Послание Конгрессу об объявлении войны Германии

Соединенные Штаты Америки разорвали дипломатические отношения с Германией после того, как германские подводные лодки возобновили военные действия против американских кораблей в открытом море. Объявленный ранее американской администрацией вооруженный нейтралитет уже не отвечал ни интересам США, ни требованиям времени. Гибель от германских торпед нескольких американских кораблей ускорила развитие событий.
2 апреля 1917 г. президент Томас Вудроу Вильсон обратился к Конгрессу США с посланием. Палата представителей и сенат подавляющим большинством голосов одобрили объявление войны Германии, и 6 апреля 1917 г. Соединенные Штаты вступили в Первую мировую войну (1914-1918).

ПОСЛАНИЕ КОНГРЕССУ США ОБ ОБЪЯВЛЕНИИ ВОЙНЫ ГЕРМАНИИ

Я созвал конгресс на чрезвычайную сессию, поскольку возникла необходимость сделать серьезный, очень серьезный выбор политического курса причем сделать его немедленно, и было бы неверно и антиконституционно, если бы я взял на себя ответственность сделать его самостоятельно.
3 февраля текущего года я официально представил вам чрезвычайное заявление имперского правительства Германии о том, что начиная с 1 февраля оно намерено отказаться от всех ограничений, налагаемых законами или соображениями гуманности, и использовать свои субмарины, чтобы топить любой корабль, который попытается приблизиться к портам Великобритании и Ирландии или к западному побережью Европы либо к любому порту, контролируемому врагами Германии в границах Средиземного моря.
Такой, как представлялось, была цель подводных боевых действии на раннем этапе войны, но с апреля прошлого года имперское правительство в какой-то степени удерживало командиров своих подводных лодок от нарушения данного нам обещании не топить пассажирские корабли и соответствующим образом предупреждать все другие корабли, не оказывающие сопротивления и не пытающиеся скрыться. Были даже созданы условия для того, чтобы членам их экипажей предоставлялся шанс спасти свою жизнь в открытых шлюпках. Принятые меры предосторожности были минимальными, и предпринимались они лишь от случая к случаю, свидетельством чего были часто повторяющиеся горькие случаи проявления жестокого и бесчеловечного акта, хотя какая-то сдержанность все же соблюдалась.
Новая политика отмела в сторону все ограничения. Корабли любого типа независимо от их национальной принадлежности, безжалостно отправляюсь на дно без предупреждения и без проявления намерения пощадить людей, находящихся на борту, или оказать им помошь. Суда дружественно настроенных нейтралов гибли наряду с судами противника. Были потоплены даже госпитальные корабли и суда, несшие на своем борту помощь глубоко несчастному и бедствующему народу Бельгии, хотя само германское правительство предоставило этим судам право свободного прохода через особо выделенные районы. Эти корабли, имевшие опознавательные знаки, которые нельзя было ни с чем спутать, пускались ко дну с таким же отсутствием сострадания и безрассудной беспринципностью.
Какое-то время я не мог поверить, что такие вещи могли совершаться с ведома правительства, которое до этого придерживалось гуманной практики цивилизованных государств… Я сейчас думаю не о связанной с этим потере собственности, какой бы огромной и серьезной она ни была, а лишь о безответственном массовом уничтожении гражданских лиц. мужчин, женщин и детей, занятых делами, которые всегда, даже в самые мрачные периоды современной истории, считались безвредными и законными. За собственность можно заплатить — за жизнь мирных и невинных людей заплатить нельзя.
Ведущаяся сейчас Германией подводная война против торговли является войной против человечества. Это война против всех стран. В результате действий, о которых мы узнали с огромным волнением, были пушены ко дну американские корабли, были отняты жизни американцев. Были, однако, потоплены корабли и погибли люди и других государств. Не делается никаких исключений. Вызов брошен всему человечеству.
Каждая нация должна решить, как она встретит этот вызов. Принимаемое нами решение должно основываться на сдержанности и разумной точке зрения, в полном соответствии с нашим национальным характером и нашей политикой. Мы должны избежать безрассудных поступков. Мотивом наших действий должны быть не месть и не победоносное утверждение мощи нации, а лишь защита прав человека, поборниками которых мы единственно являемся.
Когда я обратился к конгрессу 26 февраля, я полагал, что будет достаточно с оружием в руках защитить наши права нейтрального государства, обеспечить наше право на свободное мореходство, наше право защитить наш народ от незаконного насилия. Но сложилось так, что вооруженный нейтралитет оказался недееспособным.
Глубоко осознавая тяжелый и даже трагический характер предпринимаемого мной шага и связанную с ним серьезную ответственность, но без колебания подчиняясь тому, что я считаю своим конституционным долгом, я предлагаю, чтобы конгресс объявил проводимый с недавних пор имперским правительством Германии курс не чем иным, как войной против правительства и народа Соединенных Штатов. Предлагаю, чтобы конгресс официально утвердил навязанный нам таким образом статус воююшей державы и предпринял необходимые шаги не только для укрепления обороны страны, но и для того, чтобы, используя всю свою мошь и все свои возможности, призвать правительство Германской империи к порядку и остановить войну.
В то время как мы предпринимаем эти шаги, эти исключительно важные шаги, нам следует дать понять всему миру, причем ясно понять, каковы наши мотивы и наши цели. Печальные события двух последних месяцев не повлияли на привычный ход моих мыслей, и я не думаю, что позиция нашей страны изменилась или ожесточилась в результате этих событий. Сегодня я движим теми же мыслями, как и в момент обращения к сенату 22 января, теми же мыслями, как и в момент обращения к конгрессу 26 февраля.
Нашей целью, как и тогда, является отстоять принципы мира и справедливости во всем мире в противовес эгоистичной и автократической силе и согласовать со всеми действительно свободными и независимыми народами мира единые цели и действия, которые отныне будут гарантировать соблюдение этих принципов.
Сегодня, когда речь идет о мире во всем мире и свободе его народов, нейтралитет уже невозможен и нежелателен. Угроза миру и свободе заключается в существовании деспотических государств, поддерживаемых силой, которая всецело подконтрольна их воле, а не воле народов этих государств. При таких обстоятельствах наступил конец нейтралитета. Мы не ссоримся с германским народом. Мы не питаем к нему злобы, мы относимся к нему с симпатией и дружбой. Отнюдь не согласно воле народа, а, напротив, без его ведома и согласия действовало германское правительство, вступая в войну. Война была навязана народу, подобно тому, как навязывались войны в старые печальные времена, когда ни один правитель не советовался со своим народом и войны провоцировались и велись в интересах династий или небольших групп честолюбивых людей, привыкших использовать своих собратьев в качестве пешек.
Без взаимного согласия демократических наций прочный мирный союз сохранить невозможно. Ни одному автократическому правительству нельзя доверять, что оно будет оставаться лояльным такому союзу или будет соблюдать его договоры. Необходимы лига чести, партнерство мнений, иначе вероломство разъест подобный союз изнутри, его единство станут разлагать внутренние заговоры группировок, которые могут замышлять все, что им заблагорассудится, и ни перед кем не отчитываться.
Лишь свободные народы могут утверждать свои намерения и блюсти свою честь во имя общей цели и ставить интересы человечества выше любых узкокорыстных интересов.
Разве не чувствует каждый американец, что замечательные, радующие сердце события, происходящие в последние несколько недель в России, укрепили наши надежды на будущий мир во всем мире? Для тех, кто знал ее лучше других, Россия всегда была в основе своей страной демократичной во всем, что касалось жизненно важных традиций ее идеологии, во всех родственных взаимоотношениях ее народа, которые отражали его природные инстинкты, его привычное отношение к жизни. Автократия, находившаяся на вершине ее политической структуры, при всем том, что она существовала там с давних пор, обладала ужасающей властью, но ни по своему характеру, ни по целям самодержавие не было русским по происхождению. И сегодня оно свергнуто, и великий, щедрый русский народ во всем своем величии и мощи стал составной частью сил, которые сражаются за свободу в мире, за справедливость и мир. Это достойный партнер в лиге чести.
Одним из тех свидетельств, которые помогли нам убедиться, что прусская автократия не была и никогда не могла быть нашим другом, является тот факт, что с самого начала нынешней войны наши общины и даже наши правительственные ведомства оказались наводнены шпионами. Она повсеместно спровоцировала преступные происки, направленные против нашего национального единства, нашей промышленности и торговли, против мира в нашей стране и за ее пределами.
И действительно, сейчас со всей очевидностью стало ясно, что ее шпионы были здесь даже до начала войны. И, к сожалению, это не просто предположение, а факт, доказанный нашими судебными органами, что их происки, которые не раз могли бы нарушить мир и разрушить промышленность нашей страны, провоцировались, поддерживались и даже осуществлялись под непосредственным руководством официальных представителей имперского правительства, аккредитованных при Правительстве Соединенных Штагов.
Даже осуществляя контроль за этими действиями и пытаясь их предотвратить, мы стремились найти для них, по возможности, наиболее великодушное оправдание, поскольку знали, что в их основе лежат не враждебные чувства или цели по отношению к нам со стороны народа Германии (который, несомненно, как и мы, не имел о них никакого представления), а лишь эгоистичные замыслы правительства, которое делало все, что ему хотелось, и ни о чем не сообщало своему народу. И это правительство исполнило свою роль, убедив нас в том, что оно не питает к нам никаких дружеских чувств и намерено действовать в своих интересах, нарушая наш мир и нашу безопасность, провоцируя против нас врагов, находящихся у нас на пороге. Красноречивым свидетельством этого является перехваченная нота на имя германского посланника в Мехико.
Мы принимаем этот враждебный вызов, поскольку знаем, что в лице правительства, использующего такие методы, мы никогда не сможем иметь друга… Мы готовы, столкнувшись сейчас с фактами, не маскируемыми лживым притворством, сражаться за мир во всем мире и за освобождение его народов, включая германский народ, за права стран больших и малых и зa право людей выбирать свой образ жизни и свое правительство. Мир должен стать безопасным для демократии, должен основываться на фундаменте политической свободы.
Обращаясь таким образом к вам, джентльмены конгресса, я исполнил горький и тягостный долг.
Нам предстоят, возможно, многие месяцы огненных испытаний и жертв. Это страшная вещь — ввергать наш великий мирный парод в войну, в самую ужасную и гибельную из всех войн, в войну. от исхода которой зависит судьба самой цивилизации. Но справедливость дороже мира, и мы будем сражаться за то, что всегда было близко нашим сердцам, -зa демократию, за права тех, кто подчиняется власти, обладать правом голоса в своем правительстве, за права и свободы малых наций, за то, чтобы повсюду господствовала справедливость. Совместнее действия свободных народов принесут мир и безопасность всем странам и сделают, наконец, мир свободным.
Выполнению этой задачи мы готовы с гордостью посвятить наши жизни, отдать все, что мы имеем. Мы знаем что настал день, когда на долю Америки выпало счастье отдать свою кровь и все силы за принципы, давшие ей жизнь, счастье и ценимый ею мир. С Божьей помощью у нее нет иного пути.