следующем порядке:
• Состав суда, присяга судей, шеффенов и писца («присяга судить о крови»), понятые, основания для ареста (ст. 1—32),
• Доказательства и улики (33—47),
• Судебное заседание (48—103),
• Наказание (104—129),
• О наказании совершителей злостных убийств (130—156),
• Статьи о краже (157—192),
• Вынесение приговора (193—219).
334 Часть I История права и государства в древности и в средние века
Уложение Карла V действовало в течение 300 с лишним лет. Его долговечности во многом способствовали следующие особенно¬сти его содержания и практического назначения.
1. Это было практическое руководство для судей и шеффе-нов (последние выбирались для участия в суде в количестве от 4 до 25 человек). Оно имело целью установить единообразие су¬допроизводства и одновременно отменить «неразумные обычаи» в княжествах и землях Вместе с тем за курфюрстами и князьями признавались «исконные унаследованные и справедливые обычаи». До этого момента составы преступлений фиксировались в записях обычного права либо в княжеских постановлениях, например в по¬становлениях о «земском мире». Уложение Карла V стало одним из источников «общего немецкого карательного права».
2. В Уложении закреплены некоторые новые моменты в орга¬низации правосудия и в толкованиях составов преступлений. Оно зафиксировало переход от частного (обвинительно-состязательного) процесса к розыскному (обвинительно-следственному) процессу. Да¬лее, в него включены общие принципы законодательства о пре¬ступном и наказуемом признание ответственности только при на¬личии вины (ввиду умысла или неосторожности), при этом дела¬лось исключение для некоторых составов с признанием ответствен¬ности без вины по принципу «объективного вменения» (плохая ре¬путация и др.), признание своей виновности во время пытки (это также считалось достаточным доказательством виновности). Кроме того, имелся перечень отягчающих или смягчающих вину обстоя¬тельств либо обстоятельств, исключающих наказание (правомер¬ная оборона).
3. Обращает на себя внимание широта судейского усмотрения: право судьи назначить одно или сразу несколько наказаний, при¬нимать во внимание местные обычаи, обращаться за разъяснени¬ями к законоведам. Широкое применение наказаний устрашающего характера (смертная казнь, колесованием — с привязыванием к колесу человека с предварительно раздробленными костями, со¬жжением, четвертованием; членовредительные наказания).
4. Сборник законов выделяется особым вниманием к преступ¬лениям против религии и порядка управления (подделка монет, нарушение «земского мира», измена и бунт, вражда с местью, разбой).
5. Уложение включает ряд новшеств, касающихся использо¬вания пытки для получения свидетельств виновности. Признание вины «королева доказательств» должно быть высказано в момент приостановления пытки. Сведения, предоставляемые суду, должны быть такими, чтобы их можно было проверить. Показания, данные во время пыток, подлежат повторению вне камеры для пыток Освобождение от пыток получали больные люди, инвалиды, ста-
Тема 15 Средневековое право стран Европы
335
рики, малолетние, а также лица из высших сословий, если их пра¬вонарушения были из разряда легких.
Судебный процесс. Общая формула криминального судопро¬изводства сводилась к следующему: правосудие необходимо осу¬ществлять «в наибольшем соответствии с правом и справедливос¬тью», чтобы все и каждый подданный («из наших и империи») могли действовать, «принимая во внимание важность и опасность уголовных дел, согласно сему наставлению в соответствии с общим (общегерманским) правом, справедливостью и достохвальными исконными обычаями…».
В разделе о судьях, заседателях и судебных чиновниках го¬ворилось: «Итак, прежде всего мы постановляем, повелеваем и желаем, чтобы все уголовные суды были снабжены и пополнены судьями, судебными заседателями и судебными писцами из мужей набожных, достойных, благоразумных и опытных, наиболее доб¬родетельных и лучших из тех, что имеются и могут быть получены по возможностям каждого места… Для сего следует привлечь дво¬рян и ученых… дабы уголовные суды никому не причиняли неправ¬ды, ибо сим важным делам, касающимся чести, тела, жизни и имущества человека, подобает ревностное и предусмотрительное усердие» (пер. С.Я. Булатова).
В присяге судьи («присяге судить о крови») говорилось сле¬дующее: «Я, такой-то, клянусь, что я должен и желаю осуще¬ствить правосудие, судить и выносить приговор в уголовных де¬лах равно для бедного и для богатого и не отступать от сего ни из любви, ни из ненависти, ни из-за платы, ни из-за даров, ни по какой другой причине…»
Особенности процесса. Черты обвинительного процесса соче¬тались в «Каролине» с инквизиционными (следственно-розыскны¬ми). Судопроизводство было тайным и письменным и включало три последовательные стадии — дознание, общее расследование и специальное рассмотрение. Дознание состояло в сборе тайной ин¬формации о преступлении и преступнике. Общее расследование представляло собой краткий допрос арестованного об обстоятель¬ствах дела. На этой стадии действовал принцип «презумпции неви¬новности» (предположительной невиновности) допрашиваемого.
Специальное рассмотрение включало подробный допрос обви¬няемого и свидетелей и общий сбор доказательств для окончатель¬ного изобличения преступника, его сообщников. Это была опреде¬ляющая стадия процесса. Окончательное осуждение производилось только на основании собственного признания или свидетельства обвиняемого (ст. 22). В получении такого признания необходимо было соблюдение ряда условий. Ограничения на проведения пыт¬ки были малосущественными, поскольку достаточно было малей¬шего подозрения в неискренности обвиняемого (ст. 42, 61). Пытка
336 Часть I История права и государства в древности и в средние века
проводилась в присутствии судьи, двух заседателей и писца. За¬вершалось судебное заседание (судный день) оглашением пригово¬ра и приведением его в исполнение.
Преступления и наказания. Уложение предусматривало не¬сколько видов преступных деяний, которые можно сгруппировать следующим образом: против религии (богохульство, колдовство, клятвопреступление); против собственности (кража, грабеж, под¬жог и др.); против личности (убийство, членовредительство, изна¬силование, клевета, оскорбление); против нравственности (двое¬женство, нарушение супружеской верности, разврат, кровосмеше¬ние, сводничество, совращение малолетних); против порядка от¬правления правосудия (лжеприсяга, лжесвидетельства перед су¬дом), государственные преступления (измена, «бунт» против вла¬сти, «нарушения земского мира», фальшивомонетничество, разбой и др.); против порядка торговли (обмер и обвес).
Ряд обстоятельств считался достаточным для смягчения винь! и соответствующего смягчения наказания, например отсутствие злого умысла (неловкость, легкомыслие, непредусмотрительность). Более многочисленны отягчающие вину обстоятельства: публичный и кощунственный характер преступления, повторность, высокая степень причиненного ущерба, «дурная слава» преступника, совер¬шение преступления группой лиц, преступления против собствен¬ности своего господина и др.
При квалификации преступления уже различались его отдель¬ные стадии, или степень приобщенности (вовлеченности преступ¬ника в преступные действия). Покушение каралось как оконченное преступление. Под ним понималось умышленное преступное деяние, неудавшееся вопреки воле преступника. В пособничестве принима¬лось в расчет, когда это пособничество имело место — до преступ¬ления, после его совершения, на месте преступления и др. При осуществлении необходимой обороны бремя доказывания правомер¬ности необходимой обороны возлагалось на убийцу.
Ряд обстоятельств, смягчающих вину или, наоборот, отягча¬ющих ее, впервые изложенных в «Каролине», вошел затем и в современное карательное законодательство германских и других государств.
Прусское земское уложение 1794 г,
До XIII в. германское право было преимущественно неписаным обычным правом, оно сохранялось памятью и находило основное воп¬лощение в решениях судов с участием соплеменников. Затем появились частные сборники местных обычаев. Наиболее известными из них ста¬ли «Саксонское зерцало» судьи Эйке фон Репкова и «Швабское зер-
Тема 15 Средневековое право стран Европы
337
цало» безымянного составителя. Первым гражданским кодексом стал Гражданский кодекс Баварского королевства, составленный в 1756 г., но самым вместительным оказался прусский сборник законов, всту¬пивший в силу в 1794 г. под названиемОбщий земский закон прусских провинций (Allgemeines Landrecht fur die Preussichen Staaten).
В Прусском общеземском уложении довольно искусно были совмещены элементы германского народного и римского пандект-ного права. Основное содержание его составило частное право с элементами ленного, купеческого и горного. В титуле «О лицах и их правах вообще» говорилось: «Человек, поскольку он пользует¬ся определенными правами в гражданском обществе, именуется лицом». Само гражданское общество состоит «из многих меньших» взаимно связанных природой или законом обществ или сословий. Лица, которым в силу рождения, предназначения или основного занятия принадлежат равные права в обществе, составляют вме¬сте одно сословие государства. Члены каждого сословия имеют в качестве таковых определенные права и обязанности.
В определении собственности указывалось, что «собственни¬ками называют тех, кто управомочен по собственной власти лич¬но или через третье лицо распоряжаться вещью или правом, с исключением третьего лица» (1.8 § 1). Проводилась грань между владельцем и держателем вещи. Голым держателем именовался тот, кто держит вещь только с намерением распоряжаться ею для другого лица или от имени последнего. Владельцем же назывался тот, кто держит вещь с намерением распоряжаться ею для себя. Признавалось и постановлялось, что «ограничения собственности могут быть установлены природой, законами или волеизъявлени¬ями» (1.8 § 25). «Поскольку использование какой-нибудь вещи не¬обходимо в интересах общего блага, государство может предпи¬сать использование ее, карая в уголовном порядке пренебрежение последним», т.е. общим благом (1.8 § 34).
Кроме того, в Прусском общеземском уложении были пред¬ставлены нормы публичного и уголовного права. По объему Уло¬жение было весьма обширным- всего 19 160 параграфов, где во избежание разномыслия с деспотической дотошностью перечисля¬ются обстоятельства и правила законодательного регулирования возникающих конфликтов Работа над Уложением длилась около трех десятилетий (до 1780 г.). При этом преследовалась цель дос¬тигнуть определенного общественного идеала — государства бла¬госостояния, в котором власть просвещенного монарха распростра¬няется буквально на все. Государственная власть рассматривалась как главный моральный устой общества, а церковь отходила на второй план. Идеальным источником права считался рационально мыслящий законодатель, который, сообразуясь с общественной критикой, создает новое право и новую практику. Вопреки наме-
338 Часть I. История права и государства в древности и в средние века
рению создать чисто национальное (германское) законодательство было создано образование, в своей основе римско-правовое, воп¬лотившее в себе ту форму римского права, которая возникла в практике его современного использования в смешении с практи¬кой и доктриной старогерманского права.
Это очень обширный и детализированный сборник законода¬тельных установлений, в котором составители намеревались охва¬тить и предусмотреть по возможности все случаи, включая, к при¬меру, такие установления: «…все, что предписывается в отноше¬нии забора, относится, как правило, и к штакетнику…» (1.8 § 158). В итоге в нем преобладает казуистическое начало и меньше вни¬мания уделено общим принципам и нормам, облегчающим право¬применительную деятельность. Некоторые юридические конструк¬ции Уложения были использованы при составлении Германского гражданского уложения 1900 г., а также в практике германских и других европейских государств XIX столетия.
Вестфальский мирный трактат 1648 г.
Средние века стали для европейских народов периодом раз¬работки международного права, содержание которого во многом предопределялось потребностями и поисками мирного разрешения конфликтов между народами и государствами. В первый период разработки этих вопросов, который длился до середины XVII в., юристы взяли за основание новой науки некоторые положения высокоавторитетного в то время римского права и даже заимство¬вали из него термин «общенародное право» (ius gentium) для обо¬значения международного права. Долгое время народы древнего мира, а также греки и римляне считали, что отношения между народами и государствами определяются преимущественно господ¬ством силы, а сами эти народы представляют самобытные и зам¬кнутые территориальные общности, находящие все необходимое для себя в пределах своих территорий. Изменению подобных взгля¬дов в значительной степени способствовали христианство и цер¬ковь, которые подвигали эти народы на образование союзов с це¬лью соединения сил для защиты от общих опасностей и в особен¬ности охраны интересов церкви и религии.
Этот период сменяется новым после 1648 г., когда европейские народы по окончании тридцатилетней общеевропейской войны (1618—1648 гг.) подписали Вестфальский трактат (24 октября), представлявший собой два взаимосвязанных мирных договора. Ве¬стфальский трактат сформулировал ряд принципов и правил, ко¬торые впредь должны применяться при разрешении споров, и пре¬дусмотрел коллективные санкции против нападающей стороны.
Тема 15. Средневековое право стран Европы
339
Одновременно с этим он установил, что взаимные отношения двух христианских церквей — протестантской и римской католичес¬кой — должны определяться их довоенным положением, а также обязательной силой Аугсбургского мирного договора 1555 г. Госу¬дарства, входящие в состав Германской империи и составляющие общее число 355, получили полную независимость под одним усло¬вием — не заключать таких международных договоров, которые противоречили бы пользам других германских государств (Швей¬царский Союз и Нидерланды, пользовавшиеся до этого фактичес¬кой независимостью, были признаны самостоятельными лишь фор¬мально). И хотя в результате всех этих событий государственное единство империи было во многом ослаблено, изменилось ее меж¬дународное положение, сам факт соединения европейских госу¬дарств в некое международное сообщество, которое сознает свои особые интересы и даже в состоянии определять или поддерживать определенный внутренний порядок в некоторых из государств, стал исторически первым признанием и подтверждением принципа рав¬ноправия участников международного сообщества, а также призна¬нием права народов на самоопределение и самостоятельное, госу¬дарственно обособленное существование. Вестфальский договор констатировал также факт разобщенности двух христианских церк¬вей — протестантской и римской католической.
Контрольные вопросы
Что такое партикулярные правовые системы? Как возникли и изменялись источники канонического права? Что такое городское право и как оно возникло? Какие способы рецепции римского права получили распрост¬ранение в средневековой Европе?
Какова судьба обычного права в средние века?
Литература
Стоянов А. Методы разработки положительного права и об¬щественное значение юристов от глоссаторов до конца XVIII сто¬летия. Харьков, 1862. — Берман Г. Западная традиция права. М., 1994. — Аннерс Э. История европейского права. М., 1994. С. 126— 134, 158—181. — Право в средневековом мире. М., 1996. — Иоанн Грациан. Согласование несогласных канонов // Антология миро¬вой правовой мысли: В 5 т. Т. 2. М., 1999. С. 240—273. — Сассофер-рато Бартол О различиях между каноническим правом и цивиль¬ным // Там же. С. 319—333.

Всеобщая история государства и права. Учебник

Рубрики

Последние поступления

Ссылки